My very best summer / Моё самое лучшее лето

ЭПИЛОГ Три недели спустя. — Боги, чем я прогневил вас… — стенал Акира, пряча в ладонях лицо. — Я ж и в жизни-то ничего плохого не сделал… — Ты связался со мной, — парировал Така, порхая вокруг него в перчатках и кисточкой для краски для волос. — Знаешь чего, гном, я, в таком случае, заставлю тебя отожраться обратно на двадцать кило. Для полноты картины. — Не выйдет, дикобраз. Научился бы лучше в карты играть, не страдал бы сейчас. И вообще, — Матсумото остановился напротив него, придирчиво оглядывая промежуточный результат, — это ты сказал, что было бы интересно вернуть светлый цвет. Чего брюзжишь тогда? Сузуки вздохнул и не стал отвечать. Сам понимал, что надо было следить за языком и быть внимательнее во время коротания очередного вечера за игрой в карты. Они часто играли с Такой на желание, и в большинстве своём эти желания носили весьма чувственный и откровенный характер, чему Аки был только рад. Но в один прекрасный день всё круто изменилось… и такой подлости от шатена Акира не ожидал. А прослыть треплом, не выполняющим обещания, ему не хотелось. — Вы посмотрите-ка, — хмыкнул Юу, обмахиваясь каким-то журналом, как веером, — семейная идиллия. — Боюсь представить, каких моральных жертв это решение стоило бедному Аки… — добавил Койю и сочувствующе посмотрел на друга, которого Така уже домазывал осветляющей краской. — Я всё слышу, Утка, — повысив голос, ответил Матсумото и ткнул кисточкой в сторону Такашимы. — Потом отпущу его поплакаться к тебе. И не такой уж он бедный. — Не вижу, чтобы Аки так уж сильно сопротивлялся, — Ютака отпил холодного пива и сполз вниз по стулу, — значит, его всё устраивает. — Не ожидал от тебя такого предательства, Юта, — подал голос Сузуки. — Когда это вы так спелись? — Любопытство объединяет. Увидеть тебя блондинчиком — это ж… это ж дежавю. Ностальгия. Семья Матсумото вернулась в деревню, а вместе с ней — и жара. Родители Таканори вовсю занимались домом, и шатен, безусловно, вносил свой посильный вклад днём, а вечером возвращался к Акире. Но сегодняшний день выдался особенно жарким, и был вынесен вердикт: во избежание перегревов и прочих неприятных состояний, будет сделан перерыв. И Така знал, как он распорядится своим свободным временем. Приехавший из города Юу притащил с собой стратегический запас пива, которого, пожалуй, хватило бы на целую роту солдат. Подоспевшие Юта и Койю с удовольствием присоединились к дружеским посиделкам — и теперь все пятеро собрались в доме Акиры, пока Матсумото старательно красил своего дикобраза. Они расположились на крыльце, чтобы не смущать гостей резким запахом краски, и наблюдающая за процессом троица расселась в зале. — Давно бы они уже так, — произнёс Широяма так, чтобы его услышали только Уке и Такашима. — Да я тоже догадывался, что тут всё не так-то чисто, — Юта взлохматил волосы. — И нужно же было во все эти бразильские страсти играть… — Зато сейчас всё в ажуре, будет вам, — философски заметил Шима и потянулся за ещё одной бутылкой. — Хотя… да. Затянули они с этим делом. Акире и Таканори совсем не казалось удивительным то, что их друзья оказались куда более проницательнее их самих. Привыкнув жить со взаимной неприязнью, давние враги не замечали того, что было скрыто извне. Широяма? Ему всё стало ясно после первого же вечера, проведённого в кругу друзей Таки. Юу хотел рассказать ему об этом, но счёл, что в то утро, когда Матсумото заботливо отпаивал его кофе, это будет слишком… голова шатена была перегружена мыслями о том, кому в принципе не должно было быть места в его жизни. И кто знал, как бы Така отреагировал на приоткрытие завесы тайны своего жуткого состояния? Всё, что оставалось всевидящему Широяме, это посоветовать ему придержать коней и присмотреться… вдруг что выйдет? Койю? После своего примирения с Аки, Такашима ближе всех общался с ним, они действительно здорово сдружились. А в те редкие вечера, когда Сузуки позволял себе выпить в компании друга чуть больше, чем хотелось бы, Шима не без изумления слушал воспоминания о том, что «А помнишь, Койю, был у нас такой зловредный гном? Ну, уж тебе-то — и не помнить, ты ж с ним только так таскался…». Конечно, Койю тоже часто вспоминал Таканори, но что он с точностью мог сказать — его мысли по своему окрасу и эмоциональной насыщенности отличались от мыслей Акиры. А однажды до него наконец-то дошло, что Аки… скучает по Матсумото. Но на следующее утро Сузуки трезвел и, к своему облегчению, забывал о том, о чём они говорили с Койю. До поры до времени… Ютака? То лето, когда