Святая вода не поможет тебе теперь, Тысяча армий не смогли бы меня остановить, Мне не нужны твои деньги Мне не нужна твоя корона, Знаешь, я пришла, чтобы сжечь Твоё королевство дотла. Florence + The Machine — Seven Devils
Если бы я могла вернуться в прошлое, я бы посетила тот год, в котором оказалась в доме семьи Шейд, где все были живы; Клара всегда на кухне выделывала кулинарные шедевры, а Грег прятал любимый коньяк за диваном в гостиной. Все эти моменты не кажутся такими ценными, но спустя время, когда они, по сути, уже никогда не повторятся, начинаешь ценить их, как самое дорогое, начинаешь подсчитывать в уме десятки таких моментов, чтобы получился этакий «семейный альбом», который ты можешь просматривать время от времени в своей памяти. Плакать не получалось, но напиться чувством вины я могла вдоволь. Глядя на безучастное, несчастное лицо Лили, мне не удавалось отбросить самых мрачных мыслей, что безостановочно проносились в голове беззвучными титрами. Лилит точно знала, куда ударить, чтобы сбить с ног. У неё это получилось, но пока у меня была Лили, я уничтожена не до конца. Прибравшись в доме после кровавого «фестиваля», мы похоронили Клару и Грега. Это была тихая, одинокая процессия под покровом ночи; под звуки падающей сырой, промозглой земли, в которую Винчестеры загоняли лопаты, Лили прощалась со своей семьей без всяких слёз на глазах. Мне было понятно её спокойствие — все слёзы девушка уже давно выплакала, и теперь внутри у неё было так же пусто, как у меня. Будто душу отняли. Охотники служили какой-то молчаливой поддержкой для нас двоих, но Лили, мне казалось, это было нужнее. Ей нужны были человеческие похороны для родителей, объятия настоящего человека, которому действительно будет жаль, а не только его оболочки. Казалось, мы с Лили отдалились за эти пару часов. Думаю, где-то внутри сестра винила меня в случившемся, пусть она никогда не скажет этого вслух, но я не могла не согласиться. Как бы мне не хотелось оставаться рядом с девушкой, стать для неё железной стеной, через которую не проберется ни одна сверхъестественная тварь, я должна буду отказаться от неё. Исчезнуть из её жизни на очень долгий срок, чтобы она могла жить спокойно и без суеты. На самом деле, я должна была сделать это, еще ступив на Землю ногами её сестры, вот только в тот момент эгоизм пересилил всё остальное. На улице дребезжал рассвет, когда мы закончили со всеми делами. Бобби и Винчестеры ушли наверх после бессонной ночи, мы же с Лили остались в гостиной. Я сделала для неё кофе, потому что сестра отказалась от моего предложения поспать хотя бы пару часов, и уселась рядом на диван, пока девушка буравила взглядом горячую чашку, будто таким образом могла охладить содержимое. Когда всё действительно кончилось, и каждая минута, проведенная в одной комнате с Лили, не напоминала нам, пока мы смотрели друг другу в глаза, о погибших, настало время задуматься о том, что делать дальше. Девушка спросила меня об этом сразу после произошедшего, но в тот момент ответить я не могла. Но теперь я знала. — Я тут подумала, — нарушила я тишину утра, что заливало комнату серо-розовым светом. Лили подняла голову, посмотрев на меня, — тебе стоит отправиться в Портленд. — К тёте Саре? — удивленно воскликнула сестра, повернувшись ко мне всем телом. — Да. — Нет. — Я не спрашиваю, Лили, — покачала я головой, сцепив руки перед собой. — Мы не можем так рисковать, пока Лилит не уничтожена. В Портленде ты будешь в большей безопасности; я помогу обустроить всё так, чтобы ни один демон не вошёл в дом, даже я. — Я тебя не брошу, Марго! — Лили подскочила с места, стиснув в пальцах горячую чашку, но потом, опомнившись, шикнула и аккуратно взялась за ручку и со стуком поставила на стол. — Либо едем вместе, либо нет. — Мне нужно остаться и помочь охотникам в этом деле, — снисходительно улыбнувшись, ответила я и добавила, — не верю, что говорю это. — Но ведь ты можешь… если вы не справитесь, ты можешь погибнуть. — Могу, — пожала я плечами. Я не исключаю этого варианта, потому что он, похоже, единственный. Когда мы найдём Лилит, настигнем её, есть вероятность, что я могу умереть. Я, возможно, действительно умру. Черт побери, я никогда не задумывалась