***
— Момент абсолютного счастья, — тихо повторил Джеймс слова профессора Адамсона. Он начинал терять терпение. Прошло три недели с начала изучения заклинания Патронуса, но оно все никак не поддавалось Поттеру. — Не расстраивайся, Джеймс, — Сириус похлопал друга по плечу. — Тебе нужно лишь подобрать подходящее воспоминание, верно? — Я не понимаю, — сказал Джеймс, находясь в каком-то отчаянии. — Покажи, — обратился он к Сириусу. Серебристый пес выскочил из палочки Сириуса, и, сделав несколько кругов по спальне, растворился. — Какое воспоминание? — поинтересовался Поттер, лицо которого помрачнело еще на несколько тонов, когда он увидел патронус Сириуса. — Любое воспоминание о вас, — ответил Сириус, садясь на кровать рядом с другом. Он выглядел немного застенчивым. Питер резко обернулся к Блэку, вытаращив глаза, Ремус еле заметно улыбнулся. Джеймс был тронут. — Как ваши успехи, Лунатик, Хвост? — обратился Сириус к друзьям, желая поскорее сменить тему. — Никаких, — буркнул Питер. — Попробуй, — подбодрил друга Джеймс. — Экспекто патронум, — голос Петтигрю дрожал, его пальцы крепко сжимали палочку. Серебристое облако повисло между ним и остальными Мародерами, затем через несколько секунд рассеялось. — Расслабься, Питер, — посоветовал Сириус. — Не держи палочку так крепко, ослабь хватку, — Хвост послушно следовал указаниям Сириуса. — Движение палочки должно быть более быстрым и резким. И главное: будь уверенным. Кричи, если хочешь, — он усмехнулся. — Еше раз! — Экспекто патронум! — пожалуй послушал Петтигрю Сириуса слишком буквально. Но результат был значительным: в густом облаке можно было увидеть очертания чего-то, что отдаленно напоминало крысу, само заклинание было ярче и продержалось дольше. — Теперь мы можем быть уверены, что ты не умрешь от дементора, — Сириус выглядел невероятно довольным собой. — По крайней мере не сразу. — Теперь у тебя та же проблема, что и у Джеймса, — Ремус одобрительно улыбнулся друзьям. — Воспоминание. Вы можете подумать над этим вместе. — А ты, Ремус? — Джеймс выглядел бодрее, чем некоторое время назад, кажется успех Питера придал ему сил и вернул мотивацию. Ремус заметно помрачнел, но поднял палочку. Очень быстро все поняли почему. Это был волк. Некоторое время ребята молчали. Ремус опустился на кровать, разглядывая свои коленки. — Волк — это замечательно, — сказал Сириус, пересаживаясь от Джеймса к Ремусу и осторожно положив руку ему на плечо. — Волк — это преданность, верность, благородство и нравственность. — И все это про нашего Ремуса, — Джеймс присоединился к другу, улыбаясь. Лунатик заметно расслабился. — Это волк, не оборотень, — согласно кивнул Питер. — Спасибо вам, — тихо прошептал Ремус в ответ. — В любое время, Лунатик, — очаровательно улыбнулся Джеймс.***
— Я думаю, мы вполне имеем право называться клубом, — заявил Гидеон, когда все вновь собрались в Выручай Комнате следующим вечером. — Клубом чтения? — фыркнула Алиса. — Звучит скучно, — зевнул Сириус. — Мисс Эванс, — близнецы с одинаковыми ухмылками подошли к девушке и отвесили ей поклоны, после чего вручили книгу. — Глава двенадцатая. Оборотное зелье. — Они закончили варить зелье? — удивился Фрэнк. — А Снейп говорил, что это невозможно. — И до сих пор так считаю, — подал голос Северус. <…>Гарри огляделся. Из всех кабинетов — а он так много повидал их в этот год — кабинет Дамблдора был самый интересный. — Это уж точно, — усмехнулся Сириус. <…>В центре громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потертая, латаная-перелатаная Волшебная шляпа. Гарри вдруг осенило: а что, если он еще раз наденет Шляпу и послушает, что она скажет? — Развеять свои сомнения, — кивнул сам себе Регулус. — Было бы неплохо. — Или Шляпа сделает только все хуже, — хмыкнул Северус. Он с опаской взглянул на спящих по стенам колдуний и чародеев. Не натворит ли он бед, если попытает счастья еще раз? — Не натворишь, — утешил мальчика Фабиан. — Надевай! <…>— …на тот ли факультет я тебя отправила, — опередила его Шляпа. — Да… С твоим распределением было не так просто. Но я и сейчас держусь