Сангвинем

Таня и Элина вернулись в школу и направлялись в Зал Двух Стихий. На обед они уже опаздывали, но надеялись, что им хоть немного да останется. Девушки хотели опробовать крылья в стенах школы, чтобы посмотреть действует ли на них запрет на полёты. Но маленькие коридоры мешали расправить их на всю длину. Ещё была мысль апробировать их в Зале Двух Стихий, но опять же передумали, потому что обязательно полезут слухи, сплетни и бредни по этому поводу. По дороге Гроттер рассказала, что Ванька возится с Тарарахом, а её они не позвали. Она пожаловалась, что Ванька не хочет идти в магспирантуру, что им придётся разлучиться, что Гурий не сдаётся и дарит ей розы. Элина слушала внимательно, не перебивала, иногда задавала вопросы. Но себя не выдавала, Обещала рассказать подруге про волшебную книгу как-нибудь потом. Зал Двух Стихий битком набит учениками и учителями. Скатерти уже расстелены, как и предполагалось. Повсюду кто-то бегал, летал, ползал, кричал, в основном ими были жар-птицы, змеи, конёк-горбунок, ну и дети. Валялкин и Ягун уже сидели за столом и о чём-то беседовали. Неподалёку с некромагинями сидел Бейбарсов. Наспех попрощавшись с Таней и сказав, что обещала Глебу провести с ним время до ужина, Элина села за стол. После обеда она поднялась и направилась к выходу. Словно по команде, встал и Глеб и пошёл за девушкой. Встретились они только возле дверей, пропускавших в Зал Двух Стихий. Его руки — нежные и уверенные — коснулись её плеч и скользнули к её запястьям. Элина замерла, не в силах ничего сделать от такого манящего соблазна прижаться к нему. Он поднёс мои ладони к лицу и его губы коснулись её чувствительных пальцев. Руки обожгло поцелуем, но на этот раз не горячим, а наоборот таким холодным и дрожащим. — Смотри… — прошептал Глеб и достал какой-то свёрток примерно с кулак. Элина внимательно смотрела на его руки и предмет, который в них находится. С лица уже давно не сходила лёгкая улыбка, окрашивая всё вокруг в яркие краски. Наконец Бейбарсов утолил её жажду посмотреть, что внутри и раскрыл пакет. Внутри лежала красивая серебристая ящерка с довольно длинным тоненьким хвостиком, размером с его тело, миниатюрными четырьмя лапками и маленькой головкой с ярко-алым рубином в виде капельки. На её спинке было маленькое углубление, куда идеально вошёл бы его хвост, если бы согнулся колечком. — Это тебе — сказал он и надел на её правую руку. Правые передняя и задняя лапки тут же угрожающе и властно схватились друг за друга. От того зрелище было страшно притягательным, изысканным и пугающим. Некромаг объяснил, что это Ящерка Искрящих Оков, которая защитит её. Он сказал, что её нужно время привыкнуть к своей новой хозяйке, поэтому сначала зацепится справа, потом слева, и в конце уже встанет хвост на положенное ему место, и тогда Элина его не потеряет, и ящерка всегда будет рядом. Девушка ещё раз благодарно улыбнулась ему и спросила, где они проведут время до ужина. Глеб обещал показать ей ещё один сюрприз и куда-то её повёл. Элине показалось, что они идут в сторону берлоги Тарараха и надеялась, что они встретятся с Таней ещё раз. — Кстати, ты не представляешь, что мы делали! — взволнованно произнесла Элина. — Кто, мы? Девушка ожидала изогнутых бровей, но вместо них Глеб прищурил глаза. Так смешно, что девушка не удержалась и усмехнулась его морщинистому лбу: — Мы с Таней. До обеда. Помнишь? — легкомысленно она. — А, ну да, и что же? — Я летала — глаза Элины ярко полыхнули радостью. — Представляешь? — Как? На пылесосе, что ли? — Не-ет, с помощью крыльев! Своих крыльев! Они такие большие, что без труда могут поднять меня в облака! И не только меня, но и ещё, наверное, два человека! А если ими взмахнуть, то ветер поднимается, словно ураган, и запросто может что-нибудь снести! А если их расслабить, то они шлейфом будут тянуться за мной, накрывая мои плечи… Они просто великолепны! Глеб шёл и не отрывал от неё глаз. В его тёмных глубоких глазах отражалось только недоверие, но девушка думала, что это не так. Ведь он любит её, а значит рад за неё. — Я тебе обязательно их покажу, только не здесь, они слишком большие. — Элина своей прохладной рукой коснулась его, тоже холодной и, скорее всего, от того дрожащей. Мурашки передались через него и прошли по позвоночнику девушки. — Что-то не так? — тихо прошептала она. До обеда он был такой счастливый, улыбчивый, радостный, а тут… Всё тот же Глеб, только без настроения. — Нет, всё хорошо, цветочек. «Нет, всё хорошо, цветочек. Цветочек. ЦВЕТОЧЕК? — Элина встала в ступор. — А как же одуванчик?» — Ты чего? — не понимал Бейбарсов. Он остановился неподалёку, поняв, что девушка отпустила его руку и не идёт за ним. — Ты не Глеб — медленно прошептала Элина, повернув голову из