Попутчик грабителя

Весь день стояла невыносимая жара, поэтому сумасшедшая скорость, которую развивала машина на пустой трассе - была единственным спасением для сидящего в ней водителя. Сильный ветер и дым обдували все, рядом с чем буквально «пролетала» машина. Туристы, идущие вдоль дороги, то и дело успевали придерживать свои шляпы, а работники заправок задолго до появления техники могли услышать сумасшедший рев мотора, которой, судя по звуку, уже вряд ли заведется снова, если остановится. Сам же водитель с непринужденным видом вслушивался в музыку истязания шин и полицейских проблесковых маячков позади него. Но не это придавало Джеку чувство адреналина и блаженства. Молодой человек снял с головы парик, от которого чесались виски, и выбросил его в окно, не переставая довольно улыбаться. Каштановые кудрявые волосы недолгое время парили в воздухе, прежде чем упали на горячий асфальт. Буквально через минуту по ним проедутся три полицейские машины с рабочими мигалками в надежде нагнать грабителя банка. Джек же, тем временем, так же срывая с себя на ходу пластическую глину, которая изменяла черты лица, избавился от улики, выбросив её в то же окно. В боковом зеркале наконец-то показалась черная машина. За ней еще две. Блондин улыбнулся еще шире, резко хватаясь рукой за переключатель коробки передач. Неожиданно для хранителей правопорядка, преследуемая ими машина свернула на тропинку, где, как предполагалось, должен был быть обрыв. Полицейские уже начали ликовать, свернув в ту же сторону. Угнанная машина действительно стояла перед обрывом. Все её двери были открыты, а на заднем тонированном стекле белой краской было написано: «3, 2, 1…». Органы правопорядка не успели сообразить, что же это значит, как машина взорвалась. Множество осколков разлетелись во все стороны. Звуковая волна заставила закрыть людей уши, а их фуражки слететь с голов. В рапорте эти люди напишут, что никто не пострадал, но цель была упущена. А молодой человек с огромной сумкой за спиной перепрыгивал с камня на камень, стараясь спуститься со скалы. Когда позади раздались взрыв и крики, парень обернулся назад, рассматривая огненные языки пламени, присвистнул и, ускорив свой темп, продолжил спускаться с каменного обрыва. Там, внизу, его уже поджидали, а он терпеть не мог заставлять людей ждать. 1 Глава. Человек в длинном пальто, серой широкополой шляпе и с небольшим чемоданом в руке уверенно шел вдоль поезда, который уже был готов тронуться с места. Люди вокруг суетились, бегали, прощались, махали из окон вагонов, плакали и обнимались. Человека же это никак не касалось. Мужчина подошел к нужному вагону и, показав билет проводнику, прошел внутрь, выискивая свое купе. Внутри уже сидел молодой человек и читал газету. Тихо расположившись на соседнем сиденье, мужчина долгое время смотрел только в окно, наблюдая за изменяющимся пейзажем. - Далеко едете? – спросил юноша, откладывая газету. - В Чикаго, - решил не брезговать разговорами человек. - Не близко, - удивился собеседник, - Учитывая то, что вы едете с Миннесоты. - Всего день пути, - отозвался мужчина, снимая перчатку, чтобы протянуть руку для рукопожатия, - Теодор. - Макс Габенко, очень приятно, - рукопожатие парня было уверенным, но ленивым, - Вы, полагаю, немец? Или норвежец? - Вы так решили, потому что я из Миннесоты? – мужчина слегка улыбнулся, вспоминая тот факт, что в его городе чаще всего встречаются именно эти национальности, - У меня разнообразная родословная, так что сказать не ручаюсь. Вы же, я так полагаю, русский? Но обижайтесь на прямолинейность, но… вы бежите от войны? - Мои предки еще во время первой мировой бежали от неё сюда. Так что я родился здесь и не особо желаю идти на защиту страны, от которой у меня есть лишь фамилия. К тому же я не могу оставить здесь невесту с ребенком. - Да, конечно, я прекрасно вас понимаю, - Теодор снимал пальто и не отводил взгляда с газеты, хотя мысли его пребывали где-то далеко. Он вспоминал свою жену и двух дочерей, которых оставил одних на неизвестный срок. Совесть и мужская гордость его за это мучили, но рассудок и некая тайная сила его души пылали в порывах отправиться на дело, предложенное начальством. Он не был лучшим в своем деле. Хотя бы потому, что поступал так, как требовала его собственная мораль, а не закон. Если кто-то виновен в своих преступлениях, он сделает все, чтобы человек оказался за решеткой, чего бы ему это не стоило. Но если, как, например, в последнем деле, преступление было «оправданным», преступник мог добиться снисхождения. Теодор тогда сильно удивил свое начальство, которое было уверено, что преступника посадят. Он и возвысился в их глазах, и упал одновременно. Не удивительно, что теперь они сослали