Уязвимость

ДАТА 5 НОЯБРЯ 2039 ГОДА ВРЕМЯ 13:11:06 События, произошедшие год назад, изменили многое. Но и сам город тоже не остался прежним. Люди бежали из Детройта тысячами. Большинство из них так и не возвратилось назад даже спустя время, когда весь накал страстей пошёл на спад. Были и те, кто оставался в городе, несмотря ни на какую опасность, и те, кто вернулся, как только открыли границы. Люди держались по возможности вместе, подальше от центра и девиантов. Лишившись своих домов, они занимали брошенные на окраине города, и в ранее пустых и неприглядных районах теперь кипела жизнь. В одном из журналов подобное переселение назвали «эффектом пончика» и такое название хорошо описывало происходящее. В центре этого «пончика» господствовали андроиды. Часть города, где когда-то стояли наспех разбитые Центры утилизации, они изменили до неузнаваемости. Снесли там всё без остатка и воздвигли мемориальный комплекс, со всех сторон окружённый парком. Проход в это место людям был запрещён. Об этом было объявлено на официальном уровне, об этом напоминали ограждения, кольцом окружавшие ставший столь значимым район города. А тем, кого перечисленное не останавливало, напоминали о запрете патрули андроидов. Это место не удалось заснять даже многочисленным дронам журналистов. Мемориальный комплекс «Иерихон» оставался настоящей тайной для всех людей. Вокруг него, занимая брошенные здания одно за другим, селились новые горожане Детройта. Выжившие девианты собрались здесь со всей страны, численно они превосходили оставшихся людей в полтора раза. Как бы новые власти города ни старались, разделение всё равно никуда не пропало. Районы людей и андроидов можно было отличить невооруженным глазом, и лишь там, где находилась их невидимая граница, ситуация немного отличалась. В таких областях всё как будто бы перемешивалось, создавая впечатление, что оба столь похожих и столь разных народа вполне могут жить бок о бок. Эта граница со временем разрасталась, множилось количество магазинчиков и мест, созданных для всех без исключения. Требовалось намного больше, чем один год, чтобы смешение это наконец действительно произошло. На сегодняшний же день у каждого был выбор — в какую из частей города ему пойти, у кого что-то купить, да и с кем вообще иметь дело. Хэнка совсем не удивляло то, что большая, если не основная, часть работы для полиции поступала как раз из района людей. За последние месяцы он бывал в центре лишь несколько раз, проводя всё своё время то в «пончике», то на «границе». Именно сюда он направил своего стажёра сегодня. — Ты сама выбирала себе имя? — нарушил он молчание, откусывая от бургера, купленного в одной из придорожных закусочных. Затишье начинало его угнетать, а в этом напичканном системами автомобиле даже не было возможности включить музыку. Хэнк знал, что всех андроидов внесли в базу данных, выдав каждому из них имя, фамилию и даже личный код, полностью заменившие серийные номера. Теперь бывшие машины числились в регистре народонаселения, как новые граждане, с небольшой пометкой — «андроид». — Имя — да. Фамилии для нас генерировал компьютер. — Нэнси уже совсем освоилась за рулём и с интересом рассматривала окружающие их улицы и немногочисленных пешеходов. Под воротом её полицейской формы на тонком шнурке висел кулон из голубого стекла. Он был практически идентичен светодиоду, когда-то служившему обязательной