***
Дино смотрел на телеведущую, пытаясь скрыть нарастающее с каждой секундой раздражение. Благо, терпением он обладал ангельским. Ладно, если бы его заваливали такими вопросами не в прямом эфире, а на записи, либо заранее предупредили, о чем пойдет речь, в таком случае можно было сразу отказаться от интервью или договориться вычеркнуть все лишнее. Конечно, музыкант заранее получил список вопросов, но среди них не было ни одного, касающегося личной жизни. Что за подстава? Они еще до эфира знали, что Каваллоне откажется отвечать? Вероятно. Впрочем, это не столь важно. Чего от него ожидали, задавая подобные вопросы? Возможно, хотели поставить в неловкое положение или вывести из себя, устроив скандал перед зрителями по инициативе гостя. А там быстренько подключилась бы и пресса. Хорошо еще, что Хаято здесь нет, уж он точно не стал бы сдерживаться и навалял кому-нибудь, если бы с ним или с Тсуной попробовали провернуть подобный трюк. Эта стерва даже спокойного вокалиста выводила из себя одним только выражением лица. Вечно веселый и добрый блондин выглядел непривычно серьезно и пытался успокоить себя тем, что скоро это интервью закончится. А сейчас от музыканта ждали хоть какой-то реакции. Что ж, они ее получат, а скандал пока подождет. — Я не хочу афишировать все, что касается моей личной жизни. Об этом неоднократно говорилось во всех моих прошлых интервью, — отрезал Дино, нахмурившись. Ему все это не нравилось, он отдал бы многое, чтобы оказаться подальше отсюда и не слушать этот бессмысленный допрос. — Но правда ли то, что Вы гей? — напрямую спросила телеведущая, нисколько не смутившись из-за грубого ответа. Ей богу, эта женщина оглохла? Какого черта она творила в прямом эфире, прекрасно видя негативную реакцию вокалиста и явно провоцируя его? — А что, если и так? Разве в этом есть что-то плохое? Лично я никогда не относился к геям негативно, потому что считаю, что это личный выбор каждого, и никто не вправе осуждать его. И еще, я уже сказал, что не намерен отвечать на подобные вопросы. — Музыкант сделал глубокий вдох, чтобы немного успокоиться, и убрал с лица длинную челку, пытаясь хоть как-то скрыть дрожь в руках. — Заметьте, я не утверждал, что отношусь к гомосексуалистам, но, если так хотите скандала, можете писать и говорить про меня, что вам угодно, однако прошу не трогать моих друзей. — Вот это заявление! Браво, Вы настоящий мужчина. Думаю, можно перейти к следующему вопросу. — Кажется, девушка все-таки поняла, что ей не удастся добиться чего-то своими дурацкими вопросами, поэтому сменила тему. — Кто из группы пишет песни?***
Каваллоне с трудом досидел до конца интервью. Как же тяжело находиться рядом с человеком, который тебя раздражает, и мило улыбаться ему. Если бы только можно было послать все к черту и уйти… Но нет, продюсер явно не одобрит такой поступок, да и группа может пострадать. И кто сказал, что быть известным так классно и весело? Вездесущие журналисты и папарацци следят за каждым твоим шагом, а потом на тебя обрушивается такая куча дерьма, что ты не представляешь, что со всем этим делать, и как сохранить свое доброе имя. И мало того, что эти люди копаются в твоей личной жизни, как дети в песочнице, выискивая скандальные истории, о которых можно написать, чтобы читателям было интересно, так еще и наврут с три короба, либо приукрасят так, что за всю жизнь потом не отмоешь свою репутацию. Но если он, Дино, был личностью известной, то Хибари тут совсем не при чем. Его не должно коснуться это звездное проклятие. Стоит побыстрее расторгнуть их сделку, продлившуюся всего несколько недель, и рассказать всем правду. Да, делать этого не хотелось, вот только выбора нет. Нужно было сразу подумать о последствиях, но теперь уже поздно. Итальянец всю ночь не мог уснуть, поэтому только и делал, что ворочался в постели, и смотрел на экран телефона, чтобы проверить время. Когда это занятие ему порядком надоело, парень отправился на кухню и заварил себе кофе, но, едва не выронив чашку из рук, половину горячей жидкости пролил на ногу. Вскрикнув от боли и слегка подпрыгнув на месте, Каваллоне