***
Масуда Юка противоречиво относилась к ночному времени суток. Именно в это время ее организм обычно начинал наиболее активную деятельность. Вялость мускул пропадала, сменяясь легким зудом, требующим движения. Словно потакая их прихоти, сердце начинало активнее гонять по венам кровь с живительным кислородом. Постоянное дневное пощипывание в уставших глазах исчезало, а рот переставало растягивать в нестерпимой зевоте. Это все было конечно замечательно, если бы не одно но. Дневная раздражительность, умственная усталость, нервозность – все это пропадало, а на его место приходила абсолютная апатия и равнодушие. Не хотелось ничего и было плевать абсолютно на все. Днем, пусть она и знала, что она ненормальна и больна, но по крайней мере она чувствовала себя живой! Сейчас же, ночью, она была не лучше ходячего неустанного мертвеца, которых показывают в фильмах про зомби. Хотя даже у этих хоть какая-то цель была – догнать, убить, пожрать, – ее же существование становилось абсолютно бесцельным. Как давно она взяла в привычку эти бесцельные мотания по темнеющим улицам города, Джаку бы не вспомнила. Сколько нервов и слез ушло на них у ее заботливой матери, сколько ссор было со вспыльчивым отцом. Но, как известно, людям свойственно привыкать даже к самому плохому и в конце концов родители смирились и с этим. Дочь возвращалась живой и здоровой и это было главное. К тому же ее практически всегда сопровождала Иназу, а гуляли они лишь в своих жилых районах, где давно накрутили на нос местной шпаны простое правило – «не лезть к этим ненормальным». Девушки гуляли примерно да часу ночи, после чего в конец выдохшаяся за день и сонная Умеда отправлялась спать, а Масуда еще долго сидела во дворе своего дома или же, что реже за теликом в комнате. И так пока время не приближалось к рассвету. Она с нетерпением ждала этого времени. За пол часа до него на девушку наконец накатывала усталость как физическая так и моральная и можно было погрузиться в беспокойное подобие сна хотя бы на пару часиков. Но сегодня все было немного иначе. Рядом не было подруги, до рассвета еще было далеко, и девушка тихо бродила по улицам в одиночестве. Происходило то, чего не допустила бы Иназу – девушка, не особо задаваясь направлением, уходила все дальше от привычных ей районов.***
На набережной местной речушки, протекающей сквозь весь город, в это время суток было особенно холодно и неуютно. Начало зимы, и скоро эти прогулки станут тяготить морозцами. Уже сейчас, глядя на абсолютно спокойную гладь воды, отражающую огни ночного города, казалось, будто она подернута корочкой льда. Ступая так вперед, не обращая внимания на коченеющие пальцы от прикосновения к холодным поручням голой ладони, Джаку неожиданно ощутила толчок в плечо. — Эй, ты! Дороги не разбираешь?! – Юка бы не обратила внимания даже на этот оклик, если бы ее не схватили за куртку и силой не развернули. Перед лицом возникло старательно перекошенное и чуть покрасневшее лицо какого-то парня, и в нос ударило запахом табака и спирта, – Дрянь, думаешь можешь нас так спокойно игнорить? Ты хоть понимаешь на кого наткнулась? Джаку перевела взгляд с этого на лица других, стоящих на его спиной. Там было еще четверо парней, словно списанных с одного образа. Все бритые, со странными, словно у военных, полосками на лицах, и в серых, больше похожих на спецовочные, школьных формах. Девушка честно попыталась задуматься и дать вразумительный ответ. – Это маскарад? Вы артисты? Или это какое-то движение? Извините, я честно не разбираюсь во всех этих современных направлениях и моде. — Да ты, тварь, издеваешься! – держащий ее уже практически кричал ей в лицо. Его взгляд быстро скользнул по одежде Джаку и видимо наткнулся на красный платок под курткой и прикрепленный к воротнику значок в форме красного цветка со скрещенными черными