Холодно

      Казалось, этот день никогда не закончится: чем дальше дело близилось к полночи, тем больше он окрашивался красками. Мутными, темными красками, заполняя душу Морганы тревогой. И все бы радовало, если та тревога была за себя. Но, разумеется, пребывание в обществе благородного и правильного Артура начало давать свои плоды, пугающие Моргану: ведьма была встревожена состоянием Агаты, потому что знала, что у той большие проблемы.       Горлуа сидела на поваленном дереве, обхватив себя руками и задумчиво вглядывалась в костер перед собой. Где-то за спиной ведьмы паслась Звездный Свет, на что девушка до сих пор не обращала внимания, так как картину перед глазами застилал густой туман недавно произошедших событий. Они медленно тянулись, эхом отскакивая от стенок сознания, и, проматывая их, Моргана будто вновь переживала все случившееся, но более медленно.       Вот Моргана снова перед Агатой, промывает рану подручными средствами, надиктованными ей же минут пять назад. Руки больше не дрожали так сильно, ведь прикосновение Артура, а также его поддержка, заключающаяся лишь в немом наблюдении за изувеченными руками ведьмы, почему-то успокаивали. Ну, а затем, когда Моргана закончила, и стонущую от боли Агату унесли на одну из телег, значимость жрицы канула в лету. Несмотря на гневные сопротивления Артура, пасть толпы закрылась, отталкивая Моргану в самый конец процессии и оставляя позади. Снова одну.       Кричать на неблагодарных не было сил, да и разглядеть в такой темноте куда кричать тоже было невозможно.       — Моргана! — слова Артура в этот раз не приносят облегчения, даже если подумать, что Артур пробрался сквозь толпу ради ведьмы, в очередной раз оставляя весь лагерь за своей спиной.       — Мне нужно найти Звездный Свет, — голова начинает кружится, а бледное лицо Пендрагона начинает расплываться перед глазами. Он замечает, что с Морганой что-то не так, поэтому осторожно берет ее за локти, попросив посмотреть в глаза.       Слишком. Это уже чересчур. Оттолкнувшись руками от стальных лат на груди Артура, Моргана плетется в лес, даже не думая о последствиях:       — Иди вперед, я догоню.       Фырканье кобылы прямо над ухом Морганы заставило вздрогнуть и вернуться в настоящее: Звездный Свет осторожно касалась щеки Горлуа, держа в зубах странный комок, будто ожидая, чтобы девушка взяла его.       — И что это? — поинтересовалась вслух ведьма, точно надеялась ответа от лошади. Звездный свет разжала зубы, и комок упал на бревно рядом с Морганой.       Тысячелистник. Целый пучок целебного тысячелистника.       Моргана изумленно посмотрела на лошадь, затем снова на комок растений и вновь на Звездный Свет:       — А Агата не говорила, что ты можешь приносить антидоты, — жрица потрепала кобылу за ухом и добавила, помрачнев, — но не думаю, что тысячелистник сможет помочь твоей хозяйке в ее ситуации…       В пяти метрах перед костром стоял разбитый на скорую руку шатер, и когда его пологи зашевелились, Моргана нахмурилась, опуская взгляд: она догадывалась, что скажет ей Артур.       Шаги короля были еле слышны, но жрица знала, что это он по звону опасного меча на бедре, бьющемуся о кольчугу. Такие вещи источают опасность, и жрицы это чувствуют — одна из привилегий, которая является еще и слабостью. Это как металл для лесных нимф. Они чувствуют его жар и обжигаются. Очень неудобно…       На удивление Морганы, Артур ничего не сказал, а лишь молча разместился по правую руку от нее, вглядываясь в языки ненасытного пламени. Жрица по-прежнему не смотрела в его сторону, ожидая, когда он заговорит. Минута, две — время тянулось невыносимо долго, хотя обычно, молчание Моргане — ее верный компаньон.       Неужели Артур вновь затеял очередную игру? Что же, Моргана не знала правил, но в этот раз ей это не нужно. Она знала, зачем тут король былого и грядущего: ему нужна помощь ведьмы.       — Агате лучше.       — Ты врешь.       — Лишь отчасти.       Краем глаза девушка заметила, что он повернулся в ее сторону и теперь начал прожигать ее взглядом. Понимая, что камелотский король сидит слишком близко, Моргана резко отвернулась и глубоко вздохнула:       — Не ври той, которая знакома с такими ранениями непонаслышке.       — Дело не в ранении, — Артур устало опустил голову на руки. — оно не смертельно. Дело в яде, которым был смазан наконечник стрелы.       — Ну конечно, — догадки Морганы теперь подтвердились уже полностью, — это же Сенрет — если убивать противника, то со вкусом. Если пристрелить, то чтобы наверняка.       — Эва говорит, что яд уже проник в организм, и именно он убьет Агату, если мы не найдем противоядие до утра. Она никогда не встречала такой яд раньше, поэтому не знает, как его вывести.       — К тому же, она не лекарь, но попытка с тысячелистником того стоила, — усмехнулась Горлуа, обхватывая себя руками еще крепче в попытке согреться, — Этот яд изготовил бывший приспешник Сенрета. Обычно Сенрет использует яд для охоты на хищников. Пристреливает и травит их несмертельной дозой, чтобы добить потом лично, чуть ли не голыми руками. Но так как времена сейчас темные, похоже, он начал использовать эту отраву в своих наглых разбойничьих стычках.       — У меня такое ощущение, что ты не просто слышала про тот яд.       — Какой ты догадливый, — ведьма повернулась к королю вполоборота и наконец-то встретилась с ним взглядом, лукаво блеснув своими зелеными, — это я приспешник Сенрета, и я создала яд. Горлиций, в честь моего фамильного рода. Впечатляет, не правда?       Моргана сказала это таким холодным тоном, что сама испугалась, насколько устрашающе ее хладнокровие. Именно такой реакции она ждала от Артура, но во взгляде его голубых глаз читалось лишь разочарование. И черт бы побрал этого правильного Пендрагона, ведь этот взгляд был намного хуже, чем презрение или ненависть! Она хотела, чтобы он отвернулся, накричал на нее, проклял — он всегда так делал. Навешивал на нее все грехи человечества, но что изменилось сейчас? Почему сейчас он сидел и просто смотрел на нее устало и разочарованно, даже не планируя в голове свою гневную тираду?       — Значит, сегодня нам повезло. — сухо ответил король. — Раз ты создала этот яд, ты знаешь, где достать противоядие.       — Мыслишь в верном направлении, — Горлуа прищурилась, — но думаешь ли ты, что я вот так просто выдам тебе военную тайну?       — Я делаю это не для себя, а для Агаты. Она может умереть из-за яда, который распознать можешь только ты и больше никто в этом лагере. — Пендрагон наклонился в сторону Морганы, заставляя ту плавится под взглядом проницательных глаз. — Ты нужна ей больше, чем думаешь.       — Вздумал идти на меня, посредством давления и перекладывания ответственности? — едко прошептала ведьма.       — Нет, — просто ответил Артур, — это попытка пробудить в тебе человечность.       И снова та же песня, но почему-то в этот раз Моргана не разозлилась. Нет, она засмеялась и уставилась на Артура:       — Что же, если для тебя определение человечности — это перебрасывание ответственности на других, то я согласна тебе помочь. — она встала с поваленного дерева и молча подошла к костру, всматриваясь в облизанный огнем хворост, — Но мне нужно твое полное доверие, король былого и грядущего.       — Неужели тебе недостаточно моего слова? — послышалось за спиной у девушки. Она усмехнулась, и в ее глазах заплясал огонь азарта:       — В нашей ситуации слов недостаточно. Действие — залог нашего недолгого сотрудничества.       — И чего же ты ждешь от меня, Моргана?       Выжидающий взгляд Артура, готовый пойти на все ради девчонки, уже стоит того, чтобы дать королю хотя бы долю информации о противоядии: Пендрагон впервые просил своего злейшего врага о помощи, ожидая любой просьбы взамен.       — Чтобы помочь Агате, нам нужно дойти до пещеры, которая находится неподалеку от этого места. А действие от тебя такое: когда мы пойдем, я хочу, чтобы ты оставил Экскалибур в лагере. Он все равно тебе не понадобится.       Пока жрица говорила, она, точно волк, наматывала круги вокруг своей добычи. Хотя, сравнить Пендрагона с добычей язык бы не повернулся: он выглядел слишком спокойно и хладнокровно для загнанной овечки… Играя хищника в своей, как она считала, игре, Моргана не успела понять, как роли снова поменялись. Артур снял пояс с мечом со своих бедер и протянул оружие ведьме. — Теперь ты понимаешь, что я на твоей стороне?       И как можно находиться в состоянии такого отравляющего спокойствия так долго? Артур смотрел на ведьму с усталой полуулыбкой на тонких губах, за которой не скрывалось ничего, кроме искренности. Великий Пендрагон протягивал Высшей Жрице самое мощное оружие в Альбионе, лишь бы доказать свое благородство. Горлуа казалось или мир начал потихоньку сходить с ума? Такого момента девушка не могла увидеть даже в своих потаенных мечтах или снах со дна Рога Изобилия. И как тут можно было спокойно реагировать?       — Неужели твое желание убить меня так неудержимо, что ты решил проткнуть меня мечом прямо сейчас? — язвительно выговорила Моргана.       — Нет, я лишь демонстрирую тебе свое доверие.       — Благородство когда-нибудь погубит тебя, Артур Пендрагон. — усмехнулась брюнетка, небрежно толкая ножны с мечом в грудь Артуру, возвращая, — я просила оставить его в лагере.

