Ловушка

Я считаю свои карты, смотрю, как они падают. На мраморной стене кровь. Мне нравится, как все они Кричат. Скажи мне, что из этого хуже: Жить или умереть первым? Я сплю в катафалке, Мне ничего не снится. Billie Eilish — You Should See Me in a Crown

      Намного труднее вести борьбу с тем, что находится в твоей голове: поход с Руби на дело заставил меня задуматься, что я сделала и чего делать дальше не хочу. Я возвращалась к своим корням, как бы ни избегала этого, а возвращение равно уничтожению. Но приближение праздников, я надеялась, заставит меня отвлечься от всех мрачных, демонских мыслей и побыть немного обычным человеком, готовящим рождественские подарки для своей семьи.       Мне было скучно, немного одиноко от невозможности видеться с Лили, чтобы не подвергать её опасности, поэтому я взяла все необходимые вещи и перенеслась в дом к Бобби, где было всё так же уныло, как обычно. Сэм сидел за книжками на диване, когда я появилась у гостиной, и, заметив меня, вздрогнул от неожиданности, отрываясь от чтива.       — Что это? — он кивнул на вещи в моих руках.       Сбросив ношу на стол, захламленный книгами и бумагами, я обернулась, прогнувшись в спине, будто несла целую коробку кирпичей, а не три с подарками.       — Подарки на Рождество, — ответила я, сбрасывая всё ненужное со стола на пол, не заботясь о том, что среди него может быть что-то важное. — Не для вас.       — Такое чувство, что у меня демоны комнату снимают, — проворчал Бобби, появившись на пороге комнаты и закатив глаза. — Что за клуб рукоделия ты тут устроила? Нельзя было сделать это у себя дома?       — Дома скучно, а по телеку анонсируют «Эту прекрасную жизнь», — ответила я, разворачивая свою лавочку. — Тем более, мне звонила ведьма-подружка, — добавила, продолжая заниматься своим делом, — и рассказала, что демоны считай, что окружили Индиану. Вокруг неё такое творится, что любой продюсер хорроров в слюне бы захлебнулся, а в самой Индиане — тишина. Думаете, это что-то значит?       — Возможно, — сказал Сингер, — а может, это только для отвлечения внимания, чтобы запутать нас.       Дин сидел на кухне за ноутбуком, но спустя время вышел, присоединившись к разговору Бобби и Сэма, который чаще вставлял отдельные реплики. Пока я упаковывала подарок для Лили в красивую ярко-красную бумагу, я мельком смотрела на старшего Винчестера: интересно, он уже слышит вой адских псов? Как много у него осталось времени?       Сэм захлопнул книжку и поднялся с места, чтобы поставить её обратно на полку. Я тем временем отрезала широкую ленточку, дабы перевязать коробку, но бант сверху никак не получался. Это казалось даже смешным: я могла бы отнести все подарки в магазин, где мне бы за полчаса всё быстро и красиво упаковали, но в этом году захотелось сделать всё самой. Будто я пыталась убедить саму себя, что всё еще вернется на круги своя, главное лишь пережить эти события.       — Эй, великан, — окликнула я Винчестера-младшего, и он обернулся ко мне, всем своим видом говоря, что прозвища ему не приглянулись, — подержи-ка, пока я буду бант завязывать.       Сэм с хмурым взглядом подошел ко мне, сначала посмотрев на коробку, потом на меня. Выгнув вопросительно бровь, я всё ждала, пока его мозг начнёт функционировать. Хотелось сказать «это всего лишь коробка, Лилит оттуда не выпрыгнет, расслабься», но я промолчала, дождавшись, пока его пальцы, наконец, не придержат ленту.       — Зачем тебе это? — спросил Сэм, кивая подбородком на подарки.       Мы впервые стояли настолько близко. Сейчас я могла с точностью увидеть, насколько он меня выше, что даже каблуки не помогают.       — Скоро Рождество, — я пожала плечами, — и лучшее, что я могу сделать для своей семьи — послать подарки, —завязав красиво бант, я залюбовалась, но после недолгой заминки отложила коробку в сторону и взяла новую, а Винчестер всё не отходил. — Я всегда любила Рождество, — продолжила, раз уж Сэму неожиданно стало интересно в моей компании. —  Думаю, оно даёт надежду. Тебе так не кажется?       — Надежду на что? — охотник облокотился рукой о стол, пока я заворачивала обычную белую коробку в темно-синюю упаковку.       — Не знаю, — вновь пожала плечами я. — На лучшее, наверное. Что следующий год будет удачнее, чем предыдущий, — мой взгляд коснулся парня, будто пытаясь увидеть его реакцию. — Или что удастся спасти брата от Преисподней.       — А ты на что надеешься? — прищурился Винчестер, наблюдая за моими действиями с коробкой.       — На то, что меня не отправят в Ад, — я ответила не сразу. У меня на самом деле много надежд с тех пор, как я стала жить человеческой жизнью. И каждая сильнее предыдущей.       Я перевязывала второй подарок лентой, и Сэм без всяких просьб придержал её, чтобы я смогла завязать бант. Это действительно можно было бы списать на параллельную вселенную, но я услышала насмешливое замечание Дина и вернулась в реальность.       — Вы посмотрите, они нашли друг друга.       Мы оба обернулись к Винчестеру-старшему, который внимательно смотрел на нас обоих. Не знаю, сколько они с Бобби пялились и слушали, потому что их я не слышала уже минут десять, но могу сказать, что оба не в восторге; а Сингер еще и от того, что я завалила его дом своим хламом.       Если бы я была чуточку злобней, я бы уже начала заговаривать Сэму зубы. На самом деле, демонам довольно легко втираться в доверие к обычным людям: вы на Руби посмотрите. Но у меня не было таких планов — я не имела видов на Сэма или Дина Винчестеров, даже невзирая на то, какие они симпатичные.       — Ты бы тоже подарочек приготовил, — сказала я, нарушив тишину, — для будущего палача. И крем от ожогов возьми: в Аду жарковато.       Дин скрипнул зубами и резко развернулся, вернувшись на кухню за стол. Я победно посмотрела ему вслед, но встретила взгляд Бобби и пожала плечами на его немой укор. Ну, а что?       Да, я понимаю Винчестера. Сейчас ему тяжелее всех: на хвосте адские псы, готовые в любую секунду тяпнуть за вполне неплохую мужскую задницу, Лилит пока неизвестно где, а Кольт всё еще не найден. Дин не может позволить себе дать слабину сейчас, пусть и хочется так сильно.       Закончив с коробками не без помощи Сэма, который сегодня странно дружелюбен со мной, я убрала все лишним движением руки. За окном довольно быстро стало темнеть, поэтому Бобби щелкнул включатель на стене, и по комнате рассеялся желтый, слегка дрожащий свет.       — В этом доме есть кофе? — воскликнула я, открывая висящие на стене шкафчики один за другим.       Почему я всё еще оставалась в доме Бобби, мне не было понятно. Мне здесь нравилось, пусть даже количество пыли в два раза больше, чем обычно в старых комнатах над тавернами в моё время, а там, поверьте мне, можно не только аллергию на пыль подхватить, но и много чего другого. Мне нравился Сингер, который всё так же продолжал быть не в восторге от сотрудничества со мной и того, что я здесь частый гость. Из-за меня и Руби он не отремонтировал ловушку на потолке, а руки, я уверена, у него чешутся. Бобби не чувствовал себя в безопасности рядом со мной, пусть даже в кармане всегда фляга со святой водой, которая может меня отпугнуть наверняка. Наверное, узнай он, какую реакцию вызвала у меня сходка демонов в Мидлтауне, он бы не подпустил меня и на сто метров к своему дому.       — Кофе в нижнем шкафчике, — сказал Сингер, не поднимая взгляда от книги. Какой-то друг-охотник, как я узнала из разговора, подкинул ему древнюю книгу о демонах, которую он еще не читал, поэтому мужчине было не до меня.       — Кто вообще держит кофе в нижних ящиках? — пробормотала я, доставая банку. — Гномы?       — Не нравится, пей кофе у себя дома, — ответил Сингер. — И даже если нравится, пей там же.       