Мне нравится смотреть как ты улыбаешься, показывая клыки...

— У него была истерика… Потом он отключился… — сквозь полусон Юлик слышал голос Альберта. — Трудно находиться в такой ситуации и всегда быть спокойным… — отвечал Рома. — Он итак долго держался. Честно говоря, я удивлен… — Но… — Альберт как-то резко погрустнел. — Я словно смотрю, как умирает дикий зверь. Отказывается от любой помощи человека… — Так и есть… Но в его отказах есть причины… Как и у любых человеческих поступков. Люди не делают что-то просто так… Стал ли бы ты доверять людям, после того, что пережил он… Даже сейчас… Не могу утверждать точно, но Вадим Андреевич не первый, кто пытается заполучить его… Это сто процентов… — Но ведь не все вокруг такие… — Не все… Но когда от тебя отказываются даже родители, в это уже сложно поверить… — Отказались родители? А Вам известно почему? — А как же… Я тогда работал еще на Тимура Аминовича, когда тот заприметил его… — Рома уселся поудобней в кресле. — Вот, Альберт, я принесла! — поспешно вбежала в комнату Василиса. — А что с Юликом? Как он? — Ч-что… А… — опомнился Альберт. — С Юликом… Вроде спит… — холодное полотенце, что принесла Василиса, Альберт положил на лоб спящего парня, от чего тот вздрогнул и открыл глаза. — Ладно… Я пойду… В целом, не думаю, что я в праве рассказывать тебе такое… — Но… — Альберт протянул руку, за которой скрылся Рома, и тяжело выдохнул. — Юлик! Как ты себя чувствуешь? — уселась на кровать Василиса. — Да вот, всё никак не умру… — устало прошептал Юлик. — Василис, наверное, сейчас не время задавать вопросы… — Но я ведь… — Принеси лучше градусник… — мрачно отвечал Альберт. Девочка послушно скрылась за дверью. — Я видел кровь на простыне… — отстраненно произнося слова он боялся смотреть в сторону Юлика. — Что я могу сделать? — Что ты можешь сделать? — повторил за ним. — Ничего ты не можешь… И я ничего не могу… Ни сейчас, ни двенадцать лет назад… — Юлик перевел красные от прошедших слез глаза на Альберта. — Двенадцать лет назад… Альберт удивленно уставился на Юлика, внимательно вслушиваясь в тихую речь. Юлик осторожно поднялся на подушке, сравнявшись с мрачно глядевшим на него парнем. — Мне было всего семь, когда тренер под предлогом «Мне друзья привезли такие вкусные конфеты! С тобой, как с самым смышленным, я хочу поделиться!» Я оказался не самым смышленным и без задней мысли согласился зайти к нему за конфетами… Тогда он изнасиловал меня… Я плакал… Бежал домой и плакал… Ехал в автобусе и плакал… Никому не было дела… Это был единственный раз, когда отец не смог забрать меня на машине… Я прибежал домой, весь в ссадинах, в рваных шортиках… Мама увидела это и упала на колени прямо в прихожей. Она начала плакать, спрашивать, что случилось, а я не мог ничего сказать. Мне было настолько страшно и обидно, что я не проронил ни слова. Я просто стоял и плакал вместе с ней. Через час мы уже были в больнице, где врачи сказали ей, что случилось. Она тут же позвонила отцу. Кричала в трубку:» Руслан! Руслан! Я говорила тебе! Проклятый твой футбол! " Отец приехал еще через час. Тоже что-то спрашивал, но это не суть… Тогда я им ничего не сказал, потому что не знал, что сказать… В восемь лет я убил того старика. Он опять захотел меня трахнуть… Я украл у отца пистолет и пришел на свою последнюю тренировку. В тот день Громов Андрей Павлович скончался от прямого выстрела в голову со стоящим членом в руке перед моим лицом. — Юлик остановился, закашлявшись. Альберт сидел молча, обдумывая сказанное. Прогоняет в голове последние слова он широко раскрыл глаза и схватил Юлика за руку. — Ты сказал… Громов Андрей Павлович? — Смешно, правда? Это похоже на ебаную шутку! Меня преследует семья насильников… — А что было потом… Не могли же на смерть человека просто закрыть глаза… — Именно… На изнасилование маленького мальчика глаза очень легко закрывались, но вот убийство это уже серьезно… Дело закрыли, у отца были хорошие адвокаты… Но потом… Мнение разделилось… Большой перевес был в пользу того, что я с таким личиком сам соблазнил его. Это очень сильно давило на отца. Он терпел шесть лет, старался держать