***

      Когда Экскалибур был спрятан в королевском шатре (разумеется, где именно Моргана не знала, а то вдруг), Горлуа направилась в сторону леса. Заметив краем глаза Артура, который следовал за ней с факелом в руках, она усмехнулась, а затем сказала потушить его, добавляя:       — Доверие — такая сложная штука, Пендрагон.       Они шли в полной темноте. Свет от лагеря уже давно скрылся за толстыми кронами деревьев, и даже кусок ночного неба с тонкой ниточкой дыма от костра, и тот затерялся за широкими ветвями. Моргана шла чуть впереди, молча указывая дорогу. Она огибала каждую ямку, рытвину или другое очередное препятствие так ловко, что Артур, следующий за ведьмой по пятам, спотыкался и молча поражался умению девушки так хорошо ориентироваться в темноте. А все это заслуги Моргаузы. Это она научила Моргану так хорошо ориентироваться в этой части леса. Да и ко всему этому, лесная полоса, по которой Артур и Моргана сейчас шли, являлась домом высшей жрицы. Она знала тут все, лучше самой себя.       Горлуа шла вперед, раздраженно вздыхая после каждой поломанной ветки Артуром или его грациозного падения в сухие листья. Каждый раз после очередного падения, до Морганы доносились обрывки фраз вроде «все в порядке», «я цел» или «не волнуйся, продолжаем идти». Нужно ли было расстраивать рыцаря, сказав ему, что Моргана и не собиралась останавливаться, даже если бы Артур попросил об этом? А может, он уже натерпелся сполна за эту короткую прогулку в темноте, и гневная речь ведьмы будет тут неуместна? Не выдержав десятое спотыкание Артура за корень дерева, Горлуа взмолилась всем покойным жрицам, стиснула зубы, в попытке сдержать свое мнение по поводу грации короля вне боевого поединка, а затем взяла его за руку. Широкая ладонь в кожаных перчатках мигом обхватила тонкую кисть, слегка ее сжав. Почему-то Моргана считала, что ее благородное действие будет отвергнуто: она знала, что Артур догадывался об этом «благородстве», которое на самом деле являлось нетерпением и откровенным раздражением. Поэтому ответное действие Артура вызвало у ведьмы легкий шок. Вздрогнув, Моргана вновь мысленно обратилась к покойным жрицам с мольбой о том, чтобы Артур не заметил ее слабость или хотя бы молча проигнорировал.       Лесной настил постепенно сменился на скалистый склон, и тогда все вокруг погрузилось уже в кромешную тьму: Моргана и Артур стояли у, довольно узкого, входа в пещеру. Жрица прошептала заклинание, которое эхом начало отскакивать от стенок пещеры, а золотой блеск в ее глазах заставил маленький голубой огонек появиться прямо из воздуха. Недолго полеветировав, огонек пустился вглубь пещеры, и Горлуа уверенно пошла за ним.       — Ты снова можешь колдовать? — донесся голос Артура за спиной девушки.       — Для таких пустяковых заклинаний руки никогда не были нужны. — ответила она, мгновенно начиная корить себя за раскрытие своей слабости. Что с ней происходит?!       Тем временем, огонек резко остановился в воздухе, вспыхнул и упал на землю, разгораясь уже красным пламенем в центре маленького грота, похожего на небольшой каменный зал. По стенам от выступающих камней начали ползти черные тени, а само помещение наполнилось светом. Разгорающийся свет помог Пендрагону заметить огромное колличество разложеных трав по углублениям, высеченных руками человека, различные тряпки, которые повисли на нитках, тянущихся от одного конца зала до другого, кучу перьев, соломы и шерсти на полу. Еще Артур заметил, что скопление последних перечисленных материалов было особо сконцентрировано в двух местах пещеры. Он посмел предположить, что это, своего рода, подстилки, так как на всем этом лежало два рваных одеяла и солома, обернутая прохудившемся куском ткани — жалкое подобие подушки. Пока Артур оглядывался по сторонам, Моргана смело пустилась рыться по травам, бормоча себе под нос:       — Для того чтобы вывести яд из организма Агаты, потребуется Рута. Это желтые цветки с мелкими листьями. Но Рута цветет лишь в конце весны и полностью отцветает в начале лета. А Агате нужны именно цветки. К ее счастью, они не обязательно должны быть свежесорванные. Сухие тоже подойдут, и где-то тут у меня были запасы…       — Это твой дом?       