над этим, но сейчас, именно в эту минуту, я понимаю, что Лилит сильнее меня во многих аспектах, и я могу не справиться, если останусь с ней один на один. — Ну, уж нет, Марго, я тебя не отпускаю. Мы едем к тёте Саре вместе. Ты и я. Ни одним человеком больше, ни одним меньше. Я не смогла сдержать грустную улыбку. Я ли сделала Лили такой или же она была такой задолго до меня, живущая с безучастной к её судьбе старшей сестрой? Я ощущала на себе её упрямство, уверенность в том, что она говорит, и мне так хотелось подчиниться. Сказать «да» её попыткам меня уберечь, невзирая на то, что я — причина гибели родителей. Впервые хочется спрятаться у неё за спиной, позволить ей защитить меня. Но почему-то, глядя в её глаза цвета горького шоколада, я ловила себя на мысли, что не могу так поступить. Из-за неё мне хочется быть хорошей: если не человеком, то хотя бы демоном. Впервые в своей жизни я так ясно ощущаю потребность в том, чтобы оставаться по-человечески доброй, а ведь я даже при жизни такой не была. Я поднялась с места, прислушавшись к скрипу старых половиц в гостиной, и подошла к Лили, взяв её лицо в ладони. Сестра нетерпеливо поджала губы, глядя на меня, а я всё никак не понимала, почему она так отчаянно пытается спасти душу, которая уже давно горит в Аду. С моим приходом боль и утрата вошли нога в ногу в её жизнь, гордо подняв подбородки, а Лили всё также продолжает хвататься за меня: за лицо своей сестры и сущность твари. Нет, если я позволю ей остаться рядом со мной, я потеряю и её тоже. — Надеюсь, мы еще увидимся, — шепнула я, коснувшись губами её волос, сжав девушку в объятиях. Спустя секунду Лили растворилась в сумрачной гостиной Бобби Сингера, даже не успев в который раз возразить. Я тяжело вздохнула и подошла к окну, выглянув на улицу. Декабрьское небо розовело с каждой минутой всё сильнее, и я дождалась, пока солнце, пробившись через плотную стену леса, окружавшего дом охотника, своими лучами не коснется старых окон. Я ни к кому не привязывалась настолько сильно, как к Лили: ни при жизни, ни после. Она была первой, кто узнал меня, принял, пытался сберечь, зная, что я творила после смерти, в Аду. Девушка была настоящей праведницей, сумевшей залезть мне под кожу, заставив верить в себя и в ту жизнь, которую я выбрала. Взглянув на меч Мурамасы на столе, я задумалась о том, что хочу загнать его по самую рукоятку в тело Лилит, даже если это не подействует ни на один процент. Винчестеры не спрашивали о клинке, видимо, не придав этому значения или не заметив, но мне казалось, лучше пусть всё так и остаётся. Меч — мой козырь, я крала его не для мозолистых рук охотников, а для себя. Еще до пробуждения мужчин я сделала кучу дел, которые бы отрезали меня от Лили, от прежней человеческой жизни, от дома. Оставив на пороге тёти Сары в Портленде посылку для сестры, которая, я уверена, будет еще долго на меня злиться, я подробно написала, что ей нужно сделать, чтобы оградить себя от демонов, — так я попытаюсь обезопасить её и тётку от очередного вмешательства нечисти. Для Сары я придумала легенду, потому что та принялась мне звонить сразу же, как увидела лицо Лили у себя на пороге. Думаю, после всего тётка не оставит мою сестру в беде и одиночестве. Если что пойдёт не так, то Лили всегда сможет мне позвонить, если после всего захочет, конечно, но на этот раз я надеялась, что Лилит достаточно нарадовалась моим страдания, чтобы не повторять свой рейд по домикам истинно американских семей. Что бы демонесса не делала, у меня всегда будет повод убить её, поэтому, сидя в доме Бобби от того, что теперь мне некуда было идти, я нетерпеливо потирала руки всякий раз, когда о местонахождении злобной твари не было информации.***