того, что сказала раньше. — Она ошибается, — сказал Джеймс, недовольно скрестив руки на груди. — Мы не можем позволять какой-то Шляпе определять наши судьбы, — он ударил кулаком подлокотник дивана. — Ты был другого мнения пару лет назад, — произнесла Лили, задумчиво поправляя прядь волос. — И ты забываешь, что мы и не позволяем Шляпе решать за нас, — сказал Северус. — Для многих, в том числе и для Гарри, и для Блэка, это был их собственный выбор. — Сердце у Гарри подпрыгнуло. — Ты бы прекрасно учился в Слизерине… — Кем бы стал Гарри в окружении таких людей, — задумалась Алиса. — Каких «таких»? — язвительно спросил Регулус. — Слизерин не ограничивается Драко и его компанией, на факультете есть и другие люди. <…>Гарри положил ее обратно на полку, чувствуя, как внутри у него все протестует. — Ты не права, — сказал он вслух тихой, неподвижной Шляпе. — Гарри принял свое решение, — сказал Регулус. — Но я не понимаю, — Лили обратилась к младшему Блэку. — Гарри ведь не проявлял никаких качеств Слизерина? — Я не знаю, — пожал он плечами в ответ. — Шляпа видит глубже. Возможно, это те черты характера Гарри, которые мы никогда и не увидим, потому что он попал на Гриффиндор. <…>Оказывается, он был не один. На золотой жердочке возле двери сидела дряхлая на вид птица, смахивающая на полуощипанную индюшку. Гарри смотрел на нее — птица сумрачно смотрела в ответ, издавая сдавленное квохтанье. Судя по виду, она была чем-то больна — глаза потухли, и за то время, что он наблюдал за ней, из хвоста выпала пара-другая перьев. — Это ведь феникс? — благоговейно прошептал Питер. — Слезы феникса, — произнес Ремус, а затем повторил не так давно услышанную фразу: — «Слезы феникса способны исцелять раны и нейтрализовать многие яды, даже яд василиска…». — Только не говорите мне…! — ахнула Лили. — Осталось понять, как нейтрализовать глаза василиска, — ухмыльнулся Сириус. — Просто закрыть глаза и не смотреть, — посоветовал Фрэнк. — Это сложно, — покачал головой Джеймс. Гарри грустно покачал головой. Не хватало только, чтобы комнатная птичка Дамблдора умерла на его глазах, когда они в кабинете один на один. — Это феникс, он переродится, — махнула рукой Алиса. — Не переживай, Гарри. В этот самый миг по перьям птицы пробежал огонь, и всю ее охватило пламя. — Это ведь такая редкость — увидеть момент перерождения феникса, — восхищенно сказал Питер. — Хотел бы я увидеть когда-нибудь. <…>Птица тем временем превратилась в огненный шар, издала пронзительный крик, еще мгновение — и от нее ничего не осталось, кроме дымящейся на полу горстки пепла. — Какая красивая смерть, — Лили улыбнулась. — Смерть, за которой последует перерождение. Новая надежда. <…>Гарри взглянул, и как раз вовремя — из пепла высунула голову крохотная, сморщенная новорожденная птичка. Она была так же неказиста, как и прежняя. — Истинное бессмертие, а не этот ваш философский камень, — сказал Джеймс. — Ты действительно думаешь, что волшебники не пытались сымитировать бессмертие феникса? — грустно сказал Регулус. — Каким образом? — Поттер с непониманием уставился на Блэка. — Каким бы способом они не воспользовались, им придется платить свою цену за свое так называемое бессмертие. Это не совсем то же самое, что и феникс, — сказал он, не дожидаясь ответа Регулуса. — Досадно, что ты увидел его в день сожжения, — заметил Дамблдор, усаживаясь за стол. — Это ведь такая редкость, — разинув рот от удивления, сказал пораженный Питер. <…>Не успел, однако, директор произнести слово, дверь комнаты с грохотом отлетела в сторону и ворвался Хагрид — взгляд дикий, вязаная шапка набекрень, черные космы всклокочены, а в руке все еще болтается мертвый петух. — Хагрид поспешил на помощь, — усмехнулась Алиса. <…>— Не мог он такое вытворить! Ну это, как его… Присягну — хоть перед Министерством магии… — Так мило со стороны Хагрида, — улыбнулась Лили. <…>— Хагрид! — рявкнул Дамблдор. — Я уверен, что это не Гарри напал на тех двоих. — Каждый раз Дамблдор говорит, что это не Гарри, но каждый раз вызывает к себе, — хмыкнул Регулус. — Он что-то знает. — Это