Говорят, не повезёт, если чёрный кот дорогу перейдёт...

Маринетт чувствует безумный холод. Он охватывает тело и заставляет его опускаться над дно. Девушка вглядывается вперёд сквозь серую толщу воды, пытаясь увидеть хоть что-то. Становится трудно дышать, и Маринетт сжимает руку Тикки. Русалка кивает и спешно устремляется на поверхность. Дюпен-чен судорожно дёргает ногами, пытаясь помочь, но понимает, что делает только хуже. Из носа вырываются последние пузырьки воздуха, и Маринетт неожиданно чувствует, как немеет ее тело. Где-то наверху, на морщинистой поверхности озера уже виднеется белый диск солнца, но девушка его не видит. Ее голова безвольно опускается вниз. Глаза мечутся по тёмному песчаному дну, и вдруг ловят какое-то незначительно движение. Какая-нибудь рыба, думает девушка, и в следующий момент она оказывается на поверхности. Она, как рыба, выброшеная на берег, начинает хватать ртом воздух, держась за плечо Тикки. Маринетт видит небо — такое синее и родное. Девушка постепенно расслабляется и выдыхает. На поверхности вода тёплая, нет того страшного холода, как на дне. Маринетт не верит, что справилась. Она улыбается, когда видит свой родной лес, и неожиданно понимает, что скорее нужно добраться до дома. — Тикки, мне нужно к берегу, пожалуйста, — тихо просит она жительницу воды, и та согласно кивает, беря брюнетку за руку. До берега немного, но Маринетт не уверена, что доберётся. Тикки плавно машет хвостом, шлепая по поверхности воды, и они почти добираются до берега, как вдруг Маринетт чувствует, что ее кто-то держит. Русалка останавливается, потому что тоже понимает, что не может плыть. — Что это?— испуганно спрашивает брюнетка, дергая ногами. Вода незаметно помутнела, и рассмотреть препятствия было сложно. — Наверное, водоросли,— спокойно говорит Тикки, водя рукой по воде. — Я сейчас посмотрю, а ты побудь здесь. Приляг на спину — так ты точно не утонешь,— русалка ныряет вперёд головой, и Маринетт наблюдает за ее большим хвостом, пока тот не скроется в толще воды. Девушка вздыхает и осторожно переворачивается, вытягивая конечности в разные стороны. Она судорожно выдыхает, а потом резко вдыхает воздух, и это действительно помогает держаться на плаву. Скованная нога согнута и скрыта водой. Маринетт чувствует прикосновение к щиколотке, но думает, что это Тикки, потому что, наверное, это рука. Человеческая. Прикосновение повторяется, но ближе к коленке, и Маринетт уже сложно держаться на поверхности. Она резко поворачивается на живот и старается отплыть, но нога всё ещё скованна. Дюпен-чен напуганно оглядывает мутную воду вокруг себя, пытаясь рассмотреть красную макушку, но ничего не видно. — Тикки? — зовёт девушка, но никакого знака не следует. Маринетт хочет нырнуть и посмотреть, что ее держит, но неожиданно оказывается в воде. Зелёная, склизкая, словно змея, это что-то, держащее девушку за ногу, тянет ее ко дну. Возможно, это водоросль, но на вряд ли водоросли живые и питаются людьми, паникуя, думаем Дюпен-чен, сгибаясь, чтобы освободить ногу. Непонятная водоросль, словно живая тварь, сильнее обхватила свою добычу и устремилась вниз. Маринетт начала захлебываться, потому что в рот затекла проворная вода. Девушка смотрит вниз, наблюдая, как стремительно приближается дно. Водоросль начала исчезать в толще ила, и Маринетт изо всех сил потянулась вверх, пытаясь выскользнуть. Но всё тщетно. Она осмотрела поверхность воды снизу, наблюдая за играющим на волнах светом. Наверное, ее никто никогда не найдёт здесь. Да и где искать? На дне озера, в котором никто никогда не тонул. В последнюю минуту своей жизни она думает о тех, кто ей очень дорог: мама, Аля, Нуар... «Он, наверное, будет искать меня.»— думает Маринетт, вспоминая клятву фамильяра. «Коты боятся воды!»