Загляни в глаза, но не замерзай в них

— Итак, — ледяной голос Темного Лорда разносится по обеденному залу поместья Малфоев. — Ваша первостепенная цель — найти и привести сюда Шерилл Брукс. Благодаря нашим достоверным источникам, мы знаем о ее местонахождении, но вы должны быть готовы к тому, что главу магического комитета по международным вопросам будут защищать мракоборцы. К слову, у миссис Брукс есть семья. Их можете убить для сговорчивости — они грязнокровки. Съеживаюсь, потирая холодные ладони. Стоять в рядах нескольких Пожирателей Смерти, отобранных для этого задания, — сродни смертельному приговору. Видимо, не самое сложное намечается дело, если мой папуля выбрал меня, Малфоя, Нотта, Забини, да еще пару неизвестных мне волшебников. К слову, они постарше и, вероятно, будут командовать. — Главной в сегодняшней операции, — продолжает вещать волшебник, словно подслушав мои мысли, — будет, конечно же, Эва. Что? Чувствую на себе полный ненависти взгляд странной рыжей ведьмы и полностью противоположный, восхищенный — от высокого крепкого мага лет двадцати. Хочется спросить, почему, но ответ на этот вопрос очевиден — разве может Темный Лорд позволить, чтобы его дочерью кто-то командовал и отдавал ей приказы. Или нет. Может быть, он просто не сомневается в моих способностях. Которых, к слову, нет. Я никогда и не планировала учиться убивать и похищать людей, кем бы они там ни были. А, точно. Судя по всему, у меня это в крови. Все в порядке. — У вас есть около полутора часов на подготовку. После — миссис Брукс будет возвращаться домой, — в завершение изрекает Темный Лорд и, окинув меня подобием подбадривающего взгляда, исчезает из особняка. Пять пар глаз выжидающе смотрят на меня. Надо что-то им сказать? — Значит, так, — медленно протягиваю, стараясь не смотреть на свой нелепый отряд. — План такой, — задумчиво прикусываю губу. — Оказываемся на месте и забираем эту Брукс. Все понятно? Мерлин, ну а что еще я могу сказать? — Отличный план, — отзывается незнакомый мне парень. — Отсутствие четкого плана и неограниченная возможность импровизации — определенно, лучший выбор. Вы бесподобны, — он склоняет голову в поклоне. Кидаю на парня удивленный взгляд и, хмыкнув, отворачиваюсь. Забини фыркает, разглядывая моего внезапно нарисовавшегося поклонника: — Что делаем, если кого-то ранят? — с насмешкой в черных глазах добавляет он. — Добиваем и уходим, — произношу одними губами, мечтая, чтобы этот вопрос коснулся именно Блейза, но вслух отвечаю, — своих, конечно же, не бросаем, что за вопросы, Забини? Понимая, что они все еще чего-то от меня ждут, кидаю: — Можете быть свободны. Встречаемся за воротами через час двадцать. Пожиратели скоро кивают, покидая комнату. Я напряженно потираю виски и опускаюсь на стул, когда в зале остается только Малфой: — Да ты великолепный стратег. Я и представить не мог, что в твоей голове созреет такой чудесный план, — хмыкает он, присаживаясь напротив. — Знаешь, что, — раздраженно повожу плечами, — а тому парню мой план понравился. Слизеринец впивается в мое лицо внимательным взглядом и с напускным безразличием сообщает: — Если бы ты предложила заявиться туда, предварительно предупредив об этом Министерство, и совершить массовый суицид во имя любой угодной тебе цели, он пришел бы в такой же восторг. Поджимаю губы и недовольно уточняю, хотя и сама прекрасно все понимаю: — Это еще с чего бы? Драко усмехается, протягивая мне принесенный заботливым Элиотом стакан с виски — все ушли, все равно никто этого не увидит: — Если ты не заметила, Спенсер, тебя теперь либо ненавидят, либо боготворят. И это, в общем-то, совсем не удивительно. — Ой, прямо так и все, — хмыкаю, склоняя голову вбок и пристально наблюдая за каждым движением слизеринца. Тот