***
— Мой отец узнает… ублюдки… — простонал молодой человек, сплёвывая горячую кровь изо рта. Он сидел на стуле, со скованными руками за спиной. Его методично избивали в течение часа, пытаясь выудить информацию. Парень всем нутром чувствовал, что на этот раз ему не уйти живым. Слишком много конфликтов связывает глав двух семей, которые когда-то были бизнес-партнёрами. — Мы тебя предупреждали, чтобы ты не совал свой нос в наши дела. Товар перехватили твои люди, и сделка сорвалась. Клиенты остались недовольны, а Самсон подобного не прощает. — Вы украли его у нас! Вам это с рук не сойдёт, суки! — кричал он. За что получил ещё одну оплеуху, от которой зазвенело в голове. Один из мучителей высыпал из пакетика белый порошок, кредитной картой сделал из неё дорожку. Достав из кармана купюру, свернул ту в трубочку, и одним махом вобрал в себя кокаин через нос. — Чёрт! — выругался Грач, ощутив прилив сил и всплеск призрачного счастья. Сотрудники рассмеялись реакции своего друга, откинувшись на креслах. Этот домик был их временным пристанищем для допросов неугодных криминальному авторитету элементов. Все жители посёлка знали, чем занимаются правоохранительные органы у них в деревне, не стесняясь, наглея с каждым днём, расширяя свои полномочия, но никто не смел выражать свой протест, потому как могли попасть под горячую руку, а то и вовсе сгинуть со свету. Селяне находились под плотным колпаком забвения со стороны близлежащего города; до стариков и отшельников, бывших «зеков» и просто людей с низким социальным статусом, живущих в Никитинском, никому не было дела, оттого люди пропадали без вести, а кому повезло больше, просто коротали свои дни за решеткой. — Долго нам ещё здесь торчать? — поинтересовался один из них. — Насчёт щенка никаких указаний не было, проще было бы избавиться от него и прикопать в окрестностях, но видно у Самсона ещё есть виды относительно сына Палыча. Дождёмся ребят с вестями, и отчалим. — Ты, всё-таки, решил замочить Макара? — Сколько можно его терпеть?! Ведь именно из-за него я потерял звание! К тому же, он солгал, что не спрятал тех лесных бомжей у себя. Самсону скажем, что у старикана случился удар… От ножа! — он едко усмехнулся собственному каламбуру, затем поморщился. — Что бы он там у себя не прятал, пусть забирает с собой в могилу. Крики, звук ломающейся двери, беспорядочный грохот выстрелов. Трое стражей порядка подскочили со своих кресел, схватив оружие со стола. — Что за чертовщина?! — негодовал Владислав. Каково же было их удивление, когда наступила тишина. Будто шума не было вовсе. Но ведь кто-то же вторгся в их убежище. Опасный, опытный, и стало ясно наверняка, что живым им отсюда не уйти. Может стоит поторговаться? Если, конечно, пришли за сыном местного криминального авторитета. — Иди, и проверь обстановку! — приказал Грач своему подчинённому. Тот стушевался, не сдвинувшись с места. — Я кому сказал, блять?! — грозно выкрикнул он. Опер сомневался, дышал тяжело, но ослушаться приказа вожака не мог, слишком плачевными могут быть последствия. Пнув дверь ногой, он тут же спрятался за стеной, ожидая выстрела. Снова груз гнетущего молчания, присутствие чужаков ощущалось чётко. Наскоро осмотрев соседнюю комнату, он увидел три трупа своих соратников. Метнув беспокойный взгляд на капитана, прикрыл двери. — Они убиты, никого нет… — растерянно доложил подчинённый. — Я же говорил, не шутить с моим отцом, — желчно протянул пленник, самодовольно улыбнувшись. — Захлопни пасть! — гаркнул Владислав. Схватив со стола телефон, стал торопливо набирать номер. Пора вызывать подкрепление. Деревянное окно разлетелось в щепки, Роше ворвался внутрь, с разбега разбив его ногами; в один момент, закалённый в боях командир нашёл точку опоры и выпрямился, подняв пистолет в руках, заняв стойку, как научил его Макар. «Стражи» вскинули пистолеты — они сразу поняли, кто почтил их своим присутствием: беглец из леса, посмевший уйти от них живым. Раздался выстрел. Ещё один. Оба помощника Владислава упали на пол с дырками в головах; Вернон даже успел удивиться, что попал с первого раза, в трёх полицейских, стоящих на стрёме, он всадил всю обойму куда попало. Грач этого так оставлять не собирался, прицелился, направив своё оружие на командира «полосок». Роше был спокоен, его соучастник уже был за спиной Владислава. Крепкий захват руки противника, не дал ему возможности воспользоваться пистолетом, оружие с силой было направлено в сторону, когда прозвучал выстрел. Мимолётным движением, клинок был вынут из ножен, один взмах — сухожилия кисти перерезаны. «Страж» заверещал, выронив из рук пистолет. Мужчина упал к ногам эльфа продолжая скулить, придерживая раненую конечность. — Ты Владислав Грач? — спросил Иорвет. Человек выглядел для него отвратительно, нахмуренные белёсые брови и пухлые, как будто надутые розовые губы, делали лицо капитана детским, непропорциональным. Но это было несравнимо с неровной, усеянной мелкими ямками кожей, словно дхойне