семью под защитой, а сам, уходя на работу, чуть ли не каждый день слышал и читал в новостях, что «Влиятельный бизнесмен подложил собственного ребенка под старика чтобы убрать конкурентов». Через шесть лет он не выдержал и ушел из семьи. Он не бросал нас, просто отдалился… Мама тоже не выдержала и начала пить, а потом и вовсе сдала меня в детский дом… — Почему ты вдруг рассказал мне об этом? — Чтобы ты не побирался слухами… — Вот как… Ещё по слухам я слышал про Гошу, но ничего толком не понял… — Я устал… — закутавшись в одеяло Юлик поднялся с кровати и вышел из комнаты, оставив Альберта в смятении. — Ты сказал, что устал… — Альберт поспешил за ним вслед. — А сам уходишь? На кухне все собрались обедать, не хватало только Юлика, который лежал с температурой и Альберта, приглядывающего за ним. — Зачем ты пришёл? Василиса сказала у тебя температура… — раздраженно выдала Галя. — Хочешь нас всех здесь заразить? — Почему ты так говоришь? — подала голос Ася. — Разве ему нельзя просто поесть? — Пусть ест там, откуда сегодня утром его выносил Альберт! — выпалила девочка, резко развернувшись на Юлика. Тот, как ни в чем не бывало ждал, пока разогреется еда в микроволновке, поправляя сползающее с головы одеяло. — C'était Vadim? Il vous a fait? (Это был Вадим? Он заставил тебя?) — перебив противную девченку, поинтересовался Одис. — Il n'aurait pas pu en être autrement. (По-другому и быть не могло.) — безразлично отозвался Юлик. — Comment vous sentez-vous? (Как себя чувствуешь?) — удивленный ответом Юлика, Одис решил порасспрашивать его ещё. — Oui, bon… Je ne peux toujours pas mourir. (Да вот… Всё никак не умру.) — также отстраненно отвечал Юлик. — Не говори так… — Одис отчего-то вдруг запечалился, опустив лицо в тарелку. — Прекратите лепетать на своём непонятном никому языке! Что ты ему сказал? Посоветовал, как присосаться к кошельку Вадима Андреевича? — нервничала раздраженная девочка, но Юлик словно игнорировал её. К этому моменту подоспел Альберт. — Че ты раскричалась? — Вот он! Еще один! Нанялся убирать мусор за Вадимом Андреевичем? Как мерзко с твоей стороны… — Как мерзко с твоей стороны говорить вещи, о которых и понятия не имеешь, Галя. — Альберт заметно обозлился на неё. — Чего ты пристала к нему? Он бы просто молча поел и ушёл, зачем ты начала всё это? — Да потому что мне неприятно жить в одном доме со шлюхой! — все разом замолчали. Было ясно, что она перешла грань. — Он ведь спит со всеми подряд! Еще и с мужчинами! Прошедшая ночь тому доказательство! Радуйтесь, что я открыла вам всем глаза! — Всем и так это было известно… — Из-за стола поднялся Антон. — Но, видимо, ты просто решила испортить всем настроение своим мерзким характером… — Что? Вы обо всем знали? — она вглядывалась в каждого, и все отвечали ей молчаливым покачиванием головы. — И вам всем не противно? — Он пришёл сюда не сам… — неожиданно вступила Ира. — Мы уже не знаем, сколько раз от уходил отсюда, но Вадим Андреевич его постоянно возвращал… Очевидно, что это лично его прихоть… В любом случае, почему мы должны быть против… У нас у всех здесь характер и поступки не очень, это не значит, что нужно выливать свою злость на него… Он не сделал тебе ничего… Тем более он болен, а ты просто выбрала момент, когда он не в силах тебе ответить… Но не забывай, кто притащил твоего обожаемого Альберта обратно… Мы тут все не подарки, но Юлик хотя бы не портит нам аппетит… — Что? Но я… Я думала вы все ненавидите его… — За что его ненавидеть… — на защиту Юлика встал и Феликс. — Да, он бывает груб… Он бьет тарелки, швыряет ножи… Но именно из-за него Кирилл Олегович теперь относится к нам, как к людям… Так что давай мы просто поедим… — Ну как дела? — словно из неоткуда за спиной Юлика появился Вадим Андреевич. Температура и болезненное состояние ухудшили реакцию и ориентацию в пространстве. Он не заметил, как мужчина появился сзади и, схватив за ошейник, притянул к себе. — Я вижу ты уже прекрасно себя чувствуешь, а мне сказали, что у тебя температура… Но разве с температурой шарахаются по дому? — Я… Просто я… — Юлик сжал зубы и нахмурил брови. Одно только лицо