только многозначительно усмехается, твердо встречая мой взгляд. — Ты боишься, — вдруг произносит он, скорее, констатируя факт, нежели спрашивая. Недовольно дергаюсь, отводя глаза: — Нет, просто я не хочу никого убивать. Не хочу. Никого. Убивать. Мерлин, я вообще не должна в этом участвовать. В моих планах я принимала другую сторону. Я должна была защищать эту Шерилл Брукс, чего бы мне это ни стоило. — Тебя никто не заставляет убивать, — пожимает плечами Драко, раздраженный моим далеко не откровенным ответом. — Ты как раз в том положении, когда можешь свалить всю грязную работу на других. И они с радостью ее выполнят. Резко встаю, отворачиваясь от парня: — Отлично. Тогда я сваливаю ее на тебя, — кидаю через плечо, зло шагая к выходу. — Выполняй с радостью и иди готовься. Хлопаю дверью и двигаюсь в свою комнату. Разумеется, ни слова из сказанного я говорить не хотела, но это нервное напряжение скоро достигнет своего пика, и, если Малфой будет продолжать пытаться вывести меня из себя, все вокруг об этом пожалеют. Войдя в комнату, устало выдыхаю и встречаюсь взглядом со взволнованным Элиотом: — Все в порядке, мисс Спенсер? — Ага, — безынтересно протягиваю. — В полном. Волшебник только слегка покачивает головой, а я прикуриваю сигарету, уставившись на вид за окном. На улице темнеет, а время почему-то летит слишком быстро. Будто знает, как сильно я не хочу, чтобы этот час заканчивался. Будто чувствует, как у меня спирает дыхание от одной только мысли о том, что этим вечером снова кто-то умрет. И снова по моей вине. — Мисс Спенсер, Вам пора, — доносится до меня напряженный голос дворецкого. Поворачиваюсь и быстро накидываю галантно поданную черную мантию с капюшоном. Элиот протягивает мне еще и серебристую маску, но я только беру ее, не спеша прятать лицо. Зачем вообще весь этот маскарад? Люди, которые увидят нас сегодня, вряд ли смогут раскрыть наши личности хоть кому-нибудь. — Думаю, стоит все же надеть ее, — волшебник кивает на маску, но я только неопределенно пожимаю плечами. — Надеюсь, Вы скоро вернетесь, — выдает Элиот, ободряюще мне улыбаясь. Какая нелепая ситуация. Быстро миновав пустые коридоры и выйдя из мрачного поместья, двигаюсь к высоким кованым воротам. Мой новоиспеченный отряд из пяти Пожирателей уже ждет за пределами особняка. Выглядим мы, конечно же, нисколько не подозрительно — кого могут смутить несколько волшебников в одинаковых мантиях и серебристых масках. Совершенно никого. Но, к счастью, рядом нет ни одного человека, который мог бы заподозрить хоть что-нибудь. Только Йен Эствуд, этот странный волшебник, которого я узнаю по голосу, восторженно уточняет, глядя на меня: — Хотите, чтобы все знали того, кого им стоит бояться, в лицо? Не сразу поняв, что речь об этой идиотской маске, пожимаю плечами: — Мне не очень нравится ее… цвет. Кто-то рядом хмыкает, а я сразу нахожу пристально следящий за мной через прорези для глаз серый взгляд. Малфой явно не в восторге от моего желания оставить лицо открытым, но ничего, к счастью, сказать мне не может. — Время, — только и произношу я, после чего возле поместья Малфоев раздаются шесть хлопков трансгрессии. Твердо приземлившись на ноги, спешно оглядываюсь. Мой отряд здесь. Вокруг — очень тихо, может даже показаться, что это подозрительно. С другой стороны, мы оказываемся возле одинокого домика, отгороженного от ближайшей магловской деревни невысоким холмиком, откуда здесь взяться какому-нибудь шуму? Спокойное вечернее небо, слегка влажная яркая трава и легкий ветерок не предвещают совершенно ничего плохого. Но скоро эту мирную тишину разрушат крики. Быстро кивнув Пожирателям, шагаю к дому. Внутри горят несколько окон, слышится звук магического радио. Вокруг дома совершенно чисто, только длинный