— тут же проскальзывает мысль, и девушка мысленно смеётся. Ног касается плотный ил, и девушка начинает увязать в нём... *** Маринетт смотрит вперёд и ничего не видит. Темнота. Она оглядывается в поисках чего-нибудь, но вокруг только темнота. Она будто висит над пропастью, которая наверняка никогда не кончится. Не зная, что делать, она делает шаг в сторону и смотрит вниз, потому что страшно идти не весть куда. Где-то в темноте слышится знакомое шипение, и Маринетт пятится обратно. Позади каркает ворона, и девушка вскрикивает от неожиданности. Чёрный, как смоль, ворон сидит на ветке сухого дуба, которого минуту назад здесь не было. Знакомые красные глаза сверкают в темноте, и брюнетка бежит прочь. Ворон снова каркает, плавно взмахивает крыльями и летит вслед за Маринетт. Она бежит куда-то в темноту, не оборачиваясь на птицу. Сердце бьётся через раз и, кажется, почти останавливается, когда ворон обгоняет девушку и оказывается перед ее лицом. — Что тебе нужно? — плача, спрашивает она, пятясь назад. Птица как-будто скалится, хотя это вообще невозможно, и смотрит на руку с татуировкой. Маринетт чувствует, как замысловатый рисунок на коже начинает жечь и чесаться, а цветок светится голубым. Птица недовольно каркает и улетает в темноту, а Дюпен-чен облегчённо выдыхает. — Маринетт! — слышит она сквозь темноту... *** Маринетт с трудом разлепляет глаза. Она начинает кашлять, потому что вода заполонила лёгкие и не позволяла дышать. Водоросли, чёртовы водоросли. — Маринетт? — Тикки взволнованно оглядывает девушку. Они лежат на берегу, и напротив в солнечном свете блещет озёрная гладь. Маринетт, склонив голову вперёд, злобно смотрит в сторону воды, чувствуя, как последняя капля вытекает изо рта и падает на землю. В ее душе зарождается какое-то чувство, заставляющее ненавидеть прародительницу жизни и всё, что связано с ней. Девушка медленно поднимается на ноги, оставляя русалку лежать на земле в одиночестве, и идёт к воде. Золотая гладь словно живая, зовёт Маринетт к себе, но та резко останавливается, когда заходит в воду по колено. В голове мечется беспокойная мысль о том, что не следует идти дальше. Неосознанно она пятится назад, потому что неожиданно вода у её ног окрашивается в алый. Это ведение, думает Дюпен-чен, ибо Тикки преспокойно лежит на берегу и наблюдает за ней. — Я тебя не боюсь, — бесстрашно шепчет она. Алая пелена исчезает, и вода становится привычно прозрачной, как слеза младенца. Маринетт улыбается, понимая, что это — ее первая маленькая победа над неизвестным врагом. — Спасибо, Тикки. Как я могу тебя отблагодарить? — спрашивает Маринетт, направляясь к берегу. Она придерживает подол мокрого платья, чтобы то не путалось в ногах. Русалка опускает голову и застенчиво улыбается. — У меня будет к тебе одна просьба,— говорит она, мило краснея.— В лесу живёт оборотень по имени Плагг. Ты бы не могла сказать ему, что я всё ещё жду его? Маринетт улыбается в ответ и кивает. — Обязательно. Русалка сползает с земли в воду, махает Дюпен-чен рукой и ныряет вперёд головой. Маринетт наблюдает за ее большим хвостом до тех пор, пока он не скрывается в толще воды. Небольшие, а потом увеличивающиеся, круги расходятся по всему озеру, словно что-то большое потревожило спокойную водную гладь. Маринетт чувствует облегчение. Она выбралась практически из смертельных тисков водорослей, нашла новую подругу и...заставила всех волноваться. Девушка вздыхает и идёт к лесу, потому что нужно добраться до хижины Али. На своё удивление Маринетт добирается до места назначения быстро. Она уверено отворяет дверь и испуганно замирает, потому что в доме никого нет. Паника накатывает неожиданно быстро, и девушка бежит туда, где всё произошло. Лес словно замирает и тихо наблюдает за встревоженной особой, не изъявляя ни малейшего желания помочь. Маринетт быстро преодолевает лес и оказывается на поляне, где стоит всё тот же одинокий дуб, и где в глубине скалы виднеется пещера. Она устало выдыхает, чувствуя, как сильно болят ноги от бега, и как мокрая ткань неприятно натирает кожу. Пещера встречает девушку предсказуемыми холодом и сыростью, но она уверено идёт вперёд, стирая ноги о каменный пол. А потом резко останавливается. Заваленная пещера, по ту сторону которой несколько часов находилась она, практически полность расчищена. Рядом с грудой камней сидит Нуар, откинувшийся на неимоверно большой валун. Напротив него стоит Аля, держащая в руке волшебную палочку, и ее фамильяр что-то недовольно ворчит, облокотившись о влажную стену... Все они не видят Маринетт, потому что она скрыта в тёмном тоннеле. — Нуар, дай посмотрю руки, — просит ведьма, подходя к Нуару. Юноша нехотя вытягивает окровавленные конечности и стонет от боли, когда конец палочки загорается красным, а ссадины на ладонях затягиваются. — Тебе нужно отдохнуть. Ты разгребал завал с самого утра, — ворчит Аля, оглядывая груду камней. — Делая больно себе, ты не поможешь Маринетт. — Но я должен! — моментально возражает оборотень. — Это я виноват в том, что я плохой фамильяр. Маринетт не обязана страдать из-за моей никчемности. — Ты не никчемный!