Другая жизнь: Жена для демона

*** Уж лучше бы ее тренировки были серыми, скучными, с минимум КПД, в кромешном одиночестве, чем в компании Хинаты и Саске. Во-первых, это была самая провокационная компания для Гаары. Наруто уже устала переживать, трястись и волноваться, что Гаара, все же осмыслив их последний разговор, вот возьмет и появится с внезапностью грома среди ясного неба в тот самый момент, когда ее Хината будет зажимать, бесстыдно лапая, и за всем этим будет с каменным лицом наблюдать Учиха. Или наоборот, когда Саске с умным видом и занудным тоном, будет самолично ставить ей стойку, поправляя правильность ее позы своими руками под хищный взгляд Хинаты. У нее на этой почве паранойя развилась до своего предела, что мешало сосредоточиться на спарринге. Ей все мерещилось, что Сабаку-но стоит у нее за спиной и злобно скалится. И хотелось бы думать, что от ревности, а не от того, что у него чувство собственничества доходит до абсурда. Чертов Учиха и правда дожидался, когда Наруто уложит резвую и весьма сильную Хинату на лопатки. Саске и так был не в восторге от того, что согласился сделать ее брату-близнецу одолжение, а тут так кстати Хината подвернулась, что помогло ему исключить капитальное вмешательство в обучение Наруто и контактировать с той по минимуму, что автоматически делало эту авантюру для красноглазого более безопасной. Вот только Саске даже представить не мог, что Хината тоже однажды спровоцировала Гаару. И по сравнению с Саске, ее провокация была более серьезной. Во-вторых, Хината умудрилась ощупать всю Наруто. С ног до головы. И статистику, которую вел от нефиг делать Курама, показывала, что все мягкие и округлые места Наруто у Хинаты были весьма популярны. Хьюга и правда была скрытой извращенкой, у которой режимы переключались с поразительной скоростью. Курама назвал это биполярным расстройством. И деваться от этого было некуда. Хина ловко загоняла ее в тупики, сбивала Узумаки с ног или зажимала в углах. А еще ловко и настолько незаметно оглаживала ее тело, что не придерешься, что это было намеренно. Нет, что вы, это была часть ее атаки, нисколько не домогательство! И по закону подлости, Хинату не отправляли на миссии. Избавиться от нее не представлялось возможным, тем более Саске заключил с ней договоренность, что та помогает в тренировках, пока не сдернут на задание. Наруто откровенно от всего этого устала, потому что неимоверно бесилась, но не сдавалась, продолжая противостоять хищной Хьюге, стараясь уложить ту на лопатки. Чертов бьякуган и стиль мягкой ладони сейчас казались непобедимыми! Хоть Хината и являлась слабым представителем своего клана, с повешенным на нее клеймом неудачницы, Наруто она таковой не казалась. Курама ржал, что силы той придавало ее стремление щупать как можно дольше нарутовские прелести, а не попытки доказать свою силу. Говорить Учиха о значительном перевесе сил, себе дороже. Ее не спасало и то, что она знала слабые места этих всевидящих жемчужных глаз. Хьюга не позволяла ей этим пользоваться. - Наруто, анализируй ее движения, ты могла уже дважды ее атаковать, - протянул Учиха, делая замечание, со скукой наблюдая за девчачьим боем. Он и без шарингана видел моменты, в которые Хината была наиболее уязвимой и открытой, и если слегка изловчиться, можно было нанести серию ударов, которые вывели бы соперника из строя. Наруто зло зыркнула на Учиха, молча глотая раздутое до невозможного недовольство. Так и хотелось ему все высказать. Где тут будешь думать и анализировать, когда соперник не победить тебя хочет, а облапать? “Ты в курсе, что слишком паришься на этот счет? Прям зациклена. В этом твоя проблема. Представь, что она тебя убить хочет, думай головой”, - влез Курама, понимая, что Наруто и правда тупит, воспринимая это как извращение, что ее губит в итоге. У той в принципе проблемы. Если она на чем-то зациклилась, все, пиши пропало. Наруто фыркнула. Но попыталась взять себя в руки, читая как мантру “она хочет меня убить”. Самовнушение действовало медленно, но верно. Злость и недовольство по итогу преобразовались в стремление выйти сухой из воды. И Наруто, наконец, увидела некоторые неточности в стилистике Хьюга. Неджи в двенадцать лет и то лучше пользовался этим стилем боя. Это придало ей сил. И к полудню она уложила Хинату, сбив ту с ног серией атак. Склонившись над ней, и тяжело дыша, Узумаки расплывалась в довольной ухмылке. Проверка ее терпения на прочность была завершена. - Перерыв в пять минут и закрепим результат, - скомандовал Учиха, не торопясь приступать к следующему этапу тренировки. - Какое еще закрепим результат? - взбунтовалась тут же Узумаки, выпрямившись и сверля Саске убийственным взглядом. - Хватит отлынивать, учи уже чему-нибудь более практичному, - зло рыкнула Нару. - Это и есть что-то практичное. Ты должна уметь анализировать во время рукопашного боя, чтобы победить противника. Ты шиноби-передовик, твое тайдзюцу должно быть на высшем уровне, - сухо парировал аргументацией Саске. - Может ты просто боишься Гаары? - хитро сощурив глаза, ядовито протянула Узумаки. У Саске было с десяток отговорок, лишь бы не контактировать с ней напрямую. Это было закономерностью. На Учиха у многих была аллергия, и у ее мужа в том числе. Завидев оного, у него и Курамы краснели глаза и появлялась неконтролируемая жажда крови. Здешний Саске вообще был весьма мягким и эмоциональным, а значит мог спокойно проявлять страх. Это имело место быть. Это замечание чуть не скинуло Саске с дерева. Учиха задохнулся от недовольства и так резко выпрямился, что чуть равновесие не потерял, чувствуя себя весьма оскорбленным. - С какого это перепуга? - надулся Учиха, гордо выпячивая грудь. Хината присела, подобравшись. До нее только что дошло, что Саске вроде и учил Наруто, но все же и нет. Выходит, Учиха нагло воспользовался ситуацией, а точнее, ею, дабы, если их застанет Гаара, то он и возле Наруто стоять не будет, а вот она… Хьюга нахмурилась, сверля Саске злым взглядом. Вот же козел! - Его боятся все, и ты не исключение, - черт, как же это круто иметь в мужьях человека, которой наводит дрожь на большую часть шиноби. Наруто начинала гордиться манией Гаары убивать. - Саске-кун, я устала. Мы с Наруто-чан уже несколько дней спаррингуемся, - вступила в их диалог Хината, виновато улыбаясь, но вот в глазах не было ни капли этой самой вины. - Не боюсь, - твердо заключил Учиха, понимая, что Наруто испытывает его раздутое чувство достоинства, проезжаясь по нему оскорбительными замечаниями. А Хината еще и подыгрывать вздумала. Женщины! Шикамару прав, от них только одни проблемы. Это была ничем неприкрытая провокация. - Ты как в гендзюцу? - Саске со всей своей высокомерностью и гордостью спрыгнул с насиженного места, проходя на полигон. - Плохо, очень, - честно призналась Узумаки. В этом мире она еще ни разу не попадала под действие гендзюцу, а в том часто засыпалась в эти моменты. Но по итогу иногда могла выбраться, противостоять иллюзиям мангекью шарингана, не