зеленый плющ оплетает стену, сливаясь с такой же зеленой треугольной крышей. Неужели ей не дали совсем никакой охраны? Неужели они совсем никого не ждут? Беззвучно выдохнув, покрепче сжимаю в руках палочку и, открыв магией дверь, прохожу внутрь. Пожиратели только следуют за мной. В ноздри сразу ударяет запах какой-то домашней стряпни. Кажется, у них подгорает яблочный пирог. Этот факт почему-то сильно меня расстраивает, и я не сразу замечаю в комнате, куда ведет коридор, высокого черноволосого мужчину, вскакивающего с дивана: — Вы кто? Что вам нужно? Боясь, что кто-нибудь из моего отряда сделает это раньше и прикончит незнакомца, легким движением руки откидываю неизвестного к стене. Тот ударяется о нее и медленно сползает вниз. Темно-синий джемпер смотрится крайне странно на фоне коричневых обоев в цветочек. Где-то раздается звон посуды: — Маркус, дорогой, что там? Все в порядке? — низкий женский голос звучит испуганно. Передёрнув плечами, устремляюсь на звук голоса, стараясь сохранить скучающее выражение лица. Начинаю даже завидовать Малфою — у него это выходит куда лучше. Дверь на кухню оказывается открытой. Низкая ведьма средних лет с забавной копной светлых волос на голове — копия Шерилл Брукс с колдографии. Очевидно, это она и есть. Цепляюсь взглядом за вафельное полотенце с уродливыми нарисованными на нем яблочками, висящее на ручке духовки, и тут же вскидываю кисть и посылаю в женщину Остолбеней, но она заклинание отражает. В секунду все меняется. Громкий взрыв оглушает, все вокруг исчезает в бесконечном потоке белоснежного дыма. Дышать становится трудно, но я спешно пытаюсь понять, что происходит. Вспышки и выкрики заклинаний сзади заставляют меня развернуться. Толпа людей наступает на наш маленький отряд, превосходя его по количеству чуть больше, чем в два раза. Черт. Цепляюсь взглядом за убегающей по лестнице Брукс, зачем-то так сильно необходимой моему папочке. — Они ждали нас. Это засада, — словно выводя меня из транса, выкрикивает стоящий рядом Нотт. Остальные яростно перекидываются заклинаниями с мракоборцами. — Она наверху, — машу рукой в сторону лестницы. — Задержите их. Обездвижив какого-то молодого волшебника, явно впервые участвующего в подобном, дергаюсь за Шерилл Брукс, мысленно проклиная свою непредусмотрительность, но уже у самой лестницы заклинание попадает мне в ногу, к счастью, только слегка ее оцарапав. Разворачиваюсь и отражаю красный луч темнокожего волшебника в нелепой синей шапочке. Мгновенная перестрелка лучами грозит такими темпами продлиться до утра, а это совершенно не то, что мне нужно. Судорожно соображая, что мне с этим делать, с ужасом понимаю, что я — едва ли не единственная из своего отряда не выпустила ни одного зеленого луча. Несколько человек уже лежат на полу с совершенно стеклянными глазами, точно такими, как были у Кэти пару недель назад. У меня закладывает уши, все происходящее кажется крайне абсурдным сном. Один из этих людей в масках — Малфой. Что вообще мы оба здесь делаем? Щеку больно обжигает магией, рассекая. Внезапно пришедшееся по лицо заклинание действует удивительно отрезвляюще. Как пощечина во время истерики. Как звук собственного имени, донесшийся до меня когда-то в темноте. Быстро окинув взглядом гостиную, резко взмахиваю рукой, но красный луч посылаю не в противника, а в безвкусную огромную люстру над его головой. Та, обиженно скрипнув, тут же обваливается, разбиваясь и опускаясь на волшебника. Мужчина падает с глухим звуком, а я дергаюсь наверх, надеясь поскорее закончить это безумие. Прямой узкий коридор с парой одинаковых коричневых дверей кажется совершенно пустым. Тяну на себя ближайшую дверь, но, сразу поняв, что в спальне пусто, двигаюсь дальше. Где-то раздается протяжный детский плач, а