***
Чимин прикусывает губу и вздрагивает сначала от того, как Юнги бьет кулаком в стену. Пак вообще думал, что прилетит ему, поэтому прикрыл голову руками. Но потом он уже вздрагивает от того, как громко хлопает входная дверь, содрогающая стены. И даже сейчас Чимин упивается слезами, но корит за это далеко не себя, а Юнги Мина. Для него Юнги плохой. Пак топит в себе те воспоминания, которые действительно говорили о любви Мина к нему. Зато он помнит все «плохое». Он помнит, как старший ругал его за косяк, найденный под подушкой. Он помнит, как ему отвесили пощёчину за яркий засос на шее. Помнит, как был выгнан на мороз вместе с Чонгуком и Тэхёном. Помнится, ребята тогда сказали, что Юнги «вообще урод, каких поискать надо». С этими мыслями Пак собирает вещи и плачет, растирая слезы по щекам. Зато ему есть куда идти. Он переконтуется у Чонгука с Тэхеном. Они не такие плохие, как Юнги Мин! Чимин быстро добирается к дому друзей, стучит в дверь квартиры и терпеливо ждёт, «надевая» на лицо натянутую улыбку. Дверь ему открывает слишком весёлый Чонгук, опирается о косяк дверей плечом и складывает руки на груди. — Чего тебе? — Чонгук-и, меня... Юнги выгнал. Можно я... Чон не даёт ему договорить: — Так это. У нас места как бы нет. Да и Тэхён рассказал, что ты вообще хуй тупой. Хуево с ним поступил час назад. Чимин застывает в удивлении, а Чонгук закрывает двери, не давая даже ответить. И... и куда теперь идти? Чимина снова обнимает тоска и заставляет плакать, но тихо, без энтузиазма. Он спускается на пролёт ниже и садится на подоконник. Обнимает любимую мягкую игрушку маленького размера, которую достал из небольшого чемодана. Вот какие все предатели: и друзья, и парень. Что же ему, ночевать в подъезде? Юнги целый день провёл в депрессии. Джун временами кормил его и пытался разговорить, но толку от этого было мало. Юнги плохо. Плохо, потому что из всех миллиардов людей на этой гребаной земле он любит всего одного тупенького человека, который разъезжает по мозгам Шуги бульдозером и ещё чем-то не доволен. Мин помнит, каким Чимин был раньше. Помнит полные щёчки и как бегал ночью в магазин, потому что «хён, я хочу то печенье с мишкой на картинке». И сейчас Юн безумно волнуется за Чимина. Куда он пойдёт? От родителей Пак сбежал к Юнги, и те прокляли его. Друзей у него не так много. А как он будет зарабатывать? У них за финансы отвечал Юнги. А Чим просто мог пойти и купить все что захочется. И просто покушать. И крем дороже нового телефона. И футболку, что стоит как пол машины. Юнги кусает губу и не выдерживает, достаёт из кармана телефон и переводит Чимину на карту пару миллионов вон. Чимин просидел на подоконнике недолго; может быть, всего пару часов. После этого из подъезда его выгнала женщина, которая жила этажом выше и Пака недолюбливала. Она вообще-то и Тэхёна с Чонгуком не особо любила, а когда к их компании присоединился Чимин, женщина совсем крышей поехала. «Я вас троих засажу, алкашня малолетняя», — это было для ребят как молитва перед сном — надоедливо противная, слишком повседневная. Оказавшись на улице, Чимин поплёлся по знакомым дворам, таща за собой чемодан. Ветер пел заунывную мелодию и слишком сильно морозил голые ладони до запястий. Податься Паку было некуда. Неожиданно его телефон отозвался трелью. Неужели это Чонгук решил изменить своё мнение и вернуть друга обратно? Или Тэхён беспокоится? Нет. «Зачисление 2000000 вон от отправителя ЮНГИ М». Чимин скрежещет зубами и пихает смартфон в карман пальто. — Не нужны