без помощи биджу или режима отшельника. “Никаких гендзюцу с Учиха”, - прорычал Кьюби, вздыбив шерсть. Чует его нос, дело это хорошим не кончится. С выродками из этого клана никогда ничего гладко не бывает. - Значит, потренируем их, а точнее твое умение из них выбираться, - и Саске, гаденько улыбаясь одними уголками губ, активировал недавно открытый мангекью, не дожидаясь ответа блондинки. Эта бестолочь сама напросилась. Он ей сейчас такое устроит, в страшном сне не приснится. Узумаки слишком поздно осознала свою оплошность. Сразу после того, как встретилась взглядом с ало-черным узором высшей ступени шарингана. Саске решил забраться в подсознание к этой наглой девице, найдя ее самые потаенные страхи, чтобы припугнуть как следует, доказав, что с ним шутки плохи. И был удивлен, когда оказался в темных катакомбах, наполненных водой, достающей ему до щиколоток. И ничего кроме голых стен, множества ответвлений-коридоров и этой воды. Он себе иначе представлял подсознание человека. Тяжело вздохнув, он упрямо стал искать то, что ему необходимо. Где-то тут точно должны быть ее страхи. Попетляв по мрачным коридорам, он наконец-то увидел вдалеке выход в более светлую зону. Наверняка там. Оттуда и тянуло какой-то чертовщиной. Он кожей ощущал и с каждым шагом проникался тем, что страхи у этой малышки весьма большие и наверняка опасные, раз его самого здешней аурой до костей разве что не пробирает. - Учиха, - громоподобный голос зловещим рокотом заполнил все вокруг него, включая и все его существо. - Выдернуть бы твои глазенки, - угрожающе рычало нечто. Кажется, там вдалеке что-то клацнуло. Саске на миг застыл, а потом со всей дури бросился туда, откуда слышал голос. В теории самые потаенные страхи не имели своего сознания, собственно, и голоса. Они просто существовали, как темная субстанция, больше похожая на облако, источая собой зловещую ауру, надежно упокоенные в закромах подсознания, пока не произойдет чего-то, что их спустит с поводка. Учиха выбежал в самое большое помещение и самое светлое, чувствуя, как поменялась не только атмосфера, но и сам воздух стал более густым и тяжелым. Вокруг него было все тоже самое, что он видел раньше, просто освещенное лучше, правда за одним исключением. Одной стены не было - там была клетка. Огромные бронзовые прутья утопали в черноте невидимого глазу потолка. Ровно посередине, на центральному пруту, висела бумажка, которая выглядела смехотворно маленькой по сравнению с массивным прутом, который, чтобы обхватить руками, понадобится как минимум человека три. Черный иероглиф на всю бумажку гласил лишь одно - “печать”. - Вот мы и встретились, - пророкотал голос, насквозь пропитанный злобой. В глубине клетки сверкнули два огромных красных, словно раскаленные угли, глаза. - Что за чертовщина? - Учиха не понимал, что перед ним. Это не подходило ни под один термин из свитков, которые ему дал на изучение дедушка Мадара. И это что-то давило на его сознание так, что поджилки невольно тряслись. Неужели в Наруто живет столько злости и ненависти, что оно приобрело сознание? И все это сформировалось в пугающее нечто. Да она такое же чудовище, как и ее муж, выходит. - Не что, а кто. Учиха отродясь не были вежливыми. И не чертовщина, - и Курама весьма эффектно и пугающе выпрыгнул из темноты, пропуская когти сквозь прутья и в хищном оскале обнажая белоснежные клыки. Учиха от неожиданности попятился, лязг массивных черных когтей о бронзу заставил содрогнуться всем телом. Чертовщина была похожа на лиса. Лиса… Сознание зацепилось за это крепко-накрепко. Саске анализировал ситуацию быстро. И вывод заставил его нервно сжать рукоятку катаны, испытывая приступ страха. Это был... Кьюби? - Эй, сосуд, ты где, у нас тут проблемы, - гаркнул в пустоту демон, стараясь вытащить Узумаки из сознания, не нарушая целостность гендзюцу Учиха. Разборки в реальном мире подставят их похлеще, чем глупость его тюремщицы. - Говорил же, не стоит говорить с этими высокомерными выскочками о гендзюцу, и вообще говорить, - он яростно дернул девятью хвостами, и Саске вовсе дар речи потерял, сосчитав их количество. Это и правда был девятихвостый демон-лис. У Саске сердце остановилось от всепоглощающего ужаса, и кровь с лица схлынула. - Только попробуй свои красные глазенки включить, убью, - прорычал угрожающе Кьюби, не прекращая незваному гостю демонстрировать свою демоническую сущность. И на удивление, на этого Саске это действовало так, как надо. Учиха был в ступоре и напуган не по-детски. От этого хотелось в голос заржать, но Кьюби честно держался изо всех сил, задавливая в себе приступ веселья. Представитель могучего клана, который постоянно имел на него какие-то виды, правда, в отдельных экземплярах типа Мадары, Обито и того Саске, сейчас стоял и разве что не трясся от страха. - Саске, познакомься, это мой ручной биджу, - Наруто положила ладонь на плечо Учиха, нервно улыбаясь и представляя ему своего сожителя. Она встряла, по крупному. Саске вздрогнул от спокойного голоса Наруто. - Ты джинчуурики, - выпучил он на нее свои черные глазища, все еще не до конца осознавая, что в Наруто сидит Кьюби. Искал страхи Наруто, а нашел страх всего мира шиноби. - Да, - кивнула Узумаки, со всей серьезностью смотря на Саске, оценивая степень его удивления и ища признаки того, что он готов сорваться и выдать ее маленькую тайну всем. - Капитан очевидность, - глумился Курама, ехидно скалясь. - Помолчи, - отмахнулась от весьма веселого биджу Наруто. Демон только усугублял положение. Саске и так был напуган. Учиха опомнился быстро, и за долю секунды вытащил катану, приставляя острие лезвия к шее Наруто, смотря на нее, как на врага народа. Вот, прошел шок, перешли к активным действиям! Подумалось Узумаки. Все. Они по уши в дерьме! - Спокойнее, - Наруто говорила тихо, успокаивающе улыбаясь ему, хотя хотелось в панике волосы на голове выдирать. - Это все сложно объяснить, но поверь мне, мы не представляем опасности, - Узумаки понимала, что звучит абсурдно. - Как? - он издевательски изогнул бровь, подавив истерический смешок. Кьюби не опасен? Биджу, который запечатан в девушке с нестабильной психикой, живущей под крышей с таким же демоном, и не опасен? Стоп, она что-то говорила о том, что понимает джинчуурики. Так это потому, что сама такая? И явно не долго. Коноха в жизни бы не отдала в Суну джинчуурики хвостатого. Он в ней недавно. Как? Суна в нее биджу запечатала? Столько вопросов. Голова кругом. - В это сложно поверить, мы с ним дружим и тут недавно, где-то с месяца три-четыре в общей сложности. - Тебя Суна приобрела для того, чтобы усилить свою мощь? - Саске не видел никакого более разумного объяснения. Возможно, отправив ее в Коноху они проверяли насколько она стабильна? А Гаара в качестве мужа - прикрытие? Вся ее слабость это наглая ложь? Наверняка супруг должен был обучить ее так же хорошо управляться с силой биджу. - Суна не знает, и надеюсь, узнает не скоро, - тяжело вздохнула Наруто, в задумчивости потерев