переболел оспой. Полицейский быстро смекнул, что к чему, отрицательно замотав головой: — Нет! Это не я, вы уже его застрелили! — Это он! — выкрикнул пленник, привлекая внимание мстителей. Незнакомцев он впервые видел, но понадеялся, что их прислал отец. — Можете достать из его куртки удостоверение! Лису в принципе было все равно, кто этот дхойне, и за что его надо убить, но убедиться посчитал необходимым — месть покажется намного слаще. — Он самый, — подтвердил Иорвет, успев выудить документ из кармана полицейского. Роше сделал два широких шага, остановился, возвышаясь над ублюдком, который заслуживал смерти за свои преступления. — Я отрежу тебе яйца и перережу глотку, — уведомил Вернон. — Стой, дхойне, — эльф, словно змей-искуситель, закружил около него, прикасаясь ладонью к часто вздымающейся груди, наклонился к его уху, прошептав, уговаривая: — Позволь мне, — Роше сдвинул брови, отрицательно качнув головой. Это только его дело, руки чесались совершить правосудие, сейчас не время для его развлечений! Иорвету не терпелось приступить к наказанию человека, вся его противоречивая сущность требовала от него справедливости, он наклонился к другому уху темерца, переместив ладонь на плечо мужчины, поглаживая. — Я должен это сделать, ради старого дхойне и его семьи… — остроухий заглянул своему человеку в глаза, его ладный голос переменился, стал ниже и убедительнее, у темерца не осталось воли, чтобы противиться ему. — Позволь… Роше едва заметно кивнул, затем посмотрел на полицейского, ему стало почти жаль его, ведь попасть в руки к Иорвету, когда тот спокоен и сосредоточен, точно знающий, что именно следует сделать с человеком — не пожелаешь такого испытания даже лютому врагу. Эльф снял с себя толстовку, расстегнул старый кожаный жилет и бросил его на пол, туда же отправилась и чёрная майка. Схватив стража порядка за воротник, подтянул вверх и поставил на ноги. Неподалёку находился туалет, туда-то и был впихнут глава продажных полицейских. Иорвет зашёл следом, держа в руках свой серебряный кинжал, затем аккуратно прикрыл за собой двери. — Ты кто ещё такой? — спросил Роше у пленника. — Так вы пришли не за мной?.. Крик нестерпимой агонии послышался из соседнего помещения, затем стоны, булькающий звук и снова гортанный крик. Вернон не повёл ухом, был приучен к подобной симфонии, а связанный сын местного мафиози побледнел и стал дрожать, внезапно осознав, что пришли ребята ничем не лучше шавок Самсона. — На кой ты нам сдался?! — фыркнул темерец. — Что делаешь здесь? Вопли стали утихать, звуки борьбы были почти не слышны, скоро всё будет кончено. — Пожалуйста… Мой отец вам хорошо заплатит, только отпустите. Я-я… не имею дел с этими парнями, чтобы они не сделали… Они удерживали меня здесь насильно! Двери туалета распахнулись, эльф вышел, разминая плечи и повернулся лицом к присутствующим. Зрелище воистину завораживало, если бы не было столь ужасающим. Худое, поджарое тело Иорвета с выступающими рёбрами было от подбородка до пояса заляпано в человеческой крови, которая плавно стекала по нему, собираясь в отдельные ручейки. Правая рука эльфа была алой до самого локтя, бурая жидкость медленно спускалась по ней и капала на пол, срываясь с острия ножа. Роше был знаком с этим взглядом, видел его не раз: пресытившийся, удовлетворённый, будто эльф только что пережил оргазм, а не свершил долгожданное убийство. Пугала его полуулыбка. Вернон пожалел, что разрешил ему отомстить (сам бы долго не возился), это ж словно дать наркоману дозу после длительного воздержания, теперь же Лису будет не хватать эмоций, он будет желать этого, чтобы вновь ощутить весь спектр ярких ощущений. В комнате находилась раковина и кусок твёрдого мыла на ней. Наскоро обмыв клинок, Иорвет упокоил его на время в кобуру. Затем принялся омывать руки и лицо, воспользовавшись мылом, сняв предварительно красную повязку с головы. Тело оставил напоследок, смывая с себя кровь. Полотенца не было, но его это не заботило. Вновь повернувшись, он с интересом уставился на пленника. Тот оцепенел, разглядывая изуродованное лицо эльфа, беспокойно хмурясь, глядя на острые уши, ему показалось, что этот мужчина явился прямиком с экрана фильма про жестоких маньяков… ещё немного, и он будет верещать во весь голос, моля о милости, или, что не входило ни в какие рамки — звать полицию… — Он с ними? — спросил Старый Лис. — Говорит, что нет, — ответил Вернон, посмотрев на пленника, добавил: — Что же нам с тобой делать?.. — Вам деньги нужны? — осмотрев мстителей и их растрёпанный внешний вид, решил, что да, нужны. — Я могу дать сколько хотите, только позвольте мне убраться из посёлка! — Как зовут? — спросил Роше. — Эрик… — Мы пойдём с тобой, Эрик — нам тоже нужно поскорее покинуть это место, не находишь?..***
