***
Настал момент действия великолепной темной троицы. Гул молодежи, постукивание столовых приборов, взволнованные взгляды «веселого квартета» и страх, застывший в глазах юной Лестрейндж. Кронсберг, Адриана, Абрахаса и Тома не было видно на горизонте, из-за чего Гермиона тяжко вздыхала, ожидая недоброй вести. Гарри о чем-то беседовал с Аселайн, но даже он ненароком посматривал на дверь, ожидая прихода своей новообретенной подруги. Драко единственный сохранял спокойствие и, внимательно наблюдая за поведением Олесии, убедился в том, что она что-то скрывает. Рональд тем временем просто поглощал еду, совершенно ни о чем не заботясь. К компании подошли Пейдж и Хизер. Девушки сразу же разрушили напряжение, завлекая однокурсников в увлекательную беседу. — Вижу, Тори задерживается, наверное, снова засиделась за уроками. Быть старостой сложное дело, — сказала Эйвери, садясь рядом с Аселайн. — В самом деле? — весело ответила Уизли. — Судя по Джесси, быть старостой сплошное удовольствие, — усмехнувшись, добавила блондинка. Поттер непонимающе посмотрел на девушку. — Джесси? — спросил парень, пытаясь вспомнить, о ком идет речь. — Да, мой старший брат, Джесси Уизли, он староста школы, — кратко пояснила волшебница, на что Хизер стала усмехаться еще больше. — Когда-то Джесси был настоящим обольстителем. Он успел вскружить голову многим, прежде чем сам стал жертвой неразделенных чувств, — сказала Паркинсон, поправляя мантию. — Ему пришлось полгода ухаживать за Анастейшей Гринграсс, и в конце концов она согласилась стать его девушкой. Теперь же эти голубки являются старостами школы и самой красивой парой. Они все время витают в облаках и на шаг друг от друга не отходят, — добавила Пейдж, пробуя кусочек пудинга. Услышав задушевную историю, Гермиона нахмурилась. «Интересно с каких это пор Гринграссы ладят с Уизли? Их родители явно не в восторге от предстоящего родства…», — подумала волшебница, прежде чем замереть в оцепенении, увидев на пороге Большого Зала счастливую Викторию, идущую рука об руку с Адрианом. Завидев сие зрелище, в шоке замерла не только Гермиона, но и весь зал. Декан Слизерина внимательно осмотрела ребят. Она не понимала, чему ученики так удивляются. Переведя взор на дверь, Юлисента увидела влюбленную парочку. «Оу, неужели это сама Виктория Кронсберг и Адриан Лестрейндж?», — профессор усмехнулась, представляя реакцию их родителей на столь чудесную новость. Впрочем, зачем ей это? Чем бы дети не тешились, лишь бы не увечились. — Если еще раз опоздаете, можете здесь не появляться, — заявила Мракс, строго смотря на опоздавших. Лестрейндж холодно отреагировал на замечание декана. Кивнув головой, парень увел красноволосую подальше от скопления сплетничающих и косо смотрящих учеников. — Я ослепла? — на одном дыхании произнесла Аселайн, продолжая пялиться на смеющеюся Кронсберг и нежно улыбающегося Лестрейнджа, заботливо смотрящего на старосту. — Это абсурд, но я тоже это вижу, — прошептала Хизер, качая головой, после чего взяла в руки стакан с тыквенным соком и сделала пару больших глотков. Малфой перевел взор в сторону Олесии и непонимающе осмотрелся. Девушки нигде не было. Гермиона изогнула бровь и взглянула на ребят, — Помнится, вы говорили о Джесси и Анастейше? Что-то мне подсказывает, что их первенство только что нагло украли Виктория и Адриан, — произнесла Грейнджер, переводя взгляд на влюбленных. «Неужели в этом есть какой-то подвох, или же они на самом деле нашли друг друга?» — задалась вопросом волшебница, сталкиваясь взглядом с Лестрейнджом. — Безусловно украли, — заявил Малфой, замечая ускользающую из зала грациозную фигуру Олесии. — Но вопрос, надолго ли? — парировал парень, усмехаясь.4. ... - Это нападение.