мне от тебя подачки... Глупый Пак, видимо, совсем не понимает, что это не подачки. Мин волнуется и любит, а вот его друзья совсем ему не друзья. Разве друзья оставили бы на улице друга в беде? Вряд ли. Пак недолго думает, а затем перечисляет деньги, полученные десять минут назад, обратно на счёт Юнги Мина. Пусть подавится своими деньгами. Выгнал из дома, а теперь ещё и издевается. Добавлять злостные комментарии получателю Чимин все-таки не решается. В кармане у него есть немного денег, кстати, тоже из кошелька Юнги. Их хватит на пару дней. Чимин заходит в бар и усаживается за стол. Заказывает бутылку коньяка и печенье, укладывает голову на стол и прикрывает глаза. Все повернулись к нему задницей. Решено: оставшиеся деньги Чимин пропьёт сегодня здесь. Юнги откидывает телефон и оказывается в тёплых объятиях. — Пошли спать, — тихо шепчет Нам и подхватывает тощую тушку на руки. Юнги непривычно: обычно это он на руках носил, а тут его. Ким укладывает Мина в кровать и сам ложится рядом, крепко обнимая. Юнги слишком больно и одиноко. Он всхлипывает в широкую грудь друга. Намджун прижимает его ещё ближе, гладит по голове и успокаивает. Мин так и не заметил, как уснул, захлёбываясь слезами. Чимин злится до слез, но сдерживается. Плакать прилюдно он точно не будет. — О, Чиминни, — раздаётся откуда-то сверху знакомый голос. Пак приподнимает голову и замечает тепло улыбающегося Хосока, который был одновременно общим знакомым и Мина, и Пака. Мин познакомил Чимина с Хосоком ещё на начальной стадии отношений и после этого они не виделись практически год. — А... Это ты, Хосок. Привет, — Чимин отвечает без особого энтузиазма, показывая то, насколько ему плевать. Плевать и на Хосока, и не его безмерное дружелюбие. — А ты чего с чемоданом-то? И почему без Юнги? Или вы переезжаете куда?? Хосок надоедливый, как муха, бездумно бьющаяся в закрытое окно. Хосок раздражает Чимина, но Чона это мало волнует. Старый знакомый садится напротив и складывает руки перед собой. — Ну так где..? — Хосок, — Чимин приподнимает голову и запускает в волосы пальцы одной из ладони, что только-только начала теплеть, — Нет никакого Юнги. Нет никаких переездов. И, конечно, желательно, чтобы. Тебя. Здесь. Не было. Пак кривится и принимает из рук официанта бутылку с коньяком, кивает и наливает в стакан темного цвета жидкость. Хосок не обижается; его лицо меняется, становится обеспокоенным. Такое же как и матери, как отца и Юнги, когда они беспрестанно указывали на ошибки и хотели помочь. — Тебе идти, что ли, некуда? Поссорились? Давай я наберу Мину, он тебя заберёт. Он вообще знает где ты? — Хосок, ты заебал, — Чимин прикусывает нижнюю пухловатую губу изнутри и жалобно стонет, выражаясь слишком грубо. Ведь Чон не знает, что за буквально пару месяцев из доброй плюшки Чимин превратился в морального урода. Юнги просыпается от трели телефона. Он вылезает из тёплых объятий и ступает на холодный пол. Через час Мин тащит пьяного в стельку Чимина в машину из полицейского участка. Младший не привык иметь мало денег и пил в своё удовольствие, пока не пришлось платить за счёт. Тут оказалось, что у него лишь половина. Юн быстро договорился с полицейскими и забрал мелкого. Дома он уложил Пака в кровать и, оставив завтрак вкупе с таблеткой аспирина, скрылся на работе. Чимин ничего не помнит, просыпается и трёт глаза пальцами. Сначала ему кажется, что он будто бы снова дома. Вот же на тумбе совместная фотография с Юнги; на ней они весело улыбаются и крепко обнимаются. Но нет, ему