Прошло две недели, включая долгожданное Рождество, подарки на которое получили не запланировано не все, прежде, чем нам удалось найти Лилит. Конечно, это не только заслуга охотников, но и моя, поэтому радость от близкой расплаты с белоглазой сучкой мешалась с удовлетворением от своей пользы в этой наполовину сверхъестественной команде. Кольт нам найти так и не удалось: парни вышли на воровку Талбот, пока я болталась в доме Бобби, но оружия у неё не было, и, кстати, интересный факт: с помощью Кольта она хотела аннулировать свою собственную сделку на душу. Не получилось, и я даже знаю почему: демонам всегда мало чего-то одного. Это равносильно неудавшейся взятке, когда деньги засунуты в карман, но ты всё еще оштрафован за превышение скорости. Именно поэтому у Бэлы ничего не вышло, и очень скоро её так же, как и Дина, ожидают адские танцы. Но проблема в том, что у Винчестера-старшего срок истекал уже сейчас, не знаю, что насчет Талбот. Он слышал вой адских псов, видел галлюцинации, — в общем, весь стандартный наборчик. Это всё не помешало нам собраться с духом, силами и оружием и направиться в Индиану, вокруг которой, как я ранее говорила, была подозрительная активность демонов. Лилит сидела именно в этом штате, поэтому я вполне удовлетворилась своей правотой. Перед этим Винчестеры отняли у Руби её нож, что убивает демонов, оставив девушку оббивать границы демонской ловушки, а я забрала из тайника свой меч Мурамасы, предусмотрительно не таскаясь с ним двадцать четыре на семь, чтобы не вызвать лишних вопросов. Теперь же в вопросах не было нужды — все карты раскрыты. Я уселась на заднее сидение их машины во второй раз, но теперь уже основательно осматривалась вокруг. Почему-то внутри мне было неуютно, и я не могла этого объяснить. Будто я заперта в очередной ловушке, потому что мне было невероятно тесно в салоне, и я долго не могла найти себе места, где мне будет удобно. Может, это нервы перед встречей с Лилит, а может, Дин недавно мыл салон святой водой — кто знает. Но это не осталось без внимания. — Ты можешь уже усесться? — проворчал Винчестер-старший, глядя в зеркало заднего вида. Мы уже давно покинули дом старика, и я невольно начинала по нему скучать. — Голова уже от тебя болит. Я подняла взгляд, встретившись с глазами Дина в зеркале, но он странно дернулся, резко обернувшись ко мне на какие-то две секунды, но быстро вернул всё своё внимание к дороге. — Мне неудобно, — пожаловалась я, закинув ноги на сидение, пытаясь устроиться, — и тесно. — Твоему огромному эго негде расположиться? — Оно не настолько большое, красавчик, чтобы не влезть в твою доходную машину. — Кого ты «доходной» назвала? — возмутился парень и любовно погладил руль. — И можешь убрать свои черные глаза, напрягает слегка. Сэм обернулся ко мне, всмотрелся в лицо, и мы еще на пару секунд зависли, глядя друг на друга, но потом он обеспокоенно повернулся к брату. — Но, Дин, у неё нормальные глаза. — Я ждала комплимента получше, великан, — фыркнула я, глядя на младшего Винчестера. — Ты видишь настоящие сущности демонов, — сказала я, обращаясь уже непосредственно к Дину, — ничего удивительного. После смерти пройдёт. Сэм резко обернулся, выразительно посмотрев на меня, но я пожала плечами. Что я такого сказала? Это же правда. Охотники не могут отрицать, что до истечения срока осталось чуть больше двадцати четырех часов, и если за это время мы не пришибём Лилит, судьба Дина останется неизменной — Ад и только. До Нью-Хармони нужно еще добраться, а это займёт большую часть дня, из чего выплывает вывод — у Винчестера времени слишком мало, чтобы успеть вкусить последний в своей жизни бургер. Пока машина быстро мчалась по шоссе, я всё думала, почему Руби осталась вне игры. Сэм настаивал на том, чтобы она ехала с нами, но от категоричного «нет» старшего брата сдался, от чего пришлось оставить свою подружку греть демонскую ловушку. Они могли бы поступить точно так же со мной, потому что, мне казалось, доверия я не вызываю в такой же степени, как и Руби, но не стали. Конечно, ловушка не произвела на меня бы никакого результата, потому что я умею из них выбираться, но вопрос остаётся открытым: почему я заслужила место на заднем сидении их машины? Я не настаивала на этой поездке, просто молчаливо взяла оружие, встала у импалы и наблюдала, как они спускаются с крыльца дома Сингера. Я ничего не говорила и не делала, но внутри металась так сильно, как зверь в клетке, что если бы не самообладание, всё это отразилось бы на моём лице. Я всё еще хотела мести, и может, именно это заставило Винчестеров проглотить недоверие и позволить мне помочь убить демона, который вырезал половину семьи, что стала мне дорога. Людям ведь намного проще