***
Облив дом бензином, Иван зажег спичку. Огонек едва вздрогнул от тихого лесного ветерка. По лесу распространился запах горелой плоти. Но ни один из людей, стоящих на поляне, даже бровью не повел, ни когда дом ярко вспыхнул, словно факел в ночи, ни когда балки дома начали рушится, а сам дом развалился, словно карточный. А что тут можно было сделать? Приказ он и есть приказ. С неба поспешно упала первая капля. За ней — вторая, а там и третья. — Дождь, — словно бы очнувшись, задумчиво подняла голову вверх Невидимка. — С чего это вдруг? — Не важно, — тряхнул головой Иван. — Возвращаемся на базу. Раскрыв свои крылья и активировав двигатели, троица взлетела в воздух. Капли дождя шипели, падая на угли пепелища, словно бы шептали какую-то неведомую и печальную молитву за тех, кто мертв или жив во имя своих идеалов.***
Летели Иван с сослуживцами около часа, пока не показался горный склон. В нем открылся ангар и бойцы Эскадрона залетели туда. — Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! — радостно отдал честь мужчина лет пятидесяти. — Здравствуй, Семеныч. — хмыкнул Иван. — Как обстановка? — Все спокойно, но к Вам гостья. Она сказала что Вы ее знаете. — Где она? — Вояковский тут же нахмурился. Её визит был явно не к добру. — У Вас в кабинете. А что случилось? — Отряд Сатурн в полную боевую готовность, на смену ему отряд Плутон. Смена каждые два дня— Иван тут же быстрыми шагами направился в кабинет. Там его ждала женщина, не так давно передавшая ему кристаллы. Её лицо как обычно было скрыто платком, но мужчина тут же понял, что она улыбается: — Слышала, что у Вас с Императором все пошло не по плану. — Не твоего ума дела, — рыкнул Вояковский в ответ, тут же беря себя в руки. — На данный момент меня интересуют действия Мастера. — Он считает, что все могло быть и хуже. И его не устраивает то, что мальчишка до сих пор в коме. — Ничем не могу помочь, — как можно более безразличнее пожал плечами Иван, ухмыляясь и отводя взгляд. — Из комы можно вообще никогда не выйти. — Возможно. Но я знаю, как его разбудить, — злорадно улыбнулась женщина. — Что ты хочешь взамен? — мужчина тут же напрягся — она явно знала, что если способ реально подействует, то он, по-факту, находится чуть ли не в её заложниках. Жизнь его сына находится у неё в заложниках. И этот факт его неимоверно… раздражал. — Естественно, — кивнула женщина. Её голос сквозил самодовольством. — Нас интересует численность войск Российской Империи на территории Халкегинии. Заметь, я не прошу говорить об их подготовки и вооружении. Просто скажи, сколько вас, и твой сын будет жить. Ивану очень хотелось убить ее. Прямо здесь и сейчас. Но пришлось сдержаться. — Около полутора тысяч, — вздохнул Вояковский, пытаясь подавить злость. — А возможно, что и все две. — Хорошо, держи, — в ответ собеседница протянула какой-то флакончик. — Это «слезы» духа воды. Они помогут. Просто залей ему их, и через пару недель он придет в себя. — Я на это надеюсь, — уже намного спокойнее поизнес Иван. — Что по поводу вторжения? — Вторжение готовится полных ходом. Из-за того, что вы три дня назад сорвали мирные переговоры, у Альбиона теперь есть больше причин напасть на Тристейн. — И ты им не будешь препятствовать? — Их цель, как ты помнишь, это объединения всех стран в единую республику. Это не устраивает никого, но пока они никого не атаковали, им будет сложно что-то предъявить. Мало ли кто что говорит. Нет действий — нет и противодействий, — мужчина отчетливо слышал, как женщина улыбается, говоря это. Кто-нибудь напомнит, почему нельзя её просто уничтожить? Однако прежде чем Вояковский-старший успел хотя бы додумать эту мысль, его гостья раздавила кристалл и исчезла. В ответ Иван лишь криво ухмыльнулся, и внезапно сказал куда-то в пространство: — Василий, ты все слышал? — Да, все, — тут же раздался голос из пустоты. — Собери свое отделение — выдвигаемся к Академии. — Так точно! — голос тут же пропал, а Иван начал обдумывать ситуацию. Было, по-факту, две хороших новости. Первая — Влад скоро очнется. Вторая — их план более-менее выровнялся. Плохих было не больше, но они были намного масштабней. Первое: в его подчинении остался лишь полк — всего две тысячи солдат. Хоть это и отборнейшие бойцы, которые не раз принимали участия в боевых действиях, все равно их было мало. Второе — проблемы с бензином так и не решилась. Хотя королева Тристейна обещала помочь с этим. Однако Иван несильно то и рассчитывал на чью-то помощь. Особенно если учесть нынешний уровень технологического развития Тристейна… Нда… За своими размышлениями Иван и не заметил, как подошло время к отлету. От своих мыслей он отвлекся только тогда, когда комнату вошел мужчина в синем плаще и дал знак, что пора идти.***
