Гарнизон

Зайдя в палату с мученическим видом, Лена остановилась у ближайшей койки и, скинув с плеча сумку с медикаментами и собственный рюкзак, потерла виски со вздохом. — Где была? — к ней тут же подвалил Вован, уже разгуливающий по палате без «верха» одежды. — Разговаривала с сержантом, — Лена отмахнулась. — Достала бинты и зеленку, — она кивнула на кожаную сумку сержанта Соленова, а затем на кровать. — Ложись, подошью тебя чуток. — Только осторожнее, братка, кожа чувствительная, все дела, — шутил Вован, укладываясь на кровать — Лена лишь отмахнулась, доставая пачку ваты, бутылек зеленки и шмоток бинта. Вокруг них начал скапливаться народ: увидевший новое лицо, сержантский мотострелковый люд был заинтересован в Лениной персоне. — Сестра твоя, Жернов? — спросил кто-то из них. — Твоя боль и смерть, — сощурив глаза, Лена краем взгляда посмотрела на спросившего это с резкостью: больше вопросов не было. Когда Вован удобно улегся на кровати и раскинул руки в стороны, уткнувшись мордой в подушку, Лена придвинула ближайшую тумбу к кровати, сметя с нее все карты на пол и усевшись по-турецки. Дефицит стульев — он такой. Под подозревающие взгляды сослуживцев Вована вооружившись бинтом и зеленкой, Лена порыскала глазами по палате и, привыдохнув, тут же поднялась на ноги, чтобы позаимствовать чью-то кружку. — Я попользую? — она не привыкла стрелять глазами, чтобы кого-то охмурить, и парнишка, чью кружку она решила одолжить, это явственно понял, просто кивнув: Лена скрылась в коридоре и через пару минут вернулась на тумбу с полной кружкой холодной воды — Вован скосил глаза в ее сторону, недобро поджав губу. — Убить меня хочешь? — Это нужно было делать раньше, расслабься, — Лена смочила кусок ваты в кружке с холодной водой и, выдохнув, поднесла его к ожогу: покраснение на всей спине, в обилии — на плечах и лопатках. Лена, не жмурясь и не пугаясь причинить своему близкому боль, положила вату на первое плечо и замерла, ожидая реакции. — И долго ты меня гладить будешь, как утюг? — возмутился Вован с шуткой, и Лена, усмехнувшись, повела ледяной кусок ваты по его спине, вымывая из ожогов всю пыль и грязь, скопившуюся на коже — Вован не пикал, не подавал виду, что напуган и, тем более, боится и переживает. Лена протерла его ожоги и отложила ненужный кусок ваты — потянулась за новым. — Только не дергайся — дуть не буду, — не смотря по сторонам, она пыталась оторвать вату руками, бухтя себе под нос: Вован расхохотался в подушку и тут же захотел пошутить, но Лена вовремя огрела его по спине холодной ладонью — Вован коротко вскрикнул, и сослуживцы его посмеялись. Смочив вату зеленкой, чуть не расплескав всю по чудом уцелевшему в новизне кителю, Лена закрыла бутылек и, отставив его в сторону, с решительностью занесла руку над спиной Вована. — Ты че делаешь, бестолочь? Убить его хочешь? — с дальней койки встряла Леся своим истеричным высоким голоском. — Зашивай своих одноруких бандитов и не суйся, — не глянув на нее, Лена капнула каплю зеленки на спину Вована, смотря на его сведенные напрягшиеся лопатки — как только зеленка потекла по открытым участкам ожога, Вован прикусил пух подушки, истошно завопив. Юра не повел и бровью, смотря на то, как Лена в ужасе схватилась за кружку с холодной воды и без колебаний плеснула всю на спину брата. — Давно она у вас? — он глянул на Лесю, которая наматывала на его культю свежий бинт. — День, — пренебрежительно отмахнулась Леся. — За нее ротный впрягся: сказал, что боец она хороший, к медикам ее по ошибке метнули. По ошибке природы, — помолчав, добавила она, Юра усмехнулся, смотря на Лену каким-то неспешным медлительным взглядом: подросшая с восемнадцатого года, чуть вытянувшаяся и поумневшая мыслями, но явно оставшаяся такая же на