Невидимая сторона

— Как же здорово побыть только вдвоем. Природа, — она втянула полной грудью воздух и сорвала полевой цветок. — Какая красота вокруг! Прокручивая в руках тонкий стебель, Мартина обернулась и через плечо посмотрела на своего мужа. В ее руках щелкнул фотоаппарат. Пабло вновь показался ей отстраненным, но она уже в который раз решила закрыть глаза на правду, предпочитая не зацикливаться на его такой уже привычной отчужденности. — Ты меня не слушаешь… — Что? — Бустаманте быстро попытался сосредоточиться. — Да, очень красиво, — его руки устало коснулись внутренних уголков глаз. — Прости… Мариса тепло улыбнулась, списывая его состояние на раннее утро, и предложила ему свою протянутую ладонь. — Иди ко мне. Он помедлил, но после секундной паузы сумел таки справиться со своим нежеланием находиться рядом со своей женой. Когда его рука сжала ее теплые пальцы, они молча продолжили свой маршрут вдоль горной долины с отвесными неприступными склонами. Солнце едва вышло из-за горизонта, от чего природа замерла в ожидании первых рассеянных лучей. Тишина вокруг и только шелест сухой травы под ногами. Не самое лучшее время для таких прогулок в горах, но жена упрямо стояла на своем, вкладывая в голову Пабло, что этот поход поможет справиться с возникшим недопониманием и прохладой в их семейных отношениях. — В субботу я хочу устроить вечеринку в честь нашей третьей годовщины. Позовем друзей и родителей. Кстати, на следующей недели мы ужинаем у Эскурра. Пилар недавно позвонила мне и пригласила к ним гости. Думаю, она хочет сообщить что беременна. Мартина высокомерно закатила глаза к небу, — как будто никто и не заметил, ее округлившийся живот. Она продолжала болтать без умолку, пересказывая все женские сплетни из их общей компании, после чего Пабло еле сдерживался, чтобы не приказать ей заткнуть свой рот. — … у нее совсем совести нет! Устраивать праздник, зная, как мы уже второй год пытаемся завести ребенка. Возможно нам и не стоит приходить… к тому же она совершенно не умеет готовить, это всем известно. Пабло прикусил язык, чтобы не ляпнуть что-то вроде того, что кулинария — это единственное, в чем его молодая жена преуспела в этой жизни. Но на одной готовке далеко не уедешь. Как жаль, что он ошибался, когда решил, что залог семейного счастья — идеальная домохозяйка в доме. — … я хочу полностью поменять интерьер нашей спальни. Как тебе тот вариант портьер, образцы которых прислала мне Мел на прошлой неделе? Мартина сморщила носик, выказывая тем самым собственное недовольство. — На мой взгляд, клетка это как-то совсем скучно и по-деревенски… И вот опять…она снова это делает, — пронеслось в его голове. Их семья рушится на глазах, они больше не смотрят друг другу в глаза, когда разговаривают, а если и говорят то исключительно о бытовых мелочах. Он больше не хочет ее обнимать, да что там, он предпочел бы жить на своей работе, только бы не слушать о том, что им пора сделать ремонт в спальне. Как будто это поможет спасти их брак… — К черту, Мартина, — терпению Пабло окончательно пришел конец. Он остановился и уверенно посмотрел в глаза собственной жене, возможно впервые за долгое время. — Не получается! — Ты это о чем? — она в очередной раз прикинулась полной дурой и по-хозяйски уложила свои руки ему на шею. — Хочешь клетку, ну хорошо, остановимся на ней. — Я не об этом, Мартина. У нас с тобой, — Пабло указал пальцами на обоих, — не получается. Я не счастлив. Конечно он понимал все серьезность сказанных им слов. Заранее знал, что его последующая фраза причинит ей невыносимую боль, но он итак слишком долго тянул за пластырь. Настало время сорвать его навсегда. — Я не люблю тебя, — а затем добавил, но уже не