Войдя в ангар, Иван снял свой красный плащ, взглянув на бойцов: — С сегодняшнего дня мы меняем форму. Плащи отменяются. Используем адаптивный камуфляж. Некоторые из них украдкой переглянулись, но при этом все последовали примеру генерала, снимая свои плащи. Вскоре отряды начали погрузку на вертолет. Перед отправлением Вояковский раздавал последние, на данный момент, приказы: — Никита, твой объект — порт. Твой, Арина — Столица. Моей будет академия. — Так точно! — в унисон сказали гвардейцы. Камуфляж вертолетов позволял им незаметно прибыть в места назначения. А, а тихий стрекот в небе местные жители внимания не обращали — мало ли, какая мошкара там летает.***
Небольшие прозрачные капельки тихо шептали свою песнь, падая на землю и растворяясь во множестве себе подобных. Это можно было бы назвать нежной молитвой, смысл которой никогда не понять человеку — его могла услышать и осознать только сама природа, откликаясь на него всем своим вечным дышащим духом лесов, гор и полей сердцем. Анриетта не знала, сколько она сидела у распахнутого окна и внимала этой природной благодати. Этот прекрасный шелест… успокаивал. Как раз то, что ей надо. И как только она успела подумать о пользе одинокой тишины, дверь в комнату тут же открылась. За спиной раздались тихие шаги. — Правда дождь прекрасен, Монморанси? — Откуда Вы узнали, что это именно я? — удивилась девушка. — Неделю назад я считала, что в мою комнату может войти без стука только королева, — горько и приглушенно хмыкнула в ответ принцесса, больше погруженная в свои мыли, чем беседующая с посетительницей. — Однако я ошибалась. Можно на ты. — Хорошо. Сегодня уже четвертый день, как Влад спит, — осторожно начала Монморанси. Разительную перемену в поведении Анриетты заметили все. Однако асолютно никто не знал, как можно помочь ей в данной ситуации. Королева печально качала головой, видя лишь тень своей дочери во внезапно осунувшейся девушке. Сиеста просто не умела утешать людей, да и не видела в этом большого смысла — подумаешь, сама справится. И только Монморанси пыталась предпринять какие-нибудь активные действия по приведению наследницы престола в чувство. Получалось так себе, честно говоря. От произнесенных девушкой слов Анриетта вздрогнула: никогда в Тристейне не было таких случаев, чтобы человек не просыпался так долго. А о тех, что были, думать было… страшно. И почему-то больно. — Я схожу к нему, — в пустоту произнесла принцесса, неспешно вставая. — Тебя не пустят, — печально покачала головой водный маг. — Там охрана из их страны. — Меня пустят, — в тихом голосе появились решительные нотки. Анриетта вышла из комнаты и направилась в лазарет, не заметив, с какой надеждой зажглись глаза пришедшей к ней девушки, тут же отправившейся следом. Там их ждал небольшой сюрприз. Сюрприз громко возмущался, даже не смотря на то, что её держали на прицеле несколько человек из охраны палаты пациента. Анриетта немного заторможено сообразила, что она всё ещё принцесса. А значит, нужо включать внутреннего командира: — Я принцесса Тристейна и я приказываю Вам пропустить меня к Владу, — чуть помедливо, она добавила уже намного тише. — Пожалуйста. Рука одного из мужчин дрогнула, однако он ответил спокойным голосом: — Извините, принцесса, но мы не подчиняемся вашим приказам. Анриетта не знала, что тут можно ещё сказать, впав в мимолетный ступор. Зато, похоже, знала Сиеста — она как раз потянулась за пистолетом. Однако как только девушка выхватила пистолет, охранник в мгновение ока оказался возле нее и заломил её руку. Сиеста вскрикнула от боли. — Вообще-то, невежливо так обращаться с дамами, — раздался за спинами Анриетты и Монморанси знакомый