Движение по дороге было мягким, скользящим, несравнимо с передвижением на повозке. Покрытие было абсолютно ровным, полностью приспособленным для путешествия. Они не считали времени, смотрели сквозь окна автомобиля на новый мир, ощущая сдавливающий грудь холод от ощущения неизвестности и потерянности. Приближались и тут же отдалялись фонари на высоких столбах, свет их мелькал перед глазами. Встречные машины проносились мимо стремительно, на мгновение ослепляя мужчин. Роше был начеку, внимательно вглядываясь в темноту, пытаясь разглядеть хоть что-то, тем временем Иорвет уснул, положив голову человеку на плечо, Вернон перевёл взгляд на покрытую красной тканью голову и задорно точащее ухо, хмыкнул: «Вот кто живёт беззаботно, и ничем не интересуется». Затем перекинул руку, через Лиса, приобняв его, прижимая к себе. Как ни странно, но волнение отпустило, у Иорвета появилась редкая способность расслаблять его, когда он взвинчен, отвлекая, иной раз лишая сосредоточенности, но теперь дорога была не такой муторной. Склонив голову набок, Роше приложил её к макушке эльфа, прикрыв глаза. — Приехали, — голос Эрика привёл командиров в чувство. Вернон заснул, потому с трудом разлепил глаза. Эльф тоже соображал плохо, вяло разглядывая салон машины, не понимая, куда попал. Темерцу стоило огромных усилий затащить недоверчивого эльфа в «металлического демона». — Зайдите в холл, на ресепшене снимите номер. Деньги есть? Посмотрев, куда указал подбородком водитель, они поняли лишь, что туда надо войти и что-то снять. — Да, — ответил Роше. Уточнять, что означают непонятные слова, не стал — это всегда выдаёт их неосведомлённость. — Хорошо, — парень протянул твёрдую бумажку с цифрами и именем. — Звоните в любое время и по любому вопросу — помогу, чем смогу. Вернон ничего не ответил, как и Иорвет, молча выходя из машины. Они захлопнули двери и сразу ощутили прохладу ночного города. Повсюду яркие огни и светящиеся вывески, люди смеются, гуляют вдоль симметричных тротуаров, несмотря на поздний час; машины проносятся мимо туда-сюда, сигналят, из окон вырывается разномастная музыка, кто на что был горазд. Мужчины стояли истуканами посреди улицы, не зная, что делать. Встретившись глазами, они увидели отражение эмоций друг друга, где царствовал страх неизвестности, ужас от того, что каждый может потеряться и погибнуть в этом каменном городе, где каждый дом выглядит подобно замку с множеством окон и горящими в них огнями. — Попробуем? — спросил темерец. — У нас другого выхода нет, — ответил эльф. Войдя внутрь ярко освещённого помещения, они увидели широкую стойку, за которой стояла девушка. Роше бросил быстрый взгляд на человека в чёрной форме, насторожившись, что уж больно похож на полицейского, но прочитав на его спине слово «охрана», выдохнул — хоть что-то знакомое. — Здравствуйте, — Вернон поприветствовал девушку. — Нам бы снять комнату. — Доброй ночи, — холеная мамзель неестественно улыбнулась, цепким взглядом оценив неряшливый вид новых клиентов, задержавшись на серебряном, внушительных размеров медальоне, который висел на груди Роше и, как бы между прочим, торчащее перо за ухом у эльфа. Иорвет, как обычно, не участвовал в разговорах с людьми, решив, что никто не расстроится, потому увлечённо стал перебирать сложенные стопкой рекламные брошюрки, наскоро пролистывать, держа в руках красочные журналы, небрежно облокотившись на блестящую стойку отеля. — Эм, вам эконом-вариант? — девушка опустила глаза, и стала цокать по чёрным квадратикам с буквами длинными, словно у стрыги ногтями. Роше поморщился — это было отвратительно. Осмотрев высокомерную девушку, Вернон ужаснулся, насколько её лицо было неестественным, будто отполированным до блеска, ресницы-опахала, которым мог позавидовать сам Иорвет, вероятно закрывали обзор, зрачков девушки было практически не видно. «Наверное, считает себя красоткой» — подумал Роше. — Нам любой вариант, только побыстрее. — Есть номер с двумя односпальными кроватями, туалетом и душевой кабиной, без дополнительных услуг, 2800 за сутки. Устроит? — она дёрнула уголком губ, насмехаясь. «Дорого» — подумал темерский командир, но других вариантов нет. Потому кивнул, засунув руку в карман, попытался отсчитать нужную сумму. В комоде они нашли двадцать тысяч рублей, и сначала подумали, что это целое состояние, сейчас же Роше понял, что прожить на эти деньги можно около недели. — Ваши паспорта, пожалуйста. — Что? — Документы. Мне необходимо вас зарегистрировать. Снова неловкость, если сейчас он начнет задавать уточняющие вопросы, могут возникнуть проблемы. Рука сама собой сжала моток банкнот в кулаке. Девушка брезгливо посмотрела на грубые руки мужчины, скомканные деньги и неухоженные ногти. — Сейчас при себе нет — принесём завтра. — К сожалению, так нельзя. У нас приличный отель — мы платим налоги, и все наши клиенты чисты на руку, а вам впору искать ночлежку. Роше как ударили по голове и одели ярмо на шею, он будто очутился во времена своей юности, когда был никем. Нищим, грязным изгоем, именно так сейчас смотрела на него девушка напротив. Иорвет оторвал взгляд от журнала и посмотрел на ситуацию со стороны: его дхойне стоял растерянным, со скомканными