не кажется. Он, действительно, дома. И как он сюда попал? На тумбе рядом с постелью Чимин обнаруживает завтрак, стакан с водой и таблетку. Он воспринимает это как должное, а не проявление заботы Юнги; выпивает таблетку, потому что голова, действительно, раскалывается на тысячи частиц. А затем уплетает вкусный завтрак. Почему-то он решает помыть грязную посуду и привстает с постели. Чимин в одной белой футболке и футболка эта не его, а Юнги Мина. Но в ней комфортно. Босыми ногами Пак шлепает на кухню и моет посуду. Увлекается, перемывает всю, которой скопилась огромная гора. Смотрит на время и потирает глаза. До самого вечера Чимин какого-то хрена убирается в квартире. Он даже сам не знает, почему это делает. Юнги приходит усталый. Как только входит в квартиру, слышит, как Пак копошится в гостиной. Сейчас Юн слишком зол на весь этот мир. Он проходит на кухню и достаёт коньяк, что долго хранил. Коричневая жидкость наполняет граненый стакан, а потом исчезает во рту Шуги. Мин садится на столешницу и смотрит на остатки коньяка на донышке. Вообще-то надо поговорить с Чимином, выпроводить его. Но то ли нет сил, то ли Чимина хочется оставить. Чимин завершает уборку в гостиной и облегченно вздыхает. Теперь в квартире слишком чисто: Пак добился практически идеального порядка. Только вот два мешка мусора нужно будет вынести. Но сейчас у Чимина нет на это сил, ему их еле хватает на то, чтобы поднять ведро с грязной водой. Пак не услышал, как вернулся Мин. Младший тащит ведро к туалету, приоткрывает дверь и выливает содержимое ведра в унитаз. Сливает и снова вздыхает. «Теперь осталось помыть ведро и вернуть тряпку на место», — успокаивает себя Чим и теперь переходит в ванную. Двери в ванную и туалет, как и весь коридор, хорошо видны из кухни, поэтому сейчас Юнги, должно быть, удивлён. Ведь Чимин не убирался в доме с того момента, как «Юнги-я, а я познакомился с такими классными ребятами! Чонгук и Тэхён, они тебе понравятся». Юнги наблюдает за младшим и понять не может, радоваться ему или грустить. Он все так же остаётся на своём месте, покачивая ногами в воздухе. Горючий алкоголь обжигает горло, а рядом с горлом горит что-то ещё. Это сердце Юнги, которое само себя сжигает чувствами к этому непутёвому мальчишке. Чимин ставит ведро на место и плетётся с бережно вымытой чистой тряпкой на кухню. Сначала он не замечает хёна, кладёт лоскуток ткани около раковины и разворачивается, чтобы, собственно, уйти, но... замирает, потому что сразу же пересекается взглядом с Юнги, у которого в руке зажат гранёный стакан. Сердце ухает куда-то в пятки, Чимину почему-то становится страшно. Он закусывает губу и опрометчиво вылетает из кухни, поступая совсемЯнварь
19 июня 2018 г. в 20:52
В комнате стоит полумрак. Юнги бездумно смотрит в окно, сидя на подоконнике. За грязным стеклом катятся машины, освещая трассу разноцветными огнями; бегают люди. Мину кажется, что это все бессмысленно. И речь даже не о людях и машинах, а вообще. Все бессмысленно, пусто и, кажется, мертво. Не снаружи, а внутри.
Чимин вваливается в квартиру и, не разуваясь, плетётся по тёмному коридору, опираясь ладонями о стену. Он снова напился, его шея вновь горит от чьих-то поцелуев. Пак даже не помнит, кто и где его зажимал, да и сейчас его это волновало меньше всего. Чимин добрался до комнаты и плюхнулся на постель лицом вниз; главное, чтобы Юнги-хён не начал приставать с тупыми вопросами снова... Юнги молча наблюдает за падением пьяного на кровать и презрительно фыркает.