начинку, как и была тогда, в их последнюю встречу — тяжело вздохнув, Юра отвел взгляд зеленых глаз, чуть сощурившись. — Ваш ротный? Или ее? — уточнил он светским тоном, пытаясь поддержать беседу. — Ее, Горохов, — фыркнула Леся, и Юра удивленно вскинула брови: — Он еще жив? — Вы знакомы? — Юра растерялся — не знал, насчет кого конкретно задан вопрос: насчет Лены или насчет ротного Горохова — помедлив, он прокашлялся в кулак целой руки и облизнул пересохшие тонкие губы. — Я служил в Елани срочку, первые пять месяцев, — кажется, Леся именно это и хотела услышать: о том, что они знакомы с Леной, она и не догадывалась. — Пять месяцев Ада, — он выдохнул, припоминая былое время: как они втроем, вместе с Вованом и Леной, сидели в досуге и шутили, шутили, шутили… — И как Горохов? Строгий был? — Леся ловко оборвала ненужный кусок бинта, Юра задумался, пожевывая губы. — Я бы сказал, что да, — утвердительно кивнул он. — Ну надо же, — желчно почти сплюнула Леся. — А с этой выскочкой почти на равных общается, — она с ненавистью посмотрела на Лену, которая обмахивала руками спину брата, что все еще вопил в подушку от искрометной вспышки боли. — Она же ничего не умеет, она… — С чего ты взяла? — вопрос Юры был настолько резким и честным, что Леся не сдержалась и посмотрела на него удивленно. — Защищаешь ее? — ее мордашка в обрамлении рыжих кудрей засветилась недоверием. — Нет, — Юра отмахнулся целой рукой. — Просто интересно, за что ты ее не любишь: она же, с твоих слов, всего день здесь, — он снова перевел взгляд на Лену — ее волосы стали чуть длиннее, но она все равно не стремилась заплетать их в косы или хвосты. Юра улыбнулся уголком губ — такую девушку упустил по собственной дурости: явно не глупая, понимающая иронию, сарказм и тонкий интеллектуальный юмор, в досуге Лена вела себя тогда, как достойный противник и оппонент, а Юра просто принимал это, как данность. — Страдалица народа, — Леся закатила глаза, сделав крепкий узел на плече Юры. — «Я тут ради брата, я тут ради брата…», — передразнив Лену глупым голосом, проговорила она. — Столько пафоса и ненужной драмы, слишком много для такой несимпатичной бабы, — Леся захотела сплюнуть во второй раз. — Тут все ради кого-то, — на секунду она загляделась на Юру любовным взглядом. — А честь имеет только она. И я не понимаю, за что: сержанты, которые с ней приехали, за нее явно горой стоять готовы — заходили после отбоя, когда она уже храпела на всю казарму, интересовались, как она там… — Леся протерла кулаком правый глаз, пытаясь убрать из него собственный волос. — Может, она просто хороший друг? — задумчиво выдал Юра, и Леся была готова прожечь его ненавидящим взглядом. — Или в Елани дефицит баб, — поняв свою ошибку, исправился Юра, на самом деле так не считая. Леся усмехнулась, потрепав его по светлым волосам. — Будь на Земле апокалипсис и будь я мужиком, я бы лучше померла в одиночестве, чем кинулась на такой мусор… — она потянулась, чтобы чмокнуть Юру в губы, пока он задумчиво смотрел на Лену — обтерев спину Вована все той же пресловутой ватой, теперь она усадила его на кровати, обматывая бинтами. Леся уткнулась в его щеку носом, тяжело дыша. — Юра? — позвала она негромко и ласково: Юра смотрел на Лену. — Все, танцуй, фраер, — когда Лена затянула последний неумелый узел бинта, Вован встал с кровати и первым делом направился к зеркалу: посмотреть на мотню на своем теле. Лена потерла руки в предвкушении дилетантской работенки: — Ну че, кого еще перемотать? *** Ровно в двенадцать пятьдесят Лена стояла у входа в госпиталь и нервно курила, держась за лямку рюкзака на плече: мимо сновали сержанты и прапорщики, торопливо огибавшие Лену под дуге — она смотрела в голубое небо и думала, что все в этой войне пойдет по