я холодею. Толкнув ногой дверь, ведущую к источнику шума, замираю на мгновение. Времени оказывается слишком мало, чтобы отдавать отчет своим действиям. Кидаю Остолбеней в рыжеволосую Пожирательницу, склонившуюся над резной детской кроваткой и держащую на руках младенца. Та валится на желтый ковер, но выражение ее лица успевает смениться на непонимающе удивленное. Быстро подняв кончик палочки и направив его на испуганную плачущую Брукс, стоящую перед кроваткой на коленях, шагаю к ней. Младенец в розовой пеленке с длинными узкими узорами истошно кричит, протягивая ко мне руки. Светлые голубые глаза смотрят на меня доверчиво, а маленькие сжатые кулачки раскачиваются из стороны в сторону. Мерлин меня дери, ну почему. Зная, чем мои действия могут обернуться, стискиваю зубы и медленно провожу палочкой над кроваткой, тщательно накладывая на нее маскирующие чары. Я позже решу, что и как я буду делать с этим. Сейчас нет времени. — Только не Эми, пожалуйста, оставьте ее в покое, — до меня, наконец, доносятся всхлипы ведьмы. — С ней все будет в порядке, — отрывисто заявляю, вернувшись к женщине. — Инкарцеро. Тугие веревки связывают руки миссис Брукс сзади, а я отворачиваюсь к Пожирательнице, быстро используя Обливиэйт — еще не хватало, чтобы она кому-нибудь об этом рассказала. — Ты пойдешь со мной, — кидаю испуганной волшебнице, игнорируя разницу в возрасте и все правила приличия. Мерлин, о чем я вообще. Жестом приказав ей двигаться к двери, выхожу следом, не опуская палочки, сейчас направленной в спину пленницы. Внизу все еще продолжается сражение, фигуры людей мелькают перед глазами, и я совершенно ничего не понимаю. Уже возле самого края лестничной площадки я встречаюсь глазами с холодным серым взглядом. Малфой с секунду смотрит на меня с облегчением, но внезапно в него ударяет чей-то магический луч. Слизеринец опускается на пол, утопая в черной длинной мантии, я хочу закричать, но не могу. Больно. Острая боль внезапно пронзает меня, заставляя упасть на колени и схватиться за плавящиеся виски. Дыхание прерывается, очертания всего размываются. У меня мутнеет в глазах, а в голове что-то назойливо пищит, заглушая все звуки битвы. Тошнота подступает сразу, но бороться с ней я не могу — меня тут же выворачивает себе же под ноги. — Спенсер! Спенсер! — издалека слышится чей-то знакомый голос. Усилием поднимаю непонимающий взгляд на трясущего меня за плечо парня. Темные глаза Теодора Нотта, кажется, слегка приводят меня в чувства. Кидаю взгляд вниз — Драко все так же лежит на полу, но, к ужасу, я обнаруживаю рядом с ним вязкую растекающуюся жидкость. Повернувшись, понимаю, что пленница быстро, насколько ей позволяют связанные ноги, спускается по лестнице. Рывков поднимаю трясущуюся руку с волшебной палочкой: — Остолбеней! — луч достигает своей цели, и Брукс замирает, скатываясь по ступеням, но в пылу сражения совершенно никто этого не замечает. — Нотт, — пытаясь отдышаться, обращаюсь к однокурснику. — Уводи всех. Сейчас. Слизеринец удивленно смотрит на меня: — А ты? — Там Малфой, — неопределенно машу в кучу сражающихся людей, с трудом фокусируя взгляд на ворохе черной ткани. Теодор удивительно понимающе кивает и, перехватив меня под локоть, помогает подняться. Стоять на ногах оказывается сложно. Быстрым жестом вытираю выступивший на лбу пот и, глубоко выдохнув, кидаю слизеринцу: — Там в детской эта рыжая, — на более детальное описание нет ни сил, ни времени. –Скажешь, что я приказала уходить и осталась искать Брукс. Парень только живо кивает и скрывается в коридоре, а я быстро спускаюсь по лестнице, отражая летящие в меня лучи. Схватив за шиворот свою пленницу, магией помогаю себе ее тащить и внимательно осматриваюсь. Волшебники мельтешат перед глазами, смешиваясь