Вадима так близко вызывало отторжение. — Убери руку… — шипел он сквозь стиснутые зубы. — А если нет, то что? — То я… Ха… Что ты делаешь! — Юлик почувствовал, как по животу, вверх до ключицы поднялась свободная рука мужчины, оголяя живот. — Я? Просто демонстрирую всем, какой ты жалкий и беспомощный… — злорадно шептал он это на ухо Юлика, едва не облизывая его. — Вадим Андреевич! — к нему спешно подбежала Василиса и схватила мужчину за рукав. — Юлик просто пришёл покушать, пожалуйста, отпустите… — Ладно, малышка… Только потому что ты просишь… — властная рука медленно разжалась, отдаляясь. — Пусть покушает… Вадим Андреевич ушёл, злостно хлопнув за собой дверью. — Юлик… Уже согрелось… — Василиса протянула ему тарелку с едой. — Пожалуйста, садись покушай… — на что Юлик лишь озлобленно махнул рукой и тарелка полетела на пол. — Видите! Вадим Андреевич им пользуется! А он даже ничего сделать не может! Его почти раздели, а он столбом стоит! Еще и тарелками разбрасываться! Как вы можете его защищать! — Никто его не защищает, мы просто говорим, что ты не права… Ты так говоришь не только про него. Все знают, что тебя хлебом не корми, да только Вадиму Андреевичу всё обо всех рассказать… — закончила Ира. — Заткнитесь! Вы просто завидуете, что я умнее и красивее вас всех! И что Вадим Андреевич меня любит больше… — Ты странная, раньше я была о тебе другого мнения… — Ира не хотела больше развивать этот диалог и предпочла уйти с едой в свою комнату. — Зачем ты разбил тарелку? Вадим Андреевич ведь будет ругаться… — переживала Василиса. — Я сейчас всё быстренько уберу. — Альберт Геннадьевич, Вадим просит Вас зайти к нему в кабинет… — Рома стоял в дверях, недоверчиво осматривая помещение. — Прямо сейчас? — Да… А я пока поговорю с Юликом, ладно? Он потом к вам присоединится… — Что ж… Ладно… — Альберт задумчиво потер костяшками о ладонь и направился к Вадиму. — Юлик, если ты поел, поговорим в другом месте? — Юлик бросил презренный взгляд на осколки, которые собирала Василиса, и молча вышел из кухни. — Послушай… Ты, куда ты собрался? — потеплее укутавшись в одеяло, Юлик распахнул входную дверь, похлопал себя по карманам и, приложив два пальца к губам, жестом спросил у Ромы сигарет. — Покурить хочешь? Ладно… — мужчина подтолкнул его к выходу и закрыл за ними дверь. Юлик уселся на лавку под окном, подтянув под себя ноги. Рома сел возле. — Послушай… — подождав, пока Юлик подкурит, он начал. — Рахим ведь до сих пор твоя крыша, почему не попросишь у него помощи? Юлик лишь неодобрительно глянул на него, продолжив разглядывать расписные узоры на заборе. — Ты не молчи… Сам ведь понимаешь, какая ситуация складывается… Уже сложилась. До сих пор пытаешься что-то доказать Рахиму? Он ведь уже давно признал тебя равным, не отдает никому твои жетоны… — Он держит рядом не равного себе, а дорогую зверушку… Я не хочу, чтоб он потом постоянно напоминал мне о моём спасении. У него и так достаточно рычагов давления… — Ладно, теперь пойдем… — Рома махнул рукой в сторону двери. — Иди… Я не хочу пока туда заходить… — Юлик задрал голову, грустно глядя в небо. — Ты не понял, идём, Вадим Андреевич хочет тебя видеть… — Ну тогда я точно туда не пойду… — Не заставляй меня заматывать тебя в одеяло и нести на руках… Давай, идём… — Я сказал нет! У тебя плохо со слухом? — Ты сейчас не в том состоянии, чтобы брыкаться! Идём! Я не хочу делать тебе больно, но если ты будешь противиться! — Вот именно! Я не в том состоянии! Чего он хочет от меня? — Я не знаю, чего он хочет, но ничего плохого он тебе не сделает, слышишь! Там сидит Альберт, при нём же он не будет ничего делать! — Поклянись! Пообещай, что мне ничего не будет! — Юлик подскочил со скамейки и ударил Рому кулаком в грудь. — Я обещаю, что тебе ничего не будет… Я же уже сказал, что там сидит Альберт… — Если это не так… Я убью тебя! Понял? Убью на глазах у Вадима! — Что ты несёшь? — Рома сделал несколько шагов назад. — Ты в своём уме? Мы столько знакомы, я работал с отцом Рахима! — Ты прекрасно знаешь, что меня это не остановит… В противном случае, передашь Тимуру Аминовичу «привет» наверху… — Дъявол, с