Я не ответила, улыбнувшись. Ну, что за старик? Он мне так напоминает моего мужа. Еще перед тем, как попасть в Ад, я вышла замуж за мужчину на двадцать лет старше. И вот, он был похож на Бобби: такой же саркастичный, ворчливый, полный какой-то своей внутренней боли, которую не выковыряешь пилочкой для ногтей, и всезнающий, как мне казалось в ту пору.       Сделав себе чашку кофе, я всё вернула на место, но не успела взяться за надколенную ручку, как мой телефон зазвонил вполне стандартной мелодией. Я вытянула из заднего кармана штанов мобильник, улыбнувшись.       Взяв чашку за ручку, пытаясь не обжечь пальцы, я ответила на звонок.       — Привет, Лили. Как подготовка к Рождеству?        В ответ была длительная тишина, и лишь сбившееся дыхание нарушило воцарившееся молчание на том конце провода. Я нахмурилась.       — Лили?       Я непонимающе уставилась перед собой, продолжая держать кофе навесу. В мою сторону обернулся Дин, который к тому времени не сменил своего местоположения, но перед ним находился уже не ноутбук, а раскрытая книга.       — Марго, — прошептала в трубку сестра, — они вломились в дом. Папа, мама… я не знаю, что с ними, — она рыдала, от чего я выронила чашку из рук, и она разбилась о кафель, расплескав обжигающий кофе на мои кожаные сапоги. — Мне страшно.       — Спрячься, я буду через секунду, — приказала я, отключая телефон и дрожащими руками засовывая его обратно в карман штанов, но получилось это не с первого раза.       — Что случилось? — Винчестеры подскочили на ноги, а я, не обращая на них внимания, схватила куртку с дивана.       — Кто-то вломился в дом, — коротко сообщила я.       — Мы можем помочь, — сказал Сэм, вытянув руку вперед, будто пытаясь остановить меня прежде, чем я исчезну из комнаты.       — Я сама.       Я переместилась в свою квартиру, хватая меч Мурамасы с полки, сбив при этом пару статуэток и какую-то дорогую вазу, что мне подарили — то есть, моему сосуду. Через секунду я оказалась в доме своих родителей, вытягивая меч из ножен. Здесь действительно был погром, будто по дому прошелся ураган, и я наступала на осколки стекла из разбитых рамок с фотографиями, упавших со стен, на керамические частицы кашпо с цветами. Не понятно от чего я дрожала, но это длилось ровно до тех пор, пока из-за угла не выскочил незнакомый мужчина в костюме. Он не успел среагировать, как я проткнула его своим клинком, от которого незнакомец вспыхнул изнутри, как фонарик, осветив очертания своего скелета.       Демоны.       Это были чертовы демоны, и не оставалось никаких сомнений, что это демоны Лилит. Я в панике взбежала по лестнице на второй этаж, но там я налетела на пару других демонов, которые на этот раз выглядели, как обычные жители Су-Фолс, то есть в обычной одежде, а не в костюмах. Они склонились над телами моих родителей.       Я чуть не выпустила клинок из рук, когда увидела свернутую шею Клары, и дыру в груди Грега, из которой по красному ковру расползалось темное пятно. Стиснув зубы, я боялась закричать, поддаться эмоциям, и упустить демонов, которые это сделали.       Пара же, заметив меня, обернулась, оставив без внимания дверь в комнату Лили, куда и направлялись.       — Вы пожалеете, что пришли, — прохрипела я, сжав в руках рукоятку клинка с такой силой, что мне показалось, меч Мурамасы глухо заурчал от удовольствия.       — Лилит передаёт «привет», — глаза одного из демонов почернели, и он кинулся на меня без всякого страха.       Ярость застыла у меня перед глазами, что я не помнила, как разнесла сосуды этих двух оставшихся демонов к чертям. Когда я проморгалась, на полу лежали ошмётки человеческих тел, а из останков проглядывались белые кости и одежда, разрезанная до маленьких клочков ткани.       Я вытерла кровь с лица, но на деле размазала её по щекам и подбородку вместе с тёмно-красной помадой. Спрятав меч в ножны, даже не вытерев его, я вошла в комнату сестры.       — Лили?       Здесь было так тихо, что на секунду мне показалось, сестры больше нет. Но когда из-под кровати высунулась её светловолосая голова, меня накрыло облегчение. Девушка кинулась ко мне, не испугавшись того, что я была вся с головы до ног в крови, и, обхватив меня руками, зашлась в громких рыданиях.       — Мама… папа…       — Мне жаль, — тихо ответила я, прижав сестру к себе.       Лили ухватилась пальцами за мою куртку и тряслась так сильно, что мне хотелось вернуться во времени и всё исправить, лишь бы девушка не плакала, но этого я не могла.       Я медленно осознавала, что это моя вина.       Моя и больше ничья.       Конечно, я надеялась, что если буду держаться подальше от семьи, то всё обойдётся. Но Лилит прознала, что эти люди были мне дороги, и поспешила отнять у меня всё до последнего. Почти до последнего. В этом не было ничего удивительного, потому что стерва всегда так поступала. Сегодня я рассуждала о надежде, но спустя короткое время — надежда сгорела в огне моей ненависти к демонам.       Я успела ухватиться только за жалкие остатки моей прежней жизни.       — Всё будет хорошо, Лили, — сказала я, заглянув в её заплаканное лицо. — Слышишь?       Девушка не отвечала, она продолжала рыдать, пока её глаза не закатились, и она не рухнула в обморок, повиснув у меня на руках. Я подхватила её под колени и спину без всякого труда и взглянула на спокойное, бледное лицо.       Моя бедная девочка.       Я даже не могла разделить с ней это горе, потому что чувствовала лишь пустоту и гнев. Я отдала бы всё на свете, лишь бы поменяться с ней чувствами, чтобы вытерпеть утрату вместо неё, потому что Лили этого не заслуживала. Она не заслуживала сестры — адской твари, смерти родителей; она достойна лучшей жизни. Бобби был прав: я принесла ей гораздо больше проблем, чем Винчестеры, и мне даже стараться не пришлось. Чертова Лилит надавила на нужные точки, чтобы меня уничтожить, и ей это практически удалось.       Прижав сестру к себе, я переместилась в дом к Сингеру. В моей квартире было небезопасно, а это единственное знакомое мне место, где бы не стали спрашивать, почему я вся в крови.       — Что случилось? — воскликнул Дин, поднимаясь с дивана, куда я положила Лили. Молчаливо взяв со спинки плед, я накрыла её им сверху и опустилась рядом на колени, отбросив меч на пол.       — Лилит подослала демонов в их дом, — прочистив горло, ответила я. — Они убили родителей.       Я подняла взгляд на охотников, стараясь рассмотреть эмоции на их лицах, а после, шатаясь в стороны, как после хорошей пьянки, поднялась на ноги. Я снова попыталась вытереть с лица кровь, но она уже высохла, от чего пришлось бросить это занятие и взглянуть на Лили, мирно лежащей на диване.       — Я держалась как можно дальше от дома с тех пор, как началась эта гребаная эра Лилит. Но это не помогло. Ничего не поможет, пока сучка не будет мертва.       Я не знала, как смотреть Лили в глаза. Пока она лежала без сознания на старом диване Бобби, а я, сменив в квартире одежду и умывшись, ходила кругами по комнате, ожидая её пробуждения и сжимая переплетённые за спиной пальцы до боли в фалангах, думала, что я могла сказать ей. Того, что я чувствовала, было недостаточно для Лили, на которую свалившееся горе колючими, ядовитыми иглами застрянет в спине, а я не смогу с ней его разделить в связи с отсутствием души.       Для меня вина казалась слишком ощутимой, а ведь демоны не чувствуют своей вины почти никогда. Я была на взводе от того, что так жестоко расправилась с приспешниками Лилит в доме, оставив лишь человеческие ошмётки их оболочек, а теперь испытывала голод, утолить который можно было бы очередным убийством. Я была на взводе от того, как отреагирует Лили, когда очнётся, потому что это казалось для меня слишком важным — важнее, чем срок Дина, который истекал, важнее Лилит, планирующей восхождение Сатаны. Сейчас существовала только я, Лили и моя вина перед ней за то, что из-за меня она лишилась последнего кусочка семьи.       