буквами «M» и «J» по середине. Лицо, что удивительно, смогло перекоситься еще больше, и он сплюнул – Маджи-Джо. Вы, сучки, никого не уважаете. Считаете себя лучше всех остальных! Да мы тебя… Договорить он не успел. Масуде банальным образом надоело дышать этим перегаром. Надоело. Противно… Тоже чувства… Это хорошо. Наверно… Схватив руку парня своей правой в запястье в районе большого пальца, а левой – в районе локтя, она ее хорошенько выкрутила, отходя при этом на шаг назад. Вывернутую почти на сто восемьдесят градусов рука натянулась, затрещав словно скрученный канат. — Противно. – проговорила Юка. Визгливый вскрик заставил содрогнуться подельников парня, которые и не успели сообразить что произошло. Сам нападающий, который неожиданно стал жертвой, попытался освободиться, но резкий звук щелчка в суставе заставил его замереть изваянием. Парень лишь тихо поскуливал, боясь пошевелиться лишний раз. — Отпусти. – прорычал самый здоровый на вид, двинувшись вперед. Друзья парня наконец пришли в себя. Один достал из-за ремня запасенную бейсбольную биту. У другого опасно сверкнул в руке нож. «Кажется, крупно влипла.» – мысль все так же равнодушна. Почему нет даже страха? Хорошенько пнув первого парня, откидывая его на нападающих, девушка попятилась назад, готовая обороняться. Но ринувшихся вперед парней остановило нечто совершенно другое. Звонкий раскатистый смех прокатился по окрестности. Столь резкий, что казалось пронзал тебя на сквозь. Этот смех можно было бы назвать задорным, если бы в нем не сквозило столько безумия. Парни нервно заозирались. Джаку же даже в таком состоянии могла четко вспомнить, кому принадлежал этот смех. Его знала и боялась каждая в Маджи-Джо. Смех Кровавой Королевы, Гекикары. Первый курс. Страшно. Почему же не сейчас? Вдруг того, что был дальше всех от Джаку, на крою бравой компашки, ударом по ногам ставят на колени. Парень даже вскрикнуть не успел, когда замашистым ударом в голову с двух скрепленных в замок одного кулака рук его сносят на метр вбок. Другие резко обернулись. Перед ними стояла девушка. Чуть сутулая стойка, встрепанные волосы, взгляд исподлобья, глаза, горящие бесовским огнем, смотрят изучающе, а губы растянуты в оскалившуюся улыбку. Поверх темной формы Маджи-Джо фирменная куртка Королев десятого поколения. — Эй, ребята. Злитесь? – эти слова девушка чуть ли не пропела. — Тварь… – прорычал бугай. Словно разом забыв о Джаку, трое оставшихся отморозков двинулись на Гекикару. Та, коротко хихикнув, быстро наклонилась, хватая попавшуюся на глаза пустую коробку возле ближайшей мусарки, а затем метнула ее в одного из нападавших. Парня окатило какими-то пыльными отходами, тем самым неплохо его затормозив. Тем временем к ней подскочил здоровяк и широким хуком ударил по лицу. Голова девушки дернулась, а сама она сделала шаг назад, но неожиданно резко вновь подалась вперед, хватая противника за шиворот пиджака. Не ожидавший того, что его удар не свалит сразу же эту с виду не особо сильную девушку, парень ничего не успел предпринять. Мощный прямой удар кулака в лицо – и чуть расфокусированный взгляд дает понять, что противник на пару секунд деморализован. Впрочем, давать ему приходить в себя Рена не собиралась. Прикрываясь этой тушей как щитом, она толкнула его на второго нападающего, продолжая планомерно разбивать лицо своей жертвы в кровь. Удар – хруст сломанного носа. Удар – из рассеченной брови хлынула потоком кровь. Удар – через разбитую губу выбито пару зубов. И каждый глухой звук удара вызывает легкое вздрагивание стоящей в сторонке Джаку и сопровождается звонким смехом Гекикары. Рука заноситься для очередного удара, но Королева разжимает пальцы держащей ворот руки и страдалец наконец оседает наземь. Запущенная в резком выпаде рука врезается в скулу скрытого до этого из виду телом первого противника