стороны в сторону и обратно, А затем вскрикнула и резко прикрыла губы рукой. Почему-то в голове пронеслась мысль о предательстве. Что девушка предала его, не признавая его и не доверяя. — О чём ты? — глаза начали лихорадочно метаться, и выдавали его всецело. — Ты не Глеб… Он всегда называет меня «Одуванчиком» и не использует слово «Цветочек» — Элина пыталась быть уверенной, но её шёпот лишь ухудшал ситуацию. Но в полный голос, она боялась говорить, потому что знала, что тогда её голос будет дрожать, в то время как шёпот превращается в угрожающее шипение. «Пусть лучше боится, чем слышит мои судорожные всхлипы. Всё так и будет, если попытаюсь добавить голоса». — Он обжигающе горячий и никогда судорожно холодный — девушка еле выговаривала эти слова, потому что обвиняла сейчас человека, помогавшего ей на протяжении всего этого кошмара. «Давай, признайся уже, признайся, что ты не он. Иначе разорвусь от мысли, что предаю тебя!» — Он не спрашивал бы, когда и с кем я была, потому что видел сам, когда мы прощались. — Она сама не верила в это, но всеми силами пыталась сделать так, чтобы хотя бы он поверил. «Хоть бы всё то, что я говорю, было правдой. Хоть бы я не ошибалась». — Он любит меня, а ты нет. Признавайся! Или сама вытяну из тебя всё, что мне надо. — Элина крикнула и угрожающе подняла правую руку. Тем самым объясняя, что не блефует и сможет сделать то, что намеревается. Было видно, что Глеб испугался, он примирительно вскинул руки. Глаза в открытую бегали по сторонам в поисках укрытия. — Ладно, ладно — быстро проговорил он, и начал медленно пояснять всё. — Ты права, я не он. Но я знаю, где настоящий Глеб. Ты только руки отпусти. — Без шуток — сквозь зубы прошипела девушка. — Да-да, конечно… Ха — громко и радостно воскликнул он и выпрямился во весь рост. Элина вновь подняла руки, но Бейбарсов никак не отреагировал на это. Лишь грозно оскалился, задрав подбородок и всем своим видом показывая своё над ней превосходство, ставя «Шах и мат» — Теперь ты точно мне не грозишь, я справлюсь с тобой самым лёгким заклинанием. Девушка не понимала, что происходит. Секунду назад враг уже сложил оружие и был готов сдаться, а тут снова начал угрожать. Теперь её глаза заметались, что же такое случилось? Сердце уже давно неслось, как угорелое, с таким недолго жить осталось. Глаза были мокрые, но плач не вырывался, а спрятался внутри большим комом в горле и сальто в желудке. Мурашки и вовсю плясали по всему телу, не позволяя успокоиться. Ощущение было, что вот-вот платина прорвётся, и Элина, осев на пол, начнёт громко и капризно рыдать. Но было ещё кое-что, правую руку безостановочно сжимали. Она вскинула руку и ужаснулась. С правой и левой стороны эта «гусеница» уже скрепилась, а вот хвост был в сантиметре от того углубления. «Катастрофа… Если это «чудовище» опустит хвост, то надолго схватит меня в свои оковы, и тогда самостоятельно я уже не справлюсь…» Надо было срочно что-то делать. Но вот что? Правильно говорил Глеб, в глобальных ситуациях Элина терялась и очень долго скиталась, выбирая правильный ответ. Зато в таких маленьких проблемах, как эта разбиралась быстро и решительно. Девушка схватила цепочку от крыльев и свернув в несколько раз принялась со всем усердием засовывать его в ту ямку. Цепочка застряла внутри и с треском порвалась. Элина быстро вытащила крылья из цепи и, отвернувшись от Глеба, положила их в глубь своего обтягивающего топика (в кармане она боялась сломать своё сокровище). Некромаг этого не заметил, поэтому просто схватил её руки так цепко, что та ящерица была просто шёлковой ленточкой. Затем они пошли Элина шла спереди, сзади впритык, как заключённую, вёл Бейбарсов. Так отвратительно было знать, что эту боль, физическую и моральную, причинял тот, кто недавно признавался в любви. Девушка понимала, что это не он. Но один его взгляд, прикосновение, дыхание, заставляло душу разрываться на миллион частей. — Куда мы? — со всхлипом прошептала она. — Я же обещал отвести тебя к нему, туда и идём. А заодно вручу тебе ещё один сюрприз. — ухмыльнулся тот. Но не так, как настоящий некромаг, а как-то страшнее, хищнее. Её голова просто отказывалась соображать, но представив, что с ней могут сделать, придавала сил. Она глубоко вздохнула, задержала дыхание и резко выдохнула, обычно это помогало. Уняв истерику и более менее успокоившись, Элина начала думать: «Эта «гусеница» сковала мне руку. Магии у меня нет. Кричать нет смысла (настоящий Глеб говорил, что здесь мало, кто ходит). Брыкаться тоже, он в отличие от меня полон сил, духовных, физических и самое главное магических. Настоящий Глеб сейчас где-то в плену и мне не поможет. Поэтому выход один: найдём Глеба и выберемся вместе… Хоть бы учеников и учителей это не коснулось».