сплотиться, если у них есть общий враг. Винчестеровская импала уже на следующий день рассекала узкие улочки Нью-Хармони под хмурым небом января. Я безучастно смотрела в окно всю дорогу, в течение которой то и дело менялись водители. Вдоль дороги стояли аккуратным рядом домики, напомнив мне Мидлтаун слишком сильно, чтобы я не вспомнила Руби, запертую в демонской ловушке, и на секунду пожалела о том, что её здесь нет, — девушка могла бы очень пригодиться в битве с Лилит. Невзирая на то, что этот район очень похож на кадры из «Отчаянных домохозяек», здесь было слишком тихо и пустынно, что не могло не вызвать подозрений. Мы остановились за пару домов до предположительно нужного, где обитала Лилит. Я вылезла из машины, хлопнув за собой дверью, и потянулась, разминая косточки: от долгой поездки всё тело затекло, но это было терпимее, чем быть распятой на кресте в самых жарких подвалах Ада. Проверив за спиной наличие клинка, который я прикрыла красной кожаной курткой, я посмотрела на парней. Дин осматривался вокруг, стараясь не встречаться со мной взглядом от того, что постоянно видел тьму моих глаз и испытывал непередаваемое напряжение от этого. Сэм же перекинул нож Руби из одной руки в другую и сжал рукоятку в широкой ладони. Его жест выдавал всю нервозность, но всё же твёрдую решительность, что он испытывал. — Не скажу, что это будет легко, великан, — сказала я, взглянув на Сэма, отчего-то почувствовав необходимость обратиться к нему. Винчестер-младший, посмотрев на меня, повернулся всем телом, вплоть до носков обуви, — но всё будет хорошо. Парень кивнул и перевёл взгляд на Дина, который ответил ему молчаливой зеленью глаз. Все мы понимали, что это верная смерть, и слышать от меня ободряющие вещи, которыми я никогда без нужды не разбрасываюсь, нелепо, но нам всем это было нужно. Люди цепляются за надежду пальцами, впиваются в неё ногтями, пока могут, потому что если перестанут надеяться — погибнут раньше. Мы проигрываем тогда, когда теряем последнюю ниточку надежды, и это стало нерушимой аксиомой сложного, нечистого и опасного мира. — Как трогательно, — саркастично произнес за спиной Сэма знакомый женский голос, а я закатила глаза от того, что кто-то смог разрушить этот заговорённый круг охотников на нечисть и одного демона. Сэм обернулся и сделал шаг вбок, от чего мой взгляд наткнулся не на его широкую спину, а прямо на лицо Руби. Она, сложив руки на груди, с усмешкой наблюдала за нами. Почему-то выражение её лица казалось непривычным, будто вернулась Руби из моего прошлого, где она всегда следила за моими демоническими достижениями с легким раздражением и отвращением к мой персоне. Боится потерять расположение младшего Винчестера, смею предположить. И ей, по правде, стоит бояться, потому что если я спланирую добиться симпатии охотника, того же самого Винчестера, я это сделаю. И сейчас я выигрываю на её фоне, потому что у меня нет скрытых мотивов насчет парней, а у неё, с её вниманием к Сэму, видимо, они всегда были. — Не ревнуй, дорогуша, этот парень всё еще твой, — фыркнула я и, гордо вскинув подбородок, прошла мимо Сэма и, зацепив Руби плечом, миновала и её. — Даже спрашивать не буду, как ты выбралась из ловушки поистине магическим образом. — У меня есть парочка трюков, — уклончиво ответила девушка, а потом посмотрела на охотников. — Я пришла помочь, даже учитывая то, что вы меня кинули и лишили оружия. Так что хватит болтать, вперед. Руби направилась к нужному дому, а я протянула руки ей вслед, молчаливо сжимая ладони в кулаки в воздухе перед своим лицом. Даже не смею предположить, насколько сильной была гримаса на моем лице в этот момент, но спустя секунду я успокоилась и взглянула на охотников. Дин был не рад её присутствию намного больше, чем моему, и я продолжала медленно выигрывать на её фоне по этим пунктам, но всё же я чувствовала себя невероятно злой и несчастной. Потому что, чтобы заработать пару очков у Винчестеров, нужно было потерять дорогих тебе людей и отказаться по своей воле от, практически, родной сестры. Да мои зубы скрипели громче в этот момент, чем шпилька туфель, звенящая в тишине улицы, когда я шла. Мы направились к тому самому дому, где должна была проживать Лилит, поедая