деньгами в руке, девушка смотрела на него с презрением и мало скрываемым отвращением, потому решил вмешатся, прихватив с собой книжонку в твёрдом переплёте. — То есть, вы хотите сказать, что мы нечисты на руку? — спокойно уточнил Вернон. Он старался держать себя в руках, чтобы не послать выскочку в женский детородный орган. — Оглянитесь вокруг, у нас приличное заведение. — Значит, для вашего задроченного отеля мы не приличные постояльцы?! — вспылил темерец. Девушка напряглась, бросив взгляд в сторону охранника, тот обратил внимание на угрозу клиента, потому оторвался от важного занятия, в виде заполнения пустых клеточек буквами, и соизволил подняться со своего места. Стук об стойку, Иорвет хлопнул синей книгой с надписью: «Жалобы и предложения», возникнув перед мамзелью, с очаровательной улыбкой на губах; Вернон узнал эту улыбку, именно она играла на губах эльфа, когда он ломал людям конечности. — О, простите моего товарища, — защебетал он. Роше скривился, не признав поведения своего врага. — Видите ли, нас ограбили, забрав наше имущество, включая все наши документы. Нам всего на одну ночь, завтра мы покинем комнату. — Я вам искренне сочувствую, — не совсем искренне сказала она, улыбнувшись, захлопав ресницами. Пристальный горящий взгляд эльфа и его томный голос не оставили её равнодушной, хотя Лис выглядел ничуть не лучше Роше. — Но правила… — Эту шлюху давно никто не трахал, потому она такая сука, — проговорил Иорвет. Вернон опешил, смотря то на эльфа, то на девушку, то на охранника, но потом успокоился — Иорвет говорил на Старшей речи. — Какой красивый язык, — восхитилась она, жеманничая. — Норвежский? — Угу, хуежский… — буркнул Роше себе под нос, автоматически, но мамзель на это внимание не обратила. — Как вас зовут? — спросил Иорвет, ласково обводя пальцем завитки на книге, девушка закусила губу. — Жанна, — она улыбнулась. — Вы потекли, Жанна? — мурлыкнул эльф. Темерец смущённо кашлянул, и почему-то захотелось рассмеяться, потому что дева перестала давить лучезарную улыбку. — Я решил. Мы здесь не останемся, хотя я думаю, после нескольких ласковых причитаний, ты бы согласилась поселить нас, да ещё и отсосала бы впридачу… — Лис посмотрел на удивлённого Вернона: — Этому не бывать — она того не заслуживает. Взгляд эльфа изменился, пронизывая девушку своим презрением. Она в момент растеряла всю свою спесь. — Слушай меня внимательно, — он открыл книгу, в которой страницы были чисты. — Считаешь себя лучше других? Право, не стоит, мы все равны пред небесами. И мы обязательно вернёмся сюда. Поселимся в самой богатой комнате. А вы, именно вы, Жанна, будете выполнять все наши прихоти и, если мне хоть что-то не придётся по нраву, то ты горько об этом пожалеешь… — он с силой захлопнул книгу — дева вздрогнула. Он хотел сказать что-то ещё, но Роше вовремя увлёк его за локоть и вывел на улицу, вежливо отстраняя от охранника. Только спрятавшись в тёмном переулке за углом отеля, Вернон отпустил руку Лиса. — Ну ты даёшь, — усмехнулся человек. Иорвет был зол, гордость била тревогу… не за себя — за своего дхойне. Видеть, когда ему плохо, стало невыносимо — это было для скоя’таэля в новинку. Роше достал из кармана полупустую упаковку жвачки, которую успел утянуть со стола у полицейских: до дрожи было любопытно попробовать; и положил две подушечки себе в рот; со скучающим видом стал двигать челюстью, раздумывая, насколько их положение плачевно. — Ты жуёшь жвачку? — спросил Иорвет. — Да. — Клубничная? — Угу… — Мог бы и мне предложить… — Пустая, — доложил Роше, показав скомканную бумажку. — Ты две сжевал, одну мог дать мне. — В рекламе показывают, что две жевать надо. Иорвет долго разглядывал озадаченное лицо человека, явная насмешка над ним промелькнула в его тёмных глазах. Нужно поставить дхойне на место и обескуражить его, только бы оказаться победителем. Подобного коварного шанса больше не представится. Обхватив лицо недруга руками, эльф присосался к приоткрытым губам мужчины, намеренно прикусив их. Роше будто парализовало, он застыл, задержав дыхание, когда юркий язык мужчины проник в его рот, по-хозяйски исследуя его. Один миг — остроухий отстранился, с наглым видом жуя жвачку, которую отобрал у Вернона. Тот шокировано приоткрыл рот, тяжело дыша. — Спасибо, — буднично бросил скоя’таэль. — Что ж ты наделал, сволочь?!.. — растерянно проговорил Вернон. Эльф нагло ухмылялся, ему это удалось — он выбил его из равновесия поцелуем, не так пылко, как хотел, но собой был вполне доволен. Только вот незадача — он хотел ещё… — Я же… — начал сокрушаться Роше, что выродок лишил его права решать самому, когда, а главное — с кем ему целоваться впервые, близко склонившись к лицу остроухого, чтобы высказать всё, что он о нём думает, но не получилось. Иорвет вновь без зазрения совести прильнул к его губам, нежно втягивая их в себя, аккуратно прикусывая острыми зубами, проникая во влажный рот мужчины языком, встречаясь лёгким касанием с дремавшим внутри хозяином. Вернон