Котик-оборотень, ветклиника и суровая правда жизни

      Наступила классическая для июня жара. Лишний раз никто на улицу носа не сует, потому что солнце нещадно пиздило всех лучами, оставляя красные ожоги даже на самых смуглых жителях Кореи.       Техен возвращался с работы злой, потный и со сгоревшим ебалом. Чонгук лишь сочувственно мяукал, ибо в человеческой форме в такую жару обливался потом, а кошачий организм легче подстраивался под температуру окружающей среды. В человека превращался только чтобы поссать и посрать, ибо Ким орал как резанный при намеке на аромат кошатины в доме.       Техена хитрожопость младшего ой, как раздражала, но понимал, что в такой ситуации все выживают как могут.       Вот и сейчас Чонгук катался по полу, демонстрируя черный пушистый животик и умилительно смотрел на хозяина дома, мол, почеши пузико.       Ким и чесал.       На самом деле, иметь кота, когда ты холостой, свободный и самодостаточный мужчина вполне себе заебись. Эта шерстяная скотина мягкая, прикольная, только горячая пиздец, что в жару не очень комфортно. Но Чонгук на ласку особо не напрашивался, потому сам от жары помирал, катаясь по полу, чтобы как-то охладиться.       Или сидел в тазике с водой, окруженном резиновыми уточками. Техен считал это прикольным, а Чонгуку не оставалось выбора, хотя пытался пару раз цапнуть хозяина когтистой лапой.        — Кушать будешь? — спросил страший, отрываясь от кошачьего пузика. Чонгук муркнул, соглашаясь. Судя по тому, что в человека не превратился, жрать собрался притащенным с работы Сокджина дорогущим кормом, купленным за донат Чонгука.       Сокджин к парням уже давно не заглядывал. Довольная рожа ветеринара говорила, что у того появилась какая-то личная жизнь. Техен был рад за друга, но втихаря завидовал, потому что у самого на личном фронте была тишина.       Только один недокот.       Грустная перспектива в ближайшее-то будущее.       Хотя, в последнее время, Киму очень хотелось касаться младшего. За руки, за ноги, за волосы, за плечи. Какая-то необъяснимая тяга тактильным ощущениям, помогающая успокоиться. И на сердечке теплело. Парень тискал кота как мог и получал в ответ довольное урчание.       Как и сейчас, после легкого ужина Техен смотрел фильм, а Чонгук пристроился на коленях хозяина, приятно урча. Ким наслаждался приятным звуком. Кот подставил под ласкающие руки подбородок, чтобы хозяин почесал. Казалось, что животное улыбается.

***

      Намджун прибегал в клинику каждые три дня, чаще травмированный. То мизинчиком о тумбу уебнется, то палец порежет, то в глаз что-то попадет. Иногда приходил здоровый с вкусняшками попить чай в хорошей компании.       Сокджин рад видеть нового друга в любом состоянии, потому что влюбился. Как те девчонки, приходящие позалипать на идеальную внешность ветеринара.       То ли это любовь с первого взгляда была, то ли еще что-то, но тянуло к писателю нереально. Да вот только не знал Джин ничего об ориентации друга. Потому что тот меньше всех был похож на представителя сексуальных меньшинств.       Довольствовался дружбой, тихо надрачивая в душе на светлый и не тронутый образ писателя.       Вот и сейчас, Намджун пришел под конец дня, когда жара ушла на убыль, радостный, как та собака, которой после прививки дают вкусняшки.       — Я разжился двумя билетами в кино, — заявил с порога писатель. Джин как раз начинал собираться домой.       — О-о-о, — протянул ветеринар, а внутри него бабочки сплясали сальсу.       — Сходишь со мной? Кроме тебя позвать некого!       — Да, конечно! Только помоги мне с уборкой.       Намджун согласился помыть полы. Благо, помещение не очень большое и парень не травмировался. Разве что швабра совершенно случайно треснула пополам, но Джин не ругался. Случайно ведь.       Парни выдвинулись в ближайший кинотеатр. Народу в зале было не очень много. Как выяснилось, Намджун позвал ветеринара на детский милый мультик. Джин против мультиков ничего не имел, особенно в такой приятной компании. Он даже представил себе, что это свидание.       В какой момент ветеринар начал сам кормить писателя попкорном — не вспомнить. Но по спине пробегало стадо мурашек, когда ровные белые зубы задевали чувствительные кончики пальцев. А еще каждый раз улыбался после этого.       Не вспомнить, когда именно Намджун стал держать старшего за руку, поглаживая тыльную сторону ладони старшего большим пальцем. Не известно, до чего могло дойти дальше, но мультик, к великому сожалению ветеринара, закончился.       — Пошли? — спросил Намджун, мягко улыбаясь, всматриваясь в черные глаза своими янтарными.       — Ага, — они вышли из зала. Писатель руку не отпустил.       Так и шли до сокджинового дома держась за руки, беседуя ни о чем, улыбаясь и тихо смеясь. Пока не добрались до подъезда ветеринара.       Джин уже собрался доставать ключи от домофона, как Намджун перехватил вторую руку, резко потянул на себя, прижал к себе ветеринара и шумно вдохнул аромат волос друга. Старший опешил. Он не знал как вести себя в столько двусмысленной ситуации.       — Ты мне нравишься, Сокджин-хён, — признался писатель, еще крепче прижимая к себе Джина. — Очень сильно. Можешь не принимать мои чувства пока что, но я буду добиваться тебя. Обещаю.       А затем наклонился и поцеловал.       У Сокджина в этот момент земля из-под ног ушла. А бабочки в животе передохли, не выдержав напора чувств.       Поцелуй мягкий и нежный, без намека на пошлость со стороны писателя. Даже язык не пытался просунуть в чужой рот, лишь смаковал мягкие губы Джина. А затем отстранился, снова мягко улыбнулся, и поцеловал Сокджина уже в лоб.       Парень от первого еще не отошел, получив сразу второй. Сказать, что он покраснел, значит, ничего не сказать. От Намджуна же веяло решимостью получить то, что он хочет. А хочет он сердечко ветеринара.       Не став дожидаться ответа от опешившего ветеринара не стал, а просто ушел домой, оставив Джина в прострации на какое-то время. А Старший решил наклюкаться в одиночестве, как самый настоящий алкоголик, чтобы хоть как-то переварить случившееся за вечер.