бородени, что все уже не заладилось, что нет смысла продолжать дальше… — Сержант? — к ней подкрались сзади, но Лена не вздрогнула, не поведя и ухом. — Сержант Соленов? — она глянула на него, когда он вышел вперёд. — Ты так быстро, — словно для себя, заметил сержант Соленов. — Все палаты обошла? — Олеся приподобная взяла на себя ответственность обойти оставшиеся палаты, — Лена картинно поклонилась, и сержант Соленов тяжело вздохнул. — Простите, товарищ сержант… — Лена виновато опустилась глаза, сержант Соленов подкурил и махнул рукой: — Пошли, у нас всего час, чтобы хавкой закинуться, а мы тут лясы точим, — когда он вышел за кованную оградку госпиталя, Лена двинулась за ним, перед этим кинув окурок в урну и глянув на окна: в палатах с любопытством смотрели вниз Леся и Юра. Лена быстро отвернулась, снова закуривая. Дорога до ближайшего магазина, где торговали шавермой, составила ровно три минуты ходьбы быстрым шагом — мимо дивизионного плацдарма и небольшого лесочка, мимо банка ВТБ и скамеек у офицерского общежития, мимо аллеи с желтыми мусорными бачками и неудобными парапетами. — Ты неразговорчивая сегодня, — заметил для себя сержант Соленов, и Лена, до этого опущенная в омут собственных мыслей, с шумным выдохом вынырнула в реальность. — Что случилось? — Ничего, товарищ сержант, — она отмахнулась так, будто внутри у неё не кипели вулканы, словно внутри не кололо сотнями шил прямо в кости и плоть, словно кровь в висках не стучала. — Пустяки, нервы, наверное. — Ну, — кашлянул сержант Соленов, спускаясь по мелкой тропинке прямо к маленькому ресторанчику. — Ты держи меня в курсе, если что: всегда советом готов помочь, можешь обращаться, я не кусаюсь. Лена быстро пробежалась глазами по его уставшему лицу и негромко хмыкнула. — Вам бы тоже совет не помешал. — Хочешь его дать? — сержант Соленов весело подмигнул ей, открывая дверь ресторанчика с неудобной дверью и пропуская Лену вперёд. — Хочу дать Вам подушку и кровать, — усмехнулась Лена, идя по короткому мрачному коридору. — Многие хотят дать мне просто по лицу, — достав из кармана какой-то кошель с картами, сержант Соленов ловко подцепил пальцами одну из них. Они стояли у прилавка, смотря в меню, вывешенное на стене: шавермы, булочки, пирожки, сосиски в тесте, манники… Все сдобное, горячее и жутко вредное — Лена звучно сглотнула под урчурчание собственного желудка. Когда показалась продавщица, сержант Соленов обернулся к Лене коротко через плечо: — Что будешь? Будешь шавуху? — Да я сама могу оплатить, чесслово, — Лена судорожно начала рыться в кармане рюкзака. — Да брось, это ж я виноват, что ты не похавала с утра: поднял вас с Леськой поздно, ничего не успели, как всегда, — он вздохнул и повернулся к продавщице, которая буквально расцвела от его мимолетного красивого взгляда. — Две больших шавермы, пожалуйста, одну слойку с курицей, две булочки с повидлом и две нольпяшки апельсинового сока. — Наличные или карта? — уточнила продавщица, и сержант Соленов без слов покрутил картой перед её носом. Когда заказ был оплачен и приготовлен, Лена плюхнулась за ближайший столик из трёх в этом маленьком тёмном зале, сержант Соленов присел напротив неё, тут же вскрыв бутылку сока и сделав пару жадных глотков. — Ой, да не стоило… — стараясь выдавить из себя всю скромность, под урчание собственного желудка заверила Лена. Сержант Соленов прыснул со смеху. — Твоё желание казаться превосходной меня забавит, — смачно откусив шавермы, заверил он, и Лена нахмурила косматые брови. — Мне просто неловко, когда платит мужик, — она тоже принялась за шаверму с аппетитом: жареная курочка, помидор, хрустящий огурец, острая корейская морковка и специи в бонусе с майонезом и кетчупом — Лена смахнула с края губ каплю соуса. — Таки ходишь