Обман

Причины, по которым мне пришлось взять новое имя, стали понятны уже после недели пребывания в поместье Малфоев. Незнакомые люди приходили сюда ежедневно и, если я случайно сталкивалась с ними, рассматривали меня словно хищники. Они постоянно задавали вопросы, старались узнать кто я и откуда, чуть ли не на ощупь проверяли точно ли я человек. Казалось, никто из них не верил в легенду, придуманную Малфоями. Однако, стоило в такие моменты в поле зрения незнакомцев появиться матери или отцу Драко, как те сразу замолкали и больше не обращали на меня и толики внимания. Отношения с самими Малфоями у меня складывались на удивление довольно удачно. С Драко мы давно были хорошими друзьями и мой новый вид ничего не изменил. Даже наоборот: теперь мы могли поговорить, хоть и с трудом, да и вещей для развлечения стало куда больше. Те же человеческие игры оказались весьма занятными. В лесу у нас не было ничего даже приблизительно похожего. Мама Драко или, как она попросила себя называть в связи с моим новым «статусом», тетя Нарцисса, была на редкость красивой, умной и доброй женщиной. Она частенько приходила ко мне и помогала с заданиями, что горами задавал преподаватель, которого пришлось нанять для моего быстрейшего включения в общество. Кроме этого, она и сама не раз начинала рассказывать мне о правилах поведения, нынешней моде и жизни аристократов. Я не совсем понимала зачем мне все это, но не отказывалась. Мама Драко всегда выглядела такой сконцентрированной и увлеченной в такие моменты, что я просто не могла найти в себе силы сказать, что я вряд ли буду жить в их обществе. Даже не помня ничего о своей семье, я почему-то была уверенна, что их уклад жизни в корне отличается. Поэтому я с улыбкой слушала речи женщины, стараясь понять как можно больше, а потом позволяла ей часами делать мне странные прически и таскать по странным местам, где на меня надевали кучи одежды. С Люциусом Малфоем мои отношения складывались странным образом. Мужчины часто не было дома, а потому пересекались мы изредка. Мы не разговаривали, за исключением обмена пары вежливых фраз. По словам Драко, его отец много времени тратил на поиски моей семьи, но все было безрезультатно. Их просто не было. Мало кто в Магической Британии искал пропавшую девочку моего возраста, а те, кто и искал просто не совпадали по крови. Среди маглов искало большее количество семей, но опять же никто не подходил. Первый месяц я ещё жила надеждой, что поиски увенчаются успехом, но затем ожидания начали увядать. С каждым новым днем я все реже всматривалась в лица незнакомцев на улицах в попытках найти схожие черты лица и узнать в них своих родных. И, когда спустя указанный срок Люциус Малфой вернулся домой с новостями, я уже знала, что он скажет. Мои родители были мертвы. Джон и Саманта Ривз были маглами. Они не имели в своем роду волшебников, а потому не знали о существовании Магического Мира, и, когда их трехлетняя дочь Эмили пропала, они искали ее только среди обычных людей. И, конечно же, не нашли. Они погибли спустя четыре года в автокатастрофе, не успев завести других детей. Да и к настоящему моменту все их родственники так или иначе успели отойти в мир иной, что делало меня круглой сиротой. Мне не хотелось верить во все это, но факты говорили сами на себя. Люди на фотографиях, что смог найти отец Драко, и вправду были похожи на меня. Тот же цвет волос, форма лица, нос. Все это я видела в зеркале ежедневно. Жить пустыми надеждами больше не было смысла, а потому я стоически приняла правду и смирилась. Эти новости потрясли не меня одну. Драко тоже питал надежды помочь мне обрести семью и, узнав правду, с большим сожалением посмотрел на меня. Он не сказал ни слова, но ему и не нужно было. Все было написано на лице. В ответ на это, я лишь натянуто улыбнулась и попросила не переживать так сильно. Я их не знала. Да, я желала встречи с ними, хотела поговорить, но за семь лет, что я провела в лесу, мы стали чужими