Мёртвых не зовут

       Упрямо продолжает наворачивать круги по комнате. Защитное заклинание было решено распространить по всему периметру дома, дабы избежать лишних гостей. Михаил в сотый раз наклоняется над книгой, что-то пытаясь там разглядеть. Вырисовывает узор на листке, чопорно проверяя каждое ответвление. Винсент на другом крае стола рассматривает другую книгу с другим заклинанием. — Да что вы там возитесь? — Хочет подойти, но Михаил оставляет барьер в комнате запечатанным. Книга мертвых питается душами и если Клаус не дай бог притронется к ней, то всё над чем они трудятся можно сжигать.        Выдыхает, пока что-то скребёт по рёбрам. Так, призрак оповещает о том, что ей не нравится его тон. Усмехается, когда она пытается его щекотать. Она его зовёт туда, в их разум. Он туда отправится, они ещё поговорят, но чуть позже. — Мы пытаемся связать два заклятия в едино, ослабив, дабы ваша дорогая жёнушка смогла выдержать их и воскреснуть. — Винсент даже не обращает внимания на выпад гибрида, но нервы у Михаила сдают. — А теперь просьба, уйти как можно дальше из этой комнаты лечь на кровать и постараться отдохнуть. я понимаю, что вы напряжены, но если всё выйдет так, как мы хотим, то мы свяжем её тело с вашим на первое время, дабы она смогла полностью восстановиться. Для этого потребуется огромное количество сил.        Фыркает, но соглашается, уходит. Оглядывает свою комнату и закат солнца через окна ему теперь кажется по своему притягательным. Ему или Хейли? Чувства обоих смешиваются в едино и гибрид не пытается копаться в них. Ложиться на свою кровать, углубляясь в своё сознание. Теперь очередь Хейли переносить их в своё любимое место. — Сука… — Слышится на краю сознания голос ведьмака и его уставший тон. Если будут плохие вести, то он даже не знает, как будет сообщать об этом Хейли. Даже не представляет. Стоит и об этом поговорить.        Ночь, костёр, еловая смола шипит в огне, отдавая приятный запах в воздух. Хоуп от силы полтора-два годика, она спит в машине, пока Хейли греется у костра. Рядом с ней лежит несуразная кепка за пять баксов и всё былое, ему кажется сказкой. Клаус подходит к ней сзади, приобнимая. — Призрачная пуля из белого дуба, нелепая кепка и побег из Нового Орлеана. Смотря назад, мне кажется это раем. Если бы я не был дураком в прошлом, у нас всё могло быть по-другому. — Не дураком. Психованным параноиком. И да, что верно, то верно. Нам стоило остаться в этом путешествии на всегда, а не лететь обратно в Новый Орлеан. — мягко целует его в тыльные сторону ладоней, притягивая его всего к себе. — Но к чему теперь сожаления? — Какой план после воскрешения? Собираешься прыгать с парашюта или нырять в Марианскую впадину? Или вдруг отучишься на физика?        Тон насмешлив и ухмылка совсем добрая. Её серое пальто отлично сочетается с его чёрным в этот промёрзлый день. Сейчас он это подмечает, раньше, ему было плевать на такие детали. Обнимает крепче, укладывая на грудь, себе обещает, что никуда её не отпустит, если она справится. — Ничего такова и в мыслях не было. Только вот думаю, может влюбиться беспамятства в какого-нибудь хорошего и психически нормального человека. Как думаешь? Разнообразить себе жизнь, отдохнуть от всей мистики и магии. — А скучно не будет с таким? Спорю, ты и года не продержишься.        Усмехается, поворачивая голову в его сторону. Его губы до неприличия близко к её. Подрагивают, ожидая большего и она чувствует каждый рванный выдох в лицо. Клаус больше не посмеет пробовать первым, она знает. Нервно сглатывает, отводит взгляд от её губ в другую сторону, но Хейли мягко тянет за подбородок к себе, целуя. Нежно, мягко, доверчиво. Такого поцелуя у них не было никогда. Поцелуй заканчивается, и она обратно ложится к нему на грудь, прижимаясь спиной и обвивая его руки своими. — Что же изменилось? — Боюсь, что завтра не наступит. Боюсь, что не смогу справиться с заклятьями. Боюсь, что кто-то ещё нам может помешать. Слишком многого боюсь. Но я не хочу бояться любить. Больше нет, слишком устала. — Ты справишься со всем, Волчонок. — Мягко целует в лоб и нервно выдыхает, когда чувствует, что его вырывают в реальность. Наверняка, это приехала Давина с кровью дочери. — Знай, Хейли. Я буду ждать тебя в реальности.        