***
Весь следующий день лагерь провел в походе. Рыцари как можно вежливее пытались подгонять отставших, которых с каждым новым часом становилось все больше. Количество людей на повозках тоже росло, а ближе к вечеру можно было услышать споры и открытую брань на тему «чья очередь ехать на телеге». Моргана ехала на Звездном Свете чуть поодаль от основного лагеря, периодически поглядывая на ежечасные споры: если кому-то из этих глупцов придет мысль подвинуть раненую Агату с телеги, им всем не жить. Жрица не для того бодровствола всю прошлую ночь, чтобы все старания поднять девчонку на ноги были коту под хвост. Когда солнце начало касаться острых верхушек деревьев, рыцари согнали всю процессию беженцев с тропинки в чащу леса, что вызвало еще больше недовольств и теперь уже от беженцев на телегах: корни столетних деревьев и поваленные бревна мешали коням тянуть повозки прямо, поэтому все они пошли по обходной. Моргана же, верхом на Звездном Свете, ловко перепрыгивала все препятствия на пути, и за это время поравнялась с Галахардом, который важно восседал верхом на вороном коне. — Заметили ли вы, сэр Галахард, что народ недоволен выбранным вами путем? — с напускной важностью поинтересовалась Моргана. Рыцарь сжал поводья и тяжело вздохнул, будто начинающийся диалог уже отнимал у него все силы: — Да, но я ничего не могу с этим поделать: народ всегда будет чем-то недоволен, но в данном случае, это скоро изменится, ведь нам осталось проехать уже меньше мили. И пусть Моргана считала Галахарда довольно темной и подозрительной личностью, который почти в открытую говорил ведьме о том, что он терпеть ее не может, на этот раз его слова оказались правдой, подбадривающей не только ведьму. Меньше, чем через десять минут, лагерь выехал из леса на скалистую равнину. Место было потрясающе и, похоже, каждый из беженцев согласится, что последняя пара трудных для прохождения миль того стоила. Солнце уже успело коснуться острых верхушек высоких елей, задерживаясь на скалах и раскрашивая их в оранжевый. Из леса доносилось пение птиц вместе с шумом воды, который говорил о небольшом водопаде недалеко отсюда. Скалы, а так же скалистые возвышенности подчеркивали красоту будущего лагеря и вселяли уверенность, что лагерь будет надежно защищен природными чудесами и храбрыми камелотскими рыцарями. Когда Галахард сообщил всем, что это место будет являться их новым домом на месяц, Моргана устало выдохнула и слезла со Зведного Света. Ступив на твердую землю, ноги и руки начали трястись с удвоенной силой: последствия недосыпа вперемешку с долгим пребыванием в седле. Почти все путешествие Моргана провела погрузившись в свои мысли с головой. Похоже, это превратилось в привычку, которая шла с момента ее пленения. Не очень хорошая привычка, которая рассредотачивает и заставляет жрицу очень легко переключаться на такие пустяки как спасение Агаты вместо того чтобы наконец понять тайные планы Артура Пендрагона. И куда же он запропастился со своей сворой преданных собачонок? Неужели малолетний король наступает на горло своим принципам и действует против них? Не каждый король оставит свыше сотни людей, а сам поедет неизвестно куда. Но куда именно он поехал и зачем? Моргана гадала уже слишком долго, но все всегда сводилось к одному: Гвен. Только из-за своей служанки-любимой-дорогой-девушки Артур мог бросить всех и отправиться спасать ее. Учитывая вещие, как думала Моргана, слова Агаты, Гвен и правда была в опасности, и, похоже, Артур об этом знал, потому оставлял весь лагерь на распоряжение своим рыцарям и сейчас строил из себя героя, пытаясь вызволить даму, попавшую в беду. Вот только что это за беда? Саррум? Сенрет? Оба? Девушка погладила Звездный Свет за загривком и привязала к дереву, пообещав, что вернется и сводит лошадь к водопаду, а сама направилась в сторону телег, игнорируя косые взгляды, кинутые на нее беженцами. Агата все так же лежала на телеге, полной соломы и мирно сопела. Как только Моргана подошла к ней, девочка резко села и спросонья начала звать свою лошадь: — Звездный Свет… где Звездный Свет? — Она в надежных руках, не беспокойся. — кротко улыбнулась ей Моргана. — я пообещала ей сходить на водопад после того, как проведую тебя. Честно говоря, мне показалось, что она обрадовалась моим словам. — Не удивительно, ведь она обожает проводить время в воде. — уже более спокойно ответила юная целительница, проснувшись окончательно. — Что