По старой дружбе

      Кит поднялся, дрожащей рукой потирая ушибленную коленку. Горячие слезы обиды скопились в глазах, мешая видеть, поэтому он просто вытер их грязной из-за падения ладошкой. Совсем близко послышался смешок, и Кит уже знал, что стоит ему поднять глаза, и он увидит горделиво возвышающуюся фигуру Лэнса, этого избалованного червяка, который всем мешает жить. — Противный! — Кит хотел выплюнуть это слово Лэнсу в лицо, но вышло слишком жалобно, поэтому он собрал гордость в кулак и изо всех сил побежал в сторону дома, превозмогая боль в коленке и яростно шипя. Сзади послышалось улюлюканье Лэнса, отчего он еще больше вспыхнул. — Пап! — Кит перестал сдерживать жгучую обиду и злость, стоило закрыться входной двери. — Пап, почему этот мелкий, Лэнс, смеется надо мной?! Он что, не знает, что я старше?! Кит принял свой самый возмущенный вид, стараясь показать, насколько сильно он раздражен неподобающим поведением Лэнса. Отец с заботливым вниманием выслушал все, что сын думает о неугомонном соседе. Каждый раз одно и то же — Лэнс не уставал задирать Кита, а Кит злился, словно это происходит впервые. — Ему просто нравится видеть, как ты злишься, — отец ободряюще похлопал Кита по плечу, — тебе нужно набраться терпения! Ласковый голос отца, его теплые крепкие объятия, казалось, могли превратить любую проблему в маленькую мошку, совершенно ничего не значащую по сравнению с большой отцовской любовью. Мгновенно остывший Кит лишь вздохнул — как всегда. Терпеть, терпеть, терпеть. Это продолжалось недолго — отцу предложили работу в другом городе, и небольшая семья благополучно переехала, навсегда оставив свой маленький домик вместе с задирой Лэнсом, который часто с тоской и сожалением смотрел в пустые окна. Теперь ему стало скучно. Или, может быть, одиноко?

***

      Мысли мелькали в голове так же часто, как и прохожие на улице — Лэнс и подумать не мог, что будет так многолюдно. Специально вышел пораньше, чтобы не спеша, спокойно предаваясь собственным рассуждениям, дойти до колледжа. Он любил раскладывать свои идеи по полочкам, а иногда даже позволял себе помечтать о приятных вещах, которых вечно недоставало в студенческой жизни. — Джимбо! Джимбо! Стой! Лэнс отвлекся от размышлений, услышав заливистый лай, который становился все громче, а потом ему повезло лицезреть и виновника шума. Небольшой, аккуратный пес, очевидно, Джимбо, несся сломя голову сквозь прохожих, а красный поводок безучастно болтался позади. Лэнс негодовал: почему никто из множества людей не может поймать несчастную собаку. Он наступил ботинком на поводок, быстро перехватив его в руки. Неугомонный Джимбо радостно запрыгал, стал на задние лапы, а передними оперся о Лэнса, оставляя два маленьких отпечатка на его светлом пальто. Какая удача! Лэнс рассердился и уже собирался выговорить всё хозяину, но передумал — не хозяин же всё-таки запачкал пальто. Кстати, вот и он, запыхавшийся, взлохмаченный — ничуть не лучше своего пса. — Очень эмоциональный у вас пес, — Лэнс четко проговорил каждое слово, специально потрепав Джимбо за ухом. — Ох… не понимаю, что с ним сегодня, — хозяин, все еще не отдышавшийся, начал оправдываться, но поняв, что это не необходимо, взял поводок из рук Лэнса. — Эм, спасибо… и это… извините. Он скользнул взглядом по пятнышкам, которые так любезно оставил Джимбо, и на всякий случай посмотрел в лицо Лэнса — удостовериться, что тот не сердится. Лэнс попытался улыбнуться, не засмеявшись, потому что, глядя на подозрительное лицо хозяина Джимбо, было невозможно сдержать смешок. Кажется, сегодняшний день официально спасен. — Еще раз спасибо! Собачник неловко попятился вместе с Джимбо и уже собрался уходить, но Лэнс, желая разбавить эту неловкость, крикнул ему вслед с усмешкой, тотчас пожалев об этом: — За вами должок!