Открывает глаза, щурясь от светильника. За окном уже ночь. Майклсон удивлен такому скачку времени. Рядом стоит Кол и Давина, последняя держит пакет с кровью его дочери. Одна часть плана сделана. Едва заметная надежда поселяется в их сердцах. — Марсель с Ребеккой звонили. Её тело они тоже нашли в болоте. Нам нужно отправляться туда, там должен проходить сам ритуал. — А как Винсент с Михаилом? — Наша сестра нашла травы, которые помогут с заклятьем и облегчением симптомов. Единственная проблема — после этих трав мы не сможем с ней связаться. Она должна сама пройти через это, одна.        По его телу разливается тепло. Видимо, Хейли даёт на это согласие. Кивает, вставая с постели и собираясь. Уже в ближайший час всё решится. По дороге, в его тело начинает проникать холод. Липкий, цепкий, заставляющий трепетать все органы от страха. Нет, это не она боится. Это его страх. Не может взять ситуацию под контроль, но по крайней мере, может подчинить свое тело. Вселяет в себя уверенность, что они должны с этим справиться. Он обязан. Ради Хоуп, ради семьи, ради себя. — Всё будет хорошо, Ник. Идём, всё уже готово.        Фрея стоит у открытой двери. Видимо, они уже доехали до озера. Его сестра красивая. Улыбается ободряюще, кладёт руку на плечо, пытаясь успокоить. У неё это выходит со второй попытки. — Давай уже воскресим её. — И тогда мы поговорим с тобой о том, почему же ты пошёл к какому-то незнакомому магу, а не собственной могущественной сестре. — Ооо, сестрица, не ревнуй. Я хотел, но Хейли отказалась от этой идеи, не желала придавать надежду даже тебе.        Затылочную часть черепа пробивает лёгкий удар. Заслужил за враньё. Майклсон легко усмехается, ничего, сегодня это ещё допустимо. Кол смешивает кровь Хоуп с какими-то травами в старой деревянной чаше. Обтирает этой смесью черное, обгоревшее тело. Не может на это смотреть, взгляд отводит в сторону. Нет, это не Хейли. Она оживёт. — Пей, если Хейли в тебе.        Остатки крови смешиваются с чёрными листьями травы, сотворяя ужасный запах. Морщит нос, но выпивает, будто горькое лекарство. Сердце начинает биться сильнее. В который раз выдыхает, обегая глазами собравшихся в последний раз. Фрея стоит неподалёку от воды у стола, листая книгу с заклинаниями. Ребекка с Марселем на мостике, вампир обнимает его сестру, а та нежно поглаживает его по руке — они нашли своё счастье. Винсент прорисовывает особую пентаграмму на песке солью. Давина скользит ноготками по шее Колу, пока тот пытается разложить артефакты вокруг останков. Ну нет, не стоит отвлекать его сейчас. Уверенным шагом подходит к этой парочке, оттаскивая Давину за руку на приличное расстояние — к Фреи и Михаилу. Самое то.        Сердечный ритм ускоряется. Если верить словам Фреи в дороге, добрую половину которых пропустил мимо ушей, ускорение циркуляции крови — хороший знак. Встаёт в центр, нарисованный пентаграммы. Ещё через пару минут голова начинает кружиться. — Пора начинать.        Михаил начинает читать заклятье первым. С первых нескольких связок Клаус падает к земле, испытывая адскую боль. Магические лианы медленно и болезненно окутывают тело, заворачивая его в кокон. Не кричит, терпит, не сопротивляется. Глубоко дышит, продолжая держаться за сознание. Они должны победить.        Фрея и Давина подходят с разных сторон, вплетая новые слова в заклятье. Сознание Хейли вылетает из его тела в воздух с последней связкой предложения Михаила. Клаус теряет сознание. Дух принял сущность Волка. Ослабевшая Давина падает в объятия Кола, Фрея опирается на дерево. Теперь пришла очередь Винсента.        Встаёт у сгоревшего тела, прорисовывая кровью по конечностям, вычитывая по слогам ещё одно заклятье. Кровь начинает впитываться в кости, а чёрная и сгоревшая ткань осветляться. У них получилось. Регенерирующее тело опускается в воду, дабы закончить превращение. Теперь, вся работа и выбор за Хейли. Им остаётся только ждать.