по ресторанам с мужиками? — сержант Соленов смотрел на неё, интенсивно жуя шаверму. — Нет, — Лена пожала плечами. — Почему наш разговор свелся к мужикам? — сержант Соленов улыбнулся. — На подсознательном уровне ты к ним тянешься. И я тебя понимаю: ещё б не тянуться в твоем-то возрасте! — он сделал глоток сока. Лена решила промолчать. — Как с братом дела? Ты же видела его сегодня? Рассказывай, че в тишине-то сидеть! — Видела, — поддакнула Лена, разглядывая фотографии в рамках на стенах зала. — У этого дебила ожог первой степени на всю спину… И он не знал, что я здесь, — добавила она, чуть не подавившись. — Сказал, что меня тут быть не должно. — Ну оно правильно, он же о тебе заботится, — закивал сержант Соленов, и Лена тускло улыбнулась. — Какая у вас разница в возрасте? — Год. — У-у-у, так он молодой совсем… Или стой, сколько тебе? — сержант Соленов смял салфетку из-под шавермы и тут же принялся за ароматную слойку с курицей. — Двадцать шесть, — пожевав губами, Лена сдержала отрыжку и сделала пару глотков сока. — Ему двадцать семь. Ведёт себя на все семнадцать — ничему жизнь не учит, глупый дурак. — Как ты его любишь, — хохотнул сержант Соленов и тут же переменился в лице. — Полковник ещё не ходил по палатам, ты не виделась с ним? — Никак нет, — Лена покачала головой. — Я даже не знаю, как он выглядит. — Ребята сказали, что он в части либо до обеда появится, либо после двух, — сержант Соленов задумчиво почесал подбородок ногтями, цепляя лёгкую щетину. — В любом случае, смотрины он всем новичкам устроит с пристрастием. Но ты не дрейфь — мужик он хороший, по фигне не донимает, по делу говорит. А! Не любит, когда к нему по имени и отчеству обращаются, — сержант Соленов задумчиво стал глядеть в потолок, покрытый копотью и тонким налетом пыли. — И в глаза ему не смотри: бесится он с этого, как бабы в магазинах! — Понял, — кивнула Лена, принимаясь за булочку. — Принял — обработал. — Быстро схватываешь, — подмигнул сержант Соленов. Лена смущённо усмехнулась. — Как пациенты поживают? Не доводят? — В каком смысле? — не поняла Лена. — Ну, не зря же ты сегодня этаж обплевала, — сержант Соленов скептически глянул на неё. Лена устыдилась. — Старого знакомого встретила… — Насколько я знаю, на втором этаже старых нет, — пошутил сержант Соленов. — Друг боевой? Товарищ по работе? Поставщик насвая? — Подростковая любовь, — Лена рассмеялась, когда сержант Соленов закатил глаза. — Да-а, да! — воскликнула она с щепоткой радости. — У меня такая же реакция была… — Сержант, — притворно строго начал сержант Соленов. — Никогда не давайте волю эмоциям — все равно получится полная лабуда. Да ещё и либидо может упасть, — со знанием дела вздохнул он, принимаясь за сладкую булочку. Лена криво усмехнулась. Только Лена захотела остроумно ответить, как к стойке в маленький тёмный зал ввалилась запыхавшаяся Леся: не заметив никого, она нервно выстукивала пальцами по стойке, пока её рыжие кудри вздымались вместе с плечами. — Леся! — окликнул сержант Соленов — та резко обернулась: всклокоченная, тяжело дышащая, она явно торопилась сюда не просто так. — Ты че тут? Кто за больными смотрит? — Товарищ сержант… — Леся хотела состроить ему глазки, но, заметив насмехающийся взгляд Лены и Лену в принципе, оскалилась, тут же подобрав все извинения и забыв про них на веки вечные. — Я на пару минут всего, — кажется, Леся успела каплю позавидовать тому, что Лену сержант Соленов позвал на обед, а её, лучшего медика в роте — нет. — Ну смотри, — вздохнул сержант Соленов. — Закончила раны обрабатывать? — Закончила? Да я за этой безрукой все переделывала! — Леся ткнула аккуратным пальцем в силуэт Лены. — Она зеленкой облила почти всех. И это-то на ожоги! — Леся злорадно блеснула глазами. — Ого, — присвистнул