так уверенно, — а возможно, никогда не любил. В ответ Мартина только лишь усмехнулась. — Конечно любишь! — Я серьезно, — Пабло убрал с шеи ее руки. — Прости меня. Наш брак сплошная ошибка, но у нас еще есть время все исправить. Ты и я, мы еще можем стать счастливыми. — У тебя кто-то есть? — Нет, конечно, нет! — Точно, — со всем понимание ситуации Мартина настороженно прищурила глаза, — это твоя новая секретарша? Конечно, как я сразу не догадалась, это же классика. — Пожалуйста, скажи что ты сейчас шутишь. У меня никого нет! Ты меня слышишь??? Ты вообще когда-нибудь меня слушала? — Не перекладывай на меня всю ответственность! Это ты только что сказал, что не любишь меня! Я делала все для этих отношений! — Все? — не поверил своим ушам Пабло. — Ты говоришь о завтраках, обедах и ужинах, которые ты постоянно готовила? Об этом ты мне все время твердишь??? Поверить не могу, — он уронил голову в руки и отвернулся, подергивая плечами от нервного смеха. — Ты же холодная, Мартина. Ты ведь совсем не умеешь любить. Никого кроме себя. Да для тебя счастье, это когда тебе завидуют, когда тебя превозносят. Посмотри на себя, посмотри на нас, — он попытался воззвать ее в голосу разума, — во что мы оба превратились? Мы ведь только и делаем что выбираем занавески в спальню. Очнись уже наконец! Ее глаза заблестели так, если бы она только сейчас поняла всю серьезность этой ситуации. Пабло отгонял прочь воспоминания о том дне, когда сделал предложение этой женщине. — Я больше не хочу так жить… Его взгляд умолял его простить, после чего он резко развернулся на месте, намереваясь пойти туда, где они разбили палаточный лагерь. — Ты не уйдешь!!! — Мартина быстро его догнала и из последних сил толкнула мужа с спину. Покачнувшись, Пабло едва устоял на ногах. Позади него был вертикальный обрыв, высотой порядка двадцати метров. — Ты совсем спятила? — он приложил руку к виску, но Мартина, не сдавая собственных позиций, принялась за очередные оскорбления. — Ты жалкий, никчемный… — ее палец вдалбливался в его грудь словно заточенный кинжал, — все что у тебя есть, все что тебя окружает, — она взметнула руками вверх, — деньги, работа, дом, — это все досталось тебе благодаря мне. Ты никто без меня! Пабло помотал головой и еле слышно произнес: — Мне ничего от тебя не нужно. — Ну конечно, легко показывать зубы, когда твоя задница прикрыта. Если ты собрался разводиться, то уж поверь, я оставлю тебе только то с чем ты пришел. Машину, дорогие часы, одежду, что я тебе покупала, все придется вернуть. — Ты палец о палец не ударила, чтобы заработать эти деньги, все твои богатства — деньги твоих родителей. — Это все не важно. — Я ухожу, бумаги о разводе пришлю по почте. Пабло попытался сойти со своего места, но рука Мартина вцепилась в него мертвой хваткой. — Мы не закончили! — Нет, дорогая, мы закончили. Я, — он упрямо указал пальцем в землю и двинулся вперед, — я закончил. Навсегда закончил! — Браво, Пабло, — Мартина принялась за жидкие аплодисменты, — ты впервые включил мужика. Нужно срочно отметить это дело, — она надменно фыркнула. — Вся твоя жизнь до меня была сплошным дерьмом. Это я сделала из тебя человека, ты стал Пабло Бустаманте, которого все знают, ценят и уважают тогда, когда стал моим мужем. Кто ты без меня? — высокомерие и презрение так и сочились с ее рта. — Жалкий торговец подержанных машин со смазливой мордашкой? — Замолчи! — Ты в точности как твой папаша. — Замолчи, — предупреждающе процедил он сквозь зубы еще раз, и что было силы на весу сжал свои кулаки. — Яблоко от яблони… Он ведь тоже бросил твою мать. Предатель! — выплюнула Мартина и тут же за это поплатилась. Пабло в несколько шагов преодолел незначительное расстояние