потерял равновесие и рухнул на пол, глядя, как остатки напитка вытекают из чудом уцелевшей чашки. Кто бы мог подумать, что любимец девчонок и звезда университета — неудачник. Даже сам Дино не осознавал, что он периодически становится до жути неуклюжим. Только на публике парень умел взять себя в руки, но стоит ему расслабиться, как начинается какая-то ерунда. Раньше блондин был таким практически всегда, поэтому ему с трудом давались любые начинания. Но благодаря длительной и упорной работе над собой, парень смог измениться. Мало кто знал настоящего Дино, все видели в нем просто крутого мальчика в дорогих тряпках и без души. Но сейчас этот мальчик сидел на полу: растрепанный, с обожжённой ступней, в широких и удобных брюках и в свободной футболке. В эту минуту он был просто собой.***
Кея пришел как всегда минута в минуту на то самое место, где они с Каваллоне встречались перед началом занятий, и с удивлением отметил, что тот уже стоит здесь, прислонившись к стене одного из домов, хотя обычно блондин опаздывал, ссылаясь на какую-то ерунду. То уронит на себя книжную полку, то ошпарит себя чаем или грохнется с лестницы. Конечно, во все эти отговорки брюнет не верил. А вот сейчас, похоже, что-то действительно произошло. Музыкант выглядел не лучшим образом. Под глазами его залегли темные круги. Все говорило о том, что он не спал всю ночь. — Вау, а ты рано сегодня. Не терпится быть забитым до смерти? — Хибари приблизился к Дино и прижал к его шее тонфу, опираясь ладонью о стену. Жаль, глава дисциплинарного комитета не видел, насколько интимной выглядела со стороны поза, в которой они находились. — Могу помочь тебе с этим. — Достаточно. Теперь можешь быть свободен. Ты больше не обязан притворяться моим парнем. — Блондин никак не отреагировал на вторжение в личное пространство, а лишь с нескрываемой печалью посмотрел прямо в серые глаза. Теперь, когда он решил расторгнуть сделку, у них больше не будет повода для общения, от этого почему-то становилось невыносимо грустно. — Что? — Кея слегка отстранился, но оружие продолжал держать наготове. Он не совсем понимал, о чем говорит Дино, но где-то в глубине души стало не по себе. А вскоре это мерзкое чувство начало медленно распространяться по всему телу. — Ты видел мое интервью по телевизору? Они, конечно, разнюхали про тебя, да я и не скрывал наши фальшивые отношения. Не нужно было вообще все это начинать. Я должен был понимать, что этим все и закончится. Прости, мне стоит рассказать всем правду. Не хочу, чтобы грязные слухи коснулись и тебя. — Каваллоне оттолкнул брюнета и хотел было уйти, но никому еще не удавалось скрыться от взбешенного главы дисциплинарного комитета. Музыкант едва успел увернуться от прямого удара, вот только это его не спасло, потому что парень тут же потерял равновесие и распластался на асфальте. Он хотел подняться, но Хибари оказался быстрее. Тот сел прямо на бедра блондина и, отбросив оружие в сторону, врезал по лицу кулаком. — Ты втянул меня в свои дурацкие игры, чтобы вот так отказаться от всего? Если ты считаешь, что меня очень заботит, что обо мне думают травоядные, то ты еще тупее, чем кажешься на первый взгляд. — Брюнет не понимал, почему его так взбесила это ситуация, ведь он, казалось бы, должен радоваться тому, что избавился от надоедливого музыканта, заваливающего его сообщениями и требующего к себе повышенного внимания. Больше его никто не будет доставать дурацкой болтовней, да и можно спокойно забыть про внезапно открывшиеся чувства к этому человеку и жить как раньше, но… Откуда тогда столько злости в душе, если должно быть все равно? — Кея… — Дино слизал выступившую из разбитой губы кровь и удивленно посмотрел в глаза пареньку. Что-то внутри блондина перевернулось. По телу пробежали мурашки. Это страх или же что-то другое? Хибари находился слишком близко для человека, которому наплевать. — Но я думал, ты хочешь, чтобы наши отношения закончились. У нас ведь все не по-настоящему. Ты помнишь об этом? — А-р-р, я забью тебя до смерти позже, когда ты не будешь так бесполезен, как сейчас. — Хибари наградил лежащего под ним парня еще одним ударом, а затем поднялся и зашагал в сторону университета. Каваллоне поднялся и посмотрел уходящему Кее вслед. За то короткое время, что они притворялись влюбленными, он так сильно привык к этому странному созданию, что теперь отпускать его становилось невыносимо. Но только что Дино узнал кое-что новенькое. Похоже, его странные чувства были взаимны. Нормально ли так жаждать общения с парнем? Неужели их притворство переросло в нечто большее? В таком случае стоило покончить с этим как можно быстрее, пока не стало еще больнее.***