идентификацией андроидов. Мода на это украшение пошла где-то полгода назад, когда их, полностью лишённых прежней атрибутики, стали путать с людьми. Хэнка забавляло, что те, кто так рьяно избавлялся от своих диодов на висках, теперь с тем же рвением носили их на шее, заявляя о том, кто они есть. Но стоило признать, порою это облегчало жизнь. — Слушай, меня уже давно интересует один вопрос. — Мужчина даже оторвался от своего перекуса. — Почему именно полиция? Все вы теперь можете заниматься чем угодно. Так зачем ты вернулась обратно? Я имею в виду, что тебе нет особой выгоды работать в полиции. Что ты получишь — техстраховку, муниципальную комнатушку? — Дело не в этом. Я была создана для этой работы. И мне нравится делать то, что я умею. Это словно… — Призвание? — хмыкнул Хэнк. Нэнси не успела задуматься об этом. Она вдруг вся застыла, уставившись в никуда, и ответила тому, кого полицейский слышать не мог: — Это офицер Палмер и лейтенант Андерсон. Вызов принят. — Она оторвалась от разговора с виртуальным диспетчером и с явным волнением посмотрела на своего напарника. — Поступило сообщение о возможном ограблении. Преступник может быть вооружён. Я приняла вызов и выезжаю в соответствии с инструкциями. — Поддай газу. — Хэнк машинально выпрямился и убрал остатки гамбургера в бардачок. Солнце ненадолго выглянуло из-за туч, когда их новенькая полицейская машина остановилась у магазина бытовой техники. Андерсон окинул здание беглым взглядом — стеклянные витрины закрывала яркая реклама, и с улицы было возможно разглядеть лишь часть зала, заставленного электроникой. Он потянулся к кобуре, готовясь к худшему, и Нэнси последовала его примеру. Её оружием пока что был лишь дистанционный электрошокер. — Держись позади, — бросил Хэнк, осторожно подходя ко входу. Двери разошлись перед ними в стороны с громким гудком, оповещающим продавца о новых клиентах, и Хэнк выругался про себя, ускоряя шаг. Прилавок с кассой пустовал, а из зала, заставленного техникой, что-то загремело. Разглядев на полу свежие разводы тириума, лейтенант вскинул пистолет: — Это полиция! Живо выходи сюда и держи руки на виду! Вместо ответа в магазине повисла лишь обманчивая тишина. — Выходи! Я не стану повторять! Из-за выставленных в ряд бытовых приборов показался совсем ещё молодой парень. На его худом теле болталась мокрая куртка, сильно разорванная на плече. — Брось ствол! Бросай, я сказал! Грабитель в панике откинул от себя оружие и замахал перед собой ладонями, запачканными синим. Его всего трясло, а на лице Хэнк разглядел хорошо знакомые ему признаки зависимости от «красного льда». — Руки вверх! Живее! — Хэнк не отводил от него взгляда и позвал напарницу. — Повяжи его. Нэнси уже подошла к преступнику, держа наготове наручники, когда парень разглядел в ней что-то знакомое и начал истошно кричать. — Не трогай меня! Не смей меня трогать! Я имею право, чтобы меня задерживал человек, а не машина! Я имею право! Его неадекватное поведение странно подействовало на Нэнси — она замерла на месте, словно слова человека вдруг лишили её способности двигаться. — А жопу тебе не надрать, урод? — Хэнк шагнул ближе, не отводя прицела. — Нэнси, чего ты ждёшь? Надевай наручники! Заметив, что андроид так и стоит неподвижно, парень дёрнулся и выхватил из-за пазухи нож. Хэнк выстрелил, не задумываясь, и пуля пробила плечо в том самом месте, где висел оторванный рукав.