голос. Девушки обернулись. К лазарету направлялись двое. И если Ивана они знали, то вот второго они видели впервые. Охранник тут же отпустил руку Сиесты, и та отскочила на нкоторое от него расстояние. Вояковский-старший и неизвестный мужчина, глядя на это, чуть ухмыльнулись. Это вышло настолько похоже, что Анриетта невольно вздрогнула, сообразив, однако, что неплохо бы поздороваться: — Здравствуйте, — произнесла она. чуть склонив голову в поклоне. — Что ж вы, ваше-свтлость! Это я вам кланяться должен! — тепло улыбнулся тот. — Будем знакомы — Камарцев Василий Семеныч. Дворецкий семьи Вояковских. Принцесса кивнула, подмечая, что этот человек кто угодно, но только не дворецкий: выправка, походка, движения и даже взгляд выдавали в нем опытного солдата. Хотя, вокруг Влада все, наверное, такие. И как у них принцессы в Империи строем по двое не ходят? — Семеныч, вы и бойцы остаётесь. Как и вы, девочки, — Иван кинул мимолетный взгляд на Анриетту. — Хотя, одну из вас можно взять с собой. Анриетту посмотрела по сторонам — неожиданно для неё Монморанси сделала шаг назад, а Сиеста, мимоходом взглянув, осталась безучастно потирать почти травмированную конечность.***
Влад, казалось бы, безмятежно лежал на кровати. К нему было подключено множество проводов, а на лице была прозрачная маска. Девушка сама не поняла, как так быстро оказалась сидящей рядом с ним: — Очень холодные руки, — тихо отметила та. — Если часто будешь держать его за руки, то привыкнешь, — хмыкнул старший Вояковский. Достав флакончик из кармана, он аккуратно снял маску и залил содержимое Владу в рот, тут же разворачиваясь к выходу. — Нам пора, принцесса. — Я останусь, — едва слышко прошептала Анриетта в ответ, не до конца осознавая, что она говорит. — Что, простите? — хоть Феникс и обладал острым слухом, он, на удивление, не расслышал. — Можно я останусь с ним? — поборов неизвестно откуда взявшееся смущение, чуть громче произнесла она в ответ. — Пожалуйста? Иван повернулся чуть ли не в дверях, внимательно посмотрев на девушку. От такого взгляда людей пробирало до мурашек. Но в глазах принцессы было столько невероятной мольбы, печали и понимания, что, скорее всего, её надежды напрасны, что Вояковский-старший не смог устоять: — Хорошо, — эхом откликнулся он, выходя за дверь. Объяснить, почему этот просящий взгляд напомнил ему то, как Юлия в своё время упрашивала медиков пустить её к самому Ивану в лазарет, он не мог.***
Анриетта уже успела рассказать Владу даже те мимолетные мелочи, что произошли за эти три дня, когда её пребывание рядом с её подручным прервал один из охранников: — Вас хочет видеть директор Академии. — Иду, — вздохнула девушка, отпуская ледяную руку Вояковского. Кода принцесса пришла в кабинет, там её ждали директор Академии, профессор Кольбер, Феникс и Василий. — Принцесса, у нас к Вам просьба, — глубоко вздохнув, начал директор. Девушка нахмурилась, приготовившись внимательно слушать. — Этот джентльмен, — он кивнул в сторону Василия. — хочет остаться здесь в Академии на неопределённый срок. Поскольку королева сейчас в столице, решение остается за Вами. Анриетта перевела взгляд, на двух рядом стоящих мужчин. В её глазах явно читалась, что в каштанововолосой голове появилась какая-то неожиданная мысль и сейчас девушка её усиленно думает. — Хорошо, — кивнула она. — Но у меня есть одно условие. — Какое? — тут же спросил Иван, понимая, что вряд ли девушка сможет быстро сформулировать свою просьбу, а уж решиться её озвучить… Пришлось бы несколько подождать, или выдержать очень много общих обтекаемых формулировок, а он не любил долгих разговоров — Вы научите меня боевому стилю, который использовал Влад, — резко выдохнула принцесса, понимая, что говорит несусветную глупость. Но что поделать? Ведь если у неё не получается защищать себя с помощью магии, то, может, таким способом получится? — Если вы про стиль двойных клинков, то вы им не когда не овладеете полностью. Даже у Влада он не идеален, — усмехнулся Феникс, украдкой взглянув на представителей местного населения в виде директора и профессора. Удивленные лица обоих стоили того, чтобы хотя бы попытаться сделать из девушки нечто, похожее на способное к безмагической самозащите существо. — Но я все равно попробую, — голос принцессы был удивительно тверд и решителен. — Хорошо, если Семеныч согласится на такое, я не против, — дворецкий лишь одобрительно кивнул. — Только это не должно быть в ущерб основным урокам, — быстро сориентировался Кольбер, несколько выходя из ступора. — Как скажешь, профессор, — ухмыльнулся Семеныч. Похоже, он явно следовал заповеди «улыбайтесь — это раздражает». Как заметила по лицам руководства Академии принцесса, получалось у него замечательно.***