Посчитав, что вопрос риторический, Горлуа все так же тщательно продолжила искать противоядие. Пучок нужных трав покоился на дне углубления в одной из стенок грота. Победоносно улыбнувшись самой себе, Моргана повернулась к Артуру и победоносно попыталась вложить пучок в руки короля, но не преуспела: Пендрагон начал влезать не в свои дела.       — Это твой дом?       — Дома у меня нет и не было, есть только пристанища, — сухо ответила Горлуа, думая, что если она не ответит, то обретет себя на пытку с расспросами до самого утра. — Это одно из первых, где Моргауза выходила меня после отравления в Камелоте. Не королевские покои, но вполне сойдет.       — Я не знал. — глухо ответил на это Артур, продолжая оглядываться по сторонам.       — Что именно? Не знал, что ведьмы не могут обходиться без роскоши?       — Нет. — Так же глухо ответил Артур. — До этого момента я не знал, скольким ты пожертвовала ради достижения своей цели.       Моргану задели за живое. Ее цели с того рокового дня, когда он поняла, кто герои, а кто злодеи, были тесно переплетены с ее жизнью — темной и в последнее время такой запутанной. Еще до того как ее запер Саррум, любой, кто осмелился комментировать ее действия, лежал возле ног жрицы со свернутой шеей. Поэтому никто из ее приближенных не смел поднимать эту тему, что уж говорить об обсуждении ее целей? Они были неизменными табу, которые Моргана уже давно не рассматривала в деталях, предпочитая амбициозно идти напролом до сегодняшнего дня. Моргана еще сопротивлялась мысли об изменениях внутри нее после спасения Артуром из ада на земле, хотя за сегодня она поняла, что эти изменения даже более, чем очевидны.       Такой неброский комментарий Артура будто открыл ей глаза на то, что всегда было под носом. Те очевидные факты, которые Моргана умело научилась игнорировать. То, чем пришлось пожертвовать, лишь для того, чтобы в скором времени цели Морганы были видны на горизонте.       В этот раз не было ни одного язвительного комментария или саркастичной шутки: она предпочла сжимать подол черного грязного платья, а затем, не сумев сдержаться, бегло взглянула на Артура. Тусклый свет мягко очерчивал каждую деталь на усталом и бледном лице принца с тяжелым бременем короля. Это бремя сильно изменило его, добавив еле заметные, еще не свойственные для его возраста морщинки в уголках глаз и губ; синяки под глазами из-за нервных ночей, когда нельзя смыкать глаз, принимая вахту из рук уставшего рыцаря-часового или ночей, когда в голове кружили столько мыслей, сколько в королевстве людей, которые ожидали изменений от нового короля, честные законы и надежную защиту.       Чем больше Горлуа смотрела на Пендрагона, тем сильнее ей казалось, что они похожи. За эти непростые годы они оба потеряли многое. И если Моргана скрывала немыслимые страдания за многочисленными масками, храня боль в самых темных уголках души, мог ли Артур делать то же самое? А пожирало ли его то же одиночество, какое чувствовала Моргана каждый раз, когда оставалась одна? Нет, нет, нет, такого просто не могло быть: у Артура было свое королевство, Гвиневра и даже этот балбес Мерлин. Артур Пендрагон не мог чувствовать одиночества… но почему именно сейчас Горлуа в этом засомневалась? Почему, когда сейчас Моргана вглядывалась в его уставшее лицо, ей на несколько секунд показалось, что она увидела свое? Лицо, без многочисленных масок, когда все эмоции были перед тобой. Но эти секунды уже давно прошли, а Моргана продолжала рассматривать лицо Артура, снова пронизанное холодным спокойствием. Теперь она уверена, что его спокойствие лишь очередная маска, а бездонные глаза, которые изучали в этот момент ее губы, и правда похожи на бездонный океан.       