Спонтанное решение

      — Хэнк, это уже не смешно. Куда ты меня ведёшь?       Машина притормозила у третьего дома спального района, ближайшего к департаменту полиции. Как и во всех других частях города, тут лишь начинала возрождаться жизнь после нескольких недель затишья. Детей на площадке было мало, но это не мешало им смеяться и резвиться. Их матери стояли поодаль и озирались, будто боясь какого-то нападения (скорее всего со стороны андроидов). У входа в здание сидел бездомный и просил милостыни, и я, отстав от Хэнка, кинула ему мелочь. Сейчас всем тяжело, а им, небось, хуже всех остальных, поэтому на такие небольшие расходы я не скупилась. Раньше я никогда не останавливалась бы рядом с таким человеком, но теперь что-то во мне изменилось. Услышав хриплое «спасибо, девочка», я улыбнулась и пошла вслед за скрывшимся в дверях дома отчимом.       — Тут какое-то убийство? — спросила я, хотя, если это так, непонятно, почему с нами не было Коннора. — Ты мне хоть что-то объяснишь?       Я сидела на диване и слушала музыку, когда мне пришло сообщение от Хэнка. «Выходи на улицу, я жду тебя в машине. Новое дело» — таким был текст, и я, разочарованная в своём выходном, пошла собираться. Отчим и правда ждал в машине, бормоча себе под нос, что я копуша. Бросив вещи на заднее сиденье, я спросила, где третий член нашей дружной команды, на что мужчина ответил, что Коннору не обязательно бегать за нами постоянно, и что я и так провожу с ним слишком много времени.       — В каком-то смысле… — загадочно ответил Хэнк, и я, недоверчиво сощурившись, почесала бровь.       Вызвали лифт. Он приехал очень быстро, неприятно пискнув, от чего меня даже передёрнуло. Вошли внутрь. Хэнк нажал на кнопку с цифрой одиннадцать, при том что в доме всего было двенадцать этажей. Лифт бесшумно поднял нас наверх, потом ещё раз противно пискнул, и мы вошли в хорошо освещённый коридор с оливковыми стенами. Тут было три квартиры, отделяемые от коридора массивными дверями. Отчим подошёл к крайней правой и, поманив меня за собой рукой, дёрнул ручку.       Я вошла в квартиру. Тут были голые белые стены и полы, большие окна и много света. Это была студия. Сама по себе квартирка не большая, но всё равно просторная.       Став в центре комнаты, я обернулась к Хэнку.       — И что?       Не теряя загадочного тона, он лукаво улыбнулся и спросил:       — Ты ещё не поняла? — видя моё выражение моего лица, он дал подсказку: — Это было убийство моего кошелька.       Нахмурив брови, я опустила глаза. Сложная логическая цепочка сложилась в моей голове, и я возбуждённо подскочила на месте.       — Подожди, это… Это то, о чем я сейчас подумала?       — Да. Мы купили тебе квартиру.       Восторженно взвизгнув, я тут же зажала рот рукой. Квартира тут же как-то преобразилась, и в своём воображении я уже прыгала по стенам и потолку с радостным криком. Впав в недолгую эйфорию, я чуть не пропустила мимо ушей слово «мы».       — Подожди… «Мы»?       Почему-то я подумала о Конноре, но когда за спиной скрипнула дверь и из моей будущей спальни вышла женщина сорока восьми лет, с такими же светлыми волосами, как у меня, я потеряла дар речи.       — Мы, — она улыбнулась.       Смотря то на маму, то на Хэнка, я пыталась спросить, как это и что вообще происходит, но не могла выдавить и слова. Впрочем, они оба хорошо знали меня, потому и так всё поняли.       — Хэнк позвонил мне ещё в тот день, когда ты приехала устраиваться на работу, и сказал, что ты у него, — пояснила мама и ухмыльнулась с неким ликованием.       Так, стоп. ЧТО?       Метнув на отчима красноречивый взгляд, я поняла, что мама сказала правду. Получается, она с самого начала знала, что я в Детройте?       — Мы решили тебе не говорить, что я всё знаю. Нужно же было подыграть, правильно? — Ева поправила руками собранные в гульку волосы.       — Но… Как? — если бы тут был диван, я бы давно на него упала, но пока держала равновесие.       — Ты не рада? — мама подошла ближе и попыталась заглянуть мне в глаза.       — Нет, ты что! Я очень рада, просто это… Неожиданно.       — Квартирка пока не обставлена, как видишь, нужно обои поклеить и всё такое… — сказал Хэнк. — Мы с твоей матерью пока смогли наскрести только на само помещение, но, думаю, общими усилиями мы тут всё закончим.       Я не знаю, что это было в большей степени — потрясение или восторг. Наверное, и то, и то. Подойдя к матери, которую я не видела уже больше месяца, я обняла её. Вдохнув аромат её духов, каждый год одних и тех же, я поняла, что очень скучала. По её улыбке, её объятиям. По странностям, к которым она была склонна. По нашей квартире, в которой всегда стоял аромат свежей выпечки, потому что это было любимое мамино занятие. Даже по нашим ссорам. По её попыткам удержать меня под своим крылом, в надежде так уберечь меня от беды. Я очень скучала по ней.       Хэнк продолжал стоять в арке, облокотившись на стену. Я не видела, но знала, что он улыбается. Отстранившись от мамы и смахнув слезинку с её щеки, я подошла к мужчине и обняла и его тоже. Кажется, Хэнк этого не ожидал, потому что сразу напрягся и стал, как по стойке смирно.       — Спасибо… — прошептала я.       Раньше я считала, что семьи у меня никогда больше не будет. Я потеряла одновременно брата, отца, свой дом. После трагедии мир стал черно-белым, потерял краски. Лишь из Детройта у меня были тёплые воспоминания, такие, которые остаются на всё жизнь, до самой старости. Я не знала своего настоящего отца, не знала, какая семья у меня могла бы быть, если бы он нас не бросил. Но и не хотела знать.       Сейчас, обнимая родителей, я понимала, что снова нашла свой дом.