друг другу. Благой новостью из всего этого было то, что мы наконец узнали мой возраст. Согласно документам, мне было десять лет. Мой день рождения приходился на четырнадцатое августа, что по словам Люциуса значило, что со следующего года я могу поступить учиться в Хогвартс. Это меня несказанно обрадовало, ведь я могла уехать с Драко. Однако, была одна маленькая загвоздка: за месяц я едва научилась читать и писать, не говоря уже об остальном. Во-первых, меня не было в списках Хогвартса, потому как никто не знал, что я жива. А во-вторых, если кто-нибудь узнает, что я жива, то меня тотчас же заберут в сиротский приют в мир магглов, где мне придется коротать время до совершеннолетия. Эти два взаимоисключающиеся пункты делали такое на первый взгляд простое решение невероятно сложным. Ни я, ни Драко не хотели разлучаться, а его родители тоже не горели желанием оказываться в свете первых полос «Пророка». Как объяснила Нарцисса, большинство чистокровных семей не переносит маглорожденных волшебников, а потому на их семью нападут, как стервятники на добычу, обсуждая и строя невероятные теории нашей связи. А после такого, как водится, моя жизнь станет в разы хуже. Обсудив все на следующий день, мы пришли к решению, что я и дальше буду играть роль Луизы Малфой, дальней родственницы Люциуса, чьи родители решили отправить дочь в далекую Англию получать образование. Знаменитая фамилия должна была помочь мне в благосклонности чистокровных семей, а дальше все зависело от меня. На мой же вопрос не испортит ли все, если Луиза и вправду решит приехать сюда, мне ответили, что Гильем Малфой всем сердцем ненавидит Магическую Британию и быстрее погибнет, чем позволит своей единственной дочери даже ступить на остров, нежели учиться. На этом мы и закончили. Вот только жизнь чистокровной волшебницы оказалась не такой радужной, как я ожидала. Мне необходимо было за три месяца нагнать детей моего возраста, а лучше обогнать. Для этого мне жизненно важно было выучить все правила поведения и общения, историю и культуру как Великобритании, так и всего мира, изучить минимальные политические и экономические аспекты мирового сотрудничества и, что самое важное, разбираться в законах Магической Британии и знать все о двадцати восьми чистокровных семьях. И это все не считая обычных дисциплин, как арифметика, правописание, чтение, языки, танцы и искусство. А учитывая, что умение говорить и правильно излагать свои мысли возвращалась ко мне с не такой уж большой скоростью, выполнить вышеперечисленные задачи было невероятно сложно. Понимая все это, Нарцисса и Люциус пришли к одному решению: оставить меня дома на год. За это время я успею подтянуться по всем необходимым мне дисциплинам и изучить все предметы первого курса Хогвартса. По словам Нарциссы, частные преподаватели ничем не уступали школьным, а значит пробелов у меня не будет. Узнав о таком решении, Драко тоже порывался было остаться, но его тут же осадили и сказали больше не говорить таких глупостей. К началу третьего месяца в поместье приехал Блейз. Они с самого начала лета договорились с Драко, что во время свадебного путешествия миссис Забини, мальчик поживет здесь оставшееся время до начала нового семестра. Мы не стали рассказывать ему в письмах о том, что со мной произошло, боясь, что он может кому-нибудь проговориться. Блейз, конечно, не выглядел сплетником, но поостеречься стоило. После краткого знакомства, во время которого мальчик подозрительно смотрел на меня, он задал самый ожидаемый вопрос: — Где Айлин? — Убежала, — тут же ответил Драко, стараясь говорить с сожалением. — Видимо, такая жизнь пришлась ей не по вкусу. — Не верю, — усмехнулся Блейз, подходя к окну. В этой маленькой гостиной оно было единственным, но его размера вполне хватало, чтобы полностью осветить помещение. Мы решили спрятаться здесь пока внизу все готовились к какому-то важному событию. Вроде намечалось празднование, но я так и не поняла чего. В эту комнату