Changed

      Северус постучал в дверь Гарри в половине седьмого следующим утром. Когда Гарри не ответил, он громко вздохнул и открыл дверь.       Его глаза расширились, когда он увидел на кровати фигуру — обнаженную фигуру.       Гарри лежал поперек кровати, одно плечо едва было прикрыто, а его грудь, живот и член были обнажены. Одна нога была завернута в одеяло, а другая свисала с кровати.       Северус обнаружил, что его взгляд блуждает по груди Гарри и спускается вниз, не в силах удержаться от восхищения маленьким, твердым членом Гарри. Это был хороший размер для Омеги, судя по тому, что он слышал, так что Гарри был явно благословлен, хотя мальчик, вероятно, не согласился бы с ним.       Он прочистил горло и оторвал взгляд от соблазнительного зрелища, прикрывая глаза рукой, и прокричал:        — Мистер Поттер!       Гарри проворчал, просыпаясь, и Северус услышал, как он пошевелился, прежде чем мальчик окончательно проснулся, и услышал шелест покрывал.       — Прости, Северус. Я прикрылся.       Северус опустил руку и посмотрел на мальчика.       — А почему ты спал голышом, скажи на милость? — спросил он.       Гарри усмехнулся.       — Так сказано в книге. Честно говоря, я не думал, что ты войдешь. Мне уже тринадцать, и я думаю, что смогу о себе позаботиться.       Северус фыркнул.       — Хорошо, я приму во внимание твое желание спать голым в ближайшие две ночи, но не превращай это в привычку.       Гарри покачал головой.       — Не бойся, не превращу. Должно быть, я забыл установить будильник прошлой ночью. Обещаю, я надену пижаму, когда пойду в душ.       Северус вздохнул.       — Хорошо, оставлю тебя, чтобы ты оделся. Завтра поставь будильник на своей палочке.       — Хорошо. Прости, Северус, — сказал он смущенно.       Северус кивнул и закрыл дверь.       Гарри оделся, обдумывая свое видение.       Он был в дружеских отношениях с Томом Риддлом? И как этот человек вернул себе свое тело?       Он покачал головой и сосредоточился на том, чтобы попасть в ванную и принять душ.       Он понял, что Северус, очевидно, видел его голым, и улыбнулся, обдумывая этот факт.       «Интересно, понравилось ли ему то, что он увидел? — подумал Гарри, немного разочарованный тем, что Северус успел прикрыть глаза, прежде чем разбудить Гарри. Гарри хотел бы увидеть его первоначальную, честную реакцию на голого Омегу в его комнате. — В любом случае, теперь, когда он меня увидел, ему легче представить меня голым, — задумался он, и легкая улыбка расплылась по его лицу. — Это только поможет моему плану быстрее принести плоды.»

***

      Северус зарычал на эссе, лежащие перед ним. Это была не их вина, что он прятался в своем кабинете во время обеда, не желая идти в Большой зал и видеть Гарри, сидящего с друзьями, смеющегося, улыбающегося и… черт возьми. Теперь Северус снова представлял себе мальчика голым!       Он вздохнул и съел сэндвич, который принесла ему Пиппи, решив сосредоточиться на эссе, а не на том, как выглядел мальчик, выставляя на всеобщее обозрение невинные изгибы и нежную кожу.       Омеги, как известно, красивы, но Гарри, на самом деле, был потрясающим. И он еще полностью не вырос, его ноги и руки были слишком длинные и худые для его роста. Хотя Северус наблюдал (он ничего не мог с собой поделать), что Гарри ел достаточно хорошо. Большие порции, даже когда дело касалось овощей.       Он потряс головой, пытаясь прогнать проклятые мысли, но безуспешно.       Он слишком хорошо осознавал привлекательность мальчика, даже с добавлением генов Блэка — особенно с добавлением генов Блэка.       Кровь Сириуса Блэка после усыновления изменила его неряшливую копну волос на гладкие волны с легким намеком на завитки, смягчая углы его лица. Его нос стал менее резким, а губы более полными, более сочными и привлекательными для поцелуев — не то чтобы Северус хотел их целовать, — но он все равно мог оценить красоту губ. Его челюсть стала менее угловатой, более плавной, изогнутой. В общем, аристократическую внешность, которую Блэк носил с высокомерной уверенностью в своей привлекательности, Гарри носил с мягким смирением, что делало ее еще более привлекательной.       Не то чтобы Северус смотрел, конечно.