тобой невозможно разговаривать! — бурчал ему вслед Рома, пока Юлик заходил в дом. — Идём, я отведу тебя… — Если бумаги не будут готовы к среде, я уволю тебя! Сколько можно! Это очень важно, а ты допускаешь такие идиотские ошибки! — голос Вадима из-за двери звучал очень грозно. — А теперь выметайся, у меня тут между прочим очень важная встреча, если ты не заметил! После этих слов из двери выбежал невысокий парень, весь нервный и расстроенный. Едва не столкнувшись с Юликом, он выронил из рук все бумаги. — Смотри, куда идешь! Это очень важный бумаги! — злился он, пока собирал бумажки. Выпрямившись, он чуть свысока глянул на Юлика и оторопел. — Из. Извините… Мне пора… — парень вдруг ссутулился и, придав посильнее документы к груди, поспешил подальше отсюда. — Знакомое лицо… — подумал Юлик. — Какой-то адвокат… — Давай заходи, дорогой! — из распахнутой двери вытянулась рука и, схватив Юлика за воротник, затащила парня в комнату. — Рома! Никого не впускать и не выпускать, пока я не скажу! — дверь с грохотом захлопнулась, разбудив звенящую тишину. Юлик бросил взгляд в глубь комнаты и увидел Альберта, абсолютно спокойно сидящего на кресле, возле кожанного дивана. Видимо тот парень прервал их важный разговор, от чего Альберт теперь сидел без дела. — Посмотри, кого привел Рома! — Вадим толкнул Юлика на диван, а сам подошёл ближе к Альберту. — Сейчас мы и проверим, что ты на самом деле чувствуешь! Вы все думаете, что я слепой! Громов Вадим Андреевич не слепой! У него везде есть глаза и уши! На словах любой с ним играет, а на деле не каждый сможет. Глядя в эти щенячьи глазки, до блевоты милое личико! Сможешь ли ты, Альберт Геннадьевич? Альберт молча слушал, не поднимая глаз. Вадим по-хозяйски уселся на диван рядом с Юликом, широко расставив ноги, занимая практически всё пространство. — Давай, малыш, садись к папочке на колени… — широко улыбаясь, Вадим пристально смотрел на Юлика, хлопья себя по колену. — Схуяли я буду это делать, придурок! — еще больше закутавшись в одеяло, Юлик отодвинулся подальше. — Так, меня он слушать не хочет… — Вадим развернулся к Альберту. — А теперь посмотрим, как он слушается тебя, Альберт… Или, может ты не захочешь, чтоб он этого делал? — после повисла долгая пауза. Все молчали, ожидая действий Альберта. — Юлик… — спокойно начал он. — Сделай, как он просит… — Чего? Че за хуйня, Альберт? — Я сказал! — громче повторил он. — Сделай как он просит. — пронзительный злобный взгляд устремился на Юлика. Вокруг Альберта витала ужасающая аура, давящая на всех в комнате. — Вот как! И ты что-то доказывал мне, Альберт? Может в тот раз он тебя и слушал, но скорее всего он просто был под чем-то! Получается, что он играет с тобой, а не ты с ним! Так что ты не можешь больше отрицать, что чувствуешь к нему больше, чем просто к игрушк… — Вадим замолчал, почувствовав на своих коленях чужое тело. — Прекрати орать на весь дом, идиот! — Юлик смущенно прятал лицо в одеяло, не смотря на мужчину. — Вот значит как! Но на коленях ты у меня сидел и в прошлый раз, так что в этом ничего особенного… — Вадим стал говорить тише, но внушительнее. — Убери одеяло, Юлик, а то прячешь в нем своё красивое личико… — он молча выполнил просьбу, сбросив свою защиту на пол. — Вот так… А теперь, раздвинь ножки и сядь ко мне лицом… — противный шепот резал уши. Юлик вопросительно всматривался в Альберта, ждал, когда он скажет остановиться, но он не делал этого, продолжал глядеть куда-то вниз, в пустоту, не в силах поднять глаз на происходящее. Выждав какое-то время он всё же выполнил то, о чем просил Вадим. — Какой молодец… Видимо, Альберт всё же не врал мне о твоём подчинении… — Вадим протянул руку в попытке дотронуться до лица, но Юлик тут же отстранился. — Ну что ты… Смотри, что у меня есть для тебя… — Вадим дотянулся до стола и, взяв с него небольшой шприц с розоватой жидкостью внутри, протянул Юлику. — Ты знаешь, что делать… Вколи его… — Хочешь, чтобы я долго и мучительно умирал? Что внутри? — Юлик грозно глядел, переводя взгляд то на шприц, то на Вадима. — Ну… Можешь спросить у Альберта, но не думаю, что он тебе ответит, иначе