редко кто заходил, из-за ее отдаленности, а потому наш разговор никто не услышал бы в случае чего. — Айлин бы не оставила нас. — Но она это сделала, — пожал плечами Драко. — Думаю, ей не хватало свободы. — Тогда почему ты не написал об этом мне? — тихо спросил мальчик. — Ты же знал как она мне дорога. Мы с Малфоем переглянулись. И вправду, почему? Ответ прост: мы просто не подумали об этом. Наши головы занимало то, как скрыть кто я, и вспоминать о Блейзе времени не было. Кажется, это было ошибкой. Мне нравился Забини и видеть его расстроенное лицо было невыносимо. Тем более, из-за меня. — Я не хотел тебя волновать, — протянул Драко. — Я знаю о ситуации в твоей семье и подумал, что такие новости ты не хотел бы услышать. — Ой ли? — хмыкнул мальчик. — Драко, скажи на милость, долго этот цирк еще будет продолжаться? Я все жду-жду, а ты заканчивать и не собираешься. Вы оба. Я, что по-вашему, такой идиот? — О чем ты? — нахмурилась я. — Ладно, если не хотите этого говорить, то я сам скажу, — закатил он глаза и повернулся ко мне. — Ты и есть Айлин. Разве нет? — Что за глупости! — воскликнул Драко. — Она же человек. — И поэтому все сходиться, — как ни в чем не бывало ответил Блейз. — Я понял сразу, как тебя увидел, а разговор только все подтвердил. Разве не странно, что Айлин убежала, а тут откуда ни возьмись появилась твоя дальняя кузина, со странным акцентом? — Блейз… — Рассказывайте, что произошло, — не терпящим возражения тоном произнес мальчик. И мы рассказали. Честно, не приукрашивая и не тая ни одной мелочи. Во время рассказа мы с Драко то и дело переглядывались, ища подтверждение своим словам в глазах друг друга. Блейз молчал. Он терпеливо ждал пока мы изложим свои мысли, а стоило нам закончить, произнес: — Ну вот, я так и знал, — на его лице проступила добродушная улыбка. — Я что-то такое давно подозревал, но надеялся, что то были всего лишь мои фантазии. Но, видимо, ничего не бывает так просто. Рад, что теперь с тобой действительно все хорошо, Айлин. — Моё имя Луиза, — поправила я. — Айлин ушла, а Эмили… Эмили умерла семь лет назад. Незачем тревожить прошлое. — Хорошо, — кивнул мальчик. — Тогда я рад познакомиться с Луизой Малфой. С того самого дня наша жизнь превратилась в одно сплошное развлечение. Мы втроем не разлучались ни на минуту, постоянно придумывая себе разнообразные игры и развлечения. Нашим излюбленным местом для провождения времени стал сад, за которым начинался лес. В последний нам ходить было строго-настрого запрещено, что не могло не расстраивать. Я откровенно скучала по шелесту диких деревьев, звукам зверей и птиц. Нет, меня вполне устраивала новая жизнь, но старые привычки то и дело давали о себе знать. Это происходило неожиданно и контролировать это я не могла, поэтому мальчишкам пришлось привыкнуть к тому, что я могла в один момент подскочить и начать прислушиваться или и вовсе оскалиться. Они все понимали, а потому не придавали этому большого значения. Когда же нам надоедало коротать теплые летние дни в саду, мы шли на площадку для квиддича, где долго летали. Точнее летали Драко и Блейз, а я наблюдала за ними с земли. Полеты на метлах меня совершенно не прельщали. Я не видела в этом неоправданном риске никакого веселья, а потому предпочитала оставаться в стороне. Вместо этого я занималась чтением или повторением заданных преподавателями заданий. Однажды, конечно, и меня заставили забраться на эту неудобную штуку и пролететь пару метров, но затем, выслушав мою возмущенную и откровенно злую речь о глупых человеческих развлечениях, отпустили и больше не предпринимали подобных попыток. Время неукротимо шло и, когда в один из дней во время завтрака в столовую влетела почтовая сова с письмами из Хогвартса для Драко и Блейза, я с удивлением осознала, что до начала учебного года осталось всего три недели. Совсем скоро мальчики должны были отправиться в школу, а мне предстояло усердно учиться дома, чтобы на следующий год тоже поехать с