Теперь у неё ничего не было. Из-за меня.       — Выпьешь? — спросил Бобби, протягивая мне стакан виски, а я как-то заторможено уставилась на него, взяв в руки не сразу. — Не волнуйся, святой воды там нет.       — Лучше бы была, — пробормотала я, вздохнув, но поджала губы в подобие улыбки, как бы поблагодарив, чтобы ему не показалось, что я не заметила вполне дружеского жеста с его стороны. Видимо, сегодня он решил проигнорировать то, что моё присутствие в его доме неуместно и нежеланно.       Винчестеры молчали, пока я пила предложенный стакан виски. Они молчали, по сути, уже давно. Я не хотела браться за размышления о том, что думают сейчас охотники: в эту минуту всё это казалось неважным. Таким пустяком, по сравнению с произошедшим.       Это, правда, было пустяком.       Когда Лили заворочалась на диване, я поставила наполовину выпитый стакан на стол и подошла к ней, чтобы первое, что она увидела, было знакомое лицо её сестры.       — Марго, — хрипло пробормотала она, поднимаясь на локтях. Она так внимательно смотрела на меня, будто что-то пытаясь понять или вспомнить, а потом сникла — вся сонливость исчезла, появилась бледность, болезненная серость, и я по-сестрински забеспокоилась, пусть и никогда не знала этого чувства. — Это были… демоны? — спросила она шёпотом, вглядываясь в мои глаза, и мне показалось, что она надеялась на другой ответ, когда я сказала «да». Она закрыла лицо руками, подтянув колени к груди, и шерстяное одеяло наполовину сползло на пол.       Её закрытость между ладоней продлилась какие-то жалкие секунды, а потом она посмотрела вокруг. У меня за спиной стояли Винчестеры, возле стола — Бобби, но она промолчала, никак не отреагировав на охотников.       — Где мы? — спросила Лили, разглядывая комнату.       Я видела все её старания держаться, не впадать в истерику, гордилась её силой в этой ситуации, потому что мне самой хотелось рыдать. Бездушное сердце сейчас ничем не могло помочь девушке, у которой душа самая чистая, безгрешная и любящая. Я ей не могла помочь, и от этого хотелось волком выть, только бы выбрать место поукромнее.        — У меня не оставалось выбора, — ответила я, кидая взгляд на охотников. Мы так и не обсудили эту ситуацию: я не оправдалась в своём решении принести Лили сюда, а они не возражали. — В моей квартире небезопасно. Это Бобби, — я обернулась к старику, — а это его дом.       — Мы можем им верить? — спросила сестра, не поднимая взгляда на Сингера. Будто кроме нас тут никого не было — так она говорила со мной.       — Ты точно можешь верить, я думаю.       Мой ответ получился довольно неуверенный, но Сэм поспешил добавить, что всё в порядке, и здесь мы с Лили в безопасности. Но после слов младшего Винчестера я никак не могла отделаться от мысли, что там, где я, никогда не будет безопасно.       А еще, я не знала, что делать дальше, и должна ли именно я принимать это решение.       — Я должна была как-то обезопасить вас, а не просто держаться подальше, — тихо сказала я, присев рядом с сестрой на диван. — Лили, я… мне жаль.       — Мы обе их потеряли, Марго, — ответила девушка. Она приподнялась и обняла меня.       Только сейчас я заметила, как она дрожала. И, может, эта дрожь не уйдёт еще очень скоро. Происходящее не сотрётся с памяти, а будет следовать за нами по пятами. Крики родителей будут будить Лили по ночам, появляться слуховыми галлюцинациями во время обеда или на улице, а я буду видеть тела Клары и Грега перед глазами каждый день, людей, которых я больше никогда не увижу и не смогу ощутить тепло родительской заботы — единственной, которая была в моей жизни.       — Что мы будем делать дальше? — спросила сестра.       Если бы я знала, Лили, если бы знала.