— Да, Чимин... У меня слов нет, мало того что алкаш, так ещё и шлюха.
Последние слова парень выплёвывает с особым отвращением. Он поднимается с насиженного места и удаляется из комнаты. Чимин приходит в себя и приподнимает голову, прислушиваясь к шагам, удаляющимся вглубь квартиры. И ничего он не шлюха, просто общительный. Да и устоять перед чужими губами очень сложно.
— Юнги, закройся. Я храню тебе верность, — конечно же, Чимин врет, он, действительно, вспоминает, что отдался кому-то в туалете прямо в клубе. И ему это понравилось.
Чимин раньше был другим. Он был хорошим мальчиком, который беспрекословно слушался и подчинялся Юнги Мину, но однажды он познакомился с Тэхёном и Чонгуком, заядлыми дружками, которые глушили алкоголь каждый вечер, бесстыдно курили и ходили в клуб, трахаясь в туалете друг с другом. Они не признавали то, что они геи и у них есть предрасположенность друг к другу; все они списывали на желание под градусом. Юнги закатывает глаза.
— Ты сам-то хоть веришь в своё враньё?
Мин ещё раз проходится взглядом по своей когда-то милой булочке и уходит. Конечно, это очень неприятно, когда твой любимый изменяет и вообще ведёт себя как непонятно кто. Юн не знает, на сколько хватит его терпения.
В который раз за неделю Юнги укладывается спать на маленьком диванчике в студии, душа себя неприятными мыслями.
Чимин слышит звонок в дверь и приподнимается, недовольно потирая глаза. Подведённые коричневым карандашом глаза слипаются; он смотрит на время и тихо стонет. Пять утра, кому не спится в такую рань? Открыв дверь, он замечает Тэхёна, который беспардонно вваливается на порог и тащит Чимина на кухню.
— Тэхён, ты видел время?..
Пак шипит вполголоса, чтобы не дай бог не разбудить Юнги, но, кажется, это бессмысленное занятие, потому что у Мина в последнее время слишком чуткий сон.
— Видел, Чимин, — Тэхён не доходит до кухни и прижимает к стене хрупкое тело Чимина, ведёт губами по его шее и вдыхает запах чиминовой одежды, которая пропиталась алкоголем.
— Тэ... Отпусти меня... — Чимин жалобно тихо стонет, пытаясь оттолкнуть от себя пьяное тело Кима, но Ким оказывается сильнее.
Юнги слышит какие-то звуки и разлепляет глаза. Он поднимается с дивана, потягивая затёкшую шею и бредёт на кухню. Но дойти не успевает. Картина, что разыгралась перед ним, вводит в ступор. А потом рождатся гнев. Репер хватает Тэ за шкирку и вышвыривает из квартиры, устремляя гневный взор на Чимина:
— Ты, друг мой, охренел в конец! Это что сейчас было? Я понимаю, когда ты спишь со всеми подряд в клубе, но приводить домой!..
— Юнги, я не приводил... Он сам... Я... Я не хотел ничего, — Чимин будто бы та милая плюшка, что была раньше. Он поджимает кулаки к груди и трезвеет окончательно.
Грозный взгляд Мина он не выдерживает и под его натиском опускает глаза. Почему-то глаза Чимина увлажняются и он начинает плакать. Плачет тихо, но всхлипывает значительно громче.
— Юнги-я, прости...
Он заикается и сползает спиной по стене, обнимая колени. Юнги выдыхает и садится рядом, гладит Чимина по голове и что-то шепчет. Да, он ужасно зол, но смотреть на слёзы младшего не может.
Чимин вытирает слезы, размазывая неожиданно настигнувшую боль по своим щекам вместе с коричневым карандашом под глазами. От него несет дешевым пойлом, а от Юнги — домом и теплом.