Дино стоял перед дверью аудитории и собирался с мыслями. Говорить людям правду оказалось сложнее, чем он думал. Может, было лучше просто промолчать и оставить все как есть, но в таком случае пресса быстро доберется до Кеи, а позволить этому случиться музыкант не мог. Вот только после того, что произошло утром, уверенность в правильности таких действий заметно пошатнулась, поэтому признаваться становилось еще тяжелее. Блондин прикрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. Ему было стыдно признаваться в том, что он так долго лгал своим фанатам чтобы спастись от их повышенного внимания, но сейчас пришло время открыть правду. И пусть они возненавидят его, перестанут ходить на концерты и слышать его песни. Это лучше, чем ставить под удар человека, который стал дорог. Все-таки решившись, парень вошел в аудиторию и натянуто улыбнулся, чувствуя на себе чужие взгляды. От этого становилось не по себе. Ощущения были сравнимы с первым серьезным концертом. Впрочем, тогда блондину удалось взять себя в руки и хорошо выступить, вот и сейчас стоило сделать так же. — Кхм… Привет, ребята, прошу минутку внимания. — Каваллоне говорил спокойно лишь потому, что уже привык выступать на публике, да и за свою недолгую карьеру у него уже были случаи, когда приходилось произносить речи, правда они несколько отличались от того, что музыкант хотел сказать сейчас. — Я хочу попросить прощения. Мне очень стыдно, но дело в том, что я и Кея… Договорить парень не успел, так как в него со стороны двери чуть не прилетела тонфа, проскользнув в паре сантиметров от лица и с грохотов врезавшись в стену. Дино вздрогнул и посмотрел туда, откуда было брошено до боли знакомое оружие. Он тут же наткнулся на ледяной взгляд серых глаз. И что это значит? — Если собрался извиняться, то не делай это прилюдно, тупица. — Хибари подошел вплотную к музыканту и, прижав ошарашенного блондина к стене, впился в его губы, не давая продолжить речь. Растерявшись, Каваллоне хотел что-то сказать, но, приоткрыв рот, лишь позволил брюнету углубить этот внезапный поцелуй, а через несколько секунд понял, что ему даже нравится это, и поддался чувствам, крепко обвивая руками торс фальшивого бойфренда. Музыкант никогда не целовался с парнями и даже не думал, что такое может когда-то произойти, но сейчас он понимал, что особой разницы нет. Разве что, в отличие от девушек, Кея предпочитал доминировать, поэтому даже этот поцелуй превратился в своеобразную борьбу, в которой никто не желал уступать. Наконец оторвавшись от губ Дино, глава дисциплинарного комитета хищно облизнул порозовевшие губы и, ухмыльнувшись, добавил шепотом. — Ты мне еще заплатишь за это. Надо ли говорить, что в удивлении застыли все, включая самого Каваллоне, который так и остался на месте, глядя на удаляющуюся спину Хибари? Дино не сразу пришел в себя, но, очнувшись, дотронулся до своих губ. Теперь, когда до него постепенно доходило то, что сделал Кея, почему-то на душе становилось безумно хорошо. Блондин улыбнулся и подумал, что с признанием стоит повременить. После такого страстного поцелуя его слова о фальшивых отношениях будут звучать, как минимум, странно, если не глупо. Пусть их отношения оставались лишь притворством, но поцелуй этот был настоящим. Все взгляды были устремлены в сторону музыканта, поэтому никто и не заметил, как одна из девушек достала из кармана телефон и сделала несколько фотографий целующихся парней. Губы ее скривились в довольной ухмылке, а наманикюренные пальчики уже скользили по сенсорному экрану, набирая номер.