стейки из новорожденных. По правде, я ничего не чувствовала. Не было ни страха, ни волнения, а вместе с тем, не было и уверенности, что всё получится. Я будто шла на плаху, где меня поджидал палач, стиснувший в руках острый меч. По сути, так и было. Перед нужным домом, что вырос на лужайке обычным, двухэтажным зданием с типичным белым сайдингом стен, небольшими окнами с потрескавшейся краской на рамах и милым, уютным крыльцом, я испытала неожиданный всплеск смирения со своей судьбой. Если мне суждено сегодня отправиться обратно в Ад после битвы с Лилит, то я буду знать, что делала это не для того, чтобы в который раз принести миру хаос и кровь, а чтобы очистить его, отомстить, услужливо уничтожить большее зло, чем я сама, спасти людей, часть которых этого даже не заслуживает. Я делала это, чтобы защитить Лили. Когда мы оказались внутри дома, в нос ударил запах трупа, гниющего в одной из комнат уже больше недели, но это никому из нас не помешало проверить дом на наличие Лилит. Он оказался пустым, помимо разбросанных кое-где мертвых тел. Это было похоже на один из тех моментов в боевиках, когда полицейские врываются в здание с попыткой накрыть какой-нибудь бордель или типа того, а внутри уже пусто. Даже недокуренная сигарета, оставленная на столе, не успела истлеть, потому что преступники ускользнули какую-то минуту назад. Что-то было в этом схожее. Мне казалось, она еще где-то здесь. Прячется. Не застав никого в доме, вдыхая запахи просроченного человеческого мяса, Винчестеры остановились посреди коридора, сжимая оружие в руках. Мы переглядывались, а в глазах Дина я видела обреченность и, где-то в самом низу, страх. Вдалеке завыли адские псы, я будто чувствовала топот их ног, тяжелое дыхание, вырывающееся из широких, слюнявых пастей. Винчестер-старший встрепенулся, взглянул на Сэма, и последний всё понял. — В гостиную, быстро, — скомандовал он и, когда мы все оказались внутри, закрыл двустворчатые двери, дорожкой рассыпав под ней могильную землю, вытянутую из сумки. То же самое он проделал с окнами и вторым входом в комнату. — Дай мне нож, — сказала Руби, встав возле двери, — я попробую отбиться. Сэм с сомнением посмотрел на нож в своей руке, пока Дин, направив пистолет на дверь, отходил назад и метал взгляд от Руби к Сэму, заканчивая мной, а я проверяла, есть ли за спиной клинок. Винчестер дернулся, когда дверь задрожала, послышались громкие рычания, скрежет смертельно острых когтей о паркет, но потом он снова взглянул Руби, ей в глаза, и направил пистолет прямо девушке в лицо. — Черт возьми, это не Руби, — гаркнул Дин и выстрелил, но фальшивая Руби лишь выставила руку, остановив пули в паре сантиметров от своего лица, усмехнулась, сверкнув белыми глазами, и откинула нас с Сэмом к стене, в то время, как старший Винчестер рухнул на стеклянный журнальный стол, проломив его своим телом. Я почувствовала, как меня притянуло к стене, и я не могла пошевелиться, то же происходило с Сэмом, ноги которого болтались над паркетом, а сам он, растопырив руки, безуспешно пытался освободиться, потеряв на полу нож. Лилит стерла дорожку земли легким движением руки и открыла запертую дверь, впуская адских псов. Я будто в замедленно съемке наблюдала, как две черные, безобразные псины с горящими глазами и слюнявыми пастями кидаются на парня, загоняя свои когти в его грудь, оставляя за собой глубокие, смертельные царапины. Слышала крик Сэма странным ультразвуком в своей голове, но не смотрела на него — перед глазами Дин, жизнь из которого медленно уходила, судя по потере интереса к нему адских псов после всего. С надрывом закричав, я приложила все силы, чтобы выйти из-под контроля Лилит, и у меня это с трудом, но получилось. Я бросилась на неё, повалив на пол, и на секунду она ослабила хватку, державшую Сэма на весу: парень рухнул вниз, но дальше я не видела происходящего с ним, увлеченная схваткой с демоном. Каким-то чудом я быстро вытащила из-за спины клинок и с размаху попыталась всадить его в Лилит, но она, дернувшись подо мной, откинула меня в сторону. Я прокатилась по полу, царапая руки об осколки разбитого журнального столика, но раны на коже сразу же заживали. Подняв голову, я попыталась вновь напасть, вскочив