было ясно и по прошлой книге, — с нотками недовольства в голосе сказала Эванс. — Он снова принялся строить свои планы, чтобы «проверить готовность Гарри», — передразнила она голос директора. <…>— Я должен спросить тебя, Гарри, — произнес он мягко, — не хочешь ли ты мне что-нибудь сказать. Вообще что-нибудь. — Это странный вопрос, — нахмурился Джеймс. <…>Вспомнил о слухах, которые о нем распространились, и о собственном чудовищном подозрении, что он как-то связан с Салазаром Слизерином… — Не связан, — уверенно ответил Поттер. — Как тогда ты можешь объяснить то, что Гарри владеет парселтангом? — с любопытством спросил Регулус. — Этот дар ведь не связан напрямую со Слизерином, — ответил Джеймс. — Я имею в виду… Слизерин и его потомки не единственные, кто могли владеть парселтангом. Регулус, не до конца убежденный, кивнул. Он примет это объяснение сейчас. Но позже им нужно разобраться с родословной Поттеров. — Мне нечего вам сказать, профессор, — потупившись, произнес Гарри. — Что бы сделал или сказал Дамблдор, если бы Гарри рассказал ему о голосе? — задумался Ремус. — Он мог бы сложить два и два, и понять, что чудовище Тайной Комнаты это василиск, — предположил Гидеон. — Возможно, он уже знает, — сказал Регулус, вздохнув. — То что Гарри промолчал только к лучшему. Лучше Дамблдору не знать, что Гарри пытается раскрыть тайну. <…>Удивительнее всего бьшо то, что особенно взволновала школу расправа с Почти Безголовым Ником. Все спрашивали друг друга: у кого могла подняться рука на бедное привидение, какая страшная сила сумела поразить того, кто и так уже мертв? — Им не приходило в голову, что все нападения могут быть случайными и никто не собирался атаковать призрака? — Северус закатил глаза. — Очевидно, что целью был Джастин. <…>— Вижу, мы тут будем одни, — оценил ситуацию Рон в разговоре с Гарри и Гермионой. — Наша троица и слизеринцы — Малфой и Крэбб с Гойлом — вот и все, кто останется. Веселые будут каникулы. — Как все удачно складывается, — с подозрением прищурился Гидеон. <…>Что касается Гарри, он был только рад, что почти все уезжают. Он устал от того, что народ шарахается от него в коридорах, словно он отрастил клыки или плюется ядом, устал от шушуканья, кивков и шипения за спиной. — Рождество в Хогвартсе будет замечательным, — улыбнулась Лили. — В огромном замке, в одиночестве… — мечтательно протянул Гидеон. — Я остаюсь на Рождество в Хогвартсе! — внезапно сказал он. — Мы никогда не оставались здесь, — согласился Фабиан. — И это наш последний год. — Прости, Поттер, — улыбнулся Гидеон, но Джеймс лишь покачал головой. — Вы можете читать без нас, — сказал Фабиан. — Мы ведь не в списке обязательных людей. — Но… — Просто перескажете нам, что прочитали, — отмахнулись близнецы. — Регулус прав, нам нужно поскорее закончить чтение, и пропускать каникулы ни в коем случае нельзя. Фред и Джордж, однако, обратили гнетущий страх в забаву. Увидев Гарри, они все бросали и важно вышагивали впереди него, громко крича: «Дорогу наследнику Слизерина! Падайте ниц, идет самый великий маг…» — Демонстрируя всем как глупы и безосновательны их подозрения, — одобрительно кивнула Алиса. — Жаль они слишком глупы, чтобы понять даже это, — печально объявил Гидеон. — Я уверен, все они думают, что Фред и Джордж всерьез говорят все это, — согласился Фабиан. <…>— Ушел бы ты с дороги, Перси, — вздыхал Фред. — Не видишь, Гарри торопится… — Его ждет в Тайной комнате чашечка чая и приятная встреча со своим клыкастым слугой, — добавлял Джордж, радостно фыркая. — Жаль, что они лишь усугубляют ситуацию, — вздохнул Фрэнк. — Они ведь хотят как лучше. — Это то, что сказали Гиди и Фаби, не факт, что это правда, — возразила Алиса, однако, улыбнувшись близнецам. <…>Но их кривляния весьма раздражали Драко Малфоя: завидев их, он буквально зеленел от злости. — По-моему, его так и распирает признаться, что это он — настоящий наследник, — высказал догадку Рон. — Скорее, он оскорблен тем фактом, что Гарри, гриффиндорца, считают наследником Слизерина, — хмыкнул Регулус. — Но вариант Рона тоже