9 августа 2019 г. в 02:17
Драко раздраженно закатил глаза. «Почему этот мир деградирует?» — подумал юноша. И правда? Куда катится чертов мир?
— Поттер ходит без своих дебильных очков, у Уизли стала проглядываться логическая связь между словами, я более чем полдня терплю ваше общество, но, а ты, блядь, как обычно «думаешь позитивно», — выпалил парень в тот вечер, после чего поднялся с дивана, поправил мантию и медленным, но уверенным шагом покинул родную гостиную Слизерина.
Настало время ужина, о да, того самого ужина, где случится снова какая-то хрень. Стоит ли туда вообще идти? Или нужно спрятаться и тихо отсидеться, дабы не видеть эти однообразные и скучные лица. Мир вверх тормашками, его уносит более чем на сто восемьдесят градусов. Да тут все триста шестьдесят, ибо всему этому явно не будет конца, подобно очертанию круга.
Болтовня портретов уже закладывает уши, а ноги ведут неизвестно куда. Разве он идет в сторону Большого Зала? Нет уж, явно не туда. Кажется, он превращается в огромный комок негативных эмоций, и это совершенно не правильно. «Животными управляют инстинкты, а инстинктами управляют люди, главное вовремя почувствовать грань и не стать зверем, заложником собственных чувств» — говорил Люциус сыну. Но, кажется, отец не осознавал тот факт, что сам стал животным, и увел в те же далекие лесные дебри своего единственного ребенка.
Наверное, эта философия длилась бы вечно, и его дальше раздирали бы на части призраки прошлого и дрянные мысли, но, завернув в очередной коридор и не успев толком опомниться, Драко неожиданно столкнулся с кем-то.
— Хэй, будь осторожней! Ты вообще смотришь по сторонам? — послышался мягкий женский голос под ним.
— Это тебе следовало бы смотреть, куда идёшь…— ответил юноша. Холодные, подобные стали, глаза встретились с теплыми, темно-карими. Длинные ресницы-бабочки затрепыхали, а алые лепестки губ приоткрылись в удивлении. Малфой, неизвестно почему, не мог оторвать взгляда от изящной фарфоровой куклы: ее кожа была белее снега, волосы цвета темного каштана, а глаза оттенка благородного черного чая.
— Я…— прошептала незнакомка, не отводя взгляда. Молодой человек быстро опомнился и, аккуратно поднявшись, протянул девушке руку, помогая встать на ноги. В глаза бросился зеленый галстук, и почему-то настроение улучшилось.
— Драко? — прошептала кареглазая, совершенно не понимая, что происходит. Парень изогнул бровь, ожидая дальнейшей речи шатенки. Наконец волшебница пришла в себя и, осознав суть всей ситуации, улыбнулась, — Олесия Лестрейндж, — представилась красавица.
Малфой усмехнулся, — «О да, ну как иначе, разве она может быть из менее чистокровной семьи?» — маглов не дрессируют, их не обучают льстить и смеяться, когда грустно. Или же рыдать, когда смех так и норовит вырваться на свободу. Аристократии же принято всю жизнь надевать маску, тщательно скрывая свое настоящее лицо. Эта девушка тоже лгала, он мог прочесть это в её взгляде. Она явно не испытывала радости от их встречи, даже наоборот, пыталась что-то скрыть, быстрее уйти и более ни с кем не встречаться. Эти глаза что-то скрывали, они явно испытывали вину и… Блядь, они были так похожи на его собственные.
Взгляд опустился на пол, после чего губы слизеринца изогнулись в дерзкой ухмылке. Лестрейндж посмотрела в ту же сторону и быстро отвела взгляд.