его в один из самых криминальных городов Америки. Молодой человек поймал задумчивый взгляд мужчины на газете, взял её и пододвинул к соседу главным заголовком вверх. - Уже читали? – поинтересовался он. – «Ограбление века». Банк прилюдно ограбили три человека. Следов куча, но у полиции нет ни одного подозреваемого. - Должно быть, полиция просто не умеет работать, - мужчина оторвался от воспоминаний и решил разузнать подробности. - А вы знакомы с работой полиции? – саркастично поинтересовался Макс. - Я адвокат, – Теодор пристально посмотрел на своего соседа, - Это моя работа – иметь дело с преступниками. - Буду иметь это в виду, хотя искренне надеюсь, что ваши услуги мне не понадобятся, мистер Теодор, – Габенко, казалось бы, впервые улыбнулся. И по лицу этому стало понятно, что человек это домашний, не любящий суматохи, но в случае чего серьезный и ответственный. И еще Теодор понял, что улыбка это была фальшивая. Всю дорогу каждый занимался своими делами. Сосед Теодора читал какую-то книгу и слушал радио, за весь путь почти не выходя из купе. Адвокат же по профессиональной привычке разглядывал всех проходящих в коридоре, усердно делая вид, что наблюдает за открывающимися пейзажами. В первом купе едет молодая семья, во втором разговорчивый старик итальянец, в третьем был он и Макс, в четвертом братья, которым, судя по их разговорам между собой, принадлежал какой-то завод, а вот человек из пятого был для Теодора загадкой. То и дело туда заходили серьезные люди из других вагонов. До конца поездки осталось всего пару часов, поэтому мужчина решил не обращать внимания на свою обычную паранойю и насладиться поездкой. Пусть она и по работе, но Чикаго известен не только своим криминалом. Теодор рано вернулся с обеда в свое купе и немного удивился отсутствию соседа, который ранее сказал, что не любит ходить до вагона-ресторана. Тот не вернулся и через 20 минут. Мужчину тишина купе начала смущать, ибо сосед все время слушал радио или, читая газету, обсуждал последние новости вслух. Еще через десять минут, лежа на своей койке, адвокат кое-что заметил. Его окружали противный стук колес поезда, вечная качка, громкая жизнь поселений и городов, которые поезд проезжал. Но ничего не было слышно в самом поезде. Теодор закрыл окно не смотря на духоту. Звук снаружи от этого слегка приглушился, но все же мешал. Мужчина прислушался. Действительно, ничего. В первом купе едет молодая семья с ребенком. Неужели малыш не кричит, не плачет, не разговаривает? Может, конечно, его уложили спать, но тогда Теодор прижался ухом к стене над койкой. За ней спал итальянец, не брезгующий вечно болтать о своей ферме и внуках. Его-то почему не слышно? То же самое и с братьями из большой фирмы, которые будто специально слишком громко говорят о своем деле, чтобы привлечь внимание и похвастать. Про последнее купе Теодор не вспомнил да и думать не хотел, что там было. В целом ситуация его насторожила. Он выглянул в коридор. Ни Габенко, ни проводника вагона не было. По своей профессиональной привычке он вернулся в купе и достал из чемодана кобуру с пистолетом. Оттуда он снова вышел уже в пиджаке, за которым спрятал оружие. Он постучал в дверь итальянца. Никто не ответил. Идя вдоль коридора, Теодор пытался вспомнить сколько поезд имеет вагонов. Он точно знал, что сам пребывал в предпоследнем вагоне, в то время как последний предназначался для крупного багажа. Ему предстоит пройти еще 2-3 вагона, чтобы выйти на ресторан. Как и ожидалось, никого среди пассажирских вагонов не обнаружилось, однако в конце третьего Теодор кое-что заметил. - Давай, живо! – орал низкий мужской голос. - Не тупи, корова! Снимай свои проклятые украшения! – кричал другой. Адвокат быстро достал пистолет и, услышав в свою сторону шаги, спрятался за дверью. Из вагона ресторана кто-то быстро вышел и прошел в пассажирский, где его тут же перехватил и прижал к стенке Теодор. Плененным оказался Макс Габенко, перепуганный до ужаса и дрожащий. - Боже! - сначала крича, а потом, с испугом оглянувшись, тише, - Теодор, здесь творится безумие! Мы обедали, как резко официанты достали из полотенец оружие и начали нам угрожать! Теодор, там дети! - Тише! – Теодор закрыл рукой рот Максу и аккуратно выглянул в проем, после чего снова обратился к соседу, - Сколько их? Почему они тебя отпустили? И почему, во имя небес, ты не помог женщинам и детям?! Поняв, что от дрожащего молодого человека ответа он не дождется, адвокат отправил Габенко искать связь с внешним миром, зная, что людей нет, но может где-то есть телефонный аппарат. Сам Теодор стоял еще с минуту, пытаясь определить по голосам количество противников. Насчитав только двоих, мужчина решил, что у него есть шанс, и убрал оружие.