он проиграет… — Вадим злорадно хихикал. Юлик схватил шприц и развернулся к Альберту. — Что за хуйня в этом шприце? — Не спрашивай, просто делай… — раздался агрессивно низкий голос. — Но… — Просто сделай, чего непонятного? — Куда? — Куда хочешь, сладкий… — отозвался Вадим. — Но если хочешь, чтобы всё это быстрее закончилось, то в вену… — Никогда не пускал по венам, так что не думаю, что получится, поэтому… — Юлик слегка размахнулся и прямо сквозь трико воткнул шприц в правое бедро. — Чтож… Теперь у нас есть немного времени поговорить, пока этото волшебный укол не придет в действие… — схватив Юлика за бедра, Вадим немного поерзал на диване, усаживаясь поудобней. — Убери руки… — ненавистно шипел Юлик. — Ну что ты… Кстати, как тебе наша недавняя ночь? Скажи, было прекрасно? — сильнее сдавив бедра, Вадим притянул Юлика еще ближе к себе. — Было больно и противно… Ни за какие деньги я бы не согласился на это еще раз, долбоеб… — раздраженно стиснув зубы, парень уперся руками в грудь настойчивого мужчины. — Следи за руками и языком… — Вадим стянул с себя галстук и связал руки Юлика за спиной. — А то вдруг ты передумаешь… — продолжая держать руки за его спиной, Вадим медленно начал ползти ими вниз. — А сейчас ты поможешь мне убедиться в том, что Альберт правда ничего к тебе не испытывает… Не обижайся, ладно… Просто пойми, для меня это очень важно… — Убери руки! — парень попытался с ползти с чужих колен, но был пойман за ошейник. — Куда же ты собрался, сладкий? Веселье только начинается! — резким движение Вадим приспускает штаны с Юлика, оголяя пятую точку. — Чего же ты не смотришь, Альберт? Тебе неприятно? Стыдно? А может ты ревнуешь? Альберт поднял глаза, полные ненависти, в их сторону, от чего Юлику стало немного страшно. Он чувствовал на себе этот убийственный взгляд и не хотел оборачиваться. В это время Вадим подбирался жесткими пальцами всё ближе и ближе. — Стой… Подожди… — выдохнул Юлик. — Только не туда… Там еще больно… — Да что ты говоришь. В таком случае… — Вадим раздвинул ноги, и Юлик соскользнул между них прямо на пол. — Ротиком ты еще не работал… Сам того не понимая, Юлик широко раскрыл рот, прикрыв глаза. — Я еще даже не достал член, а ты уже открываешь рот. С каких пор ты такой поддатливый? — Горячо… Везде… Всё тело горит… Это из-за того, что я вколол? Почему так плохо? — тяжело дыша, он еле собирал слова в предложения. Разум затуманился. Дикое желание переполняло изнутри, но здравый смысл еще не покинул его. Юлик держался, стараясь не выдавать слабостей своего организма. — О, вот и славно… — легким движение Вадим расстегнул ширинку и достал из неё уже приготовленный член. — Начнешь, когда Альберт тебе скажет… — Вадим перевел проницательный взгляд на парня в кресле. — Ну же… Ведь так легко управлять бесполезной игрушкой! Скажи ему, пусть начнет! — Не смей касаться волос! — остатки собранности Юлика едва контролировали ситуацию. Сейчас просто хотелось отдаться случаю, но тогда, дороги назад уже бы не было. Конечно, он мог с легкостью запрыгнуть даже на член и в конец упасть в глазах Альберта. Но этого ему хотелось сейчас меньше всего. — Ну что же ты молчишь, Альберт? — Мне противно на это смотреть… — брезгливо отозвался Альберт и встал с кресла. — А ну сядь на место. Я еще тебя не отпускал. — Я не хочу на это смотреть. Не хочу видеть как у него стекают слюни и закатываются глаза. Не хочу видеть это болезненно тощее тело, извините конечно, Вадим Андреевич, но мне не приятно принимать участие в подобных мероприятиях и моя к нему привязанность здесь не причём… — Альберт презренно вглядывался то в Юлика, то в Вадима, всем видом пытаясь показать, что ему неприятна эта обстановка. — Он сбегает? — беспокойно думал Юлик сидя на полу. — Почему он сбегает? — То есть хочешь сказать, что тебе всё равно? Пусть я даже сделаю ему больно? — Вадим схватился за ошейник и потянул парня к своему лицу. — Вы итак уже сделали ему достаточно больно… Но с этим я ничего сделать не могу… И мне очень жаль что Вас переполняет желание причинить ему боль, ведь на него больно даже смотреть… Вам ведь прекрасно известна его