паренька. Взятый врасплох, очередной поверженный сваливается без чувств, роняя бейсбольную биту. Все так же улыбающаяся и время от времени вздрагивающая от смеха, Рена повернулась к до сих пор путающемуся откашляться первому парню. Подняв биту за кончик рукояти, девушка медленно побрела в его сторону, распространяя вокруг скрежет метала об асфальт. Подслеповата щурясь, парень испугано замахал зажатым в руке ножичком. Заметив его оружие, лицо Гекикары как-то разом неумолимо преобразилось. Скулы напряглись, глаза зло прищурились, а улыбка преобразилась в оскал. Случай с войны давал о себе знать… Разбежавшись за пару шагов и хорошо размахнувшись, Королева провела мощный удар в корпус, отправляя парня на более чем двух метровый полет. Нож со звоном упал на асфальт. — Хах-Хо-Хаха-Хоум-ран! – и вновь радостная улыбка и звонкий смех. Парень с поврежденной рукой с ужасом в глазах наблюдающий расправу над друзьями, сорвался с места прочь. Проводив его взглядом, Королева перевела свое внимание на Джаку. Та равнодушно обвела взглядом стонущих вокруг на земле ребят, а когда подняла его на Гекикару, то оказалось, что та незаметно и тихо подошла практически вплотную к девушке. Плавно подняв руку, Рена провела ладонью по волосам Юки, оставляя на них кровавый мазок. Пальчики ухватывают небольшую прядь, накручивая ее, а затем резко дергают. Веселые глаза Гекикары и совершенно равнодушный взгляд Джаку. Оба изучающее разглядывали оставшиеся на пальце Королевы волосы. — Нэ? – с придыханием прошептала Гекикара, словно в предвкушении облизнув губы, – Ты злишься? Масуда словно от нечего делать даже попыталась прислушаться к своим ощущениям перед ответом. Злилась? Абсолютно ничего. — Нет. – абсолютно бесцветный голос. Казалось, это выбило Рену из колеи. С нее медленно сошла эта безумная улыбка, а на ее место сменило практически детское удивление, так странно смотревшееся на окровавленном лице. Поднеся к лицу руку, она начала покусывать ногти, совершенно не заботясь о том, что ее руки были запачканы слоем чужой крови. При этом широко раскрытые глаза продолжали пристально изучать Юку. -Они грязные. Не надо. – тот же равнодушный голос девушки. Гекикара прекратила терзать ногти, переведя на них взгляд. Губы девушки неумолимо растянулись в улыбке. Окрестность вновь огласил звонкий безумный смех, а в следующее мгновение Джаку припечатывает к фонарному столбу резким ударом ноги в грудь. Та смогла удержаться на ногах, но из-за резко сбившегося дыхания, глаза заслезились, а грудь нещадно заныла. Некоторое время она вряд ли сможет нормально шевелиться. Рена тем временем подняла с асфальта оброненный отморозком нож. Безумно-веселящийся глаза прошлись с него по Джаку. Когда взгляд смог наконец сфокусироваться, первое что разглядела Юка – протянутая к ее лицу окровавленная ладонь. Ее почти нежное прикосновение к левой щеке, большой палец прошелся по губам, размазывая по ним красную жидкость. А в следующее мгновение – ощущение холодной стали на правой щеке. — Нэ? – все тот же веселый голосок, – Тогда… Может страшно? Масуда снова прислушалась к себе. Может теперь эта девушка права? Нет. Ничего. — Нет – проговорила Джаку, непроизвольно помотав головой. В результате этого движения острая сталь полоснула мягкую кожу. Благо нож был прижат не очень сильно, и порез получился совсем небольшой. Впрочем, неизвестно кого это удивило больше: Джаку, которая отстранено почувствовала боль с равнодушной мыслью: «Теперь шрам наверно будет»; или Гекикару, которая тут же отдернула ножик, на лице вновь выступило это детское изумление. — А? – сорвалось с губ Рены. Повернув рукой несопротивляющееся лицо Джаку, Гкикара стала внимательно разглядывать свежий порез. На его краю быстро скапливалась кровь, готовая прокатиться по щеке девушки красным ручейком. Вновь улыбнувшись, девушка резко подалась