переносицу. Это была непредвиденная сложность, вгоняющая ее в ступор. И правда, надо было квартал Учиха обходить стороной и Саске в том числе. Теперь ей надо экстренно придумать, как успокоить перепуганного Учиха. - Что это тогда? - кивком головы, он указал на Кьюби. Тот в ответ на пренебрежительный тон яростно выдохнул, что-то рыкнув. Такое не могло долго оставаться незамеченным. Он только что стремительно потерял всякое доверие и хорошее расположение к Наруто. Да она с гнильцой! Он уже был на грани той кондиции, чтобы воспользоваться техникой, которой его научил дедушка Мадара, дабы взять контроль над демоном, правда делалось это для того, чтобы в случае чего утихомирить Шукаку. Но испытуемым вдруг может стать демон-лис. Заодно и на практике проверит, овладел он ею или нет. - Саске, - обреченно промямлила Наруто, нервно кусая палец и смотря на Учиха с надеждой, игнорируя холодящую кожу сталь лезвия. - Просто поверь в то, что я не опасна. Об этом не знает никто, кроме Орочимару и Гаары. Я умею сдерживать биджу и вреда не принесу. — Красноглазый выродок, не провоцируй меня. Тебе будет не под силу сдержать мою мощь, — Кьюби яростно размахивал хвостами со свистом рассекая воздух. Кураме не нравилось то, как себя Учиха вел с его джинчуурики. Ему в принципе они не нравились по причине их существования. Учиха который дышит - плохой, очень плохой Учиха. Сквозь прутья клетки стала просачиваться тоненькими струйками алая чакра. Курама готов был подрасшатать печать, лишь бы вытащить задницу Нару из передряги. Учиха было более чем не по себе. Он испытывал благоговейный трепет. Почти в затылок ему угрожающе скалился демон-лис, заставляя волосы на голове шевелиться, в то время, как приходилось приставлять к горлу Наруто катану. Рука предательски дрожала. Саске все ещё недоверчиво косился на сестру друга, переваривая, что Наруто ни черта не слабая. Он не понимал, почему она такая немощная и никчемная, будучи джинчуурики. Под дурочку косит? — О-о-о, гости, — протянул противный высокий голос. Тануки шумно втянул носом воздух, принюхиваясь. — Я тебя помню. Ты был там тогда. Учиха обернулся на ещё один голос, сталкиваясь чуть ли не нос к носу с ещё одним демоном. Такая близость с биджу заставила его резко отпрянуть от Наруто и попятиться назад, запнувшись на месте и упав на зад. — Гаара тут, — простонала Наруто, начиная паниковать. — Как? — Учиха во все глаза смотрел на возвышающегося над ним Шукаку, ясно осознавая, что и этот хвостатый точит на него зуб. — Биджу имеют неразрывную связь с друг другом. Так она работает у джинчуурики, — она массировала виски. В голове гудело от переизбытка эмоций, приправленного налетом страха за свою самую сокровенную тайну. Ее раскусил Учиха! Она на грани. Да ещё и Шукаку, который запугивает Саске бонусов не прибавляет. — Шукаку, прекрати, ты его пугаешь, — пожурила она енота, смерив Ичиби гневным взглядом. Сначала Кьюби, теперь этот. Да у этого Саске после личной встречи с ними будет седая прядь волос. Хотя, держится он молодцом. Не паникует, обуздывает свой страх как может. Правда задницей своей протирает полы ее катакомб. Это было бы смешно, если бы ситуация была другая. — Просто давай убираемся отсюда, я потом тебе все подробно объясню. У нас нет на это времени. Саске посмотрел на Наруто, да так, что теперь у нее самой мороз по коже. Он теперь не мог ей доверять. От слова совсем. И слушать не хочется ее оправдания. Он не позволит дурачить себя. И на лице у него было написано, что он доложит на нее. — Учиха, не вздумай даже кому-либо рассказать, — угрожающе прорычала та, поняв, что Учиха молчать не будет и уговорам не поддастся. Кажется, мороз по коже у нее не от Саске и его глазенок, а от того, что пипец подкрался незаметно и дышит ей в затылок, недвусмысленно намекая на то, что плакали все ее планы, потому что теперь по ней плачут казематы, и слюни старейшины пускают. — Да ты глянь, у него на лице написано - стукач, — внёс свою лепту Шукаку, наслаждаясь тем, что у этой белобрысой обезьяны проблемы. Большие такие. Он только ради доброго психического здравия того бледнолицего засранца перестал наступать в попытке припугнуть. Да это же такой шанс убрать ее подальше. И надолго. — Саске, не глупи, — у Наруто помимо воли глаза покраснели и зрачок вытянулся в вертикальную полоску. Вот всегда от Саске море проблем, по хорошему не понимает. — Давай просто кончим его, я давно мечтал оторвать ему голову и вырвать его наглые глаза, — Курама высунул хвост, стараясь им дотянуться до Учиха. Тот вскочил на ноги и отбежал от Кьюби подальше, с опаской поглядывая на злую морду демона. Учиха казалось, что притворить угрозы в реальность для них раз плюнуть. А демон наслаждался тем, что тут Учиха не на всю голову отмороженные псих, а самый что ни на есть человечный человек. — Или пускай его Гаара в песок перемелет, пока вы все тут, — и биджу посмотрел на своего собрата, не переставая скалиться. Аура Шукаку становилась все чётче. — Гаара, — взвыла Узумаки хватаясь за голову. Точно, Шукаку уже здесь. Пора отсюда сваливать. — Вытаскивай нас отсюда, пока он тебя и правда на фарш не пустил. — Наруто ураганом налетела на Учиха, хватая того за грудки и лихорадочно тряся. Саске послушался. Отчего-то именно в это он верил. И поэтому беспрекословно выполнил. Оба очнулись одновременно, отмерев. Хината, бледнея, пыталась объяснить Гааре, что тут происходит. Песок за спиной Сабаку-но пребывал в движении, опасно шелестя. Учиха отшатнулась от Наруто, смотря на нее, как на какого-то монстра. — Саске, — с болью в голосе проговорила Наруто. Даже ради своей тайны она в жизни не убьет друга. — Пожалуйста, не говори Минато, — умоляюще, в полном отчаянии проговорила Наруто, чувствуя, как слезы начали щипать глаза. Кажется, это был конец ее так и не начавшейся тут счастливой жизни. Гаара не оставался долго в стороне. Его раздражало присутствие Учиха рядом с Наруто. Но то, как супруга смотрела на Саске, как его просила о чем-то… песок тут же был устремлен в сторону оного. Он молча разбирался со всеми своими проблемами. И молча будет разбираться с проблемами Наруто. Саске сделал ей что-то, что ее расстроило и довело до нынешнего состояния. Ему это категорически не понравилось. — Гаара, нет, — Узумаки загородила собой Учиха, показав феерическую реакцию. — Он мой друг. Даже если козел, — горько произнесла Наруто, сморгнув непрошенные слезы. Она и правда надеялась, что Саске одумается, не скажет. Хотя честно хотела самолично набить тому морду, чтобы одумался, встал на ее сторону. Гаара закипал. Он ее друг! Этой фразы ему хватило, чтобы прийти в бешенство. Друг. Которого хочется похоронить под тоннами песка. Которого хочется растерзать в клочья. Которому хочется выпустить кишки. И к которому не подобраться, потому что Наруто расстроится. — Хината-чан, идём, — Саске вцепился в локоть Хинаты и, не дожидаясь, когда та двинется следом, грубо потащил за собой наследницу Хьюга. Пока Наруто играет в