***

      — Алло?       — Джейн, привет, это я. Слушай, я на минутку, просто хотела спросить.       — Да? Что-то случилось?       — Нет. Я же ещё могу привести кого-то на твою свадьбу?       — Эм… Да, конечно! Место Адама свободно. Вы что, помирились?       — Не-ет… Это не для него.       — Как? Подожди… Ладно. Как его зовут?       — Коннор.       — Нет, Лес, НЕТ! — Коннор сидел на коробке с вещами в моей квартире, где уже месяц как шёл ремонт, сложив руки на груди. — Я против.       — Но почему? — вся ситуация меня почему-то смешила. — Ты что, боишься?       — Я? Нет! Это просто плохая идея.       — Да ну-у, Коннор… — я хитро сощурилась и заулыбалась. — Просто признай, что ты боишься.       — Я не боюсь. Просто я думаю, что ещё не время.       Поднявшись с картонки, на которой я сидела, я подошла к андроиду и села на соседний ящик. Упершись локтями в колени, я наклонилась к Коннору и, дразнясь, прошипела:       — Бои-ишься…       — Лесли, хватит дурачиться, — он отвернулся. Кажется, он смутился. — Я против.       Я бы сказала, он очень правдоподобно надулся, а горящий желтым диод только усиливал эффект.       — Да брось, — я ткнула его пальцем в щеку, призывая повернуть голову. — Так не может продолжаться вечно, ты же знаешь.       — Знаю. Но боюсь, что о тебе пойдут разговоры и…       — Значит всё-таки боишься!       Андроид закатил глаза и цокнул языком, чем заставил меня расхохотаться.       — Ладно, прости, — извинилась я. — Так о ком там разговоры пойдут? Обо мне или о нас?       — В данной ситуации это не имеет значения, — Коннор был донельзя серьёзным, и я начала было думать, что он даже немного на меня обижен, хотя обижаться, на мой взгляд, не на что. — Твоя репутация сильно пострадает в любом случае.       — Ну и ладно, — я отмахнулась. — Я не хочу больше скрываться, будто преступница.       — Лес, — андроид развернулся ко мне лицом и посмотрел в глаза, — ты действительно хочешь, чтобы о тебе все говорили? Мне-то без разницы, я андроид, и мне…       — Коннор, — теперь я стала серьёзной, — я всё понять не могу, ты что, до сих пор считаешь себя не достойным или что-то типо того? — андроид искоса глянул на меня, а потом опустил глаза. — Ты такой же, как и мы. Не нужно относиться к себе плохо только из-за того, что у тебя кровь другого цвета. Поверь, ты намного лучше многих людей из тех, кого я встречала.       Он часто слышал от меня эти слова, и его это смущало, как мне кажется, потому что он никогда не отвечал, а губы расплывались в тёплой улыбке. Воспользовавшись его замешательством, я продолжила:       — Мне всё равно, что обо мне скажут. Я просто хочу быть с тобой, понимаешь? И не хочу прятаться.       — А не рано? Может, тебе всё-таки стоит поехать на свадьбу без мен…       — Коннор, — я не дала ему договорить. — Нет, я могу. Но знаешь, Джейн ведь не такая, как я. У неё много друзей, и многие из них парни. А у Дилана их и того больше…       Мимика андроида резко дала сбой, он дернулся, и я поняла, что на верном пути.       — Не будешь волноваться, а?       — Я доверяю тебе, — сказал он безэмоционально, но в его взгляде я прочла совершенно другой ответ. Хотя, конечно, мы оба понимали, что я шучу (больно мне нужны какие-то парни, когда есть Коннор).       — И всё же. Ты поедешь со мной, — я настаивала. — В конце концов, я уже сказала Джейн, что ты приедешь, так что не отвертишься. Остановимся у моей мамы. Там мало места, но на нас с тобой хватит. К тому же, ты ведь не спишь.       — Не думаю, что твоя мама будет рада моему присутствию, — процедил Коннор, но я пропустила это мимо ушей.       Поднявшись с ящика, я подошла к андроиду сзади и навалилась ему на спину. Накручивая прядь его волос на палец, я добавила:       — Ну, не грусти. Там же будут не только люди. Будет Грей. Думаю, вы поладите.       — Ты говоришь со мной, как с маленьким ребёнком.       — А разве это не так? — я захихикала. — Когда там тебя включили? В августе? Тебе ведь даже года нет, малыш.       Андроид опять сделал вид, что обиделся, и это умиляло. Правда, я стала замечать, что он умиляет меня в любом случае, независимо от ситуации. Я бы смотрела на него вечно, на его эмоции и действия. Слушала его голос…       — Ну так что? — я обняла его, и теперь говорила с закрытыми от блаженства глазами. — Мне удалось убедить тебя?       Покачав головой, андроид развёл руки в стороны:       — А у меня есть выбор?       Радостно клюнув его в щеку, я оптимистично заявила, что всё точно будет хорошо и можно не волноваться.       — А даже если и не будет, ты же всё равно останешься со мной, а больше мне ничего не надо, — добавила я чуть погодя и уже на тон тише.

***

      Если бы кто-то сказал мне год назад, что я смогу собрать вещи и уйти из дома, я бы не поверила. Сказала бы, что у меня кишка тонка ослушаться мать. Если бы кто-то сказал мне, что я смогу свыкнуться с новым Хэнком-пессимистом и его нескончаемым сарказмом, я бы тоже не поверила. Сказала бы, что у меня не хватит нервов. Если бы кто-то сказал, что я стану участником революции андроидов и, более того, буду на их стороне, я бы сказала, что-то просто бред, потому что подобного быть не может, а если может, я буду держаться подальше от машин.       Если бы кто-то сказал, что я полюблю одного из андроидов, я бы поперхнулась и рассмеялась, понимая, что мой собеседник — псих.       Но всё это со мной случилось. Рада ли я? Несомненно, да. А главное — я понимаю, что это не конец. Это только начало чего-то прекрасного и интересного, новой жизни и счастливого будущего, о котором я всегда так мечтала. Мне повезло оказаться в Детройте в нужное время и стать частью событий, которые перевернули мир. Перевернули к лучшему.       И всё это благодаря одному спонтанному решению.