между ними и вцепился в горло жены мертвой хваткой. — Я сказал замолчи! — его угрожающий шепот быстро перетек в приказной ор. Мартина пыталась разжать его пальцы, но из-за отсутствия кислорода, силы медленно, но верно покидали ее тело. Когда она захрипела, ее взгляд с едкой усмешкой быстро сменился паникой в карих глазах. — Я беременна… — она выложила все карты на стол, ожидая от него дальнейших действий. — Что? Едва только услышав эти слова, Пабло ослабил хватку и быстро отдернул руки, как если бы посягнул на самое святое в этой жизни. Мартина быстро пришла в себя, потирая места, где только что сжимались его пальцы. — Если уйдешь, твой ребенок возненавидит тебя, так же как и ты ненавидишь собственного отца. Уж я то постараюсь. Все еще не веря в реальность происходящего, Пабло опустился на колени. — Как это возможно? Какой срок? — Четыре недели. — Но мы не спали вместе больше двух месяцев. — Да, я рада что ты это заметил, любимый. Когда твой муж постоянно находит отговорки в постели, волей неволей становишься очень изобретательной. А когда еще есть деньги в кармане… и почему я раньше до этого не додумалась. Весь ее страх улетучился и растворился в воздухе. Мартина вновь стала прежней, наступая на его больные мозоли, тем самым манипулируя собственным мужем. Несогласно покачивая головой из стороны в сторону, Пабло не мог поверить собственным ушам. — Долбанная, больная сука! — Тише, любимый, — Мартина наигранно выпятила живот вперед, — наш ребеночек может услышать. — Какая же ты тварь, — понимая, что загнан в угол, Пабло почувствовал запах собственной обреченности. — Тварь, — смакуя на языке это обзывательство со стороны мужа, девушка примерила его на себя, — возможно, но очень умная и дальновидная тварь. Мартина постучала пальцем по голове, указывая на собственную изобретательность. — Склонить тебя к сексу было невозможно, но мужские потребности есть мужские потребности. Она просто пожала плечами, выказывая надуманную мудрость и тщеславие. — Какой нормальный мужик в здравом уме и трезвой памяти откажется от хорошего минета? — Убери от меня свои руки! — почувствовав на своем плече ее ладонь, он дернулся как от огня. — Не переживай, моей любви хватит на нас двоих, а когда родится наш малыш, ты снова меня полюбишь. Эмоции Пабло взяли над ним верх. — Я сказал убери от меня свои руки, — при толчке, Мартина потеряла равновесие, и споткнувшись о камни, в последний момент успела схватиться за одну из веток, больше похожей на корни старого дерева, что торчали из земли неподалеку. — Помоги мне! — пока Пабло находился в полнейшем ступоре, она звала его на помощь. Но он был словно во сне. Уши заложило, происходящее вокруг было как в замедленной съемке. Бустаманте сосредоточился на том, как двигается рот его жены в беззвучных для него мольбах. Его оглушило, он полностью потерялся в пространстве. Адреналин в крови зашкаливал. Сердце билось как у сумасшедшего, и уже было готово вырваться из груди. Что я делаю, — вдруг Пабло как будто бы окатило из ведра ледяной водой. Бесконечный поток мыслей. Казалось его выбор был очевиден. Я ведь не убийца, — промелькнуло в его голове в ту же секунду. Пабло протянул руку жене и помог выбраться ей из опасности. Полностью обессиленный и вымотанный эмоционально, он рухнул на камни, и раскинув руки по обе сторонам, уставился в небо. Пока он думал о чем-то своем и восстанавливал дыхание, Мартина, которая никак не могла отделаться от пережитого шокового состояния, широко распахнув глаза от ужаса, в упор смотрела на мужа. — Ты чуть не убил меня… — Мог… — его тон был равнодушным и спокойным, — но не убил. Ты победила, Мартина. Поздравляю. Пабло говорил так словно все переосмыслил за