BF(F)

Преступник едва успел упасть на землю, а Дэдпул уже впился поцелуем в губы Питера. Вышло жарко, очень жарко. Битва слегка потрепала Питера – завтра будет не работа, а сплошное веселье. От Дэдпула пахло порохом и кровью, а ребра у него, что, всегда находились в таком положении? Не успев основательно проверить Уэйда на прочие повреждения, Питер услышал пронзительно–искреннее «Твою же мать!» за спиной, напомнив ему о том, что они вообще–то не одни. Оттолкнув Дэдпула, Питер для верности еще и отпрыгнул подальше. – Ой, ну, Спайди, – заныл тот, – хватит вести себя как недотрога. Едва ли Питер мог сейчас ответить ему что–то разумное, когда их и без того окружила целая толпа заинтересованных супергероев, и каждый был по–своему шокирован происходящим. Как, черт возьми, можно было забыть о том, что они сражались бок о бок с Мстителями? Не самыми незаметными ребятами, на минуточку, которые повсюду таскались в этом своем героическом блеске, ослепляя всех вокруг. И, похоже, Питер накричался в бою, потому что ему удалось выдавить из себя только жалкое «это не то, о чем вы подумали». Губы Клинта растянулись в похабной улыбке, Стив выглядел слегка обеспокоенным, а вот Тони – удивительно – оказался единственным, кто упер руки в железные бока и заявил: – Извини, а о чем еще можно подумать, когда Дэдпул сует тебе в глотку свой язык? Питер был уверен в том, что Тони Старк не должен походить на саркастичного, обеспокоенного папочку, который нагнетает обстановку там, где она и без него была довольно мрачной. Хотя, что может быть мрачнее Уэйда? Впрочем, не о том речь. Питер попытался объясниться, честное слово, попытался. Выглядело, правда, будто он попросту открывал и закрывал рот, как глупая рыбёшка на суше. – Так… – начал Клинт, и вот это его лицо вообще ничего хорошего не предвещало, – долго вы, голубки, вместе? Уэйд хлопнул Питера по плечу, облапил тяжелой рукой и подтянул к себе. – Четыре месяца, шесть дней и десять часов, – выдохнул он. – Завтра вот пять месяцев стукнет, золотце! Чем хочешь заняться? Желтый прав, пожарим–ка тако, а потом друг друга. Питер сбросил руку Уэйда и побелел, когда Клинт развернулся и рванул к Черной Вдове с криками: «Нат, ты торчишь мне десятку!», оставив Питера наедине с безмолвным Капитаном и подозрительно притихшим Железным Человеком. Храни господь остальных героев, слишком занятых общением с полицией и зачисткой поля боя. Питер сомневался, что выдержал бы такое количество удивленных взглядов. – Знаю, как все это звучит, но мы с Дэдпулом, у нас тут ничего такого не происходит. Совсем. – Мамуля предупреждала, что ты разобьешь мне сердце! – визгливо выдал Уэйд, раздражая своим видом: ему до чертиков нравилось происходящее. Впрочем, как и всегда. – У тебя нет мамы, – ответил Питер. – Он тебя заставил? – прервал их переругивания Тони. Питер вдруг почувствовал легкое раздражение. – Нет! Какого черта? Дэдпул не такой. Не очень–то хотелось думать о том, для чего он вообще вступился за Уэйда – за Уэйда! – и перед кем, Мстителями. Уилсон слышал вещи и похуже, но такое про него все равно говорить не стоило. – Слушайте, это все… это наша фишка, ясно? – Ух ты, Питер, отличная работа, теперь все, и правда, совсем не выглядит так, будто вы парочка, молодец. – Вы неправильно поняли. Это вроде победного танца, только губами, – о, ему вдруг захотелось сдохнуть на месте. Однако так все и было. Впервые это случилось несколько месяцев назад, после того, как Питер все чаще стал работать бок о бок с Уэйдом и у него пропало желание запечатывать тому рот паутиной каждые пять минут. Они в тот раз надрали задницу небольшой группировке из ГИДРЫ, ничего особенного, Мстители ее даже не заметили, но внимание Питера преступники привлечь успели. Адреналин тогда пульсировал в крови, никто не погиб, и Дэдпула не задело. Прежде чем Питер успел понять, что произошло, они уже врезались в стену, целуясь так, словно завтрашнего дня им не обещали. Вот только он все равно наступил, а вместе с ним пришла неловкость. Несколько недель спустя очередная битва и снова поцелуй на крыше здания. Затем в аллее. На развалинах стройки. В грузовике. У бассейна. Не то чтобы Питер вел счет. Совсем, совсем нет. Эти сведения нужны лишь для того, чтобы объяснить, как происходящее превратилось в норму. И Питера все устраивало, ничего ведь не происходило, они жили своими обычными жизнями – если их жизни можно было считать таковыми. В конце концов, ничего романтичного или сексуального в этом не было. Питер был уверен, так и другие герои делали. Ведь делали же? – И еще руками, – добавил Уэйд, – иногда это как горизонтальное танго. Кто бы мог подумать, что Человек–Паук такой ненасытный под этим обтягивающим костюмом? Питер закатил глаза. Конечно же, благодаря Дэдпулу все стало только хуже. – Что ж, вы двое – взрослые люди, и пусть твой выбор, Питер, очень… своеобразный, команда с уважением будет относиться к вашим отношениям, – наконец сказал Стив, и после его слов Питер пожалел, что вообще открыл рот. – Не делай глупостей, Уилсон, – пригрозил Тони, и каким–то образом его грозно сведенные брови виднелись даже сквозь шлем. – Я… мы не вместе! – воскликнул Питер. – Пользуйтесь презервативами. – Не, супер быстрая регенерация, помнишь? – даже через маску усмешка Уэйда проступала слишком ярко. – Не парься, Консервная Банка, мое тело теперь принадлежит только этой крошке. Стив одарил Питера взглядом «Серьезно? Вот этот парень? Ладно, жизнь твоя» и направился к остальным, хлопнув Тони по плечу и потянув его за собой. Протесты Питера никто слушать не стал, а сам он видел, как Клинт тычет в его сторону пальцем и о чем–то очень взбудоражено рассказывает Наташе. Черт, конца этому не наступит. – Ненавижу тебя, – рявкнул он на Дэдпула. – И я тебя люблю, карамелька. Ну а теперь мы закажем тако на дом, или тебе хочется провести романтик при искусственном освещении?