лицом вперед. Ощущение скользкого, теплого язычка, прошедшего по щеке, заставило пронестись по спине стае мурашек, выступить легкий румянец, а глаза удивленно распахнуться. Как бы странно это не звучало, но именно за эти ощущение Юка готова была поблагодарить эту странную девчонку. С ее губ даже почти сорвались эти слова, как ее резко схватили за грудки и дернули в сторону. Сильным толчком Гекикара перегнула Джаку через периллы набережной. Удерживая девушку от падения одной рукой, Королева вновь звонко смеялась. — Нэ? Злишься? Боишься? Хочешь жить?! — Для чего? – спросила Масуда, равнодушно глядя на мучительницу. — Хахах, тебе нужна причина? – склонив голову на бок, она ответила изучающим взглядом, – Для такой как ты нужна веская причина, что бы бороться… — Эй, тварь! – раздался глухой голосок за спиной Рены, – Это ты напала на наших мальчиков? Гекикара обернулась. Позади них стояло около дюжины девчонок. Растрепанные волосы, такие же мазки на лицах, что и у парней. У большей половины в руках имелось или цепь, или бита, или же какая-нибудь арматура. Глаза Королевы Маджи-Джо наткнулись на нашивки на серых, потертых плащах девушек. — Техническая старшая школа Мукатсуки… – определила девушка, изучающее разглядывая вновь прибывших, – Нэ? Вы злитесь? — Сейчас мы тебя немного покалечим, Маджиское отродье! – проговорила явно глава группы. Не сказать, что она была на вид как-то разозлена. Скорее наоборот, главарь держала себя спокойно, глядела сурово и холодно. Но бегающие по вискам желваки говорили о том, что она готова в любой момент натравить на Рену и Юку своих ждущих команды гарпий. — Вы злитесь! – удовлетворенно проговорила Гекикара. Она резко потянула на себя Джаку и выставила ее перед собой. Приобняв девушка, Гекикара наклонилась к ее уху. — Видишь их? Они злятся. Здесь и сейчас – мы их цель и они готовы напасть на нас. Злость – лучшее мотивация для действий! Ни это ли называется жить? Можешь их бояться, можешь на них злиться, но когда они нападут – ответь им. Мы обе ответим им. Этот мерный, тихий шепот сквозь улыбающиеся губы проникал словно под самую корочку головы Масуды. Она с каким-то новым интересом взглянула на стоящих напротив девушек. Испугаться их или разозлиться? — Еще что-нибудь. – тихо попросила Джаку. — Хм… Участвовала ли ты в войне, девочка? — Да. — Почему? — Враги слишком долго шумели. Мне это надоело. Очень. — Они, – Гекикара ткнула пальчиком вперед, – были на стороне врагов. Да и вообще, я хочу кого-нибудь позлить. Кого, тебя или их? — Их. Я хочу злиться на них. – наконец утвердительно проговорила Джаку. Я злюсь? Да. — Ахахах, отлично! – Рена толкнула Юку вперед и сама устремилась следом. В прочем было слишком оптимистично надеяться, что они смогут выстоять против такой толпы явно не слабых противников, да к тому же вооруженных. Первую попавшуюся девчонку Джаку смогла достаточно быстро уложить броском через себя. Затем пришлось вынести несколько ударов, от которых она смогла наконец уйти, прикрывшись второй девицей, в последствии оставив ее корчиться на земле от боли сразу в двух поврежденных запястьях. А дальше все смешалось. Она уже слабо различала направления от куда удары проходили и куда она их отправляла. Лишь бесконечная пляска фигур перед глазами, тупая боль по всему телу и где-то в отдалении – все тот же смех Гекикары, время от времени прерывающийся, когда Королева сама пропускала удары. Джаку не знала, сколько это продолжалось, но когда она уже чувствовал, что еще чу-чуть – и она больше не сможет отвечать, по окрестности пронеслось громоподобно: – Прекратить! – и все стихло. Неожиданно отступившие враги словно лишили девушку опоры и она пошатнувшись уселась на асфальт, упершись спиной о перила набережной. Рядом с ней шлепнулась и Гекикара. Взглянув на нее, Юка увидела, как та довольно улыбнулась ей и