Пак, как маленький ребёнок, не понимает, что компания заядлых дружков — Тэхёна и Чонгука — его портит. Он будто бы застрял в подростковом возрасте и обижается на Юнги, когда тот делает ему справедливые замечания. Обижается на то, что ему указывают и пытаются помыкать. Он, наверное, не любит Юнги. И вообще не знает, зачем он здесь находится и почему сидит сейчас возле хёна. Вот с Тэхёном и Чонгуком ему хорошо, они его не обижают. Дают сигареты, алкоголь, иногда наркотики, громко ржут и веселят.
В голове глупенькой плюшки исчезает инцидент, произошедший пять минут назад. Тэхён чуть не выебал его возле кухни в доме Юнги Мина, но все это Чимин списывает на плохое самочувствие Кима. Серьёзно? Маленькая глупая плюшка.
— Почему ты доводишь меня до слез?
Юнги задыхается от глупого изречения Чимина. Юнги вообще терпеливый, но у каждого человека есть точка кипения. Наверное, для Юнги она как раз настала. Старший поднимается рывком и кулаком ударяет стену над Паком.
— Проваливай, чтобы к вечеру тебя и твоих вещей тут не было! Всё, доигрался!
Мин скрывается с громким хлопком двери. На улице холодно, снег падает на тонкую спальную футболку, моча ее. Домашние тапочки утопают в сугробах, а Юнги не знает куда пойти.
У Юнги есть Намджун. Верный друг, который всегда терпел северный характер репера. У Нама дома тепло, особенно в его одежде и с кружкой горячего кофе. Юнги все так же сидит на подоконнике и смотрит, но уже в чужое окно. Мин знает, он нравится Киму. И если так подумать, Нам лучше Чимина. Он не болтает без устали, не напивается в хлам и уж точно бы не стал изменять. Но почему Юн любит Чимина, а не его?
по-детски идиотски: прячется в шкафу в их комнате.
Юн фыркает и наливает себе ещё коньяка. Он вообще не знает, что делать с этим маленьким засранцем. Не придумав ничего лучше, Шуга глушит ещё одну порцию виски и, помыв стакан, идёт в спальню. Парень молча переодевается в пижаму и укладывается на чёрные простыни. Парень в шкафу его не особо напрягает. Чимин хоть и ведёт себя так, — не маленький, — и Шуга надеется, что додумается вылезти из мебели.
В голове куча мыслей. Нужных и неважных. Все они собираются вместе, сворачиваются в плотный комок и тянут в дремоту. Чимин через какое-то время вылезает из шкафа, понимая, что ему не прилетит да и выслушать нотации не придётся. Он боится этого почему-то больше, чем получить пощечину. А пощёчины Юнги слишком жестокие и слишком хлесткие, приводящие в чувство моментально и заставляют трезветь.
Чимин неуверенно укладывается рядом с Юнги, кладёт на его грудную клетку голову и бесшумно выдыхает из полуприкрытых губ тёплый воздух.
Спать одному ему страшно. Он боится темноты до ужаса. Так, конечно, он себя оправдывает. Чимин не хочет думать о том, что ему просто нравится лежать вот так с Юнги, с предателем, рядом. Юнги решает, что сделать вид спящего —лучший выбор. И потому, не открывая глаз, глубоко дышит.
Вскоре сон одолевает его и захлёстывает волной. Юнги снятся прошлые времена. Снится Чимин, который тогда был совсем другим. Снится, как они гуляли в парке, взявшись за руки, бегали с собакой и, смеясь, валялись на зеленой траве. Казалось, их безграничному счастью никогда не придёт конец.
Но лето кончилось, облетело жёлтой листвой, и, в конце концов, переросло в холодную зиму. Собаку сбила машина, а Чимин стал другим. У них на лицах теперь не часто встретишь улыбку. Возможно, придет весна и все вновь наладится. Но разве время года может поменять отношения людей?