уже и забыл, что хотел надавать по наглой эльфской физиономии и заставить того плеваться кровью, а не позволять сейчас терзать собственный рот. Было чертовски приятно и мокро; от вкуса искусственной ароматной ягоды, поцелуй был сладким и тягучим… темерец был поражён накатившими на него ощущениями. Губы Иорвета такие мягкие и податливые, человек не заметил, как стал с упоением отвечать, открывая рот, разрешая Лису бесчинствовать. Язык эльфа был неумолим, перекрывая кислород от удовольствия; дыхание сбилось напрочь, только сопение и тихое постанывание вырывалось из груди Роше — он перестал себя контролировать. Эльфу было не в новинку целоваться с мужчиной, он наслаждался своим превосходством, почувствовав, насколько человек ошарашен, поддаваясь его напору. Неумелые движения Вернона сменились более настойчивыми, в ход пошли властные укусы и грубое движение языком внутри. Лис стал нервничать, когда почувствовал страстный порыв человека в ответ. Его выходка может далеко зайти… Роше придавил его к стене, свирепо впиваясь в его губы, руки уже делали своё дело, забираясь под футболку, прикасаясь прохладными ладонями к пояснице. С силой оторвав своего недруга от себя, Иорвет выплюнул жвачку в сторону, потому что ужасно мешала, а он только вошёл во вкус. Роше усмехнулся, но его взгляд был затуманенным — человек был околдован Иорветом, подавлен его чарами и не мог уже остановиться. — Хватит, белка... — шептал Вернон, едва отрываясь от поцелуев. — Или я выебу тебя, прямо здесь… Иорвет страстно желал его сейчас. Хотел почувствовать мужчину в себе, чтобы тот втрахивал его, не жалея, в любую твёрдую поверхность, на которую решится опрокинуть. Только ведь играть со своей жертвой никто не запрещал? Он наслаждался игрой с партнёром. Сейчас для неё самое время. — Не заслужил подобной награды, дхойне… — с вызовом проговорил эльф в ответ, не переставая отвечать на пылкую ласку. Роше остановился, и только сейчас осознал, в каком шатком положении находится: он стоит между ног Иорвета, подхватив того под ягодицы, впечатывая его в стену размеренными толчками, каменной твёрдостью в штанах, эльф же, попутно, пытается прокусить его нижнюю губу. — Вот как?!.. — выпалил Роше, борясь со сбившимся дыханием. Наглая эльфская рожа смотрит на него ухмыляясь. Он победил. Роше полностью поддался запретным чувствам. Пусть он наслаждается своей победой, только темерец уступать не намерен: — Да если ты умолять меня станешь взять тебя — не стану! — зло прошипел человек сквозь зубы. — Договорились, — бесстрастно ответил эльф. И тут же был грубо поставлен на ноги, Вернон даже поправил на нём футболку, которую успел задрать до самой шеи. В паху у Лиса до боли тянуло и хотелось ласки… его ласки, но гордость брала своё. Он никогда об этом не попросит. А это значит… Неужели конец? Взгляд Роше был раздражённым, в штанах ему тоже было некомфортно — он жаждал продолжения. Иорвет уже пожалел, что так опрометчиво отверг его, и поднял на человека упрямый взгляд, встретившись с не менее требовательным. — Ненавижу тебя! — вспылил темерец. Иорвет нахмурился. Да что он сделал? Ну, поцеловались — не получилось, зачем делать трагедию? — Не драматизируй, дхойне, нормально всё, — эльф поднял руки в примирительном жесте, пытаясь утихомирить своего «друга» по несчастью. — Десять лет коту под хвост… — сокрушался человек. — Держался, а тут — на тебе! С мужиком! — бормотал он, вызывая недоумение у остроухого. Достав из кармана пачку сигарет, быстро прикурил одну из них от зажигалки. Втянув горький дым в лёгкие, Вернон немного начал успокаиваться. — О чём речь? — спросил его эльф. — От меня заразился болтать без продыха? — Смешно тебе?! Мне нет! — выкрикнул темерец. — Я… — человек не знал, как признаться, что ещё не целовал никого прежде, и хотел кричать на всю округу, какой эльф последний подонок, что воспринимает поцелуй как развлечение. Неважно… пусть издевается, сколько влезет: — Я всегда мечтал, что поцелую только того, кого буду любить искренне, а не… Так! — Я не хотел, чтобы так вышло, — проурчал эльф. Удивительно, но тон его переменился и, кажется, он не удивился признанию — потому Роше разозлился пуще прежнего: неужели отсутствие опыта так чувствуется? — Для первого раза ты меня впечатлил, как мне загладить свою вину? — Лис развёл руки в стороны, показывая: он открыт для диалога. — Нужно было раньше думать, прежде чем совать язык мне в рот! Ничего не исправишь, я сосался с мужиком! — грубо выплюнул Роше. Игривый взгляд эльфа погас — он зло сощурился. Слышать это Иорвету было неприятно. Поцелуй ему пришелся по вкусу, он долго желал его; губы человека заставили его нервничать, стонать, член поднялся так, как за последние двести лет не поднимался. А этот неблагодарный дхойне недоволен! Лёгким движением, выхватив из пальцев негодующего Роше сигарету, с наглым прищуром сделал затяжку. Видно, эльфа били по голове, и у него нет инстинкта самосохранения — так думал Вернон об Иорвете сейчас. Вот