Join me

— Это удивительно! Но как такое возможно? — воодушевленно вскрикнула она, в глазах сверкнул огонечек радости, а руки сцепились в замок у груди. Выражение лица, как у маленького ребенка. Мэй смотрела на Элайджу прямо, с нескрываемым увлечением, прикусив нижнюю губу. Мужчина схватился за подбородок, довольно ухмыльнулся. Затем развернулся и медленно отошел к столу. Двигался он грациозно, хитро, сложив руки за спиной. Пришло время раскрыть правду. Но он сделает все по-своему. Так, чтобы желанное пришло в его жадные руки. — Да, и ты теперь можешь жить по-новому. Болезни больше нет! — он раскинул руки в стороны, растопырив пальцы, — Но за это нужно заплатить кое-какую цену.       Отметив для себя, что девушке явно не нравилась ее прежняя жизнь мирного жука, Камски выбрал линию поведения, как убедить ее работать вместе. Мэй напряглась, сжав челюсть. Глаза недоверчиво сощурились, а брови сошлись на переносице. — Будучи человеком, тебя было невозможно спасти. Сейчас ты — выносливое, идеальное существо, умеющее совершать невообразимые вещи. Ты никогда не заболеешь. Только представь, теперь ты сможешь жить вечно, — почти шепотом произнес мужчина, аккуратно прикасаясь к приборам на столе. Он наблюдал за лицом девушки, в котором сменялись, одна за другой, тысячи различных эмоций. Руки сжались в кулаки, спина выпрямилась в тугую струнку. Уверенный вид портила только нескрываемый ураган чувств, переполняющий ее, словно вода сосуд. Она почувствовала на языке неприятный металлический привкус, поморщилась. Мэй догадывалась, но боялась признаться себе в том, кем сейчас является. Замотала головой в разные стороны, пытаясь успокоить бушующие эмоции и мысли. — Теперь ты можешь жить в достатке, у тебя появится работа, новая жизнь, поменяется окружение. Ты не будешь одинока, исполнишь все свои мечты. Но все за небольшую плату. Ты оказала нам неоценимую помощь в эксперименте на благо развития человечества! — все не унимался Элайджа. Говорил прямо, насыщенно и с чувством, активно жестикулируя. Мужчина было хотел продолжить, как его грубо перебивает подопытная: — Кто я теперь?       Он нахмурился, скрестив руки на груди. Упрямая девушка смотрела на него исподлобья, требуя честного ответа. — Хватит ходить вокруг да около! Скажи прямо! — она будто совсем страх потеряла. Камски возмутился такой наглости уже пожалел о том, что совершил. Но тут же, придя в себя, поправил ворот непослушной рубашки и сказал: — Ты химера. Другими словами, андроид с человеческим мозгом и нервной системой, способный чувствовать, проявлять эмоции, иметь температуру тела, дышать и множество других человеческих функций. В тебе течет голубая кровь, которая по составу похожа на обычную, но действует быстрее и поддерживает работу твоего мозга. Что очень удивительно.       Она молчала, уставившись в пол. Видимо, укладывала всю информацию в голове, пытаясь хоть как-то с этим примириться. — Мы проводили опыт, на основе которого должны были совершить невообразимое открытие. Ты нам в этом помогла! Ты представитель нового разумного вида! Ты удивительна, Мэй, — Камски действовал хитро, пытаясь привлечь девушку. Он гордо задрал голову, довольный своими трудами. Он — гений, который совершил невозможное. Внутри он ликовал так, будто хищник, получивший желанное.       Нет, она не верит своим ушам. Губы сжались в тонкую нить. В груди поселилась обида, отчаяние. Мэй была готова крушить все, колотить кулаками по стенам, лишь бы выпустить крик боли, накопившийся внутри. Кричать громко, чтобы другие осознали ее печаль.       «Это слезы?» Она аккуратно прикоснулась маленькими ладонями к горячим щекам, удивленно разинув рот. Облизала губы, чувствуя соленую жидкость.       «Ведь машины не плачут…» — Ты не машина, — будто прочитав ее мысли, выдохнул Камски, — ты словно человек с протезами, только и всего, — он говорил спокойно, пытаясь поддержать отчаявшуюся душу.       Девушка снова взглянула на него, не закрывая рта, с мокрыми, блестящими в свете ярких ламп, щеками. Она с надеждой смотрела прямо ему в глаза, пытаясь найти хоть какое-то утешение. А он, осознав это, продолжил, медленно делая шаги к ней. Мэй недоверчиво дернулась назад, оставшись стоять в неудобном положении, прижавшись левой ногой к стене. — Мэй, ты по-прежнему человек и всегда им останешься. Мы всего лишь видоизменили тебя, усовершенствовали. Ты сможешь делать то, что не способны обычные люди. Ты совершишь невероятное, ты станешь отличным ученым! — теперь он действовал на слабые места, раскрывая ее душу и натуру. Она застыла в немом шоке. — Ты помогла нам, взамен ты получишь жизнь, о которой могла только мечтать.       Он осторожно прикоснулся к ее горячему запястью, она вздрогнула, но мужчина руку не убрал. Камски потянулся ко второй, а девушка стояла, не сопротивляясь, переваривая все сказанные им слова. В голове стояла каша. У машин такого внутри творится не может, Мэй явно осознавала это, ведь у них, действительно, нет чувств, а она даже могла дышать.       Между тем, Элайджа, хитро воспользовавшись ее задумчивостью, опустил тонкие руки, настроенные на агрессию, потянулся к ее плечам. Он обхватил ее и крепко, по-отцовски, прижал ее к себе, аккуратно придерживая голову. Наконец-то мужчина вдохнул девичий запах. Запах лаванды, спонтанно добавленный в волосы создателем. Такой приятный и притягательный. Будто чувствуешь себя в уютной обстановке, далеко от современного мира, где-нибудь на лугу в Орегоне. Его любимый запах, которым пропахла вся его, до неприличия прекрасная, спальня, мягкие подушки и одеяла, домашние халаты. Хлоя всегда ставила лавандовую благовонию на тумбе у камина. Там хозяин наслаждался книгой и обстановкой, попивая чёрный английский чай.       Окунувшись в мысли Элайджа не заметил, как руки девушки осторожно, с недоверчивостью, легли ему на спину. Он улыбнулся, сложив подбородок на ее макушке, медленно гладил ее по волосам, вдыхая приятный аромат. Она, определенно, будет невероятной девушкой в своем окружении. Мужчина удовлетворенно хмыкнул. А Мэй, сделав вывод, перебрав множество решений и вариантов, выдохнув, с досадой проговорила: — Другого выбора у меня нет, — она дернула головой, уткнувшись носом ему куда-то в ключицу. Кажется, этот нервный тик не покинул ее даже после смены тела, что вновь ее успокоило, ведь в ней столько повадок, доказывающих ее человечность. Но чувство, будто душу взяли и переместили в инородное тело, не покидало ее еще долгое время.