история, разве Вам его не жалко? — Альберт отвернулся лицом к двери и не хотел оборачиваться. Обида за то, что он не может помочь человеку, доверие от которого так долго добивался, терзала его. — Я никуда тебя не отпускал! — агрессивно отреагировал Вадим. — И мне абсолютно всё равно, что с ним было. Теперь он мой и я делаю с ним всё, что захочу. А ты… — мужчина вновь подтянул парня к ширинке. — Открывай пошире ротик… — Юлик ничего не разбирал из-за тяжелого состояния от смеси в шприце и простуды. Он лишь рефлекторно открыл рот, увидев перед лицом член. — Какой молодец… — Вадим Андреевич! Я не чувствую ничего кроме отвращения, могу я уйти? — Альберт дернул ручку двери, но та не открылась. — Я сказал тебе, что… Ах… Никуда тебя не отпускал! — без особых усилий Юлик взял сразу весь член в рот и теперь просто ждал, когда это закончится. Рука Вадима то шарила по волосам, что сильно не нравилось парню, то хваталась за подлокотник от порывов удовольствия. — Сначала ты говоришь, не жалко ли мне его. Потом говоришь, что испытываешь лишь отвращение. Мне это непонятно… — Мне противна ситуация в целом! Мне не понятно, почему вы заставляете меня смотреть на это… — Я хочу, чтобы ты увидел, какой он мерзкий и перестал жалеть его! Посмотри! Он не стесняясь тебя взял в рот! Ему абсолютно всё равно! — Потому что он не в адеквате! Не нужно выставлять это, словно он сам запрыгнул Вам на член! — Альберт уже не стесняя высказывал всё это Вадиму в лицо. — Он ненавидит Вас! — Да потому что, если не держать его в ежовых рукавицах, никто его уже не нашел бы! Он столько раз сбегал! Тебе просто везло, что он находился! А теперь видишь! Какой он послушный! Потому что любого зверя можно приручить! — на протяжении этого импульсивного разговора Вадим держал Юлика за волосы, стараясь всё глубже засунуть в него член. Но их разговор прервали. Дверная ручка пару раз дернулась, наконец отворив дверь. — Отец! А вот и мы! — в комнату вошёл высокий светленький парень в узорчатом костюме и солнцезащитных очках. Он широко развел руки в стороны, приветствуя отца. — Что это значит! — Вадим бысто оттолкнул от себя Юлика, что тот повалился на пол, и поспешно застегнул штаны. — Что это значит? — Ох, прости, ты немного занят? — по нему нельзя было сказать, что он огорчен тем, что прервал какую-то возможно важную встречу. — О, а что это за милашка только что у тебя отсасывала? Это тот самый сюрприз, о котором ты говорил? — Матвей! Я спросил, что ты здесь делаешь! — Ну чего ты так кричишь, любимый папочка? Просто у нас получилось приехать немного пораньше, вот мы и решили устроить сюрприз! Ты разве не рад? — Матвей уже достал из штанов свой агрегат и направился к Юлику, попутно надрачивая себе. — Матвей, что ты делаешь! Ты совсем с ума сошёл! — Вадим попытался остановить его, но был остановлен еще одним мужчиной, вошедшим в комнаты. — Прости, что задержался… Пришлось объяснять твоему охраннику, почему Матвей так бесцеремонно ворвался в эту комнату. — Первое, что бросилось в глаза Альберту — это деревянная трость с железным наконечником и резной ручкой. Мужчина, что держал эту трость, слегка нагнулся, чтобы не задеть дверной проем головой. Он сдержанно приклонил голову, приветствуя отца, и поправил длинные смольные волосы, что слегка не слушались и спадали к лицу. — Вадим Андреевич! Что происходит! Кто это? — Эм… Альберт, ты хотел уйти, теперь ты можешь это сделать. Пожалуйста, иди займись делами. — расстерялся Вадим. — Ну нет, я не… Эй, что он делает! — Альберт обратил внимание на Матвея, который схватил Юлика за волосы и тянулся к нему для поцелуя. — Нет, Матвей! Не нужно этого делать, он кусается! — но Вадим Андреевич не успел уберечь своего сына от кровопролития. — Матвей! Ты проявляешь всё своё невежество перед отцом и новыми знакомыми! — низким грудным голосом мужчина начал отчитывать своего брата. — Эй! Прекращай свои лекции! Я всего лишь хочу поразвлечься! — Извините, — поправив костюм в широких плечах, мужчина обратился к Альберту, — Альберт, как я понял… Меня зовут Леон, приношу Вам глубочайшие извинения за своего брата, но, кажется, будет