С утра принцессу разбудил голос Василия Семёновича. что бы она спускалась во внутренний двор и ушел. Пока принцесса переодевалась, с трудом пытаясь не заснуть обратно, она старалась не забыть, что нужно спуститься во внутренний двор Академии. Выходя из комнаты, Анриетта кинула мимолетный взгляд на часы. И совсем не поняла, зачем ее разбудили в пять утра. — Хотя бы в семь, — с непониманием и печалью вздохнула она. Там кроме нее стояли не менее небодрая Монморанси и на удивление проснувшаяся Сиеста. Подумать, что тут делают эти двое, Анриетте не дали: — Всем доброе утро! — радостно улыбнулся девушкам Семеныч, ставя три кейса разного цвета на землю. — С сегодняшнего дня начинаются Ваши тренировки. После этой фразы он окинул девушек взглядом и фыркнул: — Однако, вам бы для начала переодеться. В этом невозможно тренироваться. Директор вашей Академии как раз разрешил нам воспользоваться одним из домиков. Костюмы уже там. И, видя, что двое дворянок немного тормозят, Сиеста бесцеремонно взяла их обеих под локти и потащила по направлению к домику. Вернулись девушки в светлых тренировочных костюмах. Однако Анриетта и Монмаранси жутко смущались — как можно спокойно ходить в этом?! Оно же… Оно же жутко обтягивающее! Удобное, бесспорно удобное, даже выгодно подчеркивающие фигуру, но… Обтягивающее! Это же жутко неприлично! Однако девушкам вслух повозмущаться не дали — началась тренировка: бег, прыжки, приемы самообороны… В конце даже Сиеста, которая привыкла к физическим нагрузкам, упала без сил, что уж говорить о принцессе и Монморанси, которые тяжелее волшебных палочек ничего в руках не держали. Посмотрев на своих учениц, мирно лежащих штабелями после тренировки, Василий Семенович улыбнулся и отпустил их отдыхать до вечера. Напоследок каждой девушке он дал кейс своего цвета: Анриетте белый, Монморанси синий, а Сиесте черный, сказав спрятать в комнате и не открывать до критического момента. Поблагодарив за тренировку, девушки разошлись. Правда, их походка больше напоминала то ли попытки алкоголика со стажем обойти двоящийся в его глазах фонарный столб, то ли небольшую групповую прогулку зомби. После этого дни поползли своим чередом. Тренировки — учеба — тренировки, ничего, собственно говоря, необычного. Принцесса каждый день бегала ко Владу, рассказывая, как у них дела и пытаясь сохранить медленно таящую надежду на то, что её подручный когда-нибудь проснется. Измотанная душевными переживаниями и физическими нагрузками она абсолютно не замечала, что по Академии поползли не самые лучшие слухи — и то, что она тепло общается с простолюдинкой, и то, что они в не самом приличном виде дружной компанией занимаются неизвестно чем… Доходило даже до такого неприличного абсурда, что впору было вмешаться директору. Однако тот, казалось, не замечал происходящего и звучащего. На всеобщее горе слухи умудрилась услышать Сиеста. Её еле оттащили от самых активных чревовещателей. Однако это не помогло — хоть слухи и смолкли, но теперь от девушек стали чуть ли не шарахаться. Но это были всего лишь сопутствующие мелочи, привычный ход которых прервался в одно утро примерно недели через две. В самый разгар утреней тренировки к Семенычу и девушкам подбежал запыхавшийся гвардеец: — Срочная новость! Капитан пришел в себя! Девушки радостно переглянулись, непроизвольно улыбаясь. Начинающую подкатывать усталость как рукой сняло: — Доложить во дверец. Срочно! — сориентировался более спокойный Семеныч. — Так точно! — мужчина отдал честь и убежал обратно в Академию. На лице Анриетты засияла счастливая улыбка, что, естественно, все заметили, но мужественно проигнорировали. Мало ли, что этим принцессам взбредает временами в голову.