случилось и… где я, Моргана? — В безопасности. — ответила ей жрица, предпочитая пока не нагружать девочку новостями со сменой места и нападением разбойников. — Ты что-нибудь помнишь? — Если честно, то нет: все так размыто. — девочка осторожно села, свесив ноги с телеги и взглянула на перебинтованный живот. — Мне сильно досталось? — Об этом можешь уже не беспокоиться: тебя подлатали, и до свадьбы все точно заживет. Остальное пока не важно. Сейчас тебя должно волновать лишь твое скорое исцеление. — немного подумав, Моргана все-таки решилась задать вопрос, который беспокоил ее весь день. — Агата, а ты слышала что-нибудь о Гвиневре? — Ну, да. — казалось, что такая резкая смена темы смутила юную целительницу, но она снова скрыла свой растерянный вид и ответила: — Это знаменитая служанка при дворе короля Артура, верно? — Верно. — согласилась Горлуа. — Ты случайно не знаешь, где она может быть? — Откуда мне знать? — Ну, не знаю, — растерялась Моргана. — ходят ли о Гвен слухи? Например, где она сейчас и что делает? — Прости, Моргана, — Агата тяжело вздохнула. — Я — целительница, и я всегда погружена в свою работу, предпочитая пропускать слухи мимо ушей. Если тебе интересны слухи о королевском дворе, то лучше спросить у рыцарей Артура.***
Ночь выдалась довольно теплой для начала осени, поэтому Моргана решила не терять возможности и переночевать под открытым небом, дожидаясь Артура. План по выпытыванию информации о Гвен с треском провалился, так как кроме Агаты, в лагере никто и никогда не заговорит с Горлуа, что уж говорить о просьбе поделиться слухами и «тайнами» королевского двора у остальных. Поэтому единственный выход узнать тайны Артура был дождаться его и спросить лично. Это Моргана и собиралась сделать, но так как она не спала уже вторые сутки, когда голова девушки коснулась подстеленного пледа, она мигом провалилась в сон, позабыв обо всем. Треск костра неподалеку убаюкивал так же, как и мелодия, доносившаяся до ушей Морганы по ветру: на другой стороне лагеря беженцы устроили пляски у огня под виолу и лютню*. Вскоре веселая мелодия и звонкие голоса начали утихать, как и треск огня, который потух, не получив сухого хвороста в свои объятия. Птицы больше не пели, ветер стих, даже бурный речной поток, казалось, застыл на месте, не смея будить уставших с дороги. Слишком тихо. Жар начал пронизывать все тело девушки, заставляя откинуть плед в сторону, но он лишь усиливался. Когда рядом растущее дерево треснуло у основания и с жалобным треском начало падать, Моргана резко распахнула глаза и испуганно вскочила на ноги, что было как раз вовремя: горящее дерево упало ровно на то место, где только что лежала жрица. Испуганно оглянувшись вокруг, перед девушкой открылась ужасная картина: все вокруг нее горело. Лошади истошно ржали, скидывая с себя всадников, мечи звенели, и звук сливался в единый лязг и скрежет, люди кричали, горели… Моргана задыхалась от дыма и жара, исходящим от огня, который заковал в кольцо весь новоиспеченный лагерь. Сгибаясь пополам, Горлуа отталкивалась руками от пока еще уцелевших деревьев и земли, пытаясь выбраться из этого ада. Когда прикрываться рукой уже не было смысла из-за дыма и копоти, Моргана судорожно начала бросать отчаянные попытки вздохнуть хотябы каплю воздуха, в надежде продержаться в сознании еще немного. Моргана задыхалась, но все равно продолжала идти вперед на рефлексах и предчувствии, что осталось совсем немного. Сапоги ведьмы были погребены под тем упавшим деревом и, наверное, уже давно превратились в два уголька, поэтому девушка шла по траве босыми ногами. Отсутствие сапог усугубляло ее ситуацию еще больше, так как трава была очень мокрой, и ноги очень сильно скользили… а почему трава была мокрой? Вроде, была еще ночь и роса еще не должна была выпасть. В который раз теряя равновесие на скользкой траве и падая на колени, Горлуа слепо провела по ней руками и вытянула руки перед собой: они были в крови. Вся трава вокруг была орошена алой жидкостью, будто ранее шел дождь из крови и только недавно остановился. Еле сдерживая тошноту, Моргана начала кашлять без остановки: уже более плотный дым застилал дорогу к безопасному месту, если оно вообще было в этом аду. Горлуа нашла в себе силы встать и продолжила идти уже наощупь, пока не споткнулась о чьи-то доспехи. Она снова упала, а когда открыла глаза, то обнаружила себя на одном уровне с раненым рыцарем, о ногу которого она