— выкрикивает Дюпен-чен, делая шаг вперёд и выходя из темноты. Нуар настороженно замирает, как и Сезер со своим фамильяром, и внимательно смотрит на девушку. После произошедшего доверять кому-то не желательно. Оборотень принюхивается, втягивая в лёгкие воздух, наполненный запахом мокрой земли. Маринетт терпеливо ждёт, потому что прекрасно понимает причины недоверия. Нуар что-то тихо говорит, опуская голову, а потом притягивает брюнетку к себе и крепко обнимает. Дюпен-чен улыбается, поглаживая волосы своего фамильяра. Аля лишь вздыхает и кладёт голову на плечо Нино, ибо она очень устала. Фамильяр птицы понимающе обнимает хозяйку за плечи и смотрит на воссоединённых. *** Маринетт шипит от боли, когда Аля начинает залечивать ее сбитые в кровь ноги. Нуар отказался уходить, поэтому сидит по левую сторону от хозяйки. Он, как настоящий кот, трется о ее плечо щекой и тихонько мурлыкает. — И как ты всё-таки выбралась из той пещеры?— в который раз спрашивает ведьма, взмахивая в последний раз палочкой. Маринетт вздыхает и кладёт руку на макушку фамильяра. — Я просто нырнула а пещере и всплыла на поверхности, — повторяет она, а Сезер тихо хмыкает. — Понятно, — говорит она, протягивая гласные, и Маринетт понимает, что подруга начала о чём-то догадываться. — Пойду посмотрю, чем там Нино занимается. Аля встаёт с кровати и выходит из хижины, оставляя Нуара и Маринетт наедине. Девушка выдахает и откидывается на спинку кровати, а оборотень неуверенно, словно боясь, что на него рассердятся, кладёт голову на колени хозяйки. Маринетт лишь улыбается, наблюдая за юношей изподлобья. — Маринетт? — зовёт он, прикрывая глаза. Его ушки-треугольники тихонько дергаются, задевая блондинистый пакли. — Да? Фамильяр снова трется щекой о колено Дюпен-чен. — Я очень переживал за тебя,— шепчет он, и девушка улыбается в ответ, зарываясь рукой в его волосы. Тот начинает мурлыкать, двигая головой в так движения ладони. Маринетт чувствует, как внутри разливается какое-то незнакомое до селе тепло, накрывающее с головой. Девушка смотрит на руки своего фамильяра, где всё ещё кровоточат ссадины, потому что Аля не до конца освоила заклинание заживления, и очень хочет пожалеть оборотня. Она проводит пальцем по изгибу ладони, и Нуар вздрагивает, когда Маринетт задевает край раны. — Прости, — шепчет она, резко отдергивая руку. Оборотень вздыхает и открывает глаза. — И всё же, как ты выбралась из пещеры?— снова спрашивает он и внимательно смотрит в глаза хозяйки. — И не ври мне, что ты просто нырнула и всплыла. От тебя пахнет рыбой... Маринетт стонет от накатывающей злости и даёт фамильяру слабый подзатыльник. — Ты не рад, что я вернулась? — Рад,— Нуар приподнимается на локтях и трясёт головой, отгоняя боль в затылке,— очень рад, но я знаю, что тебе кто-то помог. Маринетт улыбается и откидывается на мягкую подушку. Нуар вздыхает, осознавая, что ответа так и не услышит. Он медленно опускается рядом с девушкой и кладёт голову рядом с головой хозяйки. Дюпен-чен прикрывает глаза, а Нуар восхищённо оглядывает ее профиль. Его немного когтистая рука тянется к маленькому вздернотому вверх носику, но неожиданно замирает в воздухе, потому что Маринетт улыбается во сне. Оборотень ждёт, пока его хозяйка расслабится и уснет. Потом он накрывает девушку одеялом, и вдруг его внимание привлекает кусок серебра на пальце Маринетт, который слабо блестит в свете одинокой свечи. — Спокойной ночи, хозяйка, — напоследок шепчет Нуар, выпрыгивая в окно. Он быстро преодолевает поляну и скрывается в лесу. Сквозь дебри сухих веток он слышит, как в хижине ворчит Аля, потому что оборотень просто взял и сбежал. Нуар останавливается перед бледной ночной гладью озера и вдыхает свежий воздух. Необычайно прозрачная вода блещет в свете луны, и оборотень понимает, что хочет искупаться. За ним наблюдает большая чёрная птица, сидящая на ветке высокой ели. Оборотень заходит в воду и сразу же ныряет, погружаясь на песчаное дно. Ворон громко каркает, тревожа весь лес в окружности озера, и, плавно взмахивая крыльями, скрывается в тёмной чаще, оставляя на берегу несколько чёрных перьев.