***

— Ты чего застыла? — Андерсон говорил громко, почти кричал, но в голосе его не было злости. — Это не тот случай, когда нужно задаваться вопросами! — Я… — Неестественно зелёные глаза часто мигали. — Он говорил о своих правах… — Он преступник и должен был быть задержан. Своим правом он воспользуется, когда будет выбирать себе адвоката. Ты понимаешь, чем такое может закончиться для тебя или твоего напарника? — Простите, лейтенант. — Голос Нэнси звучал совсем тихо. — Я… Мне до сих пор бывает сложно пересилить себя в такие моменты. Словно… Словно я все еще только и могу, что выполнять приказы. — Отчасти так оно и есть. — Хэнк позволил себе немного смягчиться. — Работа у нас такая — выполнять приказы. Но ты должна ставить перед собой приоритеты — приказы старшего по званию на первом месте. Он тяжело вздохнул, собираясь с мыслями: — В рапорте ни слова об этом. — Но… — Ни слова. Это не просьба. Нэнси кивнула. Она растерянно теребила руль, а на руках её всё ещё оставались следы тириума раненного продавца-андроида, которому она оказывала помощь. Снова лил дождь, барабаня по крыше и капоту машины. Небо уже темнело. Наконец закончив с волокитой в магазине, Хэнк чувствовал себя безумно уставшим. Он достал из бардачка недоеденный бургер и жевал его без всякого аппетита, пока они возвращались обратно в участок. — Что если в критический момент я не смогу применить силу против преступника… — Нэнси же была на взводе, переживаний за этот день ей хватит ещё надолго. Будь перед ним обычный человек, мужчина пригласил бы её в ближайший бар. Парочка рюмок хорошего алкоголя помогла бы ей успокоиться, как помогало самому Хэнку в своё время, да и многим другим ребятам. Были деньки, когда после дежурства они собирались большой компанией в одном из любимых баров и сидели так допоздна. Тогда было много смеха и разговоров, а под самую ночь любая неприятность в жизни или на работе казалась уже чем-то второстепенным. Но Хэнк сомневался, что подобное подходит андроиду. По правде сказать, он абсолютно не представлял, как успокоить искусственный интеллект. — Да расслабься ты! Ты не одна такая, — просто сказал он. — Я уже всё это проходил. Все твои предшественники вели себя точно так же. — И их допустили до работы? — девушка даже оторвалась от дороги, чтобы посмотреть на него. — А то, это же моя школа! Вот возьми офицера Пэйса. Когда он только пришел к нам, Рид повадился из него веревки вить, а сегодня утром я слышал, как Фрэнк послал его нахуй. Вот так вот прямо взял и послал! — Хэнк довольно улыбнулся. — Ему, конечно, ещё есть над чем работать. Нэнси удивлённо подняла брови — пример был не из лучших, и Андерсон добавил: — Ты знаешь в чём истинная цель работы в паре со мной? — Интеграция в общество людей. — Да. В тебе заложено всё необходимое, чтобы стать хорошим копом. Остальное за малым, нужно просто привыкнуть работать с людьми. Порой ты смотришь на меня, как на какого-то грёбаного гуру. А я просто нянька, которая следит за вундеркиндом, чтобы тот не порезался случайно. — Вы не нянька, лейтенант. Я знаю, что вы сделали для нас. И не только в участке. Понимая, о чём она говорит, Хэнк утомлённо откинулся на спинку сиденья. — Это у вас теперь какая-то легенда, что ли? — Что-то вроде того, — губы Нэнси дрогнули в улыбке. — Я очень горжусь, что могу работать с таким человеком, как вы. Спасибо вам за всё! — Ага. Главное, чтобы эти ваши байки не дошли до начальства, — проворчал Хэнк, отворачиваясь к окну. К вечеру людей в городе прибавилось. Несмотря на погоду, они потоками спешили по улицам после очередного трудового дня. Повсюду пестрили зонтики. Машина как раз притормозила у светофора, когда Хэнк разглядел в толпе знакомое лицо. Он не искал кого-то конкретно, сработала выработанная годами привычка всё замечать. Мужчина резко подался вперёд, сомневаясь в своих глазах, а заодно и в своём рассудке. Но это лицо невозможно было спутать ни с одним другим, оно слишком часто мелькало в ночных кошмарах. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы решиться и выскочить под дождь. — Коннор! — он поспешил догнать того, кто показался ему старым знакомым, хоть фигура его уже успела затеряться в толпе. Хэнк протиснулся вперёд, расталкивая людей, и всё-таки увидел нужную чёрную куртку. — Коннор? — рывком он ухватился за чужое плечо, вынуждая незнакомца остановиться. Тот посмотрел на Хэнка со смесью удивления и испуга, пока потревоженные прохожие спешили дальше, торопясь укрыться от холодного осеннего дождя.