Королевский выбор

У Питера просто невыносимая сестра, та, которая Сьюзен. Но, разумеется, он ей об этом не скажет. Люси — хорошая, прелестная, добрая Люси, Питер любит её всем сердцем, ради неё он готов сорваться куда угодно: в снежный поход, в погоню, в самое опасное приключение, и даже в бушующую реку он готов сорваться ради неё, вместо неё. Люси — маленькое солнышко, она чиста и невинна, весь мир в её глазах светится добром, и сердца всех чисты, она верит в это. Питер улыбается ей, обещает сотворить невозможное и пытается ни словом не выдать свои истинные эмоции. Шок. Страх. Паника. А не сошёл ли он с ума? Это что, мир изнутри пыльного гардероба? Или этот шкаф — врата в другой мир? Этого не может быть, это всё просто какое-то безумие. Может быть, он умудрился умереть? И это всё его предсмертный бред? Наверняка так и есть: он умер от скуки, играя с чёртовой умницей-разумницей Сьюзен. Она называет определения из энциклопедии, а они должны понять, что это за слово. Серьёзно, такая игра могла прийти в голову только ей. Последнее слово, которое Питер запомнил, было «эскапизм». Скорее всего, это и повлияло на его безумное видение. Это же так просто, так утопично, так по-детски гениально: уйти от проблем в шкаф, спрятаться там от мира, закружившись в вихре чужого сюжета. Какой-то Аслан, злая колдунья… Питеру кажется, что все вокруг сбрендили, иначе… ну неужели он один понимает, что происходит что-то не просто из ряда вон выходящее, а совершенно, априори невозможное? Говорящие бобры стали просто финишем, Питер уже не пытается отдавать себе отчёт в происходящем, он просто улыбается и с ложным блеском в глазах соглашается со всем. Он избранный? Ладно. Король? Неплохо. Его несносный, невыносимый, вредный младший брат попал в беду? Он бросится на помощь немедленно, дайте только меч! Сьюзен переглядывается с ним, поджимает губы и молчит. Ни слова одобрения, ни слова утешения. Сьюзен не выказывает боль. Не выказывает страх. Сьюзен умеет только кричать, что есть мочи, что она одна здесь умная, а он — самый больший идиот во всей Нарнии и во всей Англии, кстати, тоже. Сьюзен ещё более невыносимая, чем Эдмунд, его глупый младший брат, который постоянно делает всё наперекосяк и впутывается в проблемы. И тянет за собой всех остальных. Вперёд и к победе, хоть и окружными путями. Сьюзен постоянно напоминает Питеру, что он им не отец, и этот упрёк повторяется с такой болезненной периодичностью, что Питер не выдерживает. «А ты нам не мать», — говорит он, и в глазах Сьюзен что-то взрывается и тухнет. Сьюзен выделяет Питера на фоне других тем, что его единственного она игнорирует. Она любит Люси, она сердится на Эдмунда, но раз за разом заступается за него, оправдывает. Он её брат, и она его тоже, несмотря ни на что, любит. — А я? — не выдерживает Питер. Голос болезненно надломляется, и он заканчивает: — Я тоже твой брат. — Ты — старший брат, — говорит Сьюзен, и в глазах Питера что-то разгорается пламенем. Сьюзен заботится о Люси, и Питер заботится о Люси. Питер обижает Эдмунда, и Сьюзен обижает в ответ Питера. Сьюзен уделяет внимание и заботу всем, кроме Питера. Его она игнорирует, от неё он не слышит ни слова поддержки, раз за разом ему достаются одни тычки. «Всё из-за тебя!» — кричит Сьюзен. «Ты виноват!» — шипит она. «Если бы не ты, всё было бы хорошо!» — обвиняет она. Питер тянет их всех на пределе возможностей, он просто не справляется один. Люси любит брата, но в её мире кроме него много всего. Там Сьюзен и Эдмунд, там деревья и снег, добро и веселье, там Санта с его санями, там бобры, там, наконец, один замечательный фавн, ради которого Люси упрямо идёт вперед, свершая подвиги, которые может свершить только она. Эдмунд, эгоистичный, завистливый Эдмунд… меняется и взрослеет. Умнеет и добреет, меняется к лучшему и… по-прежнему, держит брата на отдалении, не сумев простить ему детские обиды. Питер спасает его, рискует собой, но Эдмунд помнит только удар бейсбольного мяча по ноге, да обидные насмешливые обращения «девчонка» и «принцесса». Эдмунд зациклен на мелочах, видит в брате соперника и его заветная мечта — превзойти и торжествовать. Питер пытается уверить себя, что всё, что он делает, не напрасно. Что эти двое по-своему ценят его поступки, его смелость, его жертвенность… Раз уж это точно не ценит Сьюзен, которой на него плевать. Когда они выбираются из бушующей реки, и выскользнувшая из шубы, что прижимал к себе в воде Питер, Люси выходит на берег тоже, живая и невредимая, Сьюзен подскакивает к Питеру. Он не успевает понять, что она собирается делать, как её губы находят его. Сьюзен Пэвенси целует его на берегу побеждённой смерти, и снег вокруг тает, знаменуя долгожданный переход из столетней зимы в новую весну. Питер Пэвенси прижимает сестру к себе и чувствует себя самым счастливым. Все страхи, все выдуманные оправдания и причины, почему он не верит, не хочет верить в происходящее, остаются в зимнем прошлом. Девочка всегда ищет того, кто бы напоминал ей отца, а мальчик — ту, которая напоминает ему мать. Будущие король и королева Нарнии, не умеющие выражать свои чувства словами — только действиями — насквозь мокрые и продрогшие, прижимают друг друга объятиями в самом центре новой весны, и мгновение замирает, чтобы, объединив их пути, продолжиться новым совместным приключением.