Антон.

***

      В следующие несколько минут картина выглядела примерно так: посреди вокзала сын мэра села строил башню из ящиков, пока что не ставшую выше, чем из девяти; Федор, которому явно было на все плевать, обжимался с незнакомой девчушкой, чье платье выглядело, как нечто среднее между туникой и майкой; Вова обеспокоенно доедал взятые с собой на три дня запасы провизии; Синюшная пристала к десантнику с вопросом, служил ли он; Харитон флегматично сплевывал себе под ноги шелуху от семечек. А центром композиции выступал хрупкий и стремительно белеющий Леша и нависший над ним двухметровый Христофор, всем своим видом доведший несчастного ребенка до тихого ужаса.        — Чего молчим? — продолжил детина, усмехаясь над попыткой Леши что-нибудь сказать и не схлопотать в процессе инфаркт, — Нахрена на филфак шел? К мамане подлизывался? Как тост произносить, даром, что не пьешь — так ты прям Булат Окуджава, а как за базар отвечать — так подыхаешь?       Христофор как в воду глядел: парень, по цвету кожи уже напоминающий труп, сдавленно пискнул и, закатив глаза, осел прямехонько на руки вовремя подоспевшего брата. Антон, не зная, что с ним дальше делать, закинул подростка себе на плечо и тяжело вздохнул:        — Эх, Христофор-Христофор, ты хоть в курсе, что мне мать устроит? Он же и так из больницы не вылезает, а теперь еще и это…       Министр обороны, почесав загорелую шею толщиной в здоровое бревно, представил гнев Фриды и нехотя признал, что накосячил.        — Да симулянт он! — попытался выкрутиться мужчина, однако услышан не был.        — Симулянт или нет, в поезде разберемся, — отрезал Антон, к которому, побросав свои дела, подтянулась вся команда, — Ты мне вот шо скажи, нам как на поезд попасть и не спалиться?       Любой адекватный человек на месте Антона включил бы конспирацию и учел, что Христофор — давний папкин боевой кореш. Но поскольку функция «мозг» в организме старшего наследника включалась, как утопленный плеер — внезапно и невовремя, ему и мысли не пришло о том, что что-то может пойти не так.       Впрочем, фортуна оказалась на стороне молодежи: Христофор раскусил как то, что они собрались устроить мордобой Северным Гастарбайтерам, так и то, что Олег явно никому из них этого не позволил. Однако, будучи собутыльником Синюшной и учителем по гражданскому праву — Антона, пожилой солдат решил пойти против всех своих правил.        — Ладно, чего уж там, — пожал могучими плечами Христофор, на секунду заслонив солнце, — Поедете типа конвоем с теми тремя.        — А нам поверят? — скептически поднял бровь Федор, — В Асгарде отродясь конвоев не было. У нас единственный охранник в единственном банке — Роман.       В ответ бывший сослуживец мэра отвесил плейбою затрещину. Больше претензий не было.       Разместившись в плацкарте и усадив еще не пришедшего в себя Лешу, тут же упавшего лицом на откидной столик, команда ждала отправления поезда. …       Ездить летом в плацкарте по русским железным дорогам — испытание не для слабонервных. Но такие в Асгарде не водятся, так что особых проблем у ребят не возникало. Когда Леша очнулся, ему принесли чай с сахаром. Федор предлагал дать парню выпить чего покрепче, но, во-первых, крепче этого чая был только портвейн хрен знает скольколетней выдержки, а во-вторых, бедняга умудрялся схлопотать алкогольную кому уже от запаха перезрелых продуктов.       Три дня и три ночи местные асгардские вандалы и троица нелегальных мигрантов ехали, трясясь в вагоне, слушая пьяные песни соседей и отвоевывая дорожные харчи, которые все, кому не лень, пытались утянуть на свои столики. Когда Гастарбайтеры приходили в себя, Федор элегантным жестом сталкивал их лбами друг с другом, на что никто не обращал внимания.       Леша с томным видом разглядывал стремительно меняющиеся пейзажи за окном. Выезд из Краснодарского района он проспал, а остальные мало чем отличались друг от друга, разве что степенью загорелости бабулек в деревнях. Периодически он замечал леса и подсолнухи, но не более. К моменту прибытия в северную часть страны парень по степени активности сам догнал подсолнух.       