Таканори исчез из деревни на долгие пятнадцать лет, пришлось на самый рассвет юности Уке, и он, как самый младший и несведущий, не особо уделял внимание тонкостям взаимоотношений двух молодых людей, питавших друг к другу ненависть без наличия на то видимой причины. Но, когда Така вернулся, Юте словно снова стало двенадцать. Неужели двое теперь уже взрослых мужчин так и не смогут договориться? Может, всё это неспроста? Но озвучивать свои догадки он бы не рискнул, ибо Таканори в гневе — что сам дьявол. Того гляди, выполнит свою угрозу да проедется по заднице газонокосилкой. Зато в тот дивный вечерок, посвящённый возвращению Таки, после парочки бутылок пива Юте основательно сорвало последние тормоза. Притащить на их мальчишник Сузуки? А почему бы и да? А вдруг это поможет им сблизиться? Что из этого следовало? Все трое, так или иначе, внесли свой вклад в то, что они наблюдали сейчас. И ни для кого это больше не было секретом. А Така и Акира стали величать своих дальновидных друзей не иначе как Святая Троица. — Юу, ты уже думал над нашим предложением? — позвал Широяму Матсумото, нанося последние мазки краски на волосы Акиры. — Думал, думал, — Юу взял журнал в другую руку — эта уже затекла. — И что надумал? — Что за предложение? — вполголоса поинтересовался Юта. — Здесь рядом на продажу выставлен небольшой дом, Така хочет перетащить меня в вашу деревню на летнее время. — Почему только на летнее? Сюда можно приезжать, когда угодно, — возразил Така. — Своя загородная вилла — шикарно же. И цена ничего так, не как на квартиру в центре города. — Да уж, — Широяма ехидно покосился на него. — Кое-кто месяц назад громче всех орал, что ни за какие коврижки не променяет город на деревню. — Короче, Юу, — нетерпеливо помотал головой Таканори, — что ты решил? — Ну… можно бы. Запасная жилплощадь — это не так плохо. — Чудно! — шатен обрадованно хлопнул в ладоши. — Я знал! Телефон хозяина у меня уже есть, можно позвонить ему прямо сегодня. — Вот в этом весь ты, — улыбнулся Юу. — Хорошо, позвоним сегодня, но давай дождёмся вечера. — Договорились. *** — Ты выглядишь довольным, — Акира провёл ладонью по щеке Таки. Они лежали лицом друг к другу, переводя дыхание после жаркой близости. — Я доволен всем, — подтвердил Матсумото и придвинулся к нему. — Рядом ты, родители, друзья… странно вспоминать о том, что я так рвался остаться в городе. — Ты не жалеешь — и это главное. — Не жалею, — Така потрепал его по светлым волосам. — Господи, Аки, ты снова выглядишь, как семнадцатилетний пацан, — рассмеялся он. — Моё предложение раскормить тебя на пару десятков кило всё ещё в силе. — Чтобы меня потом опять гонял Широяма? Нет уж, второго такого Ада я не переживу. — Зато я буду отомщён. — Сообрази что-нибудь другое для возмездия. А то разжирею, и ты перестанешь меня любить. Така осёкся, поняв, что он только что сказал. Они никогда не говорили о любви. Никогда не говорили друг другу «Я люблю тебя». Почему-то им всегда было достаточно языка жестов, заботы, прикосновений и объятий, в которые они вкладывали все свои чувства. Но эти слова сорвались с губ слишком неожиданно, и Матсумото напряжённо глянул на Сузуки, боясь его реакции. И откуда взялся страх? Ведь это Акира, его Акира, который так трепетно относился к нему и всегда был рядом, как он и сказал тогда, на озере. — Не перестану, — Аки был абсолютно спокоен. Он положил ладонь на спину Таканори, прижимая его вплотную к себе. — Буду любить тебя любым. Даже колобком. Но Така слышал, как быстро и сильно колотится сердце в груди Акиры. Значит, спокойствие было напускным, и он тоже волнуется… — И я тебя. Даже белобрысым дикобразом. — Блестяще. Сам же меня перекрасил — ещё и одолжение делает. Борзота. — Да ты сам-то как будто лучше. Возможно, Таканори до сих пор не мог поверить в то, что происходит с ним. С ними. Всего лишь месяц назад он приехал сюда с намерением как можно скорее навести в доме порядок и убраться восвояси, чтобы забыть эту деревню, как страшный сон. Акира тот же месяц назад и не смел надеяться, что совсем скоро встретит того, кого уже отчаялся увидеть. И что всё в его жизни перевернётся с ног на голову — благодаря тому самому Матсумото, круглолицему кошмару своей юности. Но сейчас это всё казалось таким далёким… Потому что с этим признанием для Таки всё окончательно встало на свои места. А Сузуки ещё три недели назад расплавил в пламени камина ключ от оков своего одиночества, навсегда забыв о них. — Аки? — Что? — Кукуруза для утят закончилась. — Потому что ты опять втихаря её таскаешь. — Что?! Неправда! --The End--