хороший, — улыбался во весь рот Гидеон. <…>Можно было на всю катушку пускать фейрверки, никого не сердя и не пугая, и, уединившись, практиковаться в поединках на волшебных палочках. — Целая башня в распоряжении трех второкурсников, — поморщился Фрэнк. Фред, Джордж и Джинни тоже предпочли остаться на каникулах в школе — дома им грозило путешествие с родителями к Биллу в Египет. — Хорошо еще двух четверокурсников и одной первокурсницы, — усмехнулись близнецы. Перси, который не опускался до «детских игр» и редко показывался в Общей гостиной, с важностью сообщил им, что остается на Рождество лишь потому, что его долг как старосты — помогать преподавателям в это неспокойное время. — Его вообще можно не считать. Утро Рождества пришло в холоде и белизне. Рона с Гарри, единственных сейчас обитателей спальни, в несусветную рань разбудила Гермиона — примчалась уже совсем одетая и принесла обоим подарки. — Как невежливо со стороны Гермионы заходить в спальню мальчиков, — Алиса слегка склонила голову вбок. — Ей просто не нужно делать это слишком часто, — пожал плечами Фабиан. <…>— И тебя с Рождеством. — Гермиона бросила ему подарок. — Я уже час как встала — добавила в зелье златоглазок. Оно готово. — Да неужели? — Северус подозрительно смотрел на книгу в руках Лили. <…>— Привет! — радостно встретил ее Гарри. — Мы опять друзья? Букля в знак расположения клюнула его в ухо самым дружеским образом — Какая капризная сова, — поразилась Алиса. — Она обижалась на Гарри четыре месяца! <…>Пакет, который, как выяснилось, прислали Дурсли, содержал зубочистку и короткое письмецо, где они интересовались, не сможет ли Гарри остаться в школе и на летние каникулы. — Было бы замечательно, — буркнул Сириус. <…>Взяв в руки ее [миссис Уизли] поздравительную открытку, он в который раз ощутил угрызения совести — ему вспомнился фордик мистера Уизли, которого никто не видел с той самой аварии у Гремучей ивы. — Фордик не жалко, а вот Уизли, — вздохнул Фабиан. В воображении у него тотчас возникла сцена ночного боя со взбесившимся деревом, и мысль сразу же перекинулась к школьным правилам, которые они с Роном опять вознамерились нарушить. — Еще не поздно передумать, — сказала Лили. — И разозлить Гермиону. <…>Под руководством Дамблдора собравшиеся исполнили его любимые рождественские гимны, громче всех ревел Хагрид, голос его креп после каждого бокала яичного коктейля. — Это будет весело, — Гидеон обнял брата за шею и засмеялся. — Интересно, смогу ли я уговорить Эммелину присоединиться к нам? Фабиан оттолкнул брата от себя в смущение, что лишь больше позабавило его. Перси не заметил, как Фред заколдовал его значок старосты. Ко всеобщему удовольствию, на нем появилась надпись «Дурачина», и бедняга Перси безуспешно пытался выяснить, над чем это все смеются. — Заслужил, — улыбнулась Алиса. — Зануда. <…>Ничего, если все пойдет как по маслу, часа через два-три Малфоя ждет заслуженное возмездие. — Бедный Гарри, он еще не знает, какое разочарование ждет его сегодня, — вздохнул Гидеон. — Если у них все получится, — с долей скептицизма сказал Северус. Дождавшись, пока Рон и Гарри проглотят третью порцию рождественского пудинга, Гермиона увела их из зала, чтобы составить подробный план вечерней кампании. — Хотя бы поели, — заметил Джеймс. — А не как на Хеллоуин. — Нам еще надо достать какую-нибудь частицу — волосы или ногти — тех, в кого хотим превратиться, — сообщила она обыденным тоном, словно речь шла о покупке мыла в соседней лавке. — Справедливости ради, остальные ингредиенты зелья не самые аппетитные вещи, — утешил друзей Сириус. <…>И еще надо куда-то деть настоящих Крэбба и Гойла, пока мы говорим с Драко. А то вдруг явятся в самый неподходящий момент. Я все продумала, — невозмутимо продолжала Гермиона, словно не замечая ошарашенных лиц друзей. — Звучит как что-то веселое, — улыбнулся Джеймс. — Я был бы не против принять участие. И она показала им пару увесистых шоколадных пирожных. — В них впрыснуто легкое снотворное. Надо только куда-то их подложить, чтобы Крэбб и Гойл заметили. Вы же знаете, какие они