ними. В тот день Нарцисса объявила о предстоящем походе на Косую Аллею за всем необходимым. Все были воодушевлены и даже я не могла скрыть радостной улыбки. Мне нравилось бывать в магическом центре Лондона. Все там напоминало сон, волшебный и незабываемый. Люди, предметы и даже сама атмосфера будоражили воображение. На следующий день мы, как и было оговорено до этого, перенеслись на Косую Аллею. Подобные перемещения я все так же не любила, но возражать не стала. Они были частью жизни волшебников, а значит и мне придется когда-нибудь обучиться подобному волшебству. Отправились мы, как ни странно, всем семейством, так сказать. У Люциуса был выходной в этот день, поэтому он решил составить нам компанию. В списке было так много магазинов, куда нам нужно было заглянуть, что куда проще было разделиться и ходить по отдельности. Так Блейз, Драко и его отец отправились в «Флориш и Блоттс» за учебниками как для мальчиков, так и для меня, а мы с Нарциссой пошли в лавку Олливандера. Пришло время купить палочку и мне. Была ли я взволнована? Словами не передать насколько. Я ждала этого момента вот уже как месяц. Мне несказанно хотелось начать колдовать и больше ничем не отличаться от друзей. — Здравствуйте, мистер Олливандер, — вежливо поздоровалась женщина, заходя в старенькую на вид лавку. Я зашла следом и также поприветствовала хозяина. Это был пожилой сухой мужчина с серебристыми волосами. На нем была старая поношенная одежда, что сразу же бросилось мне в глаза. За два месяца меня успели изрядно поднатаскать в аристократических устоях, из-за чего мне подобное пренебрежение в одежде казалось странным. Учитывая, что зарабатывал этот старик приличные суммы, ему следовало хорошо одеваться. Или может я чего-то не понимаю? Мой взгляд еще раз прошелся по мужчине, а затем я принялась осматривать помещение. Оно было довольно маленькое, а по сравнению с Менором и вовсе крохотное. Все стены были заставлены стеллажами с коробками, в которых, как я подозреваю, и хранились волшебные палочки. На витрине так же стояло несколько экземпляров. — Нарцисса Малфой, кедр и волос единорога, тринадцать дюймов. Рад вновь видеть Вас в стенах моего магазина, — с улыбкой произнес Олливандер. — Что привело Вас сюда? И что это за прелестная особа с Вами? — Это моя племянница, Луиза Малфой, — улыбнулась мама Драко. — Она приехала сюда с островов, чтобы поступить в школу и обучаться магии. Ей нужна волшебная палочка. — О, как чудесно и как необычно, — воскликнул волшебник. — Ну что ж, давайте приступать. В его руках появилась измерительная лента и он с удивительной проворностью для своего возраста принялся мерить меня везде, где только мог. Рост, талия, шея, руки, ноги, плечи… Я чувствовала себя экспонатом на выставке, которую посещала вместе с Нарциссой на прошлой неделе. — Хорошо, — кивнул Олливандер, убрав ленту. — Давайте посмотрим, что у меня для вас есть. Попробуйте вот эту. Вишня и волос единорога, четырнадцать с половиной дюймов. Достаточно гибкая, отлично подойдет для трансфигурации. Старик достал одну из коробок и протянул мне. В ней лежала довольно простая палочка, украшенная незатейливой резьбой. Я аккуратно взяла ее в руки и, вспоминая слова Драко, взмахнула. Поток ветра тут же смел с прилавка какие-то бумаги. — Не подходит, — покачал головой волшебник, забирая палочку и кладя обратно в коробку. — А если вот эту? Ива и сердечная жила дракона, четырнадцать и четверть дюйма. Хорошо подойдет для боевой магии. Все повторилось, только в этот раз пострадали полки с палочками. — И эта не подходит. Хорошо, попробуйте эту. Тис и сердечная жила дракона, четырнадцать дюймов. Отлично подойдет для защитной магии. Теперь взявшийся из ниоткуда поток воды окатил самого волшебника. Он задумчиво забрал палочку и начал ходить от одной полки к другой. Я неуверенно посмотрела на Нарциссу, но та лишь пожала плечами, будто говоря подождать. — Что же это в самом деле, — негромко проговорил Олливандер. — Как