споткнулась ранее. Надоедливый блик перед глазами и большое количество дыма мешали разглядеть лицо раненого, размывая все вокруг себя. — Моргана. — она услышала лишь его хриплый голос, звавший ее по имени несколько раз, и с каждым разом голос становился все громче, пока в конечном итоге не начал эхом раздаваться в голове девушки, вызывая сильные головные боли. Ведьма не знала, как это остановить: легкие горели от недостатка кислорода и обжигающего дыма внутри. Она умирала в огне, с чужим голосом о помощи у себя в голове и кашляла, не в силах вымолвить и слово. А голос и звуки вокруг становились все громче, разрывая голову на части, но стук копыт, точно перед самыми ушами, выделялся на фоне звуковой катастрофы. Неожиданное ржание коня оглушило жрицу, а надоедливый блик перед глазами исчез, заставляя с испуганным вскриком распахнуть глаза в реальном мире. Пения беженцев стихли, а костер перед девушкой все так же мирно трещал на фоне чистого звездного неба. Лес не горел. Ничего не горело, за исключением легких Морганы, будто она побывала в эпицентре самого настоящего пожара. Глубокий вдох и длинный выдох холодным ночным воздухом никак не помогал выровнить дыхание и унять дрожь в теле: голос раненого незнакомца не выходил из головы так же, как и повторяющийся уже не раз сон. Обычно во снах Морганы каждый элемент что-то означал, поэтому этот голос не был случайностью. К тому же, новые элементы означали, что он вещий, и все события в том сне скоро воплотятся в реальность. Земля, пропитанная кровью может оказаться символом чего-то, о чем Моргана обязательно подумает в будущем, но этот рыцарь… Тут все было просто: если высшая жрица видела кого-то в кошмаре, обычно, этот кто-то скоро погибал. И если Моргана не видела, как того человека спасают, то он абсолютно точно погибнет в реальном мире. Единственное, что пока не дает этому раненому незнакомцу умереть — его размытый облик: если жрица не увидела его лица, значит, само будущее еще не решило судьбу этого человека. Хотя, это не вселяло такой большой уверенности в ведьму: его голос… он был очень знаком Моргане, и если она вспомнит, кому он принадлежит, решение будущего тут будет бессильно. Поэтому Моргана боялась думать об этом голосе, боялась складывать дважды два, пытаясь подавить свои разбушевавшиеся мысли так же, как и дрожь в теле. Хруст веток за спиной отвлек ее от мыслей. Насторожившись, Моргана медленно опустилась обратно на свою подстилку и приготовилась слушать. За треском послышались тихие разговоры и топот пары лошадей: Патруль Артура возвратился в лагерь. — Успешно? –донесся до Морганы низкий голос Галахарда, который, по-видимому, ожидал отряд у края лагеря. В ответ Галахард и Моргана, которая наглым образом начала подслушивать вернувшихся рыцарей, получили лишь тяжелый вздох: — Мы столкнулись с ними за двадцать миль к северу отсюда. — услышала девушка голос Гавейна. — В этот раз они были еще сильнее. Требования все те же, и они снова отвергли наше предложение, предпочитая поединок переговорам. Король взял все сильные удары на себя: ранен в плечо и, по-видимому, поднимется на ноги только через два дня. Остальные отделались лишь ушибами, а Борс** единственный, кому сломали руку. Слова рыцаря утонули в монотонном звуке прибывших на место остальных всадников патруля. Они примчали сюда галопом и остановились намного шумнее, чем Гавейн с другим рыцарем. Лошади шипели, фыркали и сопели и, слушая их дыхание, Моргана могла поклясться, что все они загнаны до такой степени, что еле-еле стоят на ногах. — Король нуждается в медицинской помощи! — на этот раз послышался топот ног, и заговорил другой рыцарь. Моргана уж было хотела подняться, но в самый последний момент взяла себя в руки: она будет последним человеком в этом лагере, кого будут рады видеть на месте лекаря. — Давайте его сюда! — Я в порядке. — голос Артура звучал крайне изнеможденно, Моргана еле расслышала, что он бормотал. — я полон сил, и мне нужно обратно! — Вам нужен лекарь, мой король… Кто-нибудь, позовите сюда Эву. — Нет, мне нужна Моргана… — девушка с легкостью могла представить, как Артур начал энергично мотать головой из стороны в сторону, точно в бреду. — Она тут? Она может помочь мне встать на ноги до утра? Я обещал ей… — Единственная помощь от этой ведьмы будет лишь в том случае, если вы захотите быстрее отправиться на тот свет, сир. По топоту ног и шуму, ведьма поняла, что несколько рыцарей помогли Пендрагону слезть с коня и увести его в шатер. Второй порыв Морганы подняться с места и, если не помочь Артуру, то заставить Гавейна ответить за свои последние слова, был остановлен голосом той женщины-недолекаря Эвы, которая, охая, последовала вслед за всей процессией.***