благородство, у них есть время уйти от нависшей над ними угрозы. — Это первый и последний раз, когда я учитываю твое мнение, — холодно процедил Гаара, провожая Учиха злым взглядом и подходя к Наруто, хватая ту выше локтя, перенес их домой, пока желание убить Саске не пересилило желание угодить Наруто. — Спасибо, — но Наруто не спешила вздыхать с облегчением, вырываясь из хватки Гаары и отряхивая одежду от пыли после перемещения шуншином. Саске точно пошел доносить на нее Хокаге. И она понимала, что у того долг развит куда сильнее чувства дружбы к ней. А ей не пойти за ним, у нее тут на повестке дня разъяренный Гаара. — Тебе больше не нужны учителя, — он перевел на нее взгляд, собираясь сказать то, к чему он пришел после долгих размышлений. — Это ещё почему? — Узумаки несколько неверяще посмотрела на Гаару. — Потому что ты, наконец-то, будешь учить меня как следует? — очередной укол тревоги кольнул сердце, заставив то громко ёкнуть. Лицо Гаары хоть, как и всегда, выражало лишь сплошной негатив, но почему-то именно сегодня ей сделалось неспокойно от его выражения. — Тебе не нужна сила, — его голос был тверд и прозвучал с нажимом. Чтобы до нее дошло. Наруто заторможено моргнула, искренне не понимая, к чему клонит Гаара. — Почему это? — у нее все внутри опустилось от возросшего вдруг волнения, а от напряжения свело судорогой мышцы спины. — Я достаточно силен, чтобы обеспечить твою защиту, — терпеливо проговорил он, пытаясь обуздать свой внутренний гнев. Он был зол, что Наруто тренировалась с Саске. И это слабо сказано. Но ещё сильнее он приходил в ярость от мысли, что Наруто, добившись своего, уйдет. — Я не нуждаюсь в защите. Мне нужно достичь прежнего уровня, чтобы… — Ты не поняла, — жёстко перебил ее он, делая шаг вперёд. — Мне не нужна твоя сила, — по его мнению, слабая Наруто не уйдет от него. Слабая Наруто будет зависеть от него и его мощи. — Тебе не нужна моя сила… — Наруто почувствовала, как стянуло все в тугой узел от пробирающего до костей взгляда и голоса Пустынного. До нее медленно доходило, что он имел в виду. Так у нее будет меньше самостоятельности. Так она будет зависеть от него. — Я любым способом помешаю тебе ее достичь, — твердо заключил он, смотря как вытягивается от шока лицо супруги. — Я не обязана тебе подчиняться, — огрызнулась та. Шок сменила клокочущая ярость. Он собирался отнять у нее мечту?! Такое она не могла ему позволить. — И потакать твоим капризам, — свирепо прошипела она, опасно сузив глаза. Ее затрясло от гнева, который вмиг разгорелся от искры до полноценного пожара. Мысли о Саске и том, что прямо сейчас он, скорее всего, сдает ее с потрохами Четвертому, больше не волновали ее. Теперь это наименьшая ее проблема. Как всегда, Гаара мастерски перевел все ее внимание на себя. — Любым, — коротко повторил он. Он правда готов был пойти на радикальные меры, включая нарушение ее циркуляции чакры, чтобы она и думать не смела о силе. И о том, чтобы уйти от него. Ее непокорность, бесстрашие перед его способностям, и самодостаточность, к которой так целеустремленно она стремилась, начали приводить его в бешенство. Если она приобретет свою силу, он потеряет всякий контроль над ней. Этого допускать он не хотел. - А я любыми возможными методами верну себе свою силу, - холодно процедила Наруто, напрягаясь. Она видела, что Гаара на грани. И он реально сделает так, как говорит. - Нет, - он тяжело вздохнул, скрестив на груди руки. В ее случае он правда хотел обойтись без угроз и тех последствий, что они повлекут за собой. Ей просто нужно было смиренно согласиться и поблагодарить его, но это же Наруто! - Да пошли вы все! - всплеснула руками Наруто, срываясь с места, направляясь в комнату, чтобы собрать вещи. - Ты не отнимешь мою мечту! - яростно крикнула Узумаки, удаляясь от Гаары. - И Саске не позволю ставить палки в колеса, - она рывком открыла дверь, едва не сдернув ту с петель. Ее чакра, повинуясь настроению, выходила из под контроля, мигая на коже едва заметным голубым свечением. Гааре не составило труда оказаться возле нее в мгновение ока. Схватив ту за волосы, он грубо потянул ее на себя. Узумаки болезненно зашипела, забрыкалась, стараясь вырваться из захвата, но делала лишь себе хуже. - Когда ты, наконец, поймешь, что принадлежишь мне? - он резко дернул ее, наматывая светлые волосы на кулак, и, покачнувшись, она все же начала валиться, врезаясь своими лопатками ему в грудь. - Никогда, - разъяренно выдохнула она. - Потому что я никогда не принадлежала и принадлежать никому не буду. Ни тебе, ни деревне, никому! - Узумаки попыталась заехать ему локтем в ребра, но лишь ударилась о его защиту, вспышка боли в руке от удара затмила болезненные ощущения в затылке. - Ты моя, - выдохнул он ей в ухо, отпуская волосы и хватая за горло. - Нет, - прохрипела Наруто, задыхаясь и обеими руками хватаясь за его ладонь, сжимающую ее шею, в попытке ослабить его захват. У нее банально не хватало сил. Его рука на ее шее казалась камнем, который невозможно сдвинуть в сторону. Она царапалась, щипалась, но все было бесполезно. — Просто сдайся, — вторая рука легла ей на живот. Тонкие и грубые пальцы болезненно впились в напряженные мышцы пресса. Он сделает это прямо сейчас, разворотит ее очаг чакры. Узумаки нервно задергалась, понимая, что если ничего не предпримет, то Гаара и правда приведет все свои угрозы в реальность. — Я никогда не сдаюсь, — сдавленно просипела та. Прикрыв глаза, она сосредоточилась на собственной чакре, в попытке преобразовать ее в стихию. И у нее получилось. Мощный поток ветра откинул Гаару от нее. Радоваться тому, что она смогла совладать со стихией, было некогда. Ей нужно бежать отсюда. Как можно дальше. Гаара не позволил ей убежать дальше комнаты, схватив ее ноги песком и потянув к себе. Узумаки, покачнувшись, упала, ударяясь затылком об пол до заплясавших перед глазами звезд и разбив голову. Он не даст ей такой роскоши, как свобода. Подавит ее вопиющую строптивость. Раздавит ее цели и стремления. Он сломает ее, заставит видеть только себя. И стремиться лишь к нему. Он сжал песок вокруг ее щиколоток, с наслаждением слушая хруст ее костей. Со сломанными ногами уж точно бежать у нее не выйдет. Узумаки взвыла, забившись в болезненных конвульсиях. На глаза помимо воли навернулись слезы. Сабаку-но продолжал тащить ее по полу. — Я тебе не по зубам, — на его губах расползается самодовольная ухмылка. Он сильнее, он ловчее, он безжалостнее. Нависая над ней, он заглядывает в ее темные от гнева глаза. Там не было и намека на боль и страх, не смотря на слезы, скопившиеся в уголках глаз. Только непокорность. Наруто плюнула ему в лицо с весьма гордым видом, ясно показывая, что его мнение ее не колышет и плевать она хотела на его капризы. Что и делала в данный момент далеко не на ментальном уровне. Красный покров в миг объял ее тело, формируя сразу два хвоста. Он приятно обжигал кожу, а разрывающая боль в ногах сходила на нет под горячим теплом, распространяющимся по ее телу