***
Сердце то билось в голове, рискуя проломить череп. То не билось вообще. Не думал что обведу этот день чёрным маркером. Погода лишь сопутствовала пакостному настроению. Всё произошло слишком быстро. Вроде ещё вчера светило солнце и мама была рядом. А сегодня её нет. А ведь ещё вчера… Не думал что буду сидеть на полу, забившись в угол и рыдать взахлёб. Я не знаю как называют то место где обычно болит и рвётся. Но сейчас там так горько, сейчас там шипит и булькает кислота, разъятая всё вокруг. Сил совсем не осталось. Даже на то, чтобы быть сильным и держать себя в руках. Я устал. Мои нервы сейчас похожи на струны, натянутые до опасного предела, готовые вот-вот лопнуть, чуть тронь их малейший ветер… Я стараюсь держать себя в руках. Я стараюсь быть спокойным. Но… Не могу… Я почему-то чувствую себя разбитым… Это не та усталость, которую чувствуешь после долгой тренировки или недосыпа. Это другое… Я бы сказал, что это душевная усталость… Страшное чувство. Пугающее, злящее. Пока никого нет рядом, без свидетелей, можно позволить себе слабость. Наконец разрыдаться в свое удовольствие. Чтобы слезы залечили раны. Вдруг станет легче потом дышать. Горящая ладья исчезла в тумане 4-е часа назад. Ладья в которой – чёрт подери – была моя мама. Я и до этого бывал на прощальных церемониях, я смотрел как летят огненные стрелы. И опускал голову, но только потому что так принято. Ни из уважения, ни из вежливости, а просто потому что от меня этого ждали. Мне было всё ровно. Да я – эгоист, и я давно смерился с этой мыслью. Но я ничего не чувствовал. Сейчас чувствую. Ведь моя мама. Вы не представляете какой она была. Она была лучше всех. Добрая, заботливая, честная, настоящая. Тот кто всегда поймёт, поддержит и даст силы бороться дальше. Не осудит и поможет разобраться в себе и мире вокруг. Она была центром вселенной. Моей уж точно. Тем пожаром что полыхал глубоко внутри, не позволяя замёрзнуть и покрыться льдом.***
Из полу-спящего состояния меня вытянул сильный грохот. Это странно. Шум раздавался с прихожей. И хотя дома уже было темно, я сумел разглядеть что-то посреди коридора. Определить что это человек, удалось далеко не с первого раза. Хотя эту истрепанную меховую жилетку я узнаю где угодно. Зажатое в комок, дрожащее существо. Его ощутимо трясло, как от удара. – Эээээй… – меня самого передёрнуло. Неужели это мой голос? – Я тебе говорю. – …… – Да встань ты. – трясу стараюсь привести в себя. – Иди к чёрту. – хриплый едва различимый шёпот – Это ты виноват. – В чём? – Я стараюсь, ищу… А вот чем ты помог? Ты хоть что-то сделал? Нет. Ты просто смотрел как она умирает. – сердце пропустило удар. Просто смотрел, значит? Не понимал что происходит, мы просто поцапались, сплелись как пара змей. Да, так что искры летели. Я не знаю как так получилось, может я слишком ослаб или Хеддок был слишком зол, что открывало ему какой-то резервный прилив энергии. Но когда я пришёл в себя, от резкого удара затылком усознал что прижат к полу. Попытался подняться, но со всей дури получил по лицу. В следующий момент я понял что задыхаюсь, тонкие пальцы оплели шею, давили на горло. Признаюсь честно я испугался, но не удушья, а какого-то звериного отчаяния в глазах напротив. В них стояли слёзы и столько боли, что сердце сжалось. Я крепко сжал его запястья, пытаясь убрать их от горла. Но больше не бился, не пытался как-то задеть или ударить. Хватит с него. – К.какого Одина т...ы творишь? – Заткнись. Просто молчи. – хватка слабла, Иккинг будто начинал приходить в себя. – Попытайся понять меня если сможешь. И я тоже постараюсь. – В ч...ём? – Слушай. – руки на горле разомкнулись, голос почти сел – Как же это предсказуемо, ты даже не представляешь. – Я предсказуем? – Ты. Все. Так глупо и наивно. За что мне это? – я едва ли мог разобрать его шёпот – Ты залижешь свои раны. И закроешься в четырех стенах. От себя, от воспоминаний. От всего, что делает больно... Я совершенно не понимал о чём идёт речь. – Что тебе нужно? – Пойми меня! Его тихая истерия продолжалась не долго. Через какое-то время он будто пришёл в себя. Я так ничего и не понял. Хэдок уже отполз и сидел прислонившись спиной к стене. Я потрогал шею, горло отёкло. На какую-то секунду мне и правда показалось что он меня задушит. Перевёл взгляд на мальчишку, не думал что он так может. – А ты не так прост. Он перевёл на меня затуманенный взгляд: – Только серые мыши так просты снаружи и внутри. – он встал, поднял с пола свою слетевшую в суматохе шапку, натянул её на глаза. И пошёл прочь. Хромал. Ведать не только мне так досталось. – Не забудь фломастер. – донеслось до меня прежде чем дверь захлопнулась. Я подобрал вещицу и отправился к себе. У меня было много пищи для размышлений. *** Так неожиданно вспомнились события почти годовой давности. Да этот мальчишка определённо не так прост. Он очень странный, чудной и никогда не знаешь что от него ожидать. Он был то нелепый, то злой и непокорный. До дрожи. Я выглянул в окно. Лёгок как на помине. Я начал шустро шарить по подоконнику. Ну всё, Иккинг, теперь не отвертишься. Затвор камеры.