странно. Но не волнуйтесь, палочку мы все равно подберем. Давно я не встречал ничего подобного, но от этого только интереснее. Так, а если оттолкнуться от вашей истории? И точно, думаю, английский дуб будет в самый раз. Но ни сердечная жила дракона, ни волос единорога не подойдут. О, у меня есть одна идея, хоть я в ней и крайне сомневаюсь. Но попытка — не пытка. Возьмите эту. Английский дуб и молотый рог взрывопотама, четырнадцать дюймов. Лучше всего подходит для… да для всего. Отец привез ее из одной из своих поездок лет так сорок назад. Никому еще не удалось ее подчинить. Он подал мне одну из витринных палочек. Она была очень изящной. Рукоять украшала замысловатая резьба, похожая на виноградные лозы, плавно соединяющиеся с самой палочкой. Я осторожно взяла ее в руки и взмахнула, закрывая глаза. Но ничего не упало и не разбилось. В удивлении открыв глаза, я увидела свечение, исходящее от палочки. — Как я и думал, — кивнул старик. — Эта палочка создана из самых диких компонентов, которые поразительно точно дополняют друг друга. Вам необычайно повезло, мисс Малфой. Однако, я должен вас предостеречь. Из-за своей необычайно прихотливой сердцевины палочка может взорваться, если сломается. Поэтому, будьте аккуратны. — Хорошо, мистер Олливандер, — ответила я с вежливой улыбкой. — Сколько она стоит? — спросила Нарцисса. — Тридцать галлеонов, миссис Малфой, — улыбнулся старик. — Вы и сами понимаете какая эта палочка особенная. — Да, конечно, — кивнула женщина и тут же протянула ему чек. — Спасибо и до свиданья. — До свиданья, мистер Олливандер, — повторила я. — Хорошего дня, — кивнул волшебник. Мы вышли из лавки. Пару минут мы шли молча, но затем интерес начал брать верх. — Эта палочка довольно дорогая, — едва слышно произнесла я, незаметно наблюдая за женщиной. Я уже успела разобраться в торгово-обменных отношениях и понимала что чего стоит. — Это мелочи, — отмахнулась та. — Более того, теперь ты Малфой, а значит должна соответствовать. Мы аристократы и обязаны следовать традициям предков, и платить такие суммы за обыденные вещи — одна из них. — Но это же вроде как расточительство, — удивилась я. — Учитель говорил, что это нетерпимо. — У него нет и десятой части наших средств, — усмехнулась женщина, — а потому он и говорит от лица обычных людей. Для него непонятен уклад нашей жизни, а следовательно он не сможет тебе её объяснить в полной мере. Но, отвечая на твой вопрос, скажу, что расточительством это назвать нельзя. Вещи, которые мы покупаем, может и дорогие, но каждая из них будет служить веками, а иначе продавцы утратят свои магазины. Наших денег на это вполне хватит. И твоя палочка, как и палочки других Малфоев, в один день попадёт в хранилище и может однажды один из твоих потомков будет ей пользоваться. — Ого, — мои глаза расширились. — Значит, волшебная палочка может поменять хозяина? — Может, — кивнула Нарцисса. — Если он погиб или его одолел другой волшебник. Так же, в чистокровных семьях их передают по наследству. Например, палочка Люциуса когда-то принадлежала его отцу и в один день перейдёт Драко. Она привязана к их крови, а потому становится сильнее с каждым новым хозяином. — Поэтому мне и нельзя было взять палочку в хранилище? — поняла я. — Во мне нет крови Малфоев и я не чистокровная. — Верно, — согласилась женщина, — в какой-то степени так и есть. Но всегда бывают исключения. Однако, по большей части, это из-за того, что несовершеннолетним нельзя колдовать вне школы, а отслеживается это Министерством именно по палочкам Олливандера. Это вроде как негласного правила. Первую палочку купить у него, чтобы успокоить этих приверженцев закона, а дальше, если с ней что-то случится, пользоваться семейными. — Вот оно как, — задумчиво протянула я. — Это очень интересно. — Рада, что ты оценила, — вновь усмехнулась Нарцисса. — Вот мы и пришли. Люциус с мальчиками должны были бы уже купить книги и ждать нас снаружи, но их нет, что странно. Давай зайдём внутрь