Ребята понемногу начали забывать, с какой целью выехали из Асгарда, и уже играли в карты с соседними лысыми, зататуированными и накачанными мирными людьми, когда вышел проводник и объявил, перекрикивая хоровое исполнение «Коня»:        — Пассажиры, выходящие в Йожке-под-Мурманском, приготовьте все необходимое!       В головах Антона и его друзей моментально сложилась цепочка фактов, и, хотя до прибытия оставалось еще полчаса, а из багажа была пустая авоська из-под бубликов, ребята, чтобы не выглядеть нищебродами в глазах серьезных людей, вежливо отказались продолжить разговор и пошли собирать вещи (не давать Леше, которого еще и укачивало, окончательно превратиться в растение).       Поезд встал на пустынном вокзале. Антон и четверо выпивших товарищей вышли и сразу прокомментировали температуру на улице. В середине июля здесь, максимум, распускались подснежники. Леша оказался дальновиднее: он кутался в кроличье манто и ехидно поглядывал на матерящихся сокомандников. Впрочем, в какой-то момент и у него замерзли ноги, потому что шубу летом в Асгарде можно было купить, а вот сапоги продавались только по типу босоножек. Брать более теплые резиновые эстетичная натура наотрез отказалась, о чем сейчас жалела, тихо шипя крепкий асгардский мат.       Йожка-под-Мурманском — село с древней историей. Прославилось оно много лет назад во время междоусобной войны девяностых, когда все мелкие деревни северной России от нефиг делать напали на мелкие деревни южной. Слава у этого села, естественно, была темной: во-первых, войну оно и развязало, во-вторых, после победы над ним Асгард, в котором 90 процентов населения либо пили не просыхая, либо были психически нездоровы, пришлось признать стратегически важной точкой, что жутко выбесило высшие чины. Иными словами, жителей Йожки недолюбливали по всей стране, несмотря на то, что те были писаными красавцами: бледные, светловолосые, красноглазые (от мороза) и высокие (дофига славянских генов).       Природа здешних краев зимой и летом была одним серым цветом, поскольку газоны замерзали уже на стадии посева, и в конце концов мэр Леонид закатал пол-села в асфальт, оставив кое-где торчать кустики ягеля.       И именно такой ландшафт встретил компанию асгардцев, из которой трое уже вытирали сопли, а Синюшная усиленно грелась водкой.        — Ну, Ле-еша, — стуча зубами, проныл Федя, — Ну, да-а-ай мне «Колдрекс»! Я маме твоей скажу, что ты — жмот!       Поскольку Фриде такая новость была усладой для ушей, что давало Леше шанс на повышение карманных и депутатской зарплаты, подросток только усмехнулся и залпом выпил чашку лекарства, заедая спасенным от Вовы вареньем.       Продолжая перепалки такого плана, команда дружным строем двигалась по йожкинским улицам. Предполагалось, что это будет показательный конвой, но пойманных Гастарбайтеров посеяли еще на вокзале, так что пришлось притвориться туристами.       На таможне сидел белокурый альбинос, по комплекции запросто конкурирующий с Христофором. Приподняв невидимую (но она там есть) бровь, мужчина оглядел подозрительных приезжих и гулким басом вопросил:        — Оружие, алкоголь, наркотики есть?       Синюшная молниеносно налепила на водку этикетку лимонада «Буратино».        — Никак нет! — отрапортовал Антон, очень надеясь, что брат не стырил у соседей в поезде перечисленные предметы.       Пограничник тяжело вздохнул, нырнул под столик и, вынырнув, положил перед туристами на стол шесть пистолетов Макарова, коробочку пуль и пару жестяных фляжек.        — Возле «Пятерочки» в метро гашиш со скидкой, — раздраженно бросил альбинос, смешно хмурясь, — приятного отдыха. Вы, кстати, откуда?       Леша сориентировался мгновенно:        — Деревня Малые Пеньки, — и вытащил липовый паспорт на свое имя, — Я из тамошней психбольницы, велели пациентов сюда на работу отправить!       Пограничник прищурился, но внешний вид офигевших от здешней таможни и Лешиной наглости ребят был достаточно убедителен, так что надобность задерживать их отпала. Пока младший сын Олегов толкал пятерых бугаев, успев еще и сгрести со стола все необходимое, мужчина вздохнул, закурил и пробормотал: «Мало нам своих даунов, хорошо хоть врач этот нормально выглядит. Сразу видно, честный человек! Только мелковат». …