обжоры. Увидят — обязательно съедят. И тут же уснут. А вы их спрячете в чулан, где стоят швабры, и вырвете у того и у другого по нескольку волосков. — Прекрасный план, — Сириус одобрительно похлопал в ладоши. Рон и Гарри потрясение переглянулись. — Гермиона, по-моему. — Это может плохо кончиться… — Трусы, — фыркнула Алиса. <…>— Хорошо-хорошо, — кивнул Гарри. — А как же ты? Ты-то у кого достанешь волосы? — Гермиона может пойти под мантией, — повторил в очередной раз Регулус. — Уж лучше Рон, — сказал Сириус. — Актерские навыки Гермионы должны быть намного лучше, чем у Рона. — Я уже запаслась! — Гермиона достала из кармана крохотную бутылочку, в ней был один-единственный коротенький волосок. — Гермиона продумала все, — восхитился Гидеон. — Помните Милисенту? Мы с ней боролись во время дуэльной тренировки. Она еще хотела меня задушить. Этот волос остался у меня на мантии. — Это плохая идея, — тут же сказал Северус. — Подбирать волос с мантии, который не обязательно принадлежит этой Милисенте. Лучше добыть еще один волос, но точно убедиться, что это именно ее волос. На Рождество она уехала домой, но я скажу слизеринцам, что надумала вернуться. — Это еше хуже, — хмыкнул Регулус. — Допустим, у нее действительно волос Милисенты, но даже так они потратят немало времени, чтобы объяснить внезапное появление Милисенты. К тому же я не думаю, что Гермиона хорошо знает Милисенту, и встает вопрос, сможет ли она убедительно притвориться ею. <…>После рождественского чая они затаились в пустынном холле, поджидая Крэбба и Гойла — те еще оставались в одиночестве за слизеринским столом, уминая четвертую порцию бисквитов со взбитыми сливками. — Я хочу есть, — заявил Сириус. — Желательно чего-нибудь сладкого. Шоколадные пирожные Гарри положил на видное место — перила в холле. — Ни разу не подозрительно, — фыркнула Алиса. <…>— Какой же ты будешь толстый! — прошептал Рон, глядя на Крэбба, который толкнул локтем Гойла, показывая на пирожные. Оба схватили лакомства и с наслаждением запихали их в широченные рты. — Они тупее, чем я ожидала, — Алиса хлопнула себя по лбу. — Какие прожоры, — поморщился Сириус. — Похуже Питера. Питер хотел было возмутиться, но Джеймс опередил его, толкнув Блэка под бок. — Если кто-то из нас и прожора, то только ты, Бродяга. <…>— Отлично. А я утащила мантии из прачечной. — У Гермионы в руках был большой пакет. — Когда вы станете Крэббом и Гойлом, вам потребуются размеры побольше. — Следует признать, что Гермиона подошла к исполнению плана крайне тщательно и ответственно, — заметил Фабиан. — Кроме части с волосами, — сказал Северус Все трое посмотрели в котел. Зелье походило на жирную, черную, вяло кипящую грязь. — Это правильно, — Северус нахмурился, ожидая подвоха. — Уверена, что никаких ошибок нет, — сказала Гермиона, еще раз перечитывая покрытую пятнами страницу «Сильнодействующих зелий». — Выглядит оно, как описано в книге. — Выходит три второкурсника сварили Оботное зелье в туалете Плаксы Миртл, — подытожил Фрэнк, пребывая в искреннем восхищении. — Вернее, второкурсница Гермиона, — поправил Регулус. <…>Зелье громко зашипело, словно закипевший чайник, и грязно вспенилось. Через секунду оно стало ядовито-желтым. — Оно должно быть таким? — поинтересовался Гидеон у Северуса. — Цвет зелья зависит непосредственно от человека, частицы которого вы используете, — ответил он. — Оно может быть любого цвета. — Ух ты! — воскликнул Рон. — Вот она, истинная сущность Милисенты Булстроуд. Спорим, оно и на вкус такое же противное. — Даже Рон это знает, — развеселилась Алиса, обращаясь к Пруэтту. <…>Превращение закончилось также внезапно, как началось. — Ей действительно удалось сварить Оборотное зелье, — прошептал одними губами Северус, кажется не до конца веря в услышанное. — Жуткое превращение, — поежился Фрэнк. <…>— Эй, как вы там? — вырвался из его уст низкий, скрипучий голос Гойла. — Нормально, — справа послышалось глуховатое ворчание Крэбба. — А Гермиона? — спросил Северус. — Боюсь, волос был не Милисенты, — мрачно ответила Лили. <…>— Пойдемте скорее, — поторопил