in this shirt — the irrepressibles
Когда начинаешь верить, что жизнь налаживается, то в девяносто пяти процентах эта самая жизнь подкидывает на твоё крыльцо дерьмо, в которое ты наступишь, опаздывая на важную встречу — работу, учебу, прогулку с друзьями — не важно какую именно. Ты наденешь свои лучшие туфли или кроссовки, будешь счастлив, но жизнь не хочет этого. Ты слишком долго был счастлив. Теперь пришло время дерьма. Ты ведь не готов к нему, не так ли? Джеймс «Баки» Барнс был хорошим солдатом и другом, но для правительства он всё ещё оставался опасным преступником — Зимним Солдатом. Какая разница, что ты изменился, если однажды ты уже был плохим? Может, ты спас тысячи жизней, но только та единственная, что погибла от рук твоих, именно она запятнала твою репутацию, сделала плохишом. Так и живем. Его похороны напоминали скорее семейное собрание, чем поминки героя войны. Только те люди, что верили в его доброту. Только те люди, что знали его достаточно хорошо, чтобы оплакивать врага народа. Рождество в один миг из счастливого праздника для души превратилось в день, когда Джеймс Барнс лишил себя жизни, ни с кем не поговорив об этом. Только Стив знал причину. И, к сожалению, Стив Роджерс винил себя в смерти лучшего друга. Потому что не был рядом, когда ему нужна была помощь. Потому что не был рядом, когда нужно было поговорить об этом. Оставил лишь маленькую записку, что холодной ночью Стив нашёл на своей тумбочке. «Спасибо, что был моим другом. А теперь — делай, как велит тебе сердце. Только попробуй не затащи Старка под венец. Искренне, твой Баки.» Так и живём. Капитан Америка — символ народа — не хотел говорить об этом. Капитан Америка — вдохновение для каждого живущего в этой стране — не хотел принимать это. Капитан Америка положил огромный болт на то, кем он там является, потому что Баки — человек, вдохновлявший его двигаться дальше — лежит в деревянном гробу, потому что, однажды, этот самый Капитан пошёл против своих принципов, в прямом смысле загнав Барнса в могилу. Так и живём. Нет ничего хуже, чем похоронить последнего человека, связывавшего тебя с твоим прошлым. Нет ничего хуже, чем потерять последнюю нить воспоминаний. Так и живём. И продолжаем жить. Стив Роджерс считает, что остался один. Совершенно один в этом мире, полном зла и несправедливости. Но это не так. Потеряв что-то, испытав боль и страдания, мы получаем что-то взамен. Когда Стив похоронил своего самого близкого человека из прошлого, люди из настоящего окружили его любовью и заботой, напоминая, что он вовсе не один. После похорон Тони положил голову на плечо Стива, чувствуя, что всё это как-то неправильно. Он не съязвил, не выпил, не сказал ни слова. Просто положил голову на плечо, думая о том, что всё в этой жизни идёт через жопу. К ним подошёл Питер, думая о том, что когда-то он тоже хотел совершить подобное, но только благодаря Уэйду остался здесь. И он благодарит этого человека за столь отважный поступок — остаться с кем-то, кто давно погряз в дерьме. Он подхватил за локоть Стива, словно обнимая его руку, прижался головой к плечу Роджерса и выдохнул. Они стояли так втроём, смотрели на гроб, что опускали в могилу и каждый думал о своём. Так и живём. И всё ещё продолжаем жить дальше. Что могло случиться потом? Что могло произойти в Башне Мстителей, в которой жили Великие защитники Земли, в перерывах между миссиями споря о том, кто сегодня убирает хлам, а кто готовит ужин? Опустив головы и подняв бокалы в честь сержанта Барнса, они продолжили… да, верно. Жить дальше. Через несколько дней они решили открыть рождественские подарки. Это было странно, словно летом поставить ёлку, словно зимой есть арбуз. И это помогло отвлечься. Помогло забыть на время о том, что все они смертны, что не все они в порядке. В гостиной Башни Мстителей впервые за эту неделю вновь послышался смех. Наташа смеялась до слез от нижнего белья, Клинт не понимал, почему Сэм подарил ему ошейник, Стив легонько целовал Тони за набор для рисования, а Питер готов был расплакаться от подарка Уэйда. Если тебе, дорогой читатель, интересно, то я расскажу. Сначала, поговорим о подарках в семье. Тони и Стив решили сделать презент от них двоих, поэтому ещё за месяц до Рождества Тони начал подготовку. Это был тот самый старый велосипед, который однажды Стив принёс домой, только теперь на нем не было страшно разбиться, потому что Тони слегка изменил его, сделав его для взрослых, добавив немного деталей, чтобы он был красивее, ещё и колеса заменив. Питер вдруг возненавидел себя за то, что однажды причинил этим людям боль. Питер же подарил им парные футболки, которые пришли ему в голову спонтанно. Белого цвета с серыми маленькими пятнами, как разводы от дождя на окне, чтобы она не выглядела так скучно. Впереди