Когда звездное небо заалело на востоке, голоса в шатре стихли, а угольки остывали на месте костра, Моргана все-таки решилась: неслышно натянув сапоги, девушка тенью последовала в шатер к Артуру. Ноги сами привели ее в нужное место. Прошмыгнув через слегка разорванную часть шатра с обратной стороны, где не было часового, Горлуа вновь оказалась в походных покоях Артура. Пендрагон, слегка бледный от потери крови, лежал на своей кровати и видел уже десятый сон… десятый беспокойный сон. Он то и дело ворочался в кровати, даже не думая о повязке на плече, побледневшие губы что-то шептали, а на лбу появилась испарина. Моргана, еще немного колеблясь, неуверенно подошла к кровати короля и с опаской опустила руку на его лоб — жара не было. Жрица кинула взгляд на тумбочку: использованные окровавленные бинты, какие-то неумело перемешанные травы и графин свежей воды. На удивление, та никудышная лекарша-Эва знала, какие травы использовались при ранениях, но она так неаккуратно их раскрошила! Даже в спешке Моргана могла сделать это лучше, но сейчас миссия жрицы ускорить процесс заживления, чтобы утром Артур смог встать на ноги и возглавлять патруль к замку Саррума, как и обещал. Она сделает это только из-за его обещания. Ей не нужно, чтобы Артур, который по-любому захочет ее сопровождать и все равно не пустит ее одну, создавал проблемы в течение всего пути до замка Саррума из-за своего ранения. Ну, а если в рану попадет инфекция, рыцари точно всполошатся и угрозами заставят Моргану остановиться до тех пор, пока Артур не почувствует себя лучше. А этого девушке не нужно: у нее каждый час на счету. Эйсуза все еще там, одна, и ведьма чувствовала это. Да, Моргана решила, что сделает это не для Артура, а ради своей любимой драконихи, и лишь для нее. Горлуа поправила бинты на теле Пендрагона и осторожно положила руку на один окровавленный, под которым была рана. Холодные пальцы соприкоснулись с оголенной горячей кожей, отчего по рукам начало растекаться приятное тепло. — Magis autem sanetur ei a plaga tua*** — глаза жрицы загорелись золотым светом, и в тот момент Артур облегченно выдохнул, мгновенно проваливаясь в крепкий сон. Что же, миссия Морганы выполнена, поэтому ей следовало уходить отсюда как можно скорее, чтобы успеть выспаться до отправления в дорогу к замку Саррума. Жрица поднялась со своего места и быстрым шагом направилась откуда пришла, но почему-то замерла на полпути, уставившись на пол: что-то не давало ей отсюда уйти. На душе было чувство какой-то незавершенности. Что-то Моргана не могла оставить так, как оно есть сейчас. Черт подери врожденное желание доделывать свое дело до конца, во чтобы-то не стало! Тяжело вздохнув, Горлуа снова взглянула на спящего Пендрагона, и ее взгляд задержался на повязках. Конечно, повязки. Эва наложила их так неаккуратно, что бывшая леди Камелота не могла смотреть на них без слез на глазах. Снимать повязки со спящего было трудно, но еще труднее было накладывать новые. На это потребовалось немного больше времени, чем планировала ведьма, но оно того стоило. Обернув бинт вокруг плеча Артура в последний раз, девушка опустила руки на забинтованную грудь короля, тем самым разглаживая их, и доводя работу уже до совершенства. Улыбнувшись самой себе от проделанной работы, Моргана привстала со своего места, намереваясь уходить, но услышала голос: — Не уходи… — прошептал Артур на выдохе, заставляя Моргану разучиться дышать. — не оставляй меня, прошу. — Все хорошо, я здесь. — выпалила на выдохе Моргана, и сразу же мысленно прикусила себе язык. Она опустила руку на его лоб еще раз, чтобы убедиться, что Артур не бредит, хотя в тот момент здравый смысл кричал, что если жара не было, его и не будет, особенно после такого сильного заклинания. Ото лба холодные пальцы Морганы непроизвольно коснулись бледной щеки короля, а когда направились к губам, ведьма испуганно одернула себя. Она поднялась с краешка кровати и быстро дошла до выхода, несмотря на то, что Артур снова начал повторять ранее сказанные им слова. Прикрыв глаза и остановившись в проходе, Моргана все же взяла себя в руки и быстро покинула покои Артура.