сержант Соленов, повернувшись к красной, как рак, Лене. — Это правда? Медицина — явно не твоё, — он озадаченно почесал затылок под кепкой. — Что же нам с тобой делать?.. — Да выкинуть её в пень, — забирая свой заказ, буркнула Леся как бы между делом: Лена краем глаза заглянула в её пакет — две бутылки сока и две шавермы. Кажется, Лена догадалась, для кого. — Все равно пользы от неё, как от мотострелков в воздухе! — Рядовой! — одернул сержант Соленов, кожей почуяв Ленин страх оказаться хуже, чем есть. — Отставить комментарии: возвращайтесь на рабочее место, через час Вас проверю. Леся фыркнула, собираясь уходить. — Лично! — вдогонку ей швырнул сержант Соленов. Кажется, Леся совсем его не услышала — гордо вильнув бедрами, скрылась за дверью. Лена перевела взгляд на повидло, торчащее из надкусанной булки, и вздохнула, почесав кончик носа. — Не обращай внимания, — отмахнулся сержант Соленов. — Она никогда новичков не любила. Сдружитесь еще, не переживай. — Нет, — твердо заявила Лена. — Не подружимся, — перед глазами пронеслась картина, где Леся обнимала Юру, стоя у окна. Лена скрипнула зубами. — Никогда не подружимся. — Какая ты асоциальная, — усмехнулся сержант Соленов, почесав костяшки на жилистой ладони, Лена пожала плечами. — Исправим как-нибудь… — они помолчали немного. — Не хочешь после работы заглянуть в казарму к своим друзьям? — К моим друзьям? — Лена вскинула брови. — Ну, сержанты, которые вчера заходили после отбоя: узнать, как у тебя дела, — сержант Соленов едва заметно улыбнулся, когда Лена удивленно вскинула косматые черные брови на кругловатом гладком лице. — Правда? — изумилась она с наивностью ребенка. — Парни заходили? А что сказали? Ничего передать не просили? С ними все в порядке? — Ну, — сержант Соленов помялся, вспомнив, как мотострелковые сержанты звякали пакетами с алкоголем на пороге казармы. — Я бы сказал, что сегодня у них трудный день. — Трудный день? — переспросила Лена, заинтересовавшись. — Угу, — усмехнулся сержант Соленов, допивая нольпяшку сока. — В себя приходят после вчерашнего — видно, в коллектив они быстро влились, — он посмеялся, видя замешательство и непонимание Лены. — Алкашкой они вчера на всю казарму гремели! — А, — Лена поджала губу. — О. М-м-м… — промычала она нечленораздельно, погуляв глазами по столешнице в крошках и каплях апельсинового сока. — Ну, они это умеют, я думаю. — Идем, — сержант Соленов глянул на часы. — Тебе осталось по палатам пробежаться, а потом можешь в кубарях посидеть со знакомыми своими и с братьями, — он привстал, сгребая рукой пакетики от шавермы и салфетки. Лена последовала его примеру. *** Возвращаться на этаж к Вовану и остальным не хотелось, но Лена упорно вышагивала ступень за ступенью на второй этаж, держа руки в карманах. Резкий запах табака обрамлял ее лицо со всех сторон, от рук тоже пахло сигаретами — Лена выдохнула с тяжестью, остановившись у двери на этаж и, помедлив с секунду, уверенно постучала. — Сержант, — отдал честь дневальный, и Лена молча прошла мимо него, ловя напыщенные подозревающие взгляды обитателей палат: они стояли на построении, вернувшиеся с обеда, и Лена пробежала глазами по их лицам вскользь, не заостряя внимания ни на ком. Последним в шеренге стоял какой-то молоденький парнишка, и Лена даже усмехнулась про себя, ускорив шаг. Влетев в палату Вована, она заметила его на дальней кровати, которая была сдвинута с еще одной — на них удобно расположились Леся и Юра. Лену покоробило от их довольного видочка — все троем они уплетали какую-то дрянь из сух.