и посмотрим что… Договорить женщине не дали. В этот самый момент дверь магазина распахнулась и оттуда вылетели двое мужчин, громко ругаясь и крича друг на друга. В одном из них я узнала Люциуса Малфоя. Он выглядел помятым и совершенно не соответствовал своему привычному образу. Его длинные всегда аккуратно уложенные волосы были растрепаны и топорщились во все стороны, а на дорогой мантии виднелись пятна от сажи. Второго же мужчину я видела впервые. Он был далеко не молод, судя по морщинам и проблескам седых волос. На нем была старая поношенная одежда, которую латали не меньше десятка раз. Она вся была в саже, а значит именно он и вымазал отца Драко. Нарцисса тут же подошла к мужу и аккуратно положила руку ему на плечо. Он гневно посмотрел на неё, из-за её вмешательства в перепалку, но ничего не сказал. Она стояла ко мне спиной, а потому я не могла видеть ни её взгляда, ни лица, однако, что бы там ни было, оно сработало. Люциус Малфой глубоко втянул воздух и медленно выдохнул, возвращая себе самообладание. Я перевела взгляд на незнакомого мужчину. Он тяжело дышал, но продолжать спор не намеревался. Рядом с ним появилось несколько мальчиков разного возраста. Все они, кроме одного, были высокими и худыми, с веснушками и ярко-рыжими волосами. Видимо, это были дети незнакомца. Один мальчик отличался от остальных. Он был ниже, его волосы были чёрными, как уголь, на лице не было ни одной веснушки, но были очки. Может это невольный наблюдатель или же друг мальчишек. Дверь магазина снова открылась и на улицу вышла невысокая полная женщина приятной наружности с девочкой моего возраста. Женщина подошла к незнакомцу и начала громко ругать его за такое поведение. Громкий звонкий голос неприятно резал слух и почему-то казался смутно знакомым, хоть и вспомнить где его слышала я не могла. Ее рыжие волосы то и дело взлетели вверх, когда она от недовольства мотала головой. Учитывая её внешний вид и такую же поношенную одежду, это скорее всего была мать семейства. Девочка на них похожа не была. Её волосы были древесного оттенка и топорщились во все стороны. На ней, в отличии от других ребят, была вполне опрятная и новая одежда. Значит, она тоже просто друг. Следом за ними появились Драко и Блейз. На их лицах застыли каменные выражения. Они спокойно подошли к нам и молча стали рядом, то и дело бросая злые взгляды в сторону незнакомой компании. Те, в свою очередь, занимались тем же. — Что там произошло? — тихо спросила я. — Не сошлись характерами, — сквозь зубы произнес Драко. — И поэтому твой отец участвовал в этой разборке? Разве это ни ниже его положения? — Он отстоял честь семьи, — холодно ответил мальчик. — Пусть это и не наши методы, но они вполне работают. Я покачала головой. Что же там произошло? — Решил спрятаться за своей женой, Люциус? — тяжело дыша, крикнул незнакомый мужчина. — Это называется уважение, Артур, — леденящим душу тоном ответил мужчина. — Вам с женой стоило бы ему поучиться. — Ах ты мерзавец! — воскликнул Артур. — Не тебе меня учить. Я уважаю и ценю свою семью и не позволю, чтобы такой человек, как ты, позволял себе отпускать подобные выражения. — В этом мы с тобой схожи, — ядовито ответил тот. — Чем тут кричать и кичиться нравами, лучше бы нашёл работу получше, чтобы семью нормально обеспечивать. — Да как ты смеешь! Деньги — не главное в жизни. Пусть я и не могу позволить себе всего, но наша семья крепкая и мы никогда друг друга не предадим. — Да что ты говоришь, — усмехнулся мужчина. — А как же… — Дорогой, не нужно этого, — покачала головой Нарцисса. — Довольно этих бессмысленных споров. Посмотри какую толпу зеваю вы уже собрали вокруг. Я не хочу, чтобы завтра все полосы «Пророка» пестрели этой перепалкой. — Ты права, дорогая, — тихо ответил Люциус, а затем перевёл взгляд на оппонента и громко добавил: — Пойдем отсюда, дети, нам ещё в столько магазинов зайти нужно. Встретимся на работе, Артур. Тот ничего не ответил, бросив на мужчину лишь злой