лучше, если Вы всё же уйдете… — его слова не звучали грубо, но и дружелюбным его тоже назвать было нельзя. Это ничего не выражающее лицо, абсолютно не заинтересованное в происходящем. — Но я… Как я могу оставить его здесь с вами… — невнятно отвечал Альберт, глядя на тот, как Юлику вновь пытаются пристроить член в рот. — Не переживайте, я всё улажу. А теперь я бы хотел поговорить со своим отцом, хорошо? Спасибо за понимание. — Леон выпроводил Альберта и захлопнул за ним дверь. — Матвей, ты только пришел, имей совесть и надень штаны. Ты должен поприветствовать отца как положено. Тем более ты не должен совать член в кого попало. — Леон, что это значит! Почему вы не предупредили меня? Я ждал вас завтра вечером! — Вадим продолжает негодовать, срываясь на своем старшем сыне. — Матвей же сказал, что это должен был быть сюрприз… — Леон, посмотри, какой он хороший! — Матвей тащил Юлика за ошейник через всю комнату к брату. — Посмотри на это личико! Разве тебе не хочется на него кончить? — Всё это время измотанный парень находился в полуобморочном состоянии и мало на что реагировал. — Эй! Просыпайся милашка! — Матвей пытался привести его в чувства пощечинами. — Я попросил тебя надеть штаны. — Да как тут наденешь штаны, я только смотрю на него, еще больше завожусь! Хочется попробовать его сзади! — чужие руки потянулись стягивать с него штаны. Почувствовав это, Юлик словно вынырнул из-под воды, глубоко вдохнув. Оттолкнувшись ногами от груди насильника, он попятился назад, не выпуская из виду ошалевшего Матвея, который пошел за ним следом. Через несколько метров Юлик уперся в ноги Леона, который стоял стеной, не двигаясь с места. — Эй, не подходи ко мне со стоящим членом. — Леон одной рукой вытянул трость вперед, не подпуская к себе Матвея, который догонял Юлика. — Что, но он… Он сидит у тебя в ногах! Он уполз от меня? — Не подходи ко мне в возбужденном состоянии, мне противно. — Леон всё также оставался спокоен, от чего слова его звучали более чем убедительно. — Твоя проблема, что ты так заигрался и упустил его. — Отец! Скажи ему! — Матвей попытался добиться помощи от Вадима. — Леон, отпусти его, пусть развлекается с Матвее, а мы пока спокойно поговорим… — Разве я держу его? — Мужчина перевел взгляд вниз, на лежащего в его ногах парня. Юлик тяжело дышал, держась за ткань дорогих брюк. Он сам не знал, почему держится за него. Просто от Леона не чувствовалось угрозы. Точнее, угроза чувствовалось, но лишь от парня в узорчатом костюме. Даже Вадим сейчас отошёл на второй план. — Но если ты так хочешь спокойно поговорить, то я весь во внимании. — Давай присядем… В ногах правды нет, да и вы с дороги устали… — Вадим рукой указал на диван позади него. — Хорошо, давай присядем… — Леон сделал шаг, но второй ногой шагнуть было сложнее, так как за неё сильнее вцепился Юлик. Леон не остановился и продолжил как ни в чем не бывало продвигаться к дивану. Юлик не отставал от него ни на секунду, стараясь держатьсь в безопасной зоне у самых его ног. — Отец, я думаю, что останусь здесь… — непринужденно начал беседу старший сын. — Здесь хорошо, свежий воздух, лес вокруг… — Но ты ведь уезжал из города всего пол года назад со словами:"не желаю больше тебя видеть»… — Возможно, я погорячился… — Ну что ж… Твоё право, выгонять я тебя не стану… А ты, Матвей? Поедешь в город? — Отец, я обязательно присоединюсь к вашему разговору… — Матвей продолжал ходить кругами около Юлика в попытках достать его. — Но только после того, как решу свою проблему со стояком. — Он предпринял очередную попытку выцепить Юлика, но напоролся грудью на выставленную перед ним трость. — Я сказал тебе не подходить ко мне! — возмутился Леон, прервав разговор с отцом. — Что ж… Ладно… — Матвей резким движением развернулся и вышел из комнаты, оставив находящихся в ней в замешательстве. — Куда он? — поинтересовался Леон, не сводят глаз с двери. — Может сдался и в туалет пошёл? Он ведь всегда был таким… Я еще удивлен, что он тебя слушает… — Бояться и слушать это разные вещи… Тебе ли не знать… — мужчина замолчал, обводя глазами комнату и наконец обратился к Юлику. — Я думаю, ты