~

       Открыть глаза становится сложно. По ощущениям мягкая постель согревает и чарует. Но нужно вставать. Встать на деревянный пол становится невыносимо сложно, он падает обратно на кровать. Гортанный крик проносится по комнате. В дверях через пару секунд появляется уставшая Фрея с пакетом крови. — У нас… Получилось? — Кровь освежает и придёт сил и после пары глотков он наконец-то задаёт вопрос.        Она не смотрит ему в глаза, молчит, всхлипывая. Сама злится на свою никчёмность, молчит. И это молчание говорит само за себя. И это молчание позволяет ему истерично засмеяться, откидывая свой обед на белоснежный ковёр. Скидывает рукой всё с тумбочки, усмехаясь и садясь рядом. Фрея сглатывает. — Мы ждали всю оставшуюся ночь. Она так и не появилось. Возможно, её тело отторгло её сущности, потому что прошло слишком много времени или Кэтрин всё же выполнила задуманное… — эти слова ни к чему не приведут. Фрея падает к Клаусу на колени, обнимая того. — Она знает, что ты боролся за неё. Не стоит себя в этом винить. Клаус, я тебя уверяю, мы справимся.        Кивает головой, садясь на кровать. Ему нужно отдохнуть. Завтра он обо всё подумает. Завтра он найдёт выход, как жить дальше. Но то будет завтра… Ложится на подушку, прикрывая глаза. Фрея молча выходит из комнаты, ему нужно время. Она понимает.        Заснуть не получается ни в первый ни во второй ни в третий час. Уже смеркается. Силы медленно приходят в его тело, заполняют вены теплом, наливаются энергией, но осознание всё никак не может проясниться, пелена в глазах не растворяется. клаус…        Переворачивается на другой бок, встряхивая головой. До глюков ему уже близко, но он списывает тихий шёпот в его разуме на побочные эффекты травы. Пелена в глазах напоминает ему воду болот. Голос становится всё громче и чётче, взор проясняется. Клаус!        Его догадка кажется самой ненормальной. Но что уже терять? Уверенно встаёт с кровати, прихрамывая, спускается вниз. Может она всё же ожила?! Под удивлённый взгляд Кола — семье он говорить не станет, не поймут — садится в машину за руль, уверенно газуя по полной.        Возможно, эта трава — остатки их связи, возможно, частица её подсознания осталась в его разуме. Возможно, это просто догадка. Как много возможно… В течении часа он приезжает на место воскрешения. Тормоза скрипят от столь небрежного отношения к ним, но Клаусу плевать. Машину починит потом. Остатки соли на песке, погасшие свечи. Нет ни одного следа её присутствия. Усмехается своей глупости. В последний раз. — Хейли! — Клаус.        Раздаётся шепотом отнюдь не в его подсознании, а в камышах по правую сторону. Идёт в сторону женского кашля. Раздвигает плотные камыши по сторонам, улыбаясь. Он не верит своим глазам. Хейли сидит спиной к нему на коленях, грязная и нагая. выплёвывая песок с болотной водой. — Если я когда-нибудь и умру ещё раз, то заклинаю, не хороните меня здесь. Точно не в болоте. — Поворачивается к нему головой, легко усмехаясь. Лицо перепачкано в болотной саже, но она является всё такой же прекрасной. — Надеюсь ты мне какую-нибудь одежду принёс.        Одежду? Когда он собирался сюда, запасные шмотки — последнее, про что он думал. Легко усмехается, снимая с себя пиджак и укрывая им его. приобнимает за плечи, пока её тело вновь начинает отторгать песок и грязную воду. Ничего, это пройдёт. Она ведь жива, а остальное не важно. Они разберутся со всеми. Вместе. — Клаус, — тормошит его за плечо, когда очередной присуп рвоты проходит. — Поехали уже домой? Я бы поспала дня три. И сходила бы в душ. — Только если отправимся прямиком в мою постель. — Помнится, у тебя из окон видны отличные закаты. А как я могу отказаться от такого?