взгляд. Он что-то быстро сказал своим детям и жене и они направились в противоположную сторону. Однако, я все же успела поймать на себе несколько заинтересованных взглядов. Заметив краем глаза, что Драко и Блейз пошли за родителями, я быстро развернулась на месте и побежала следом. Они не успели далеко уйти, а потому я тут же нагнала их. — Кто это был? — спросила я. — Уизли, — ответил Драко. — А с ними Поттер и Грейнджер. — Ты ещё успеешь с ними познакомиться в школе, — пожал плечами Блейз. — Они все Гриффиндорцы до мозга костей. Только и умеют, что кричать о своей доблести и любви к маглам. — Я тоже маглорожденная, — напомнила я. — Ты не такая, как они, — отмахнулся Драко. — Пусть ты и росла не в лучших условиях, но теперь ты с нами. Да и твои убеждения не такие категоричные, как их. Для них уклад жизни аристократов сродни цирку. — Я тоже не понимаю всего, — неуверенно протянула я. — Может они просто не хотят так жить? — Хватит, Лу, — нахмурился Драко. — Они — не ты. Быть рождённой маглами не приветствуется, но куда хуже быть рожденной в чистокровной семье и предать свои традиции и устои. А Уизли — Предатели Крови. От этого все их беды. Желай они жить нормально, давно бы изменили свои взгляды на жизнь и сняли с себя этот позорный статус. — Драко прав, — согласился Блейз. — Их кровь не отличается от нашей, поэтому они могли занимать высокие должности в Министерстве и быть хорошо обеспеченной семьей. Но они предпочли жить в нищете с клеймом. Это их вина. Я ничего не ответила. Мы молча зашли в еще несколько магазинов. Настроения говорить ни у кого не было. Не скажу, что тишина была слишком уж напряженной, но и спокойной ее назвать нельзя было. Поэтому когда в магазине одежды Нарцисса наконец начала разговор, я облегченно выдохнула и вместе со всеми присоединилась в обсуждению новых мантий и платий. Близился мой день рождения, который мама Драко решила отметить со всеми необходимыми формальностями. Приглашения уже были отправлены всем друзьям и знакомым семьи, а также некоторым журналам и газетам. Мне предстояло впервые выйти в свет и предстать перед толпой волшебников. Боясь ли я? Несомненно. Однако, поддержка и забота новой семьи помогала мне справиться со всеми страхами. После покупок мы зашли в любимый ресторан Люциуса Малфоя. Все были немного уставшими и голодными, поэтому такое предложения от главы семейства воспринялось на ура. Вкусная еда действовала лучше любого лекарства. Мы разговаривали на отстраненные темы, шутили и смеялись. Даже мрачный отец Драко в конце концов присоединился к беседе и с улыбкой слушал планы мальчишек на предстоящий год. Наевшись вдоволь, мы забежали в кафе-мороженое Флориана Фортескью, где заказали вкуснейшие виды мороженого, а сразу после отправились домой.

***

— Мисс Малфой, Вы должно быть скучаете по своей семье и дому, — произнесла женщина-репортер не самой приятной наружности. — Не хотели бы Вы вернуться на острова? Думаю, жизнь в Англии отличается от Вашей привычной. Вам не тяжело? Как Ваши отношения с семьей? Насколько мне известно, Ваш отец и дядя не в самых хороших отношениях. Что сподвигло Вас приехать сюда? Почему Ваш отец после стольких лет сопротивления английскому укладу жизни решил отправить Вас учиться именно сюда? Почему не в Шармбатон или Дурмстранг? Вопросы нескончаемым потоком лились из уст этой странной женщины. Она требовала у меня ответов, не давая вставить и слова, что меня удивляло. Я устало посмотрела на спокойную и словно равнодушную Нарциссу. Конечно, ей было не все равно, но и излишние эмоции проявлять не стоило. — Мои родители хотели, чтобы я училась в лучшей магической школе мира, — уловив небольшую паузу, ответила я. — Вы не можете не согласится, что Хогвартс таковой и является. Отношения внутри своей семьи я обсуждать не буду. Здесь мне нравится, хоть погода и оставляет желать лучшего. Да, я скучаю по своей семье и дому, но это не мешает мне наслаждаться прекрасным временем здесь. — И