Огненный шар начал потухать, заставляя грот пещеры терять четкие очертания и превращаться в силуэт. Артур осторожно коснулся ладони ведьмы своей рукой, когда все вокруг погрузилось в кромешную тьму.       — Нам нужно идти. — тихо донеслось до ведьмы, когда широкая ладонь обхватила хрупкую женскую.       — Согласна. Противоядие у нас есть, поэтому нужно идти спасать Агату. — Горлуа слегка сжала руку Артура, вынуждая его следовать за собой так быстро, как только можно. Теперь ее очередь задевать Артура за живое: джентльменские намерения рыцаря вывести даму из тьмы обернулись против его самого.       Моргана вывела его из пещеры тропой, которую она могла найти закрытыми глазами. Не только мысль об Агате заставляла жрицу покинуть пещеру как можно скорее: непреодолимое желание выбраться наружу и проветрить мысли, которые были затуманены Артуром, теперь лидировало.

***

      До лагеря, разбитого вчера вечером на скорую руку, Артур и Моргана шли в полной тишине, предпочитая глубоко погрузиться в свои мысли.       В скором времени, девушка буквально влетела в шатер, где лежала Агата, пока Артур придерживал для ведьмы тяжелые подолы шатра. Не обращая никакого внимания на возмущения Эвы, Моргана опустилась рядом с койкой малолетней целительницы, чтобы осмотреть ее. Волосы девочки выглядели еще более рыжими за счет бледного, как полотно, лица, а веснушки, созвездиями рассыпавшиеся по ее щекам, стали блеклыми и едва различимыми. Она тревожно ворочалась в койке, неразборчиво бормоча в бреду.       — Мы успели как раз во время. — сказала Моргана стоявшему у выхода в шатер Артуру. — Еще немного, и у нее бы началась последняя стадия, после которой еще никто не выживал. — с этими словами, ведьма начала хлопотать над бледной Агатой, давая распоряжение и Артуру, и Эве принести нужные для противоядия дополнительные ингредиенты. Возмущения Эвы дошли до наивысшей точки, но под взглядом короля Камелота, женщина подавила в себе желание проклянуть ведьму и молча отправилась на поиски того, что наказала ей искать Моргана, но мысленно репетируя гневную тираду на следующий раз, если Горлуа опять посмеет возомнить себя самой главной.       Процесс изготовления противоядия Морганой лишь ускорялся при виде Агаты, которой с каждой минутой становилось все хуже. Ну, а когда из-за резкого поворота в койке у девчонки разошелся шов, и повязка на животе начала окрашиваться кровью, руки Морганы снова начали саднить и задрожали.       Твои нервы не помогут девчонке.       Ей станет только хуже, если ты по дурости перепутаешь пропорции.       Долю проклятий на сегодня Моргана все же получила, но не от Эвы — ей было пока не до этого — а от самой себя. Чертыхаясь, Горлуа со стиснутыми зубами заливала сухую смесь в узкую плошку водой. Но ни одна капля из кувшина не попадала на смесь, однородной лужицей разливаясь на столе и капая с его краев.       — Моргана, все хорошо. — Артур медленно подошел к жрице сзади с попыткой взять кувшин из ее рук, но девушка все равно продолжала тщетные попытки налить воды в плошку самостоятельно:       — Нет, не хорошо. А если я перепутаю пропорции воды, будет просто катастрофа! — процедила Горлуа.       — Катастрофы не будет, если ты позволишь мне помочь.       — Ты не знаешь, сколько нужно воды, ты все испортишь! — настаивала на своем Моргана. Превозмогая саднящую боль в запястьях, ведьма взяла кувшин одной рукой, а плошку — другой, собираясь перебраться на рядом стоящий стол, подальше от назойливого короля Камелота. Но как только Моргана взяла все со стола и хотела повернуться в сторону стола, она врезалась в Артура, который продолжал стоять на том же месте. Чудом не оставив всю смесь на своих руках и полу, покрасневшая от злости ведьма вопросительно уставилась на Пендрагона. Его спокойное лицо тронула легкая улыбка:       — Доверие — такая сложная штука, Моргана.       С обреченным вздохом Горлуа передала кувшин мужчине: по-другому он не отстанет, что, если честно, хорошо, ведь времени оставалось в обрез. В тот момент девушка могла поклясться, что в глазах Артура плясал хитрый огонек.