указала куда-то в сторону. Проследив направление, она увидела две приближающиеся к ним фигуры. — Маэда. Ацуко. – проговорила глава учениц Макатсуки. Ее подчиненные, которые еще стояли, невольно пошатнулись. — Маэда-сан… – зло поправила было шедшая рядом Гакуран, но жестом руки Ацуко ее остановила. — Ренчи. – на лице Маэды казалось была обычная равнодушно-скучная мина, но отчетливый звук метала в голосе и холодный глаза выдавали ее истинные чувства, – Отведи своих людей от наших учениц. Сейчас же. — Ты не вправе здесь указывать, Маэда. – хмуро проговорила та кого назвали Ренчи, – Это – наша территория и мы можем наказать нарушителей. — Твоя территория? – Ацуко подошла к Ренчи практически вплотную. Между не отрывающимися друг от друга взглядами казалось пробегал разряд, – Должна ли я расценивать эти слова как угрозу в адрес всех тех учениц Маджисуки, кто проживает в этом районе? — Что? Я ни это имела ввиду. – скривилась Ренчи. — Сейчас все зависит от тебя. Отойдите и дайте мне забрать наших учениц или же… — Или же?.. – напряглась глава Макатсуки. — Видит Бог – это последнее к чему бы я хотела прибегать, но клянусь честью Раппапа и ее Четырьмя Столбами – я раздавлю вас всех здесь и сейчас. – холодно прошептала Маэда. Все, начиная с Гакуран, стоящей возле Маэда, и еще дееспособными бойцами Макатсуки и заканчивая пытающимися подняться Джаку и Гекикарой ощутимо напряглись. С пол минуты между лидерами двух школ продолжалась молчаливая борьба взглядов. — Тц. – скривившись, Ренчи отвернулась и зашагала прочь, – Мы еще поговорим об этом случае… Забирайте раненых и уходим! — Да! – поспешили выполнить приказ лидера девчата из Макатсуки. — Саэ, помоги девчонке. Отведем их в больницу. – распорядилась Маэда, подходя к Гекикаре. Пока Миядзава помогала подняться Масуде, Ацуко перекинула руку Рены через плечо и придержала ее за талию, помогая сохранить равновесие. — Ацуко Маэда. Ты действительно можешь быть страшной, когда захочешь. – улыбка более спокойная, даже какая-то умиротворенная, – Шинигами. — Повеселилась сегодня? – с искренней долей интереса спросила Маэда. — М! – утвердительно кивнула Гекикара, не переставая улыбаться. — Теперь ты готова выполнить обещание и закончить школу? Рена нахмурившись, отвела взгляд. — Родители хотят слишком многого? – затронула наконец больную тему Ацуко. — Достали. – буркнула Рена. – Считают, что если я хорошо закончу школу и найду хорошую работу, а не окажусь в какой нить тюряге или психушке, как все думают – то и у них все сразу наладиться! Пьянчуга отец превратиться в примерного семьянина, а мать неврастеничка станет заботливой хозяюшкой очага. А бесконечные ссоры куда денутся? Превратятся в семейную идиллию?! Гекикара скривилась и сплюнула кровавую слюну на асфальт. — Ты их ненавидишь? — Я им не доверяю. И уже давно. Они слишком часто заставляли меня злиться. — От этого не избавиться. — покачала головой Ацуко, — Родители будут продолжать видеть в нас воплощение своих не выполненных надежд. Мы же вынуждены выбирать из трех путей – смириться, действовать вопреки или искать свой путь. — Я никогда не смерюсь, пусть подавятся своими планами! – оскалилась Гекикара. — Но и не надо идти поперек им. Не губи свое будущее, что бы им насолить! – Маэда встряхнула удерживаемую в руках подругу, – Ищи свой путь, так же как Садо-сан, Харуна-сан, Юки-сан, Томоми. Ты сможешь, и я в это верю, как верила бы Юко-сан. Девушки шли в тишине. Чуть в стороне плелись Саэ и тащимая ей Юка. Девушка абсолютно не сопротивлялась такой помощи. На протяжении всего пути она с несвойственной ей внимательностью поглощала каждое слово из разговора Раппапа. — М. – наконец кивнула Рена, не поднимая взгляда с асфальта. Потом она подняла голову, и необычно серьезное лицо наконец озарила привычная улыбка, – Ты действительно бываешь пугающей, Ацуко.