вместе с чакрой лиса. Песок осыпался под гнетом ядовитой чакры биджу. Наруто одним ударом отбросила Гаару в сторону. — Я тебе тоже не по зубам, — Узумаки встала с пола сразу в боевую стойку, вытащив кунаи. Во всем теле она ощущала лёгкость. Как и в голове. Раз Учиха ее сдаст, то теперь можно не скрываться. Она докажет, что с ней нужно считаться. В первую очередь Гааре, который ни с того, ни с сего стал считать ее своей собственностью и пытался диктовать, как ей жить. Гарра встал, его плащ дымился в тех местах, которых коснулась Наруто. Своим покровом она прожгла ткань его одежды. Узумаки на это лишь самодовольно усмехнулась. Сабаку-но прожигал супругу взглядом полным ненависти. Песок за его спиной возбужденно вибрировал и увеличивался в объемах, он готов был напасть безжалостно и быстро, и выпада от Наруто ждать не собирался, атакуя ее первой. *** Вокруг царила разруха. Удивительно, что основные стены дома были целы. Наверное, держались на честном фуиндзюцу. Узумаки смахнула с макушки штукатурку и каменную крошку, перешагивая через мусор особо больших размеров, который раньше был мебелью. Больше всех пострадало… кажется, все. Под ногами хрустели стекла и песок. Наруто, слегка прихрамывая, брела вперёд, выискивая глазами Гаару и благодаря вселенную за то, что пощадила в этой безумной борьбе интересов лампочку. Хотя бы светло было. Если бы не лис, то на ней и живого места не было. Большую часть кухонного гарнитура Гаара сломал ее тушкой. Сила его ударов поражала. Он и без песка мог ломать кости руками. А Наруто в отместку разбила о Гаару большую часть стекла. Она кричала, орала, обвиняла его во всех смертных грехах, шипела, как ненавидит его треклятое самолюбие и эгоизм, пуляя в него сервизом. Он заламывал и выворачивал ее руки так, что у любого другого человека они больше в жизни не смогли бы функционировать. (Как он ей их не вырвал - загадка. Наруто и мысли не допускала, что он жалеет ее.) Она же в ответ сбила все костяшки пальцев, и не раз, чтобы стереть с его лица выражение полного превосходства, пройдясь по его лицу кулаками бессчетное количество раз, столько же раз кроша его едва успевающую обновляться защиту. Он несколько раз пытался ее раздавить, расплющив песком, но чакра Курамы спасала ее, и Наруто разбивала смертельные тиски, правда, не без усилий. Разорвать его коронное дзюцу… Наруто на миг показалось, что ее уже три хвоста не спасут. Гаара в слепой ярости повалил ее на пол и пытался как минимум пробить ее головой пол, с маниакальным безумие и всей дурью колотя деревянный настил ее черепушкой. Узумаки за это его расцарапала, к ее глубокому сожалению, не в кровь, превратив его плащ на спине в лохмотья. Будь она неладна, песчаная защита! Его щит после атаки ее когтями покрылся лишь сетью трещин. Она проломила им пару стен. Межкомнатных. От ее ударов и подтянутого до твердой четверки тайдзюцу, он летал сквозь стены. А нехрен было ломать ее хрупким телом мебель в их доме! Она расенганом разворотила почти всю сантехнику, устроив временный дождь из воды, фонтаном брызнувшей из труб. Гаара же устроил ей песчаную бурю домашнего масштаба, завернув силой стихии трубы в узелок. Из нее она вышла целой и невредимой, что нельзя было сказать об одежде. Регенерация джинчуурики ее спасала от повреждений, но боль она от всего происходящего ощущала натуральную. А одежда испорченной тряпкой продолжала висеть на ней. Удивительно было и то, что к ним в дом все ещё не нагрянули АНБУ. И вообще, с какого такого перепуга к ним на вспышки чакры двух биджу не сбежалась публика от ранга джонина и выше? Ну точно этот дом напичкан качественными печатями. Самое обидное во всем этом было, что она с тремя хвостами билась против Гаары, когда как он даже и не думал из себя выходить. Это же и сыграло роль на ее финальной атаке. Она забабахала расенган, перемешав свою чакру с чакрой Курамы, и со всей яростью влепила его Гааре в живот. Облако пыли, жуткий треск - и Гаара исчез из поля ее зрения, а она ничком повалилась там же, где и стояла. Она потратила уйму сил. И теперь, тяжело дыша, Наруто искала среди обломков Гаару, осматривая их домашнее побоище. Из мебели осталась цела лишь ее кровать да шкаф в той комнате, где жил Сабаку-но. Вопрос: будучи объятые гневом и яростью, как они не обратились в биджу? Лично Наруто была на грани. Особенно в моменты сильнейших приступов боли. И кончик четвертого хвоста начинал пузыриться за спиной, когда она ничего кроме боли не чувствовала, теряясь во всем этом на какие-то мгновения. Но Узумаки, сцепив зубы, подавляла в себе вспышки гнева, держа покров лишь на трёх хвостах, потому что четвертый хвост - прощай разум. Защита Гаары осыпалась, крошилась, но его глаза и не думали чернеть, они просто пылали праведным гневом, но не безумием, а песок, напитанный чакрой Шукаку, не складывался в лик монстра. Может, он ждал, когда она выдохнется? С ее запасом чакры такое возможно, но изнурить ее очень сложно. Это была проверка? Она нашла его в стороне кухонного окна среди груды мусора. Он лежал без движения. Узумаки полоснул страх. Неужели она перестаралась? Упав на колени, она тут же приложилась ухом к его груди, пытаясь услышать его пульс, но было тщетно. Она слышала лишь удары собственного сердца да шум крови, эхом отдающиеся в голове. Ее накрыло жуткое сожаление, а глаза расширились от страха. Да нет!.. Не может же такого быть!.. — Эй, очнись, — она тихонько потрясла его за плечи. Ноль реакции. — Гаара! — ее голос потерял былую звонкость, и дрожащими пальцами она скользнула ему по лицу, погладив по бледным и холодным щекам, в надежде, что он откликнется на ее действия. — Гаара, — сдавленно всхлипнула Наруто. Паника наступала на горло. Она лихорадочно соображала, что же делать в такой ситуации. В какой момент его рука перехватила ее запястье, она не заметила. Он смотрел на нее слишком внимательно, но и этого она не видела, сдавленно всхлипывая и потеряно смотря куда угодно, только не на него. Узумаки упиралась коленями в его бедро, сидя рядом. Ее волосы щекотали его бока, даря странное ощущение. Ее одежда едва прикрывала тело, свисая рваными лохмотьями на тонких плечах. На ней не было ни синяка, ни ссадинки. Немного грязи в волосах да на лице. Гаара смотрел на нее и думал, как в ней могут уживаться такие разные крайности. Сначала она со всем азартом, наслаждаясь сражением, методично избивала его или разбивала им то, что их окружало, из всех своих сил не уступая ему, а сейчас сидит рядом с потерянным видом, кажется слишком хрупкой и ранимой и, возможно, сожалеет о содеянном. Он имеет для нее ценность. Она была за гранью его понимания. Но сегодня он восхитился ее целеустремленностью. Он наслаждался страстной отдачей в момент боя. Она не оставляла без ответа ни один из его выпадов. Она билась с ним на равных, не испытывая страха, лишь безумное увлечение моментом боя. Кажется, он приобрел черту мазохиста, сражаясь с ней и провоцируя противостоять ему. Наруто Узумаки заставляла его