***

      — И ты уверен, что там сказано быть обнаженным во время этих видений? — настаивал Северус.       Гарри вздохнул.       — Да. В книгах говорится, что я должен быть нагим, и, благодаря урокам чистокровного этикета от Сириуса, я знаю, что это означает быть голым, — сказал он мужчине. — Я вовсе не пытаюсь тебя соблазнить или что-то в этом роде.       «Пока что», — мысленно добавил он.       — Я бы не стал этого делать, я даже не готов к сексу, — тихо сказал он.       «Видишь? Он не готов. Ты сексуализируешь ребенка», — отчитал мозг Северуса.       Они добрались до комнаты Ремуса, принося с собой зелье. Взяв его, Ремус заговорил:        — Северус, можно тебя на пару слов?       Северус напрягся, но ответил:       — Хорошо, Люпин. Гарри, подожди здесь, я скоро выйду, — он последовал за Ремусом в комнаты.       Оборотень зачаровал дверь, а затем обратил серьезные взгляд на Северуса.       — Что-то весь день тебя тревожило, и от тебя слабо пахло возбуждением и виной. Почему?       Северус покачал головой.       — Это Гарри. Он ночевал в моих покоях под наблюдением, тренируя способности провидца, но сегодня утром я вошел к нему спящему, и… он был голый. И раскрыт. Я увидел больше, чем хотел, и…       — Это тебя возбудило, — предположил Ремус. — Северус, нет ничего плохого в том, что тебя влечет к Омеге, это у тебя в крови. Его возраст может быть причиной для беспокойства, но ты не будешь ничего предпринимать пока, не так ли? — проверил он.       Глаза Северуса расширились.       — Нет! Ни в коем случае! Это была чистая случайность…       Ремус улыбнулся и поднял руку.       — Тогда тебе не в чем себя винить в том, в чем ты собираешься себя упрекать. Ну, увидел ты больше, чем нужно, и что с того? Это не твоя вина, что ты не можешь выкинуть из головы образ обнаженного молодого Омеги. Он достаточно взрослый для созревания, что для Омеги означает, что он на пороге половой зрелости. Я сомневаюсь, что у него есть больше года до того, как он созреет, и сколько времени прошло с твоего последнего любовника?       Северус стиснул зубы и отвел глаза в ответ.       — Значит, давно, — уточнил Ремус. — К тому же, — понизив голос, Ремус сказал мужчине, — последние несколько месяцев я улавливаю твой запах, смешанный с запахом Гарри, и я не сомневаюсь, что он проводит каждую субботу после обеда в твоих комнатах. Не так ли? — спросил он. Северус нахмурился и покачал головой.       — Нет. Он проводит со мной две ночи в неделю, а иногда и воскресные вечера, но обычно в эти дни он сидит в библиотеке с Драко и мистером Уизли, — объяснил он.       Ремус улыбнулся.       — Я так и думал. Значит, он запечатлен на тебе. Придет его течка, он будет хотеть тебя больше, чем любого другого Альфу, и он будет бороться за тебя, если придется. Гарри очень настойчив. Тем не менее, я ничего не скажу Сириусу, если ты не сможешь сопротивляться этому желанию, пока на нем твой запах, а на тебе — его. Он очень слабый, но так как я оборотень, я могу чувствовать запах незрелых Альф или Омег, и его запах на тебе, даже когда его нет поблизости. Пойми, я вовсе не виню тебя. Такие вещи случаются.       — Люпин, я бы никогда…       Ремус покачал головой.       — Не говори так. Я думаю, что ты будешь хорошим партнером. Невилл уже занят, он в восторге от Драко, они уже практически связаны, а остальные четыре Альфы в Гриффиндоре либо уже заняты, либо являются самыми худшими головорезами, которых можно только себе представить.       Северус глубоко вздохнул.       — Я не хотел этого для него. Он заслуживает гораздо большего, — прошептал он.       Ремус положил руку на плечо Северуса.       — Прежде чем увидеть его обнаженным, ты чувствовал какое-то влечение к нему? — спросил он.       Северус сглотнул.       — Как к другу. Лучшему другу, но совершенно платонически, клянусь, — поклялся он.       — Тогда вы вполне можете быть истинной парой, — сказал Ремус.       Северус усмехнулся.       — Это миф! — сплюнул он.       Ремус улыбнулся.       — Верь во что хочешь, но один из признаков истинной пары — это чувство притяжения друг к другу в качестве кого угодно, в ком нуждается другой человек. Гарри нуждается в друге прямо сейчас, как и ты, но когда он будет нуждаться в любовнике, я верю, что твои желания по отношению к нему тоже изменятся. Просто подумай об этом.       Северус повернулся к двери.       — Выпустите меня, — приказал он.       Ремус развеял чары и наблюдал, как Северус прошел через дверь, раздраженно уходя, бормоча что-то о «назойливом вмешательстве».

***

      Гарри снова взглянул на Северуса. Тот все еще смотрел в книгу, которую якобы «читал», так, как будто она оскорбляла его лично, и за последние тридцать минут не перевернул ни одной страницы.       Гарри глубоко вздохнул, собрав все свое гриффиндорское мужество, встал, подошел к мужчине, взял книгу и уселся прямо на колени Северуса.       — Что тебя беспокоит? — спросил он.       Все тело Северуса напряглось, затем он глубоко вздохнул и расслабился.       — Слезь с меня, адское отродье, — сказал он без всякой злобы.       — Нет, пока ты не скажешь мне, что тебя так расстроило. Из-за этого вся комната провоняла, ты заметил? — спросил Гарри.       Северус глубоко вздохнул и, конечно же, почувствовал в воздухе запах собственного гнева.       — Сожалею, — пробормотал он.       — В чем дело? — настаивал Гарри.       Северус прищурился, глядя на Гарри.       — Я не говорю тебе, потому что неправильно говорить такое. Кроме того, это не может быть правдой, в любом случае, нет причин надеяться, — решительно сказал он.       Гарри склонил голову набок.       — Что? — спросил он непонимающе.       — Не волнуйся, ничего страшного. Иди спать, уже одиннадцать часов, — сказал Северус подростку.       Гарри фыркнул.       — Прекрасно, но это не значит, что разговор окончен, — предупредил он.       Северус усмехнулся.       — Я найду любую причину, какую смогу получить, чтобы отсрочить его, — выстрелил он в ответ.