— Вижу, ты та еще штучка, Олесия Лестрейндж…— прошептал Драко, любуясь пустым флакончиком Амортенции. Шатенка побледнела, но затем решительно встретилась с смеющимися глазами парня.
— Ты не посмеешь никому об этом рассказать, — выпалила аристократка. От былой нежности не осталось и следа, милый ангел стал демоном, чьё адское пламя во взгляде готово было уничтожить любого, кто решит помешать ей.
Малфой с интересом посмотрел на Лестрейндж и мило улыбнулся, но было в этой улыбке что-то ужасающее, то, что не говорило, а громко кричало, что он способен на многое. Неизвестно зачем, но он вновь впутывал себя в интриги, добровольно ныряя в омуты темных глаз и намеренно ввязываясь в странную игру, хотя, по идее, действительно мог просто пройти мимо.
— Любое молчание имеет цену, чем готова платить ты? — поинтересовался парень, пристально изучая реакцию шатенки, которая, мягко говоря, была в шоке от столь дерзкого заявления молодого человека. Приоткрыв в удивлении рот, Олесия сделала оскорбленное выражение лица.
— Как ты вообще посмел мне перечить? — ответила студентка угрожающим тоном.
Теперь в шоке был уже сам Драко. От такого тона девушки хотелось рассмеяться, но она, видно, рассчитывала на тот факт, что он как джентльмен проявит снисходительность и действительно просто проигнорирует эту ситуацию. Видимо зелье предназначалось для важного ей человека. Но вот только зачем ей оно? Благодаря своей внешности и, судя по всему, специфическому характеру, Олесия вполне смогла бы и без приворота вскружить голову любому парню.
Кареглазая обиженно надула губы и опустила глаза, она вела себя как истинная леди: оскорблена, но горда и не преступна. «Неужели всё еще надеется, что я буду молчать?» — усмехнулся блондин, любуясь столь милой картиной. Девушка полминуты строила из себя обиженную, после чего вздернула носик и изогнула бровь, — Ну и? Чего ты желаешь? Раз уж тебя не научили манерам, и ради своей прихоти ты готов поставить девушку в неловкое положение, то всё же соглашусь на твой дерзкий шантаж. Только учти, что после не оборачивайся ко мне спиной, я могу случайно вонзить в нее нож.
Драко засмеялся, услышав столь серьезное заявление, — Предпочту ногти леди…— с иронией ответил юноша.
— Что прости? — ошарашено молвила Олесия.
— Ногти, — повторил Малфой. — Мне более приятно, когда девушки вонзают в мою спину свои ноготки, нежели холодное оружие.
Волшебница растерялась, она явно не ожидала такой резкой смены темы.
— Ты! Да ты! — злобно произнесла Лестрейндж.
— Да-да? — поинтересовался блондин с улыбкой, наблюдая за тем, как щеки брюнетки покрываются румянцем. Олесия все же успокоилась и, сделав глубокий вдох, умолкла, но в мыслях уж явно успела наслать сотню проклятий на бедного юношу.
Драко задумчиво обвел коридор взглядом. В голову не лезла ни одна нормальная мысль. «Ну и чем же можно шантажировать первую встречную красавицу? Чего же стоит желать взамен молчания? Ой, да к черту! Всё равно адекватных идей нет».
— Хмм… Ты будешь моей спутницей на грядущем балу, — заявил молодой человек, даже не спрашивая, а утверждая.
— Но… У меня уже есть кавалер, — воспротивилась Оли, поморщив носик.
— Ты будешь сопровождать меня, или ты имеешь что-то против? — с нажимом произнес студент. Лестрейндж нахмурилась и покачала головой.
— Совершенно не против, — высокомерно ответила волшебница.
— Ну и славно, — произнес юноша, усмехнувшись, после чего прекратил диалог, покидая свою интригующую собеседницу.
— Вот хам! Ненормальный! — тихо выпалила студентка в спину уходящему волшебнику. Малфой усмехнулся, но вовсе не обернулся, сделав вид, что ничего не услышал.