действовать и мыслить иначе. И теперь он знал. В пылу своего гнева он не сломает ее. Они быстрее порушат все вокруг, чем убьют друг друга. Она крепкая, не смотря на свою хрупкость, она сильная, не смотря на то, что создается впечатление, будто бы ударив ее, она сломается. Она бесстрашная и в такой же степени безумная, как он, правда, помешательства у них разные. Она чертовски громкая и раздражающая, но в такие моменты пылкая и горячая. Наруто Узумаки достойна, и даже более, его внимания. Он потянул ее за запястье, заставляя ее упасть на его грудь. Она все ещё была горячей, правда жар ее тела был куда приятнее и мягче отравляющего пламени красной чакры, покрывающей ее кожу в момент схватки. Наруто вздрогнула, переведя взгляд на него, но увидела лишь его подбородок. Пару раз моргнула, услышав уже размеренный стук его сердца, и судорожно выдохнула. — Ненавижу тебя, — буркнула та, испытывая облегчение пополам со злостью. Она реально сильно успела перепугаться за его жизнь. Блаженно приникнув к его груди, растворяясь в спокойном ритме его сердца, она ощущала, как гнев сходит на нет. Это несколько остудило ее пыл и успокоило. — Теперь ты понял, что помыкать мной глупо? — она приподнялась на локтях, заглядывая ему в лицо. Гаара скосил на нее взгляд, пристально вглядываясь. Он хотел Наруто. С этой потребностью он смирился. Но не ожидал, что она даст о себе знать во время боя. Если бы она дала слабину, он бы воспользовался этим. Она распаляла его желания собой. Дразнила своей непокорностью, подначивая овладеть ею не жалея сил. Возможно, уже в какой-то момент он пытался совместить два желания: уничтожить источник ее силы и овладеть ею. Ладно, с первым они разобрались, пока что. Сиюминутно он делать это не будет, а вот второе... — Я тебе сейчас докажу, что ты моя, — его голос поменял тон, несмотря на то, что было это сказано властно. В нем не было холода и собственнических ноток, так сильно задевающие ее спесивую натуру. Интонации в нем вибрировали от едва сдерживаемого жара. Узумаки хотела было возмутиться, собираясь обрушить на него очередную яростную тираду и до хрипоты отстаивать свои права, как его руки сжались на ее боках. Это заставило ее повременить с пламенной речью. Голубые глаза смотрели на него, ища подвох в действиях. Неужели опять их ждёт беспощадный мордобой? Резкий рывок, и она полностью оказалась лежащей на нем, стальной захват и перекат. И она под ним, прижата к полу его телом, потерявшая на пару мгновений возможность дышать. — Заполнив тебя собой, — он плотоядно улыбнулся, хищно сверкнув взглядом и опасно склоняясь над ней. Он был полон желания от одного взгляда на нее. Как это работает, он не представлял, но жажду он испытывал серьезную. И его сильный, праведный гнев не лишал его этого чувства. Он до последнего верил, что ненависть к ней сильнее внезапной похоти, стягивающей все его нутро. Его слова выбили из нее весь воздух, заставив потерять способность дышать. Это был сокрушительный удар по ее сознанию. Одно дело предполагать, что их отношения скоро будут иными, другое дело - видеть и чувствовать, что это свершится чуть ли не сиюсекундно. Он наклонялся вперед, медленно и хладнокровно уничтожая расстояние между ними, его пальцы лишь сильнее впились в ее бока, до боли удерживая и не позволяя ей даже подумать об отступлении. У Наруто лихорадочно блестели глаза и пересохли от волнения губы. Вспомнив, что дышать - необходимость, она резко и шумно втянула в себя воздух и судорожно сглотнула вязкую слюну. Гаара упивался ее состоянием не долго, у него в приоритете было другое занятие - насытиться ею всей без остатка, начиная с губ. Узумаки слишком поздно осознала, что не согласна на условия, которые диктует Сабаку-но. Он не оставлял ей выбора - ставил перед фактом. И наслаждался своей властью в эту минуту, видя, что ее это более чем удивило. Открывать рот, чтобы возмутиться, было заведомо плохой затеей. Он жестко втоптал все ее претензии о стену собственного безразличия, накрывая ее губы в жарком поцелуе. Наруто, широко распахнув глаза, протестующе мычала, отворачивая голову, но схватив ее за подбородок, он не позволил увернуться. Она знала, что с легкостью может потерять голову. Такое уже случалось пару раз. А горячий язык, неистово шарящий у нее во рту, и его тонкие сухие губы, требовательно сминающие ее собственные, отбивали всякое желание оказывать сопротивление. Он слишком губительно действует на нее, отравляя своими поступками ее разум и тело. Между ними давно искрило. Скорее всего, с того самого момента, как она впервые коснулась его, не думая о последствиях. Делать из него ручного монстра, приучая к ласке и теплу, было плохой затеей. Потому что его “Я” было куда больше ее собственных амбиций, а его потребность в человеке куда сильнее, чем она предполагала. Друзья? Наруто усмехнулась своим мыслям. Какая же она была наивная, когда предлагала, читать - навязывала, дружбу уже мужчине. Друзья так страстно и жарко не целуют, разжигая прямо в сердце полноценный пожар. Противостояние с ним их заводило обоих, правда, когда это стало таковым, неизвестно. Борьба между ними - это просто извращенный способ общения. Садиско-мазахиский флирт. Муж и жена? Вероятнее всего. Им не дали возможности побывать между двумя понятиями “друзья” и “супруги”, кинув в омут с головой. А теперь она плавилась и горела заживо под ним, готовая принять его как мужчину слишком легко и просто. У нее было два варианта - поддаться ему, признав свое поражение, или же попробовать диктовать свои правила, продолжая бороться с ним до последнего. Ведь то, что сейчас происходит - неизбежность, почти что то самое извращенное условие их союза. Узумаки быстро приняла решение. Она всю жизнь боролась. И Кураме, кажется, обещала не сдаваться так просто. Положив свою руку поверх руки Гаары, она мягко ее сжала, прося жестом ослабить хватку, другой же она обвила его за шею. Прикрыв глаза, она ответила на поцелуй, более ласково, сдержанно, но не менее горячо. Гаара еще быстрее стал терять самообладание. Он и так никогда не отличался трезвостью рассудка, будучи признанным обществом как безумец, и сейчас он был на грани сумасшествия. Наруто слишком вызывающе к нему прижалась, выбивая из него последние крупицы самоконтроля. Наруто, закинув ему ногу на бедро, пыталась перекатиться, лишив его равновесия и опрокинув на спину, но Гаара сильнее навалился на нее, убирая руку с подбородка и опуская на грудь. Наруто пораженно ахнула сквозь поцелуй от обилия эмоций, что обрушились на нее с этим действием. Его пальцы будто бы наэлектризовались, и каждое касание било по нервам словно удар тока, заставляя вздрагивать всем телом. Ему было чертовски приятно касаться ее, звуки, которые она издавала, ласкали слух, толкая на скользкую дорожку абсолютного безумия, и он подозревал, что это не предел. И он сжимал ее грудь, сильнее впиваясь подушечками пальцев в мягкую и упругую округлость, попеременно меняя расположение пальцев. Узумаки под