***

      Гарри снова осознал, что это не реальность, но на этот раз он просыпался ото сна, и его кровать была мягче, чем он помнил, плюс чья-то рука обнимала его талию и теплое тело прижималось к его спине. Он попытался обернуться, чтобы узнать, кто это, но тут в его ухе раздалось низкое рычание, и он замер.       — Не двигайся, — протянул низкий голос.       Гарри вздрогнул, осознав, что находится в постели с Северусом. Так что, похоже, они все-таки оказались вместе. Он предполагал об этом после последнего видения, но это было неопровержимым доказательством!       Мужчина что-то бормотал и обнюхивал его, уткнувшись лицом в плечо и шею Гарри и глубоко вдыхая.       — Твоя течка прошла, — прокомментировал он. — На два дня раньше, — добавил он.       Гарри почувствовал, что улыбается и потягивается.       — Да, это так. Я думаю, можно с уверенностью сказать, что получилось. Где тот крем, которым ты меня смазываешь после течки? Мне он нужен. Может быть, прошло только три дня, но я все же чувствую боль.       Северус подтолкнул его вперед, и раздался звук открывающегося и закрывающегося ящика.       Одеяло было утащено с его спины, и прохладный, скользкий палец нашел его дырочку, обвел ее и мягко надавил.       Гарри наслаждался этим ощущением. Он уже был достаточно открыт, так что ощущение было не таким сильным, как обычно. Однако все же это был его первый опыт, когда внутри него кто-то был.       Пальцы Северуса двигались ловко и уверено, распределяя крем вокруг, и пропадали, только чтобы вернуться с новой порцией прохладного крема.       Гарри застонал.       Северус усмехнулся.       — Не начинай, Гарри. С нас довольно на сегодня, — твердо сказал он. — Ну что, есть мысли насчет имен? — небрежно спросил мужчина.       Гарри облизнул губы.       — Даже не знаю. Я просто хочу подождать и посмотреть, кто это будет. Я не хочу давать ему какое-то супер-мужское имя, если он будет омегой, в конце концов, — сказал он. — А у тебя есть предпочтения?       Северус промурлыкал.       — Мне нравится Адриан, если мальчик. Но ты прав, он больше подходит для Альфы. Может быть, Ровен, если Омега мужского пола? Ты не против, если девочку будут звать Лили? — неуверенно спросил он.       Гарри фыркнул.       — Северус, она была моей матерью. Я последний, кто был бы против того, чтобы почтить ее таким образом. Конечно, мы могли бы назвать нашу дочь в ее честь! Я собирался предложить это, если честно.       — Я очень рад. Итак, ты сказал что-то о том, что Том и Люциус ожидают ребенка? Или я ослышался? — спросил Северус.       Гарри покачал головой.       — Нет, ты понял меня правильно. Том хочет назвать своего первого сына Себастианом.       Северус промурлыкал.       — Это хорошее, сильное имя, — мягко сказал он.       Гарри улыбнулся.       — Согласен, — он подождал, пока пальцы Северуса покинут его дырку, и перевернулся на спину.       — Поцелуй меня, — потребовал он.       Северус усмехнулся и наклонился, прижавшись губами к губам Гарри и дразня его, покусывая его нижнюю губу…       И Гарри проснулся от того, что его палочка запищала и зажужжала.       Он застонал и перевернулся, схватив ее и резко щелкнув, чтобы выключить.       — Я ненавижу тебя, — пробормотал он в подушку.       Раздался стук в дверь, как по команде, и он поднял голову и громко застонал.       — Это не те слова, которые я хотел услышать, — Северус указал на дверь.       — Я ненавижу жизнь, — крикнул в ответ Гарри.       Северус на мгновение замолчал, затем произнес:       — Независимо от того, как сильно ты ненавидишь жизнь, ты обязан посещать занятия, — добавил он.       Гарри вздохнул, скатился с кровати, натянул пижаму и вышел из комнаты.       — Я только что пережил самое ужасное пробуждение в истории ужасных пробуждений, — заявил он.       — Почему-то я в этом сомневаюсь, — мягко сказал Северус.       Гарри повернулся и свирепо посмотрел на него.       — Ты не знаешь, что я только что видел и на чем это видение прервалось!       Северус посмотрел на него, приподняв бровь.       — Я могу рискнуть предположить. Но ты выживешь, хочешь верь, хочешь нет.       Гарри зарычал и ворвался в ванную комнату.