что ему предпринять? Ударить — не помогает, оскорбить — тоже. А вот если снова поцеловать?.. Темерец посмотрел на губы, которые так нравятся ему, как они вытянулись в трубочку и выпустили дым прямо ему в лицо, заставляя глаза слезиться. Ну, всё! Схватив безнравственный источник своих проблем за челюсть, Роше вновь припечатал его к стене, злобно скалясь в предвкушении веселья. Спровоцировал? Значит, пусть получает сполна. Темерский пёс хотел ударить его… Стереть довольную ухмылку с губ… Пусть обломится! Ведь только этого и ждёт. — Тебе не одурачить меня, белка, — предупредил он, проводя большим пальцем по точёному подбородку эльфа. — Ты больше никогда не выбьешь меня из колеи. Иорвет был спокоен, угрозы для него мало что значили, а игра всегда была на первом месте, потому эльф обхватил губами большой палец руки Роше, всасывая его внутрь и лаская языком. Вернон вздрогнул, вытаращив глаза — такого он точно не ожидал. Иорвет совершал характерные движения головой, этот откровенный намёк не спутаешь ни с чем. — Ах ты, сука! — прыснул Роше, невольно рассмеявшись. Увидев ошарашенное лицо человека, Иорвет засмеялся, освобождая палец мужчины. Вернон положил ладонь на лицо Лиса и шутливо отпихнул от себя. — Идиот… — выдохнул человек, итог подвёлся сам собой: — Забудь, мне всё равно. Глупость какая… — Лидер «полосок» настойчиво избегал взгляда недруга, стараясь отойти от вопиющей ситуации: — Куда пойдём?.. — спросил он, разглядывая исписанную корявыми буквами стену. Ком в горле не давал сглотнуть. Чувство обиды душило, и хотелось плакать… Он внушал себе, что уже не мальчик, чтобы так реагировать на неудачи, только от этого не легче. — Пора перекусить, — отозвался эльф. — А тебе лишь бы пожрать! — фыркнули ему в ответ. Иорвет заметил, как дхойне поправил пояс, рыкнув что-то неразборчивое себе под нос, и пошёл в сторону выхода из переулка, заметно прихрамывая. Лис понимающе ухмыльнулся — не у него одного возникла проблема с эрекцией. — Что, Роше? Штаны стали уже? — Ох, заткнись… — ответил недовольный человек. Командиры поплелись туда, куда вели их ноги. Они не знали, куда идти, что делать, и как говорить с местными, но были уверены, — они должны выжить в этом мире, чего бы то ни стоило. В городе была глубокая ночь, скоро покажутся проблески рассвета, улицы стали оживать, открывая двери своих домов. Жители выбирались из своих квартир, разбредаясь в разные стороны, чтобы продолжать свою однообразную жизнь. Весенний парк был пуст. Бабушки, дедушки, мамаши с колясками давно покинули свои насиженные места, оставляя просторный зелёный участок пустующим и спокойным. Двое мужчин лежали на газоне, скрытые от вездесущих фонарей, после сытного ужина в местной круглосуточной забегаловке, где они по достоинству оценили деликатес под названием «Шаурма», запив двумя бутылками пива. Разговор после инцидента с неудачным поцелуем не клеился, даже спорить сейчас не хотелось. Непривычное молчание воцарилась между мужчинами, но находиться рядом было необходимо. Одиночество. Ему больше не было места между двумя врагами. — В будущем даже звёзды расположены иначе, — Роше решил нарушить молчание. — Я заметил, — ответил эльф, — ещё раньше тебя, — Иорвет протянул руку, оттопырив большой и указательный палец, измеряя расстояния между светящимися точками. — Раньше я мог без карты найти дорогу, куда мне необходимо, сейчас же… Как слепой котёнок, совершенно не понимаю этот мир. — Он почти не отличается от нашего: те же люди, кто-то живёт лучше, кто-то хуже, и никто никому не нужен. Просто возможностей и технологий так много, что мы потерялись окончательно. Нельзя идти куда вздумается, убивать и хамить, оставаясь безнаказанными. — Захочу — убью, и никто мне не указ, — фыркнул эльф. — Учти, попадёшь в заварушку, я не смогу тебе помочь… — Обойдусь, — резко ответил остроухий. Вернон промолчал, отвернувшись. Иорвет мысленно одёрнул себя. Ну почему он не может держать язык за зубами, когда это необходимо? Мало того, что опошлил первый, долгожданный поцелуй, так ещё продолжает не к месту язвить и обижать единственного человека, который не бросил его в беде и всячески поддерживает. Эльф всей душой хотел исправить неприятную ситуацию, чтобы Роше простил его за необдуманный поступок, ведь его собственный первый поцелуй был прекрасным — он до сих пор вспоминает о нём с теплотой. Его подарила Лейтиан, во время одной из прогулок, когда они ещё были подростками. Поругались, подрались, помирились, как обычно делали, затем девушка остановила его за руку и прильнула к губам. Поцелуй был сухим и неловким, но сердце эльфа замерло в эти несколько секунд. Обняв Лею за талию, Иорвет ответил нежным, непорочным, сладким поцелуем. Девушка улыбалась, и была счастлива. Он безмерно захотел увидеть такую же улыбку на лице Роше. Лис повернул голову к Вернону и долго разглядывал его точёный профиль; можно было подумать, что человек спит — настолько он выглядел спокойным. Решив, что одной дракой больше, одной