была надпись — супермужья, где «супер» написано красным, а «мужья» — синим, а внизу ещё одна — суперсемейка, только тут цвета поменяли местами. Между ними красовался круглый знак, одна половина которого была реактором Тони, а другая — щитом Стива. Сзади была эмблема маски Человека-паука с надписью «Это мой суперсын. Вам придётся драться со мной и моим супермужем, если имеете что-то против». Только вот Питер попросил пока закрывать спину (если они будут в этой футболке) чем-то другим, пока он не откроется миру. Если говорить честно, то Стив и Тони действительно были тронуты до глубины души таким милым подарком. Уэйду Питер подарил самый скромный, но так много значащий для него, подарок. Это было два обычных серебряных колечка, купленных в момент, когда Уэйд отвлёкся. На одном было написано «любовь», на другом — «надежда». Когда Уэйд спросил его, что это значит, то Питер, с дрожью в голосе, ответил: — Когда я тебя встретил… ещё в лесу, то посмотрев на тебя, я испытал некую надежду. Словно ты ангел, — Уэйд усмехнулся, за что получил хлопок по плечу, — а я просто обычный парень. Ты вселил в меня надежду, а затем подарил любовь. Глупо это, конечно, но… Уэйд притянул к себе Питера, не дав ему договорить, потому что занял его более важным делом — поцелуем. Хорошо, что Питер додумался уйти в его комнату, иначе мистер Старк сейчас бы устроил мужчине. — Ладно, мой маленький смертный, — Уэйд потянулся к пакету, лежавшему на кровати. — Теперь моя бижутерия. Тебя не смущает, что мы помешаны на аксессуарах? Питер непонимающе смотрел на Уэйда. Мужчина достал маленькую коробочку, которые обычно используют для колец, опустился на колени перед Питером. — Так, не смей даже… — Не-не, не подумай, — Уэйд отмахнулся. — Мы с тобой разные, я — ахуенный, ты — ну, тоже ничего. — Не забывай, что у меня в доме в любой момент из стен может вылезти оружие, которое сделает из тебя терку для сыра, — пригрозил Питер, смотря на Уэйда сверху вниз. Уилсон открыл заветную коробочку, вытянув её ближе к Питеру. Внутри был небольшой овальный камешек, какие обычно валяются на дороге или в лесу. Взяв в его руки, он заметил, вокруг него разноцветная алюминиевая окантовка, чтобы можно было носить как кулон. — Забрал его с того озера, где мы с тобой впервые цомались, — хихикнул Уэйд, вставая с колен. — Подумал, тебе понравится. Сам, кстати, эту хрень сделал. Сплавил твои банки от пива. — Ты придурок? — рассмеялся Питер, разглядывая кулон. — Не, просто оригинальный. К слову, Уэйд никогда больше не снимал эти кольца, как и Питер — кулон, ставший ему своеобразным амулетом. Уэйд попросил Питера дать ему обещание, что он будет лечиться. Рассказав первым делом Тони о том, что с ним однажды случилось, он боялся осуждения со стороны отца. Но он понял его. И пообещал, что больше никогда не допустит того, чтобы Питер страдал. Да, в будущем Паркера ещё будут чёрные полосы, но теперь он не один. У него есть семья, поддерживающая его, не дающая упасть на дно. После этого Питер отправился на терапию, что ему посоветовал Старк. Это происходило в уютной квартирке в центре Нью-Йорка. К удивлению (а поначалу и стеснению) Питера, вела эти занятия Ева. Она тепло приняла его в этот маленький мир, где каждый, переживший события похожих ночей, как у Питера когда-то, делился своими чувствами, историями, эмоциями. После нескольких месяцев пребывания там, Питер почувствовал себя живым. Может, кошмары и тревожили Питера в холодные ночи, когда он оставался один, но это было так редко, что теперь они вовсе не мешали ему жить дальше. Паркер вернулся к своим друзьям. Переступив через себя, через свои страхи, он смог восстановить отношения с людьми, что когда-то стали ему семьёй. Переборов желание сбежать от пугающего разговора, он поведал и им историю о том, почему покинул их однажды. И они также приняли его, как принял Тони, как приняла Ева, как принял Уэйд. Он так боялся, что будет отвергнут, что людям будет плевать, что он никому не нужен, что даже не замечал, как сильно в нём нуждаются. Когда-то Питер сказал: — Самое трудное в лечении то, что ты не уверен, хочешь ли быть здоровым. Ты привыкаешь к этому состоянию так сильно, что жизнь без болезни кажется неправильной, неестественной. Ему пришлось бороться с этим, бороться с собой. И первое время ему казалось, что жизнь без депрессии, без алкоголя и наркотиков — неправильная. Что, если он хоть ещё раз посмеётся — вновь нагрянет то состояние, накрывая его полностью, забирая его душу назад. Но он справился с этим. Справился с голосом, твердившим вернуться, подвергавшим сомнению каждый его шаг. Он справился с депрессией, что травила его душу долгое время. Теперь он свободен. Что можно сказать о Тони и Стиве? Это был долгий путь их любви, начиная с того дня, когда