уже можешь идти по своим делам, незачем тебе здесь сидеть… Верно, отец? — Эм… Думаю, да… Пусть идёт… — Вадим был огорчен тем, что не закончил развлекаться с Юликом, но по какой-то причине не мог отказать сыну. Некоторое время отдышавшись, Юлик потихоньку отпустил штанину и медленно поднялся на ноги. Резкая боль в районе груди и живота заставила его осесть на корточки, потихоньку заскулив. Он попятился назад, ищя опору. Ей оказалось колено Леона, в которое он, стараясь утихомирить спазм, уткнулся лбом. — Ты что-то давал ему? — дернувшись от прикосновения, Леон обратился к отцу. — Ну… Эм, я… Да, но… — Вадиму было неудобно говорить, что произошло с Юликом, от чего он не мог подобрать слова. — Ты когда-нибудь прекратишь мучать людей? У тебя ведь есть чем ему помочь? — Вадим молчал, потупив взгляд в пол. Леон решительно встал и направился к столу. Проверив все ящики, он остановился на самом нижнем. — Ты не меняешься, отец… Либо ты переживал за себя, либо за него… — Не говори так, словно знаешь меня вдоль и поперёк! — Вадиму не нравилось то, что Леон хозяйничает в его кабинете, но старшему сыну ему перечить не хотелось. — Эй, — Леон вернулся на диван, протягиваю Юлику желтую таблетку и бутылку воды. — Выпей и иди… Юлик игнорировал его, тяжело дыша и не в силах даже поднять взгляд. Всё, чего сейчас хотелось, это провалиться под землю… Или сесть на член… Неразборчивое чувство в груди мешало дышать, не давало уйти прочь. — Что с тобой поделаешь… — грубым движение Леон схватил Юлика за подбородок и, высоко задрав его голову, пальцем пропихнул таблетку глубоко в горло, тут же приставив к губам горлышко бутылки. Жадные глотки прохладной воды разлились по организму едва ощутимой свежестью. — Появился шанс уйти. — подумал Юлик и, тяжело поднявшись, направился к выходу. Но иллюзия освобожденности разбилась о преградившего путь Матвея. — Ах ты ж… Уже собрался уходить, сучок? — мужчина схватил ослабшее тельце за грудки. — Думаешь, раз со стояком я справился сам, то просто так сможешь уйти? — с силой тряхнул, пытался привести его в чувства. — Знал бы ты, как я сейчас зол! Возьму и разукрашу твоё красивое личико! — Матвей, что ты тут устроил! А ну прекрати! — Вадим не звучал убедительно, он скорее делал вид, что пытается разрешить ситуацию, когда самому ему это в глубине души очень нравилось. Смотреть, как сильные, страдают — это было своего рода хобби для Громова. Но больше всего ему нравилось наблюдать, как корчатся от боли вечно отстранненые от жизни индивиды, такие, как Юлик, которые ничего не ждут и ни на что не надеятся. Но в эти моменты в их глазах виден страх, видны боль и отчаяние. Это ли не прелесть. — Отец! Просто не обращай внимания! Я скоро присоединюсь к вашей беседе, только дай мне кое-что закончить. — Госпади, Матвей, сколько тебе лет! Когда ты уже поумеришь свой пыл! — Вадим приложил ладонь ко лбу. — Это уже дело принципа, отец! Пусть умоляет меня отпустить его! — Матвей, ты ничего этим не добьешься! — воспользовавшись перепалкой отца и сына, Юлик высвободился и попытался покинуть комнату. — Куда собрался? Мы еще не закончили! — хитрое переплетение рук заставило Юлика слегка согнуться и сжать зубы от неприятных ощущений. — Попытаешься выбраться и я могу сломать тебе руку. — Матвей! Я просил тебя не использовать это на людях! Отпусти его! — Нет, теперь это война! Победит только один! — С каких пор ты ведешь войну с больными? — Леону уже порядком наскучило наблюдать за всем этим. — Не важно, на войне все средства хороши. Пусть умоляет меня! Ведь из этого захвата крайне трудно выбраться, так пусть просит о пощад-… Нырнув вниз, Юлик проскользнул спиной вперед между ног Матвея и улегся на полу, потратив последние силы на высвобождение. Тот так и остался стоять, не понимая, что произошло. — Как ты? Откуда ты?! — мужчина бросился на ослабленное тело, но был остановлен. — Прекрати. Ты сделал ставки на этот прием и проиграл. Теперь отпусти его. — Леон старался не подавать виду, хотя был крайне удивлен повороту событий. — Ладно, пусть уходит… — Матвею оставалось лишь принять исход, ведь он сам обозначил правила.