меньше, сути дела не изменит, беспардонно оседлал охотника на нелюдей и положил руки по обеим сторонам от его головы, опираясь на них. — Совсем охренел, мать твою?! — ошарашено прошипел Роше с широко распахнутыми глазами. — Можешь не верить, но мне совестно за свой поступок. — Как же?! — фыркнул темерец. Он не верил. Совсем. Не было причин. Никогда. — Я хочу исправить то, что натворил… Поцелую тебя ещё раз и покажу, насколько ласка может быть прекрасной. Ты должен понять: мужчина или женщина — это неважно. — Э-м… — растерялся человек. — Только с твоего разрешения, конечно. Можешь отказаться, я не обижусь, — уверенно проговорил Иорвет. Его тон был серьёзным, а выражение лица Роше было настороженным и взволнованным. Темерец ведь и вправду опечалился, рассчитывая на прекрасные воспоминания, каковых в жизни не было совсем. Нет, поцелуй с Иорветом ему понравился, он всколыхнул в нём ураган эмоций, но подача была издевательской, не искренней, словно один из их постоянных споров, только в другом формате. То ли хмель затуманил голову, то ли эльфская магия существовала на самом деле, а скорее всего из-за того, что человеку больше терять было нечего, он произнёс, будто отвечая на стандартный вопрос: «Подлить ещё вина?» — Ну… давай… Иорвета распирало от желания расхохотаться, когда он увидел, как врага перекосило от собственного ответа; он пытался сдержаться, натружено дыша через нос. Если Лис посмеет улыбнуться, то снова всё испортит. Немного успокоившись, эльф стал медленно приближать своё лицо к лицу взволнованного мужчины. Но когда он увидел, как Роше прикрыл глаза, тяжело дыша, разомкнул губы и слегка вытянул их вперёд — хрюкнул от смеха, тут же опомнившись, поджав губы и выпучив глаз. Вернон сверлил его обиженным взглядом, план перемирия идёт под откос, и только заметив нелепое выражение лица своего недруга, сам сжал губы, чтобы не засмеяться. — Чёрт, дхойне! Я так не могу! — эльф не сдержал улыбки. — Ты не мог бы сделать лицо попроще?! Роше рассмеялся. Слишком долго они вместе, чтобы теряться в плачевных ситуациях. Они слишком близки, чтобы не понимать друг друга с полувзгляда. Ясен день — эльф издевается, но со своеобразной теплотой, и Вернон это понимал. Предложение было слишком заманчивым, чтобы от него так легко отказываться, потому человек рывком опрокинул смеющегося врага на спину, наваливаясь сверху. — Не может быть?! — насмешливо протянул эльф. — Наш мальчик совсем вырос, уже сам принимает решения! — Иорвет знал его подростком, даже тогда он не оставил его равнодушным. Лишний раз напомнить не помешает. — Я всё равно заткну тебя… — прошептал Роше. Тембр его голоса заставил Лиса подавить улыбку. Лица человека было не видно. Он чувствовал лишь его горячее дыхание на своей коже. От света фонарей, расположенных вдоль тротуара, глаза врага блеснули во мраке испепеляющим желанием. Иорвету было не важно, каково оно: убить его или взять — сейчас он готов был позволить ему всё. Скоя’таэль не заметил, когда его красная повязка была стянута с головы — он затаил дыхание. Мало что может принудить Старого Лиса оробеть, только это был как раз тот случай, когда Вернон коснулся губами его скулы… «Что он делает?» — подумал эльф. «Что я делаю?..» — подумал человек. У Роше не укладывалось в голове, почему он ласково целует щёки, нос, прикрытый глаз своего врага, почувствовав дразнящее трепетание длинных ресниц на своих губах. Он не желал разбираться, зачем медленно спускается к губам мужчины, запечатлев на них невесомый поцелуй, будто знакомясь и спрашивая разрешения, чтобы войти. Иорвет пытался ухватить его за нижнюю губу, только человек ускользал от него. Вернон неторопливо лизнул его верхнюю губу, затем взял её в плен, всасывая и отпуская: играя, пробуя на вкус, затем нижнюю — она получила лёгкий укус, слишком уж привлекательной она была для командира «полосок». Иорвет застонал, затем отстранился, ему нужно было удостовериться, что на сей раз всё делает правильно. — Как теперь? — спросил Лис. — Охуительно… — пораженно выдохнул Вернон, и голос его был хриплым от желания. Долго улыбаться эльфу человек не дал, прильнув за новой порцией удовольствия, аккуратно втягивая в себя его мягкие губы. Остроухий не выдержал старательности и нежности, которую дарил ему недруг, рывком поднялся на локтях, тут же впиваясь в его рот. Вернон поддался ему, позволяя несдержанно проникать в себя языком, обхватывать свою талию ногами, зарываться пальцами в короткие волосы на голове, не давая свободно вздохнуть от нахлынувших ощущений. Только нежные губы эльфа, которые дарили ласку, были сейчас важны, только его стоны необходимы, чтобы хотелось жить дальше… Он хотел Иорвета до безумия. Оттого невольно стал тереться об его пах, где был сжат в тисках джинсов вставший член. Это неправильно, неразумно, стыдно… — Нет, Иорвет… это уже перебор… — забормотал Роше, резко отстраняясь, боясь не совладать с собой, чтобы не наделать глупостей. — Не останавливайся, — простонал