Синора — город, что находился на границе земель этериасов и людей. Тысячу лет назад этериасы с помощью проклятий возвели магический барьер. Через него невозможно было перелезть и никакое оружие не могло его сломать, но сказать, что перейти на другую сторону нельзя, было бы ложью. Единственным путем попасть в мир этериасов — врата. В народе их называли «врата Синоры» и ходили слухи, что они достигают высоты ста метров и сделаны из золота, а на самих вратах выкованы лица ужасных чудовищ, что отпугивают желающих нарушить закон. Вот только слухи это всего лишь слухи: врата были не выше трех метров, выкованы они были из окрайда и никаких лиц чудовищ там не было.
Ключи от врат Синоры находились в Министерстве защиты мира и его границ. Министерство находилось в ратуше, пристроенной к барьеру. Его основное дело — доставка этери их демонам. Они искали этери по всем землям и старались передать их как можно скорее, так как от этого зависело спокойствие мира.
Неподалеку от города Синора располагалось поселение, окруженное лесом, под названием Аминас. Именно в нем жили исповедницы. За долгие столетия положение охотниц изменилось: во времена войны в каждом крупном городе был легион, численностью тысяча исповедниц, сейчас осталась только маленькая деревенька, а число исповедниц не превышало сотню.
Также правила, по которым жили исповедницы, заметно поменялись, не было больше основного кодекса: «Живу ради войны». Девушки стали более свободными, заводили дочерей, но кое-что оставалось неизменным — запрет на мужчин. Исповедница могла общаться с мужчинами и удовлетворять физические потребности, но на этом все заканчивалось. Ни одна исповедница не могла выйти замуж, они даже не могли иметь сыновей — если рождался мальчик, его убивали. Чтобы предотвратить такие случаи, перед половым актом девушки пили специальные настойки, правда полностью избежать этого не могли.
Сейчас в Аминас проходило маленькое празднование. Сегодня с утра, Эрза Белсерион, сильнейшая из нынешних исповедниц, родила дочь, которую назвали Скарлетт. Пока все смотрели и нянчились с новорожденной, мать отдыхала.
— Поздравляю, Эрза! — поздравила Белсерион подошедшая к ней блондинка.
— Спасибо! — на автомате сказала Эрза. Какое по счету это поздравление за день она и приблизительно сказать не могла.
— Надеюсь, подарки принимаешь? — спросила девушка и показала корзину с клубникой.
— Люси, где ты ее достала?! — засветились глаза у Эрзы, которая обожала данную сладость. Так как клубника перестала расти в прошлом месяце, найти ее сейчас было крайне сложно.
— Секрет, — подмигнула Люси и села около подруги. — Ну и каково это быть матерью?
— Еще рано говорить, учитывая, что я стала ею только пару часов назад, — с привычной строгостью говорила Белсерион, но ее лицо светилось радостью. Эрза поспешно добавила: — Но я счастлива.
— Это главное, — улыбнулась Хартфилия.
Она помнила, как во время беременности Эрза переживала насчет того, как пройдут роды, будет ли с ее малышом все в порядке, не будет ли она плохой матерью. Сейчас, смотря на счастье, проступающее сквозь усталость и изнеможение, видела, что все страхи отступили.
— Люси, ты не думаешь тоже завести ребенка? Я помню ты говорила, что хочешь.
Этот вопрос ставил в тупик. Хартфилия, конечно, думала об этом и хотела познать все прелести материнства, но вместе с этим понимала какая ответственность ляжет на плечи. Стать мамой — это непросто, родить ребенка и дать новую жизнь. Она должна будет его вырастить, поэтому почти всегда отвечала: «Мне еще рано», но знала, что совсем не рано. Многие девушки, которые не являются исповедницами, в ее возрасте уже заводили третьего или четвертого ребенка. Она просто боялась.
— Я слышала, скоро в Синору прибудет отряд из церкви Горичка. Помнишь, там, где был рыцарь Стрейт? Ты ему тогда понравилась.
— Понравилась так же, как и все остальные хоть немного симпатичные девушки, — с раздражением пробурчала Люси.
Недовольство было не из-за ревности — рыцарь не гнушался при ней флиртовать с другими, — а из-за воспоминаний об этом ненормальном. Дан Стрейт провел в Синоре только три дня, и Люси думала, что убьет его: сначала он казался нормальным мужчиной, но после его вечных приставаний и слов про то, что между ними любовь, ее мнение изменилось.
— Он силен, энергичен и главное здоров, а значит ты сможешь родить здоровую дочь, — убеждала Эрза, аргументируя почему именно Дан стал бы идеальным кандидатом на отца ребенка.
— Возможно.
Чтобы родить здорового ребенка нужны здоровые родители. Как же хорошо совпало, что в городе Синора часто останавливались военные отряды с могучими рыцарями, которые становились отцами для многих исповедниц, хотя почти ни один не знал, что у него есть ребенок. Все происходило очень легко: исповедница выбирала одного из воинов и ложилась с ним в постель. Те думали, что понравились этим сильным и независимым женщинам, и не подозревали, что все уже давно спланировано, и их просто используют.