их встреча напоминала скорее словесную драку, чем дружеские рукопожатия и принятие того, что они — команда; заканчивая далеким будущим, о котором, пожалуй, лучше не говорить, чтобы оставить это приятной тайной. Спустя больше чем полгода, после смерти Джеймса, Стив смог отпустить друга, как он и просил. Смог, так сказать, затащить Старка под венец. В тёплый августовский день. Никаких папарацци, шумных вечеринок — лишь самые близкие, как они и хотели. Даже Уэйду досталось место в третьем ряду. На благо своего больного сердца, Тони посадил их подальше друг от друга. Ну, вдруг. Скромная свадьба у домика, что так пригляделся Старку. Даже безэмоциональный с виду Вонг смог пустить маленькую скупую слезу, хоть и говорил, что это от аллергии (наверное, на эмоции). Стиву и Тони пришла безумная идея с букетами, поэтому они вместе, повернувшись спиной к толпе из героев и друзей, бросили назад два прекрасных букета белых тюльпанов. Поймали их, к общему удивлению, Наташа и Ванда. Переглянувшись, они рассмеялись, пошутив, что соберут всех на свою лесбийскую свадьбу. К слову, Клинт обиделся на такое, а Вижен воспринял слишком серьезно, ещё долго допрашивая Максимофф про её чувства к русской шпионке. Оглянувшись на дом, Тони прижал к себе Стива, улыбаясь так, как никогда прежде. — Как думаешь, может, ну эти геройства? Переедем в этот домик, будем тут цыплят разводить, или что обычные стариканы заводят. — Заманчиво звучит. В мои-то годы. — В твои-то годы, — подчеркнул Тони, — на инвалидных колясках гонки в больницах устраивают.make my bed — king princess
Стив легонько толкнул Тони в бок. — Может, заведём ещё одного? — Стив изогнул бровь от такого заявления. — А что? Ты, я, маленький Старк-Роджерс, ферма, спокойная жизнь. Разве не об этом мы мечтали? — А как же остальные? Мы-то, может, и будем спокойно жить. А вот мир? Тони посмотрел на Питера, что что-то обсуждал с Шури и Скоттом, и ухмыльнулся. — Мир в надежных руках. Поверь. А насчёт ребёнка подумай. Может, создам какую-нибудь хрень с Брюсом, чтоб ты мог девять месяцев вынашивать плод нашей любви. Стив рассмеялся и обижено отвернулся от Тони, говоря, что мамочкой он быть не собирается. Через несколько дней Питер рассказал всему миру, что он — Человек-паук. Социальные сети взорвались от такого заявления, ведь герой не появлялся уже почти год. Он вновь вернулся к своему делу, вместе с остальными Мстителями защищая планету (да и многострадальный Нью-Йорк) от очередных нападений. Что удивительно, Тони наконец посвятил Питера в ряды команды, как он когда-то мечтал. Поначалу Старк не отпускал Питера на свидания с Уэйдом, считая мужчину подозрительным, да и их отношения, сами по себе, неправильными. Но каждый раз, день за днём, Питер сбегал, считая, что где-то там Тони не знает об этом. Но Тони знал. И каждое утро, день за днём, устраивал воспитательные беседы вместе со Стивом и всей командой (потому что так понятнее), заставляя Питера считать, что Тони злится. Внешне — да, а вот когда никто не видит — ухмыляться, потому что даже если этого мальчишку запереть в самой высокой башне самого высокого замка под охраной злого огнедышащего дракона (за которого можно взять Наташу, если от неё спрятать утром кофе), то всё равно какой-нибудь прекрасный принц, что на самом деле — огр — придёт и вытащит его оттуда, громко и злобно смеясь, убегая в закат. Нет, Тони даже не стыдно за такое сравнение. И спустя полтора года он принял этого безумного маньяка, уже спокойно отпуская не-подростка с ним куда-нибудь в далекие путешествия. Уэйд исправился. Больше не ненормальный наемный убийца. Теперь он вместе с Питером образовал полюбившийся всеми дуэт героев, защищавших город от преступности. Для мира — любимая парочка в красном трико. Для семьи — надоедливые дети, вечно разговаривавшие на странные темы. Так что теперь мальчик, который мечтал стать кем-то великим, наравне с Тони Старком, что однажды потерял всю семью, пережил самую страшную ночь в его жизни, который когда-то пытался покончить жизнь самоубийством, считал себя ничтожным и недостойным иметь звание супергероя, бился в истерике на полу, сбегал из дома, напивался до потери сознания, принимал наркотики и был в психиатрической лечебнице, теперь этот мальчик жил счастливо, имея двух любящих отцов, заботливого, хоть и безумного, парня, верных друзей и разношерстной, но ценящей друг друга команды. Теперь этот мальчик — Питер Паркер — нашёл себя и свой дом. Возможно, это конец. Как говорится… И жили они долго и счастливо. Хотя, как сказал бы Уэйд: счастливо живут только наркоманы с дозой, а долго — вредные стариканы, смерть которых была бы божьим чудом. А они, к счастью иль сожалению, за здоровый образ жизни, да и вредными стариканами быть не хотят. Так всё же…Конец?