эльф, извиваясь под ним. — Я не могу… Понимаешь?! Не могу! — Нет, нет… подожди… — эльф ухватил лицо человека руками, не отпуская от себя. — Что случится ужасного, если мы снимем напряжение? — прошептал он ему в губы. — Нам это нужно… это ничего не значит… — снова влажный поцелуй, заставивший человека вновь вжаться в эльфа всем телом. — Один раз, и всё. Нас некому тут осуждать… Только ты и я… Снимать одежду не надо, и так хорошо, просто двигайся… Это именно те слова, которые Роше необходимо было услышать, чтобы потерять контроль над собой. Его плоть была крепкой от возбуждения, и она хотела получить своё. Прямо сейчас. Оттого толчки в пах эльфа были несдержанными, отрывистыми. Иорвет стонал в голос, когда Вернон стал целовать его шею, оттягивая назад голову, потянув за волосы, сжимая своих крепких объятиях. Лис запустил руки под одежду человека, трогая покрытую шрамами спину. Они тёрлись друг о друга, чувствуя твердость. Эльф поднимал таз кверху, стараясь усилить ощущения, полностью слиться с мужчиной на себе. — Боги… — простонал Роше. Вернон почувствовал, что пропал окончательно. Ему мало, не хватает проникновения в тугую плоть, но он не осмеливается предложить. Мужчины всё продолжали и продолжали изматывать друг друга, сталкиваясь в развратном танце, болезненно сдавливающем плоть в одежде. Не останавливаясь, забирали дыхание друг друга, воруя при каждом вдохе, выдыхая со стонами наружу. До того момента, когда эльф вскрикнул под ним, выгибаясь дугой от оргазма. Несколько хаотичных движений, и человек, издав утробный стон, излился в брюки, почувствовав горячую густую жидкость, несдерживаемым потоком вырвавшуюся из него. Роше уткнулся в шею Иорвета, потеряв все силы, тот всё ещё подрагивал под ним, переживая отголоски наслаждения, закрыв глаз. «Это ничего не значит…» Слова Иорвета болью били в голову. Роше опомнился, перекатившись на спину, хватая ртом воздух. Снова неловкость… Слишком много эльфа, слишком много его запаха на собственной коже, который усилился после секса. Губы человека горели, они припухли от страстной ласки, он облизнул их, почувствовав его дурманящий вкус… «Один раз, и всё…» Вернон закрыл глаза, пытаясь отогнать от себя воспоминания от близости с Иорветом. Он прав — это ничего не значит… Только напряжение никуда не делось. Желание рвать на скоя’таэле одежду притупилось, но теперь командир Синих Полосок не знал, как быть дальше. Старый Лис зашевелился рядом, вздохнув. Темерец отвернул голову в противоположную сторону. Хотелось сбежать, чтобы не обсуждать то, что произошло сейчас. — Прости меня. Роше показалось, что он спит, и это бредовый, неправдоподобный сон, в котором Иорвет просит у него прощения. Он осмеливается взглянуть на него, благо лица остроухого было совсем не видно. — За что? — глупый вопрос, эльф достаточно ему навредил, но ведь нужно же хоть что-то ответить? — За то, что разрушил твою жизнь. Разномастные картинки безумным калейдоскопом замелькали перед глазами человека. Его дом, его семья, которая безжалостно убита группой скоя’таэлей. Высокомерный, ненавистный взгляд Лиса. Он совсем один. На улице, выполняет грязную работу, чтобы не умереть с голоду; пьёт безбожно, чтобы забыться… Ищет, ищет Иорвета, чтобы отомстить ему, борется, не задаётся… — Ты разрушил, и дал мне силы, наконец, начать новую… Несколько его отрядов перебиты. Плач… Слышится собственный плач от потери соратников… Сожженные деревни, тысячи погибших людей, горькие слёзы матерей, оставшихся без своих детей… Плотоядная улыбка командира «белок» — он видел её каждый раз, когда утаскивал с поля битвы своих подопечных. Обещание. Его губы шепчут обещание, что Старый Лис поплатится за все свои злодеяния! А скольких скоя’таэлей убил он сам?.. Глаза Вернона расширились — он не может сосчитать. Крики и вопли обезумевших нелюдей, потерявших своих братьев. Развешанные трупы остроухих вдоль дороги, с выпущенными кишками, для демонстрации силы. Пытки, допросы, чтобы выбить правду… Зловонные темницы, где сидели эльфы с осунувшимися лицами и пустыми глазами… Гордые, несломленные, смирившиеся со своей участью… Злость. Он видит злость и ненависть в глазах Иорвета, который обо всём этом знал. — И ты меня прости… — прошептал Роше. Он почувствовал, как ладонь Иорвета накрыла его, пальцы мужчин переплелись, крепко сжимаясь в одно целое. «Прощаю» — простое слово, промелькнувшее в мыслях обоих командиров. Сильное. Оно исцеляет израненные души. Сердце человека беспокойно забилось в груди, с шумом разгоняя кровь по всему телу. Лёд на нём стал разогреваться и таять, стекая по внутренним органам, согревая его нутро. Боль отпустила… Вернон, впервые за всю свою жизнь, вздохнул легко — то было прекрасным чувством освобождения от ненависти. Старый Лис пережил много разочарований, потерял смысл своего существования, но только теперь, в этот самый миг понял, что приобрёл нечто маленькое, невесомое, давно забытое, но одновременно такое огромное… Иорвет захотел жить дальше…