одно мгновение. Он молча перевел глаза на жену. Бустаманте не любил ее, женщину, которая носила под своим сердцем его ребенка, но он уже всей душой любил этого малыша. Он бы никогда не ушел из семьи, потому что на собственной шкуре познал все тяготы жизни в неполных семьях. А у его сына или дочки должно быть только все самое лучшее, пусть даже ценой его собственного счастья и благополучия. — Я весь твой. Мы сделаем чертов ремонт, поменяем занавески в спальне… я стану мужем, о котором ты и мечтать не могла. Заботливым, любящим… все твои подруги обзавидуются. Обеды… ужины… Только знай, — Пабло взял намеренную паузу, выделяя интонационно каждое последующее слово, — засыпая рядом с тобой в одной кровати, каждый раз смотря тебе прямо в глаза, я буду сожалеть о том, что не дал тебе упасть с этой чертовой скалы, лживая тварь. Пабло резко поднялся с земли, и уже не оборачиваясь, поплелся в сторону палаточного лагеря. *** Пабло Бустаманте пришлось прервать свою рабочую встречу с клиентом и ответить на звонок от детектива. Он ненавидел, когда ему мешали. Такие ситуации всегда сбивали его с излагаемой мысли, но игнорировать полицию было не в его интересах. — Слушаю, — Пабло взглядом попросил у своего клиента извинения и отвернулся к окну. — Добрый день, это детектив Фарра, мы можем встретиться сегодня? Скажем, во время вашего обеденного перерыва. — Кажется, я уже отвечал на все вопросы в день убийства. — Возникли новые обстоятельства дела, так вы уделите мне время для беседы или вам прислать повестку в участок? Рикардо был столь убедителен в своем вопросе, что Пабло не оставалось ничего иного, как согласиться на эту непредвиденную встречу. Бустаманте мельком взглянул на свои наручные часы, — хорошо, я освобожусь примерно через полчаса. — Отлично, я приеду к часу. До встречи. В ожидании детектива Фарра, Пабло не мог усидеть на месте. Даже несмотря на срочные дела по одному из бракоразводных процессов, Бустаманте полностью погрузился в собственные размышления. После телефонного разговора с Рикардо, в особенности что касалось его слов о том, что возникли новые обстоятельства по делу Мии, его голову постоянно терзали сомнения. Так устроена жизнь. Ты не знаешь, какие карты тебе выпали, но ты должен продолжать играть. В дверь постучали. Пабло моментально вышел из состояния глубокой задумчивости и уставился в дверной проем. — Детектив, — он поднялся со своего рабочего кресла и в знак своего уважения протянул руку. — Добрый день, спасибо, что согласились уделить мне время. Пабло расслабил узел на галстуке и указал на стул: — Да… присаживайтесь. Кофе? — Нет, благодарю. В последнее время так занят на работе, что даже ночью не могу уснуть, поэтому решил значительно снизить потребление кофеина. — Тогда чай? — Не нужно, предлагаю сразу приступить к разговору. Рикардо постучал по своей пачке и из нее появилась тут же появилась сигарета. — Не возражаете? Пабло не выразил никакого беспокойства, поэтому Фарра резко чиркнул зажигалкой и глубоко затянулся, выпуская серый дым из легких. — По телефону вы упомянули что-то по поводу новых обстоятельств… — Именно, — детектив коротко кивнул и стряхнул сигаретный пепел. — Ваша соседка сеньора Менендес сообщила мне, что видела вас около семи тридцати утра возле вашего дома в день убийства. Вы явно откуда-то возвращались. — Да, и что в этом странного? — На первом допросе вы упомянули, что не покидали пределы собственного дома. — Я… вероятно… — Пабло попытался мысленно вернуться в то самое утро, когда обнаружили тело Мии, — вероятно ездил за свежей газетой. Рикардо воспринял его слова всерьез, оценивая их выражением лица, не несущим никаких конкретных эмоций. — То есть вы ездили на