ним уже непроизвольно и приглушенно стонала, извиваясь и ерзая. У нее все внутри стянуло в тугую спираль от накатившего возбуждения. Гаара нетерпеливо сорвал с нее и без того рваную кофту, одним рывком сдернул с нее лифчик, который на пару мгновений больно врезался ей в кожу, пока ткань жалобно не затрещала, разрываясь. Из-за этого она зашипела рассерженной кошкой, в отместку прикусив до крови его губу. Но ему было плевать, его это лишь сильнее заводило, подогревая и так горящее синим пламенем сумасшествие. Он самозабвенно продолжал исследовать ее тело, порою грубо ощупывая и сжимая то грудь, то бока, то бедра до синих отметин на коже. Узумаки в ответ ногтями впилась в его шею, с силой царапая и не встречая преграды в виде его абсолютной защиты. Гаара явно не собирался рассчитывать с ней силы и обходиться с ней, как с хрупкой девицей. Он целовал ее губы до прокалывающего онемения, яростно скользил языком во рту и прикусывал нежную кожу до крови. Наруто, запутавшись в его волосах, пыталась ухватиться за короткие прядки и оттянуть его от себя, пока он не растерзал ее губы до кровавых мозолей своей необузданной страстью. В момент, когда он пытался перехватить ее руки, так настойчиво отрывающие его от поцелуя, Наруто успела перенять инициативу на себе, умудрившись перекатиться и оказываясь на нем сверху. Она сидела на его бедрах, обхватив бока коленями, ухмылялась так хитро и, оперевшись руками на его грудь, склонялась над ним, дразняще ерзая бедрами, заставляя теперь его издавать звуки совершенно на другом уровне. Гаара утробно рычал и недовольно скрипел зубами. Он не позволит ей играть со своей выдержкой, ему и без ее плавных покачиваний бедрами, создающих недвусмысленное трение между ними, приходилось туго. Собаку-но не составило труда сдернуть ее с себя, вновь меняясь позицией. Та снова зашипела, в этот раз от того, что он уложил ее на груду мусора. Но Гаара в своем репертуаре не обращал внимание на то, что ей неудобно и больно, и вдавливал запротестовавшую Наруто своим телом в пол, пытаясь сорвать с нее то, что осталось от брюк. Ему срочно нужно взять от нее все, заполнив ее собой до основания. Ему это необходимо, потому что собственное тело уже рвет на куски от перевозбуждения. И плевать он хотел, что она внезапно начала сопротивляться. Он влажно и пошло целовал ее кожу, скользя языком по шее вниз. Наруто на миг замерла, когда его губы коснулись груди. И громко всхлипнула от вновь пронзившего все ее тело возбуждения. Он заставлял ее краснеть, срывая с ее губ стоны, от того, как он жестко и грубо ласкал, скорее уж терзал ее грудь то руками, то ртом. И она позволила себе на миг забыть о том, что ей неудобно. - Кровать, - прорычала Наруто сквозь пелену наслаждения, понимая, что до Гаары так и не дойдет, что заниматься этим на полу, усеянным разрушенной мебелью, не слишком удобно. Как бы велико не было удовольствие, а впивающийся между лопаток и в ребра и беспощадно царапающий кожу мусор смазывал общую картину. Все же она не настолько мазохистка. И ее просьба была исполнена. Почти сиюминутно она была брошена на кровать и тут же вжата в мягкий матрас. Нару возмущенно выдохнула на грубость супруга. Хотя, какие тут нежности? Но потом что-то удовлетворенно промычала, блаженно прикрыв глаза, когда он снова стал выцеловывать ее шею, снимая с нее остатки одежды. Она же потянулась к его плащу, наощупь ища застежки, щекоча дрожащими от переизбытка чувств пальцами кожу шеи. Опять из его рта вырвался утробный рык. Его тело резко отвечало на каждое ее касание болезненной истомой. Затерявшись в собственном безумии, он и не заметил, как прокусил ей плечо, и рот наполнился кровью. Она же в ответ больно дернула его за воротник, поддушив и сорвав пуговицы. Гаара вновь прочувствовал всю ее строптивость. Даже в таком положении между ними была борьба, и она уже не пыталась ему уступать. Она рвала одежду на нем, грубо стягивала с него плащ, чуть ли не выворачивая руки, то гладила, то царапала спину, старалась сжать до синяков бока, страстно целуя, кусала. Она со всей горячностью облизывала его шею, доводя его до исступления, оглаживала пресс, бесстыдно проникала ладонью под брюки, весьма дерзко и смело лаская за гранью разумного. И теперь глаза от удовольствия закатывал он, утыкаясь носом ей в шею и прерывисто дыша, сцепив зубы, подаваясь бедрами навстречу ее узкой ладошке, шерудившей у него в штанах. В момент его слабости, она перевернула его, оседлав и спустив ему штаны. Действуя чисто интуитивно, она уже собиралась опуститься на него, смерив его победоносным взглядом и хитро щурясь, но он, перехватив ее руки, опрокинул на себя, переворачивая и подминая под себя. Он не мог ей позволить такой наглости. Она была разгоряченной, влажной и настолько бархатной и мягкой… Наруто замерла, будто бы дыханье затаив, когда он настойчиво коснулся ее рукой, изучая. Он скользил пальцами между ее ног, пристально следя, как меняется ее лицо, выражая восторг, как она стонет, глубоко и прерывисто задышав, сжимая простынь до побеления костяшек пальцев. Никогда еще в своей жизни он не желал чего-то подобного так отчаянно и страстно. Это вызывало более приятные ощущения, чем убийства. Это насыщало его до краев абсолютно другими эмоциями, делая наслаждение острым и безумно вкусным. Ее громкий голос, который так временами бесил, сейчас казался ему прекрасным. Наруто стонала, не жалея голосовых связок, и стоны наслаждения были куда приятнее стонов полных боли и отчаянья. Только что он обзавелся очередной зависимостью, а Узумаки закрепила перед ним свою позицию как женщина. Его женщина. - Га-а-ара, - хрипло протянула она, словно просила о чем-то, тут же прикусив губу за то, что позволила себе произнести его имя в какой-то мольбе, когда его пальцы перестали изучать ее, даря блаженство. Дьявол, ей хотелось еще его пальцев между ее ног. Хищно сверкнув взглядом, надменно ухмыляясь, он резко развел ее колени в стороны, приподняв ее за бедра, и одним грубым рывком вошел. Узумаки выгнулась дугой, громко крикнув и широко распахнув глаза от болезненного и острого удовольствия, разрывающего ее нутро. Сжав сильнее ее бедра, он начал двигаться, совершенно не изменяя своей природе. Толчки были резкие, грубые, жесткие. Он наглядно демонстрировал, что не собирается с ней считаться, яростно вколачиваясь в жаркую и узкую плоть, заполняя ее собой до основания. Она должна понять, что все, что он делает, делает только ради своего удовольствия. Наруто обвила его торс ногами, надавливая ему на поясницу, заставляя быть еще ближе, проникать еще глубже. Каждое его властное и жесткое движение напрочь выбивало из нее былое понимание наслаждения. Ей нравилось. Нравилось настолько, что она хотела еще и еще, чувствуя, как пламенный жар внутри сменяется на разрушающие волны эйфории. Это заставляло стремиться ему навстречу в попытке прижаться всем телом, чтобы хотя бы так оставаться на грани реальности. Но он не позволял ей этого. Тогда она применила