Гарри друзей, ослабляя браслет часов, который врезался в толстое запястье Гойла. — Нам еще надо отыскать гостиную слизеринцев. Я на одно надеюсь: встретим по дороге кого-нибудь и за ним увяжемся… — Что? — голос Регулуса почти сорвался на истерику, но он быстро взял себя в руки. — Они продумали такие мелочи, как ботинки и мантии, а самое главное… рассчитывать на удачу… с таким ограниченным количеством времени… — он выдохнул. — Это было глупо, — согласился Джеймс. <…>Он постучал в дверь Гермионы: — Ты что там копаешься? Пора идти… Ему ответил напряженный высокий голос: — Я… Я не пойду. Ступайте одни. — Как я и думал, — хмыкнул Северус. — Не тот волос. — А если это волос самой Гермионы? — задумался Гидеон. — Что бы тогда было. — Гермиона бы просто не изменилась, — ответил Сириус. — Но тогда она бы просто вышла из своей кабинки. Это чей-то другой волос. — Если волос вообще, — тихо добавил Северус. <…>— Гермиона, с тобой все в порядке? — спросил Гарри через дверь. — Все хорошо… Я в норме… Идите. — Если это шерсть? — предположил Фабиан. — От одежды. Или чего-то еще. — Из зелья животных обратно не превращаются, — тихим голосом проинформировал всех Северус. — Давайте надеяться, что это МакГонагалл, — сказал Сириус, повысив голос. — Ты правда думаешь, что сущность МакГонагалл ядовито-желтая? — удивился Ремус. <…>— Не маши руками, — произнес Гарри вполголоса. — Что? — Крэбб всегда их держит, как будто они у него прилипли к телу. — Наблюдательно, — сказал Джеймс. <…>Спустились по мраморной лестнице, ведущей в подземные помещения. Вокруг ни души. Куда запропастились все слизеринцы? Без них в гостиную к Малфою не проникнуть. — Поэтому следовало узнать это раньше, — покачала головой Лили. <…>Едва эти слова слетели с его губ, как из прохода показалась девушка с длинными вьющимися волосами. Рон поспешил к ней: — Извините, мы тут забыли дорогу в нашу гостиную… — Какая убедительная ложь, Рональд, — фыркнул Гидеон. Девушка смерила его неодобрительным взглядом: — Прошу прощения, у нас с вами разные гостиные. Я из Когтеврана. — У них больше нет надежды, — сказал Гидеон. <…>Через четверть часа они уже стали приходить в отчаяние, как вдруг впереди им почудилось какое-то движение. — Они потратили слишком много времени, — сокрушенно сказал Джеймс. — Карта бы им не помешала. Лили подумала, что это предложение было странным, особенно от Поттера, но промолчала. <…>— А ты что здесь делаешь? — изумленно спросил Рон. Перси первым делом напустил на себя оскорбленный вид. — Вот уж не ваше дело, — сказал он твердо. — Перед лицом врага Перси ведет себя также, как и с семьей, — сказал Гидеон, задумчиво приложив палец к вискам. — Следует вывод… Лили не дала ему озвучить этот самый вывод, продолжив читать, отчего оскорбленный Гидеон не сводил с нее раздраженного взгляда. <…>— Отправляйтесь-ка в вашу гостиную, — продолжал Перси сурово. — Небезопасно вот так попусту блуждать по темным коридорам в эти дни. — По крайней мере Перси справедлив, — сказала Лили, обращаясь непосредственно к Гидеону. — Ты-то блуждаешь, — возразил Рон. Перси расправил плечи: — Я — староста. Никто не осмелится на меня напасть. — Но это лишнее, согласись, — фыркнул Гидеон, снова обращая взгляд на Эванс. — И он ведет себя также перед братьями. Бахвалится значком. — Имеет право, — Лили не сдавалась. Позади них внезапно отозвался эхом чей-то голос. К ним неторопливо шествовал Драко Малфой, и впервые в жизни Гарри был рад его видеть. — Вот и ваше спасение, — улыбнулся Регулус. <…>Малфой метнул уничтожающий взгляд на Перси. — А ты что делаешь у нас внизу, Уизли? — спросил он с усмешкой. Перси задохнулся от возмущения. — Если подумать, Малфой мало чем отличается от Перси, — внезапно сказал Сириус. — Только если для Малфоя повод для гордости и способ поставить себя выше остальных это семья, то для Перси это значок старосты. — Хочешь сказать, что Перси — слизеринец? — прищурился Гидеон, почувствовав необходимость заступиться за Уизли, что несколько обидело Лили. — Возможно, — ответил Блэк. <…>Они с Роном поторопились за