собственном автомобиле? Бустаманте быстро смекнул, что если соседка видела его на подъездной дорожке, то вероятнее всего она засекла и то, что он выходил из своего автомобиля. Отрицать данный факт, не представлялось возможным. — Да. — И куда вы направились? — В магазинчик на соседней улице. — Почему вы не пошли пешком? Для человека, который регулярно бегает по утрам вы поступили крайне нелогично. Согласитесь? Нервы Пабло потихоньку начинали сдавать, но он не проявил никакой внешней реакции. — Я повредил ногу на пробежке за день до этого. — Хмм, — выражая сомнения, Рикардо усмехнулся и затушил сигаретный окурок о дно пепельницы, — газета была вам так необходима? — Это что-то вроде утреннего ритуала, поэтому я отвечу «да». — Вы были только в магазинчике на соседней улице, или ездили куда-то еще? Пабло установил зрительный контакт с детективом, который замер в ожидании его ответа, как будто он был уже готов в пух и в прах разнести его последующие слова. — Я заехал в местную кондитерскую купить жене сладостей, она их обожает. Фарра растянулся в цинично-обличительной улыбке. — Как мило. Ох уж, эти женщины! Сначала они обожают сладости, а потом пеняя на зеркало, не влазят в любимое платье. Вы с кем-нибудь разговаривали по дороге? Может встречали кого-нибудь? Пабло сделал вид, что напряг память: — Кроме сеньоры Игнасио и паренька в газетном киоске. Нет…не припомню. Точно нет. — Интересно, — детектив вытащил из кармана своей куртки распечатанную на принтере фотографию, и молча протягивая ее Пабло, переплел руки на столе. — Данное фото говорит об обратном. Бустаманте больше не мог отвести своего взгляда от черно-белого снимка, взятого с одной из дорожных камер на автостраде. — Что вы хотите знать? — Пабло вернул глаза на лицо детектива. Рикардо придвинулся ближе, напрягая взгляд, — правду, разумеется, — Затем Фарра приготовился выслушать длинную историю и откинулся в стуле с горделивой выправкой хозяина сложившейся ситуации. После некоторых раздумий Пабло вновь заговорил: — Мы с Мией были знакомы еще задолго до того, как переехали в Бельграно… — Какого рода отношения вас с ней связывали? — Мы встречались какое-то время, но ничего серьезного. Я знаю как это прозвучит, но после расставания, Мия стала мне кем-то вроде сестры. Знаете, у нее была нелегкая жизнь, и я был один из немногих кому она могла рассказать о своем прошлом. Знаю как эта ситуация выглядит со стороны, но я не убивал ее. Клянусь! — Зачем же вы тогда мне соврали на первом допросе? — Зачем??? — моментально вспыхнул Пабло, словно зажженная спичка, — вам наверняка известно, что моя первая жена умерла в результате несчастного случая. Меня обвиняли в ее убийстве. Я разговаривал и видел Мию за час до ее убийства, думаете я совсем идиот? Работа адвоката дала мне полное представление о нашей системе правосудия. Всем плевать на улики, главное это факты и найти того, на кого можно будет повесить обвинение. Фарра, не перебивая, выслушал все доводы и аргументы Пабло, пока не остановил его неуемную тираду: — Расскажите мне всю правду, и я обещаю, что в случае вашей невиновности, вам ничего не грозит. Принимая это нелегкое решение, Бустаманте тяжело вздохнул: — Хорошо. За день до убийства, Мия сама позвонила мне и назначила встречу… — Где? — Рядом с парком. — Вы заметили что-нибудь странное в ее поведении или кого-то подозрительного рядом? Слова застряли в горле Бустаманте. Он почесал лоб, понимая что все сказанное будет использовано против другого человека. — Она постоянно проверяла телефон. И перед нашим расставанием ей поступило смс. — Номер определился? Вы видели от кого? Пабло молча закрыл глаза, устало протер лицо ладонями, а затем коротко произнес: — Да…