силу, ударив кулаком с усилением чакры в живот, выскользнув у него из рук, нагло отнимая у него инициативу и с довольной ухмылкой оказываясь сверху. Ее попытки взять верх забавляли и злили. Он-то уже думал, что подмял ее под себя окончательно и бесповоротно, но… Наруто опустилась на него, блаженно улыбнувшись. Все стало несколько другим, более приятным. Гаара снисходительно посмотрел на нее, отмечая, что со сменой позы, его ощущения не меняются. Узумаки на его взгляд лишь фыркнула, медленно качнув бедрами. Если он был нетерпелив, быстр и от этого груб, то она будет нежной, медленной и дразнящей. Она смотрела на него, не отрывая мутного и полного желания взгляда, томно вздыхая, кусая собственные губы, плавно и размеренно двигаясь, ловя каждой клеточкой своего тела сладость момента. И своей медлительностью она заставляла гореть его до тла. Теперь у него было время почувствовать ее от и до, вкушая и смакуя. Наклоняясь корпусом вперед, она прижалась к его груди своей, целуя. А Гаара дурел, все внутри него завибрировало, задрожало, подгоняя его к краю этого безумия. Тело к телу… ещё горячее, ещё приятнее. Но последнее слово он все же оставил за собой, вновь подминая ее под себя не без помощи песка, но не отстраняясь. Наруто вновь обхватила его ногами, обвив шею руками. Сабаку-но вновь начал двигаться с лихорадочной скоростью, с упоением скользя в горячей тесноте. Она импульсивно сжималась вокруг него, будто бы и вовсе хотела слиться с ним воедино. И через пару толчков она громко закричала, в кровь царапая его спину, задрожала всем телом, запрокинув голову и слишком сильно сжимая его. До этого ее тело было напряжено, словно струна, но сейчас она обмякла под ним, будто напряжение, сковывающее ее, лопнуло, пробив себе выход. И ему казалось, что он сейчас лопнет от такого напора. Всего было слишком. Его словно на части рвало. Это заставляло в бешенном ритме продолжать вколачиваться в ее дрожащее, покрытой испариной тело, дабы отделаться от этого чувства, заполнившего его до краев. Он зарычал, вгрызаясь в ее плечо, когда волна не испытываемого ранее удовольствия накрыла его с головой, доведя до экстаза. Вздрогнув, он сделал последний рывок, замерев и изливаясь своим наслаждением в нее. Наруто слабо уперлась ему в грудь руками, стараясь скинуть теперь уже и обмякшего Гаару с себя. Она и без веса его тела задыхалась. А еще он достаточно больно вцепился в нее зубами. Наконец-то у нее это получилось, или же он соблаговолил подумать о ее комфорте. Что бы это не было, но дышать стало легче, и плечу уже не так больно, и на фоне всего этого, внизу живота страшно пульсировало. И совершенно не хотелось думать, почему это у нее липкие бедра. Она бездумно таращилась в потолок, касаясь своего живота. Мир вокруг постепенно приходил в норму, ее зрение стало четче, и разум трезвее, и спускалось осознание того, что только что произошло. Она резко села, поворачивая голову в сторону Гаары, который бесстыдно разглядывал ее уже более холодным взглядом. Наруто поежилась. Его губы были искусаны ею, а спина расцарапана в кровь. И отметины, оставленные ее ногтями, начинались от самых плеч. Наруто даже поднесла свои пальцы к лицу, неверяще рассматривая свои руки. Подушечки были в крови, а под ногтями его кожа. Черт! Она не могла ранить его в бою с тремя хвостами, а во время… секса спину ему в кровь расцарапала! У нее же наверняка красуются два укуса на плече, искусанные и опухшие губы, шея в засосах, на бедрах и боках синяки в виде его пальцев, и горло жутко першит. Правда, горло, это уже ее вина, нечего было так кричать. Но кричать заставлял ее он. Так что, косвенно все же его. Ей, конечно же, понравилось, и отрицать это было глупо. Она своими криками от удовольствия и действиями скомпрометировала себя. Дьявол, да она конченная извращенка, раз ей понравилось то, как ее грубо и деспотично тут поимели. У нее до сих пор коленки трясутся и мышцы бедер мелко дрожат после такого опыта. - Чертов маньяк, - и Узумаки, гордо задрав подбородок, влепила ему хлесткую пощечину, благо, щит каким-то чудом сейчас не работал, судя по кровавым полосам на его спине. И получила от этого столько морального удовлетворения. Гаара медленно поднес руку к щеке, трогая место удара. Кожа пульсировала и саднила. - Садюга хренов! - прошипела она, пиная его пяткой в колено. Все же она была девственицей, что морально, что физически. Правда, Цунаде, тогда при осмотре, пообещала, что ни боли, ни крови при первом разе не будет из-за перенесенной тяжелой травмы. Только дискомфорт. Она отлично знала, что от Гаары учтивости и нежности не дождешься, но все же поначалу можно было быть менее грубым и жестким. Гаара усмехнулся. Он-то садист, а вот она похожа на мазохистку. Любая другая девушка кричала бы от боли, если бы вообще в сознание пришла от страха. А Наруто явно наслаждалась происходящим, поощряя своими стонами. По мановению мысли песок оплел ее запястья и щиколотки. Все же его жутко бесит, когда она распускает руки. И язык. - Песок убрал, - скомандовала Узумаки, помимо воли утянутая на кровать в положение лёжа. - Мне так больше нравится, - в его голосе она слышала веселье. Он откровенно издевался над ней. - Извращенец конченный, - шипела она, извиваясь, пока песок стягивал ее руки у нее над головой так, чтобы она и шевелить ими не могла. Она в бессильной злобе брыкалась на кровати, приковывая к себе взгляд Гаары. Ясная бирюза снова начала маслянисто блестеть. Слишком уж красиво она извивалась, выгодно подчеркивая свои прелести, выпячивая их напоказ. Он даже на миг завис, любуясь, как от ее резких движений колышется грудь. Обнаженная, скованная по рукам и ногам, взъерошенная и разозленная она возбуждала. Опять же, как это работает - загадка, но от пульсирующего в паху желания вновь разрывало на части. - Даже не думай, - прохрипела она, потому что повысить тон не могла из-за сорванных связок, пытаясь вложить в свой голос побольше угрозы, заметив, как быстро меняется его взгляд, и почувствовав бедром каменное напряжение в его паху. Ками-сама, когда он снова оказался так близок к ней? И вообще, ее там, кажется, Саске сдать собирался, ей сейчас как минимум за пределами деревни надо быть, тикая отсюда подальше, а не все вот это... К своему ужасу она почувствовала, как ноги, стянутые песком, разъезжаются в стороны. Но хуже всего было то, что живот скрутило от возбуждения. Это безоговорочный проигрыш, правда, Гааре она об этом не скажет, а после попытается его избить. А сейчас… - Я буду делать, - хищно оскалился он, одним рывком проникая в нее. Он бы с радостью еще и рот ей прикрыл, но ее стоны очень гармонично сочетаются с его действиями. - И столько, сколько захочу, - властно протянул он, радуясь тому, что у него бессонница, достаточная выдержка и выносливость и ни капли совести, чтобы попробовать заниматься этим всю ночь, не жалея ее. Да и он теперь знает, что Наруто достаточно крепкая, чтобы выдержать его чудовищный характер и монстрическую натуру.