***

      Когда вода была налита Артуром с жесткими инструкциями Морганы, противоядие было осторожно влито в приоткрытый рот Агаты. Еще немного девочка продолжала ворочаться на койке с испариной на лбу, свидетельствующей о высокой температуре, но вскоре температура спала, Эва остановила кровь и наложила свежие бинты на рану на животе. Агата спасена.       — Артур, — подала голос Моргана, когда убедилась, что состояние малолетней целительницы полностью нормализовалось. — С Агатой все будет в порядке… — улыбка облегчения померкла, когда жрица повернулась в сторону выхода, где недавно стоял король Камелота: в шатре его не было.       Поднявшись с места возле койки Агаты, ведьма уже хотела направиться в сторону выхода, так как тут ее работа была сделана, но руку девушки поразила боль: Агата схватила Моргану, вынуждая ее испуганно посмотреть на рыжеволосую. Ее глаза были закрыты, но она по-прежнему крепко держала руку Морганы и начала бормотать, точно продолжая прибывать в бреду. На сей раз Горлуа могла разобрать обрывки фраз, слетавших с еще бледных губ:       — Беда… опасность… Гвиневра… — на этом у Агаты будто закончились все силы. Откинувшись на подушку, девчонка выпустила руку Морганы из своей цепкой хватки и уснула.

***

      Небо за верхушками леса заалело, над полем поднялся густой туман и выпала роса, говорившая о раннем холодном утре. Но Моргана не могла просто так лечь спать, не сказав Артуру и слова о том, что только что приключилось. И пусть ситуация с Гвиневрой никаким боком не касалась Морганы, она все равно решила об этом сообщить: жрица не потерпит, если та бестолковая целительница расскажет об этом первая, ведь она слышала слова Агаты и видела, как та схватила девушку за руку. Может быть, эти слова были лишь бредом сознания, еще не отошедшего от лихорадки, но Моргана встречалась с такими ситуациями в своей жизни. В большинстве случаев, люди говорили правду. И лучше Моргана все равно скажет про это Артуру и избавится от любой ответственности. Хм, прямо как Пендрагон, когда просил ведьму спасти Агату.       Дойдя до шатра Камелотского короля, девушку остановил Галахард — тот самый рыцарь-убью-любого-за-короля, который еще утром так рвался проткнуть Моргану мечом. Правая рука Пендрагона, что сказать.       — Король попросил меня передать, что он уступает вам свои покои, так как посчитал, что вам надо отдохнуть до того, как лагерь вновь отправится в путь. Считайте это благодарностью за спасение жизни юной целительницы.       Недоверчиво заглянув внутрь королевского шатра, пологи которого придерживал высокий рыцарь, Моргана прищурилась:       — Это благородно с его стороны, но я не поверю, что Артур Пендрагон уступил свои покои за место отдохнуть в отсыревшей канаве.       — Король Артур уехал с патрулем меньше десяти минут назад и присоединится к лагерю только к концу нашего перехода.       Моргана чувствовала, что Артур не просто уехал патрулировать границу с Саррумом, и точно не уехал вперед, высматривая самую безопасную дорогу. Тут было что-то больше этого. Расспрашивать Галахарда смысла не было: он все равно бы не сказал больше того, что нужно знать ведьме. Она все равно не рвалась знать больше. Почему-то Моргана абсолютно точно была уверена в том, что в игру вступили личные цели Артура. Те резоны, почему он захотел ехать с Морганой в королевство Саррума спасать Эйсузу.       Молча пройдя в покои под прожигающим взглядом Галахарда, Моргана села на кровать, натягивая на себя плед. До того, как лагерь снова отправится в путь, осталось меньше трех часов, но Моргана так и не сомкнула глаз, ломая голову над планами Артура.