какова жизнь среди аристократов Англии? Расскажите нашим читателям. — Ничем не отличается от моей прежней жизни, — на моем лице появилась улыбка. — Пусть моя семья и не живет здесь, но для меня это привычный уклад жизни. Я все-таки Малфой. Этот допрос продолжался еще пару минут, пока Нарцисса наконец не прекратила мои страдания и не попросила журналистку оставить меня в покое. Та недовольно цокнула языком, но спорить не стала и переключилась на проходящую мимо даму. Вечер проходил довольно спокойно. С самого его начала я прибывала в смешанных чувствах. Красивое платье, замудренная прическа — я выглядела потрясающе, но так не привычно. Я с трудом могла поверить, что отражающаяся в зеркале девочка и вправду я. Она совсем не была похожа на ту меня, которую я знала. Её спокойный и холодный взгляд, равнодушное выражение лица и сдержанность в каждом движении создавали впечатление будто я всегда жила среди таких праздников и этот совсем не выбивался из привычной колеи. Нарцисса научила меня этому. Мне нужно было убедиться всех, что я действительно являюсь племянницей Люциуса, а для этого мне следовало вести себя как настоящие аристократы. Как бы сложно это не было. Когда за мной зашли Драко и Блейз, я была уже готова. Мы перекинулись парой фраз по дороге в зал, а затем чинно встали рядом со старшими Малфоями. Гости прибывали один за одним. Среди детей я то и дело замечала знакомые лица. Мне нельзя было себя выдать, поэтому, когда они с родителями подходили познакомиться, я вежливо улыбалась и учтиво представлялась. Формальный обмен фразами длился недолго и вскоре они уходили, а к нам подходили другие. Так было до появления этой пиявки журналистки. Отвязаться от неё оказалось почти невозможно, поэтому когда меня все-таки спасли, я была невероятно счастлива. Я не стала ждать и сразу же присоединилась к мальчикам. Мы обсуждали предстоящий учебный год, когда к нам подошла высокая черноволосая девочка в очень красивом и элегантном платье. Её волосы были убраны назад и водопадом спадали на спину. На утонченном лице не было ни одного изъяна, лишь четкие красивые линии. В ней я сразу же узнала Дафну Гринграсс, девочку, с которой неплохо ладила живя в Хогвартсе. Она кивнула в знак приветствия и мы сделали то же в ответ. — Драко, Блейз, какая встреча, — произнесла она. — Не скажу, что без вас моя жизнь была плоха, но некоторых моментов все-таки не доставало. Не представите нас? Девочка с вежливой улыбкой кивнула на меня. — Дафна, — процедил Драко, — не думал, что ты тут появишься, но, видимо, мне сегодня не повезло. Это моя кузина Луиза Малфой. Луиза, это Дафна Гринграсс. — Приятно познакомиться, — улыбнулась я. — Драко рассказывал мне о тебе. — Едва ли там было что-то хорошее, — усмехнулась девочка. — А мне он о тебе ничего не говорил. — Мы с тобой не друзья, Гринрасс, — закатил глаза мальчик. — И то верно, — пожала плечами та. — Но в этом доме у меня все же есть друг, которого я хотела бы навестить. Драко, будь добр, отведи меня к Айлин. Я соскучилась. — К сожалению, сделать это невозможно, — грустным голосом ответил Блейз. — Айлин убежала почти сразу, как прибыла в поместье. Даже мне не удалось с ней встретиться. По лицу Дафны пробежала тень, но она тут же взяла себя в руки. Наверное, она очень хотела встречи с прежней мной. — Что ж, — поджав губы, произнесла волшебница, — может оно и к лучшему. Она — свободное животное и вольна делать что хочет. Девочка почти сразу удалилась. Она не проронила больше ни слова за вечер, как я ни старалась заметить. Она, словно статуя, стояла рядом с родителями и сестрой и равнодушно смотрела куда-то вдаль. Тот вечер закончился большим банкетом, где все гости радостно обсуждали как политику, так и простые повседневные темы. Мы с Драко и Блейзом покинули их компанию сразу, как нам дали на это добро, и скрылись в моей комнате, где ещё долго открывали мои подарки и обсуждали все произошедшее. Через две недели Драко и Блейз покинули поместье.