Малфоем, который успел ввернуть, сворачивая в очередной коридор: «Этот Питер Уизли слишком задается…» — Перси, — машинально поправил его Рон. — Рон, — схватился за голову Фрэнк. — Да какая разница. Я замечал, он тут шныряет даже среди ночи. Держу пари, он возомнил, что шутя поймает наследника Слизерина. — Малфой презрительно фыркнул. — К сожалению, не удивлюсь, если это правда так, — вздохнула Алиса. <…>— Какой там новый пароль? — спросил он у Гарри. — Эээ… мммм… — промычал тот. — Вспомнил, «чистая кровь»! — Отвратительный пароль, — заявила Лили. — Не спорю, и даже одобряю, — сказал Регулус, подняв руки в защитном жесте. <…>— Ждите здесь, — распорядился Малфой, махнув рукой в сторону пары свободных кресел в отдалении от камина. — Сейчас пойду принесу — отец мне кое-что сегодня прислал. — Я уверен, что ничего хорошего, — вздохнул Фабиан. <…>«Расследование в Министерстве магии. Артур Уизли, глава Отдела по противозаконному использованию изобретений маглов, был сегодня оштрафован на пятьдесят галлеонов за магические манипуляции с магловским автомобилем. — То есть мистер Люциус Малфой прислал сыну газетную вырезку о мистере Артуре Уизли, просто чтобы позлорадствовать и поделиться этим с кем-то, — недобро усмехнулся Сириус. — Какой же ты мелочный, Люциус. М-р Люциус Малфой, председатель попечительского совета Школы чародейства и волшебства «Хогвартс», где эта заколдованная машина была ранее в этом году разбита, потребовал сегодня отставки м-ра Уизли. — Он этому поспособствовал, — Гидеон ударил кулаком по столу, тарелки со сладостями, отправленные им домовиками по просьбе Сириуса подпрыгнули и зазвенели опасным звоном — Уизли подрывает репутацию Министерства, — сказал м-р Малфой нашему корреспонденту. — Вне всяких сомнений, его нельзя допускать к составлению законов, а его смехотворный Акт о защите маглов следует незамедлительно упразднить. — Так вот почему, — тихо произнес Регулус. <…>— Артур Уизли обожает маглов, готов сломать волшебную палочку и перенять у них все, что можно, — заметил Малфой с презрением. — Глядя на всех этих Уизли в жизни, не скажешь, что они чистокровные! — И не то чтобы их это расстраивает, — воинственно сказал Фабиан. Физиономия Рона — точнее сказать, Крэбба — исказилась от бешенства. — Держи себя в руках, Рон, — посоветовал Джеймс. <…>— Странно, что «Ежедневный пророк» еще не накатал репортажа о нападениях в школе. — Это действительно странно, — сказал Джеймс. — Неужели эта Скитер больше не работает в «Пророке»? — Было бы замечательно, — холодно сказала Лили. — Но и без Скитер у них достаточно репортеров, — возразил Регулус. — Кто-то давит на них и приказывает молчать. — Я не думаю, что причина только в этом, — сказал Сириус. — Вся Британия учится в Хогвартсе, и конечно же детки должны были поделиться с родителями всем, что происходит в школе. Зачем запрещать что-либо писать в газетах, когда большая часть страны и без того в курсе? <…>Отец всегда говорил: Дамблдор — худшая из напастей. Он любит грязнокровок. Правильный директор никогда бы не принял в школу таких, как Криви. — Малфой набрался всего от отца, — сказал Сириус. — Он не сказал ни слова о матери. — Интересно, что с ней, — согласился Регулус. — С Нарциссой, нашей кузиной, — пояснил он. Малфой сделал вид, что фотографирует, и зло, но очень похоже изобразил Колина: — Поттер, можно, я сделаю твое фото? Дай мне, пожалуйста, свой автограф. Можно, я вылижу твои ботинки, Поттер? — Противный мальчик, — поморщилась Алиса. — Давайте согласимся, что Криви тоже не золотце, — сказал Гидеон. <…>Хоть и с опозданием Гарри и Рон без энтузиазма хихикнули. Но Малфой был удовлетворен, ведь Крэбб и Гойл всегда туго соображали. — Им повезло с ролями, — облегченно выдохнул Джеймс. — Святой Поттер, друг грязнокровок, — протянул Малфой. — Нуль без палочки, вот он кто. У него нет никакого чувства гордости. Настоящий чародей никогда бы не стал дружить с этой зубрилой, грязнокровкой Грэйнджер. А еще говорят, что он наследник Слизерина! Рон и Гарри слушали, затаив дыхание: Малфой вот-вот выдаст свою тайну. — Им