пайков, активно что-то обсуждая — никто сначала не заметил Лену, замершую в дверях. — Привет! — первым голос подал Юра, чуть привстав с кровати. Лена сделала вид, что смотрела сквозь него, скрепя сердцем. — Ленч, тебя где носило? — По рукам пошла девка, — криво подметила Леся, отправив в рот ложку какой-то бурды. — Тебя мне не переплюнуть, рядовой, — Лена подошла к сдвинутым кроватям суровее любого викинга. Вован рассмеялся. — Морду попроще! — лучезарно объявил он, улыбаясь. Лена тут же подумала, что он ни капли не повзрослел с того момента, как оказался на контракте. — Че случилось-то? — Ничего не случилось, я курила, — Лена сделала вид, что стряхивает с ног пепел: Юра внимательно смотрел на нее своим надзирательским взглядом, всем своим видом показывая крайнюю степень заинтригованности. — Целый час? — глядя на циферблат наручных часов, задумчиво спиликал Вован. — Целый час, — без колебаний кивнула Лена. — Я зашла попрощаться — нужно пройтись по оставшимся палатам, сам понимаешь — работа не ждет, — она без прелюдий и лишних прощаний развернулась: гнетущая атмосфера непонимания накалялась, хотелось поскорее отсюда смыться. — Потом-то зайдешь? Можем сгонять в город, посидеть в баре, ну! — в спину ей крикнул Вован, но Лена лишь усмехнулась, коротко глянув на него с кротостью и смирением. — Я подумаю. Юра смотрел, как она уходила с торопливостью — держа руки в карманах, не делая лишних шагов, стараясь вообще не дышать в этой палате, стараясь не смотреть по сторонам и, уж тем более, не оборачиваться. Ему стало немного смешно, и он добавил ей вдогонку, почти за шкирку поймав ее своими словами: — Заходи, вспомним старое! Лена исчезла так, будто ее никогда не было в этой палате — в ушах стоял оглушительный свист, она явственно ощущала, как начинала терять контроль над собственной головой — приключений явно не таких она для себя хотела, не таких. *** После пяти вечера, осмотрев всех пострадавших и оказав им нужную своевременную помощь, сменив старые повязки на новые, Лена вышла из госпиталя с чувством выполненного долга — на улице грянул гром, после молнии тучи из своей ваты выпустили тонны воды. Дождь прошелся по кепке и сухим плечам кителя, Лена сдернула кепку и, взъерошив свои волосы, раскинула руки в сторону, жадно дыша влажным уличным воздухом. Настроение было ни к черту — ни одной здравой мысли, как можно было закончить день и не сойти с ума. Возвращаться к брату она и не думала — а как тут думать, если на горизонте своей ослепительной улыбкой маячил Юра? Нет, Лена не настолько глупа, чтобы на одни и те же грабли прыгать с разбегу — она выдохнула, подкурив под каплями проливного дождя. Сигарета намокла, но не перестала тлеть — Лена выпустила горький табачный дым перед собой с каким-то успокоением. Пальцы рук мелко тряслись. — Э, булка! — послышалось от кованых ворот, Лена повернулась туда молниеносно — к ней не спеша шли Миха и Макс. — Ребят, — она безэмоционально подняла вверх ладонь правой руки, зажав сигарету между губ. — Куда чешете? — Да за тобой вот решили прогуляться, — невесело улыбнулся Макс, Миха толкнул его в плечо, обгоняя. — Погнали по пивку возьмем? — Миха сверкнул клыками хищно. — Не рано еще пивас хлестать? — мученически вздохнул Макс, потирая мешки под глазами: бодун его, как видно, не обошел стороной. Миха насупился, нахмурив почти белые брови на своем статном фигурном лице. — Скоро полковник прибудет, сказали, будет смотреть на новичков… — О, я тоже слышала, да! — закивала Лена, и Миха напал на нее: прыгнул на ее плечи, зажал ей рот рукой, смеясь. — Молчи, молчи, молчи! — завопил он со смехом. — Я хочу пива, а не полковника! Лена смеялась, пока ее рот зажимала статная рука Михи, и пыталась скинуть его со своих плеч, на которых он буквально повис. — Булка, не порти мне кайф! Из окна на них, ковыряя пальцем целой руки подоконник, смотрел Юра: счастливая, смеющаяся — Лена нравилась ему тогда, когда была веселой и умела шутить. Королева