в одну непрерывную толпу. Некогда миленькая гостиная превращается в руины — везде сыпется каменная крошка, пыль летит в глаза, вспышки заклинаний ударяют о стены, мебель и предметы интерьера, сейчас представляющие из себя только бесформенные обломки. Замечаю все так же неподвижно лежащего Малфоя. Мне нужно преодолеть буквально половину комнаты, и я окажусь рядом, но сделать это, таща за собой недвижимое тело Шерилл Брукс, кажется невозможным. Рывок. Мне нужен всего один рывок. Последний. Покрепче сжав в пальцах древко, глубоко выдыхаю. У меня слегка дрожат ноги, но главное — добежать. Дергаюсь вперед, наперерез заклинаниям и сражающимся магам, волоча за собой почти невесомое из-за волшебства тело. Едва успевая отбивать красные лучи и даже не пытаясь посылать ответные, пропускаю все-таки пару чьих-то заклинаний, но даже не обращаю внимания на кровоточащие порезы и горящий ожог. Мне нужно только добраться до этого проклятого Малфоя. И я добираюсь. Вцепившись пальцами в черную мантию, а другой рукой схватив Шерилл, зажмуриваюсь, когда вокруг все цвета, голоса и краски сливаются в одно большое пятно. Мы исчезаем из самого центра битвы, утягиваемые трансгрессией. Переносить вместе с собой еще двоих оказывается сложно, я опускаюсь коленями на мягкий ворс, а два тела с тупым звуком валятся рядом. Секундным взмахом кисти зажигаю свет в гостиной своего дома и кидаюсь к Драко, стягивая с него маску и резким движением снимая мантию. Вижу на теле парня множество мелких порезов, из которых медленно сочится кровь. И так обычно бледное лицо сейчас кажется мертвенно белым, а взгляд серых глаз прикрыт даже не подрагивающими веками с просвечивающимися венками. Мерлин, мне кажется, он не дышит. Рвано выдыхаю, безумно лепеча все знакомые мне заживляющие заклинания, но они не помогают. — Малфой! Малфой! Гиппогриф тебя раздери, что происходит? — не понимая, почему он никак не реагирует, трясу его за плечи, но парень, очевидно, меня не слышит. Поднимаю дрожащие, выпачканные в крови руки. Мне становится дурно. Как он вообще мог пропустить чье-то заклинание? Как вообще мракоборцы, якобы светлые волшебники, кричащие о запретной магии, легко используют ее? Или в борьбе с нами они не брезгуют и темными заклинаниями? — Элиот, — беззвучно всхлипываю, надеясь, что дворецкий сейчас появится рядом и поможет, но ничего подобного не происходит. Бесцельно оборачиваюсь к своей пленнице и натыкаюсь на полный сочувствия и понимания взгляд, буквально кричащий о чем-то. Только я не особо понимаю, о чем. — Ты можешь помочь? — слишком резко выпаливаю, от отчаяния, видимо, медленно и постепенно сходя с ума. Легкий кивок карих глаз вселяет в меня крошечный лучик надежды. Я взмахиваю палочкой, снимая обездвиживающее заклинание. Женщина поднимается на ноги, с трудом сгибая затекшие колени. — Я могу тебе помочь, но мне нужна палочка. Фыркаю, смотря на нее, как на больную: — Я что, совсем идиотка, по-твоему? Брукс пожимает плечами: — Дело твое. У этого парня не так много времени. Ты спасла мою дочь, так что за мной должок. Перевожу взгляд на бледного Малфоя. Разве у меня есть выбор? Если есть хоть один шанс помочь ему, то я обязана им воспользоваться, пусть и придется в случае неудачи поплатиться собственной жизнью. Кидаю ей в руки палочку Драко, не смея тратить драгоценное время, но наставляю на ведьму кончик своего магического орудия. — Учти, если выкинешь что-то… — Да-да, — перебивает меня та, опускаясь на колени перед слизеринцем и сосредоточенно помахивая перед ним палочкой. Минуты складываются в безумную бесконечность, я боюсь даже вдохнуть. Напряжение в воздухе ощущается чуть ли не физически, а я только невидящим взглядом смотрю на бледное лицо, выглядящее так непривычно безмятежно. Как