на ноги, но тут же была снова притянута к стене, прямо рядом с Лилит. Она придвинулась ко мне, схватившись за моё горло, а я, мазнув взглядом по полу, нашла свой клинок в самом дальнем углу комнаты. Рядом с уже мертвым Дином. Взглянув в белые глаза Лилит, я вспомнила все ужасы пыток в Аду и проводимых мною самой, и поняла, что совершенно по всему этому не скучаю, поэтому уверенно вытянула в сторону руку, пытаясь притянуть меч к себе. Краем глаза я заметила движение, а через секунду Лилит резко обернулась, отскочив в сторону, а нож Руби, что предназначался демонессе, с размаху вошел мне в бедро. Я громко вскрикнула, почувствовав каждой клеточкой тела боль, разливавшуюся по телу, будто мне вырывают нерв за нервом, и я рухнула на пол, пока Сэм делал шаг назад, ошарашено глядя на нож в моей ноге, понимая, что это результат его труда. Он посмотрел на Лилит, а она, рассмеявшись в голос, подняла руку вверх, и оттуда вырвался белый, ослепительный свет, от которого я прикрыла очень вовремя глаза, надеясь, что вспышка обойдёт меня стороной, потому что, казалось, что я и так медленно умираю. Но на Сэма это подействовала ровно настолько, если бы она станцевала сейчас перед ним зажигательное танго в надежде, что её мастерство его убьет. Парень испугано дернулся, но поняв, что никакого эффект эта вспышка не возымела, а я осталась жива, выпрямился, а Лилит резко исчезла из комнаты. Неужели, испугалась, тварь? Винчестер повернулся ко мне, и я увидела, что всё его лицо мокрое от слёз, а в глазах столько горя, что у меня ком в горле стал, невзирая на боль и уменьшение жизненных сил. Парень коснулся рукоятки правой рукой, левую опустив на моё бедро, где ткань штанов уже была залита кровью. — Будет больно, — бросил он, и голос его был таким пустым, что мой крик, после того, как лезвие резко оказалось извлечено, будто эхом отдавался внутри него самого, а не этой комнаты. Я попыталась встать, и Сэм помог мне это сделать, придерживая за локоть, но только я оказалась на ногах, как он утратил ко мне всякий интерес, делая шаг в сторону тела Дина. Я, прихрамывая, двинулась вслед за ним, заглядывая в бледное, заляпанное кровью лицо Винчестера-старшего, в его безжизненные, пустые глаза, и внутренности неприятно сжались, но я не могла понять, то ли от побывавшего в моем теле ножа, видимо, уже мертвой Руби, либо от того, что я внезапно почувствовала вину за то, что не смогла помочь, как того требовала ситуация. Да, я сцепилась с Лилит почти врукопашную, но это никаким образом не спасло Дина Винчестера от пасти адского пса. Был бы у нас Кольт или любое другое оружие, способное погубить злобную стерву с дальней дистанции, этого, наверняка, можно было бы избежать. Но какой смысл сейчас сокрушаться о том, чего уже не изменить? Винчестер мертв. Точка. Странно, но я почувствовала себя опустошенной даже больше, чем при отсутствии души. В какой-то степени Дин мне нравился. При нормальной жизни он бы мог стать мне другом. Но ключевое слово «нормальной», конечно же. А сейчас я вижу его труп, испытываю непривычную горечь от потери практически чужого человека, и мысленно умываюсь слезами Сэма и своей кровью, но уже в реальности. Парень склонился над телом брата, подхватывая его под шею, а я продолжала стоять, балансируя на здоровой ноге, глядя сверху вниз. — Я была не права, — мои слова зазвучали как-то неправильно сейчас, и я подумала, что лучше замолчать, но почему-то продолжила, — когда сказала, что всё будет хорошо. Я ошиблась. Прости. Моё бездушное «прости» никак не могло исправить положения, но почему-то показалось, что Сэм на время забыл об отсутствии у меня злосчастной души и просто кивнул без всяких слов. Он подхватил тело Дина на руки, и мне показалось, что если бы был шанс его оживить, пронеси парень тело брата от Индианы до Аризоны, он бы это сделал. И даже больше — он бы справился с этим. — Пойдём, Роуз, — хрипло сказал Сэм, позвав меня за собой. Я вздрогнула от своего имени: не впервые, но уже далеко без отвращения к нему. Я последовала за Сэмом Винчестером не потому, что сейчас с болью в ноге и незаживающей раной от демонского клинка мне нужна машина и какой-нибудь сверхъестественный доктор, а потому что хотела этого.