— Пойду посмотрю на малышку Скарлетт, пока она не проснулась и не начала плакать, — Люси встала с насиженного места. Стоило ей это сделать, как тело резко ослабло, голова закружилась, а в глазах потемнело.
Люси потеряла сознание.
***
Когда исповедница очнулась, она не могла понять где находится, даже встав и оглянувшись, не могла и близко предположить, что это за место. Вокруг ничего не было, только белый свет. Ни пола, ни стен, ни хотя бы потолка или неба. И никаких предметов. Напоминало пустое пространство, про которое она читала в книге о… Нет, это просто сон. Она была у Эрзы дома и скорее всего потеряла сознание, правда не припоминала, чтобы человеку в обмороке снились сны. Люси решила, что ей просто надо подождать, когда проснется или ее разбудят.
Вот только насладиться покоем ей не дали. Хартфилия почувствовала движение сзади себя. Отскочив и повернувшись, она увидела мужчину.
— Кто ты?
Вопрос остался без ответа.
Мужчина стоял неподалеку и осматривал ее, чем Люси тоже решила заняться. Он был мускулистый, среднего роста со смуглой кожей и серо-зелеными глазами, а когда на его лице проскользнула ухмылка, заметила клыки. Но что поразило Люси — его розовые волосы. У Полюшки и еще одной исповедницы был подобный оттенок, у него же был чистый, без всяких примесей. Разве в природе бывают такие?
За рассматриванием Люси поздно осознала, что мужчина был обнажен, так же, как и она. Ее лицо сильно покраснело и, прикрыв грудь руками, она села на корточки, крикнув: «Не смотри!». Мужчина опять никак не отреагировал, начал подходить ближе и сказал:
— Ti aso skoste.
«Ты красивая», промелькнул в голове перевод сказанного. Это был этериский — язык демонов. Исповедниц учили этому языку на случай встречи с демоном и для работы в Министерстве. Будучи ребенком Люси не понимала, зачем он нужен, если сидеть за бумажками она не собиралась, а все демоны живут по ту сторону барьера, но по видимому, сейчас старые знания ей пригодятся. В голове промелькнули некие подозрения, но делать поспешные выводы не собиралась.
Мужчина подошел к девушке и тоже сел на корточки. Его рука потянулась к Люси, но та ее перехватила.
— Na estodz meno!
—
Ты говоришь на этериском! — на его лице появилось явное удивление. —
Это хорошо, мне не придется придумывать способы, чтобы ты смогла меня понять.
—
Ты кто такой? — возмущенно спрашивала Люси. Не нравилась ей эта ситуация.
—
Мое имя Нацу, — авторитетно сказал мужчина, выпрямив спину и расправив плечи. —
Нацу Драгнил.
— Что? — теперь пришло время удивляться ей. Она раньше слышала эту фамилию на уроках, которые преподавали старшие исповедницы, и видела в книгах о временах войны, но о встречи с членом семьи Драгнил она не думала и не считала это возможным, ведь если это так, то значит она… Нет! Этого не может быть! Она же исповедница! С такими, как она, такого не происходит!
Нацу, видя недоумение и непонимание на лице девушки, решил ей все объяснить. Он взял пальцами ее подбородок и поднял голову, чтобы она смотрела ему в глаза.
—
Ты моя…
Люси не услышала, что он сказал, так как ей пришлось очнуться.
***
Когда сознание вернулось в тело, первое, что почувствовала исповедница, это резкий и неприятный запах, отчего она начала морщиться.
— Люси, эй, Люси, очнись, — говорил чей-то голос.
Хартфилия потихоньку открывала глаза. Около нее стояло несколько человек, рассмотреть кто это она пока не могла. Голова где-то в области затылка побаливала.
— Люси, вы хотите пить? — по голосу она поняла, что это Венди.
В горле было сухо, она кивнула и ей поднесли стакан. Хартфилия поднялась на локтях и сделала пару глотков. Теперь она могла рассмотреть окружающих, кем оказались исповедницы, что были у Эрзы дома и, судя по обстановке, она до сих пор здесь.
— Как ты себя чувствуешь? Все нормально? — спросила у Хартфилии Полюшка, прежде незамеченная.
— Да, все нормально. Что произошло? — озадачилась Люси, ведь Полюшка была Верховной и главной врачихой в поселении, вызывали ее только если произошло что-то серьезное.
— Ты упала в обморок, — сказала Эрза, укачивая ребенка на руках. — Но потом, ты резко покраснела и побледнела, мы решили позвать Полюшку.
— Ну и зачем, если могли без меня справиться? — ворчала Верховная.
— Это, наверно, из-за того сна, — задумчиво прошептала Хартфилия, вспоминая, что, когда была там, с ней происходило тоже самое.
— Сна? — подозрение читалось в голосе врачихи.
— Д-да, — с запинкой ответила Люси, поняв, что взболтнула лишнего и сейчас могут начаться расспросы, что за сон, чего девушке не очень хотелось.
Полюшка промолчала и вышла из дома, сказав, чтобы больше не вызывали ее по таким пустякам.
А Люси не покидали мысли о том, что с ней произошло. Это же просто кошмар, да?