даже делать ничего не пришлось, он сам все разболтал, — нервно хихикнул Регулус. — Могли просто воспользоваться мантией, и узнать, что Малфой не Наследник еще несколько месяцев назад. <…>— Хотел бы я знать, кто этот наследник. Я бы ему помог… — Что и требовалось доказать, — хлопнул в ладоши Гидеон. — Вернее не требовалось, — добавил Фабиан. <…>Гарри же мгновенно сообразил, что на это сказать. — Но ты, наверное, прикидывал, кто за этим стоит? — Я ничего не знаю, сколько раз повторять тебе, Гойл! — рыкнул на него Малфой. — Значит, это был бесполезная затея с самого начала, — разочарованно вздохнул Сириус. — Малфой сам ничего не знает. — А отец помалкивает. Комнату открывали последний раз пятьдесят лет назад, задолго до его учебы здесь. Но ему все известно. Это очень большая тайна. — То есть Малфой старший знает, — задумчиво произнес Фрэнк. И он боится, если я буду много знать, то могу нечаянно проболтаться. — И он прав, — хмыкнул Регулус. Но одно я знаю: когда Комнату в последний раз открыли, был убит кто-то из грязнокровок. Спорим, и в этот раз ухлопают, хорошо бы задаваку Грэйнджер! — кровожадно произнес он. — Боюсь, Рон очень скоро не выдержит и полезет драться, — сказала Алиса. — Как его дорогой дядя. <…>— А ты знаешь, того, кто тогда открыл Комнату, его поймали? — спросил он Малфоя. — Да, конечно… Его исключили. Может, он до сих пор в Азкабане. — Ничего нового, — скучающе сказал Сириус. — Может после этого хотя бы Гарри с ребятами продвинутся дальше, — пожал плечами Регулус. <…>— Ничего особенного не нашли. У отца есть очень ценные штуки для ритуалов черной магии. Они хранятся под полом большой гостиной. — И ты все разболтал, — развеселился Гидеон. <…>Малфой уставился на него, Гарри тоже. Рон побагровел, даже волосы налились красным, нос его медленно становился длиннее — отпущенный им час истек. — Пора бежать, — объявил Сириус, хотя бы ненадолго потеряв прежнее выражение скуки. <…>— Скорее за лекарством для желудка! — крикнул Рон, и друзья, не мешкая, помчались прочь из чужой гостиной, надеясь, что Малфой не успел ничего заметить. — Даже если заметил, то скорее всего ничего не понял, — сказал Джеймс. <…>Бросив их башмаки перед дверью чулана, друзья в одних носках побежали по мраморной лестнице к туалету Плаксы Миртл. — Теперь нужно разобраться с Гермионой, — сказал Северус. — И чьим волосом она воспользовалась. — В общем-то, мы не напрасно потратили время, — задыхаясь, выпалил Рон, едва за ними закрылась дверь. — Именно! — Регулус в недовольстве хлопнул в ладоши. — А жаль, — сказала Алиса. — Столько потратили на Оборотное зелье и так рисковали с этим своим планом. — Мы не разузнали, кто устраивает нападения, но я завтра же напишу папе, пусть проверят, что Малфои прячут под полом в большой гостиной. — Ну, хотя бы это, — вздохнул Джеймс. <…>— Гермиона, выходи скорее, мы тебе столько всего расскажем. — Уйдите, пожалуйста! — крикнула из-за двери Гермиона. — Все-таки волос животного? — испугалась Лили. <…>Неожиданно сквозь дверь кабины появилась Плакса Миртл. Никогда еще Гарри не видел ее такой счастливой. — Конечно, — буркнул Регулус. — В кои-то веки страдает не она, а кто-то другой. Причем, один из ее обидчиков. <…>— Это был кошачий волос! У Милисенты Булстроуд, должно быть, есть дома кошка! А зелье животных обратно в человека не превращает! — Я уверена, что мадам Помфри может это исправить, верно? — неуверенно спросила Лили. — Конечно, — ответил Регулус. — Вот только… она скорее всего поймет, что это Оборотное зелье. — Она никому не скажет, — заверил его Ремус. <…>— Не расстраивайся, Гермиона, — поспешно вмешался Гарри. — Сейчас же идем в больничное крыло. Мадам Помфри никогда не задает лишних вопросов… — Интересная жизнь у мадам Помфри, — усмехнулся Гидеон. <…>Плакса Миртл проводила их в путь заливистым смехом: — Подожди, они еще узнают, что у тебя сзади хвост! — Ох, кошмар, — выдохнула Алиса. — По итогу от зелья у них одни лишь убытки, — подытожил Регулус. Плакса Миртл была на седьмом небе от счастья. — Конец главы, — сказала Лили и закрыла книгу.