драмы — подумаешь, разбил ей сердце разок, сейчас-то чего убиваться и делать вид, что не знакомы? Юра фыркнул — Миха подхватил Лену на руки и перекинул через плечо, как мешок с картошкой. — В путь! В ближайшую пивную! — объявил он с гордостью и лицом завоевателя. — Почему ближайшую? До не ближайшей не донесешь, да? — Макс усмехнулся, убрав руки в карманы штанов. Юра смотрел на то, как Лена болталась на плече какого-то сержанта, барахтая руками и ногами, словно в воде — она вздернулась, пытаясь бежать, но сержант ловко подхватил ее под задницу прямо за бедра, насильно удержав на плече: взгляд Лены упал на окна — Юра отшатнулся от стекла, помутнев зелеными глазами. Лена замерла — замер Юра. Она поджала губу, Юра заметил, как она сдержала порыв, сдержала себя — хотела помахать ему рукой. Он улыбнулся и махнул ей пальцами, подарив скромную, но такую чудесную улыбку. — Ладно! Ладно! ЛАДНО! — Лена на силу спрыгнула на землю, высвободившись из пут Михиных объятий. — Мы пойдем! Пойдем! Но только прямо сейчас! Уматываем из этого вонючего госпиталя! — У-у-у, как ты любишь работать, — усмехнулся Макс, уже придерживая двери кованой оградки из госпиталя — Лена вылетела из нее, как ужаленная, не останавливаясь и не смотря назад — сердце бешено колотилось, хотелось застрелиться, напившись дешевого невкусного вина. Красного — как ее глаза. Полусладкого — как ее разбитое сердце. Юра смотрел ей вслед, провожая глазами — понимал, что она бежит от него, что она не хочет повторять ошибок молодости. С риторической улыбкой он плюхнулся на кровать сослуживца и, потерев глаза целой рукой, посмотрел на Вована, который усиленно читал какую-то книгу. В палате не было почти никого, и Юра решил восстановить пробел в памяти — подсел к Вовану и непринужденно завел беседу: — Не хочешь сестре позвонить? — Зачем? — не отрываясь от книги, спросил Вован, не смотря в сторону Юры. — Ну… Ты же хотел, чтобы она зашла к тебе после работы, — Юра старался, чтобы голос его не слышался заинтересованным, но выходило плохо. — Слушай, Змей, ей не восемнадцать — сама разберется, куда свое личное время тратить. У нас тут как бы война, я не обязан следить за ее каждым шагом. Тем более, что за ней толпа сержантов шестой роты бегает, — раздраженно проговорил Вован, глянув на Юру исподлобья. — Че ты пристал? Возьми да сам позвони! — Ну, во-первых, — светским учительским тоном начал Юра, хрустнув пальцами и сев прямо. — У меня нет ее номера. Во-вторых, зачем мне ей звонить, если она твоя сестра? И в-третьих, ты че такой нервный? — Родители писали. Узнавали, как она тут — пекутся, беспокоятся, а она в ус не дует, — Вован нервно отложил книгу, хлопнув корешком по тумбе. — От рук отбилась, героем себя возомнила, а выпустить ее на поле — так помрет первым же делом! — возмущался он. — И кому она тогда такая будет нужна? Мертвая? — Может, ты ее недооцениваешь, — мудро отметил Юра, качнув головой. — Дай ей шанс… — он немного подумал. — Нас после выписки сразу в поля отправят рейдом, потом на стрельбы. Может, возьмем ее с собой, а? — он глянул на Вована заискивающе, но он этого не заметил. — Чтобы она точно окопытилась где-нибудь в окопе? — фыркнул Вован. — Дай ей шанс, упросим медуху заменить — нам заменят, — Юра направлял его к этой мысли плавно и постепенно. — В ней есть потенциал. Леся говорила, будто Горохов о ней хорошо отзывался. Так может, не все так плохо? — он развел одну руку в сторону по привычке и улыбнулся, вспомнив, что у него теперь нет второй. — Да и сиги у кого-то стрелять придется… — Вечно не накурился, — цокнул Вован, сверкнув глазами. — Ладна! Поговорим потом с ротным… — сдавшись, вздохнул он. Юра успокоенно выдохнул, сжав ладонь в кулак: беги-беги, Яцковцева, все равно встретимся!..