будто он спит. — Через полчаса он очнется. Я сталкивалась с таким пару раз. Темная магия, проклятие. Не думала, что сотрудники Министерства такое используют. Женщина двигается в мою сторону, а по мне словно проходит разряд тока. Ну конечно. Никто из мракоборцев не стал бы этого делать. Это был кто-то из своих. Зло стискиваю зубы и крепче сжимаю древко палочки. Я разберусь в этом. Кто бы это ни был, он заплатит. — А с тобой что? У тебя тоже кровь, — сквозь пелену ярости доносится голос Брукс. Непонимающе пялюсь на ведьму и отмахиваюсь: — Нет, со мной все в порядке. Я просто испачкалась. Женщина отрицательно мотает головой, резко хватая меня за руку и закатывая рукав мантии. Опешив от таких действий, только бессмысленно хлопаю глазами, пока Шерилл внимательно меня разглядывает: — В тебя отскочило то же заклинание? — непонимающим голосом вопрошает она. — Что? — перевожу взгляд на свою руку и понимаю, что мелкие царапины на ней медленно затягиваются. — Нет, это невозможно. Я только видела… — Не понимаю, — задумчиво протягивает ведьма, продолжая свой странный осмотр. — Тебя же никто не исцелял. Выглядит так, будто в тебя попало то же заклинание, только слабее, а потом его кто-то снял. Эти загадки сейчас мне абсолютно неинтересны: — Плевать, — устало выдергиваю руку из ее пальцев и опускаюсь на ближайшее кресло, предварительно выхватив у женщины палочку Драко. — Ты же понимаешь, что это ничего не меняет. Брукс измученно кивает и садится на диван напротив. Слишком мудрый и понимающий взгляд взрослой женщины заставляет меня чувствовать себя крайне неуютно. — Мне жаль, что придется сделать это, — неожиданно для себя нарушаю тишину, смотря куда-то сквозь пленницу. Та несколько минут молчит, но все же спрашивает: — Как ты в это ввязалась? Ты не похожа на Пожирательницу. На твоем предплечье нет Метки. Ты не похожа на слепо и безумно следующую за Тем-Кого-Нельзя-Называть. Ты слишком добрая для этого, я видела, как… — О, — прерываю ведьму, устало усмехнувшись, — это очень длинная история. Я гораздо хуже, — протягиваю, думая о том, что Шерилл Брукс навряд ли сможет когда-нибудь рассказать посторонним о моих откровениях. — Ты так переживала за этого мальчика. Это ведь Драко Малфой, сын Люциуса и Нарциссы? Такой страх за чужую жизнь могут вызвать только самые светлые чувства. Приспешники Того-Кого-Нельзя-Называть на них не способны. Медленно поворачиваю к ней голову: — Ты судишь всех слишком поверхностно. Но, вообще, ты права. Я не его приспешница. Я его дочь. Мгновенная смена эмоций на полноватом личике заставляет меня усмехнуться. Ведьма пару раз нелепо открывает и закрывает рот, но, в конце концов, выдает такой ожидаемый вопрос: — Что? Хмыкаю и пожимаю плечами: — Как видишь, особого выбора у меня и нет. Волшебница долго молчит, изучающе на меня поглядывая: — Позволь дать тебе один совет. Фыркаю: — Не думаю, что я в нем нуждаюсь. Но давай, все равно чем-то нужно занять время. Брукс выдыхает: — Выбор есть всегда. А ты, в твоем положении, способна изменить куда больше, чем думаешь. Не ожидая услышать ничего подобного, вцепляюсь взглядом в женщину. Отчего-то мне кажется, что она действительно способна мне помочь. Но внезапно сбоку раздается хриплый кашель. Я подскакиваю с кресла, мгновенно оказываясь рядом с пытающимся встать слизеринцем. — Малфой! — обхватываю ладонями его лицо, помогая для начала сесть и вытирая пальцами кровь с его лба. — Спенсер, — сипло отзывается Драко, сжимая мою руку до боли. — Мерлин, Малфой, как ты меня напугал, — помедлив, все-таки прижимаюсь к груди слизеринца, радостно вдыхая его запах. Кажется, в этот раз снова все обошлось. — Извини, — устало отвечает парень, легко поглаживая меня по волосам. И мы просидим там еще несколько минут, совершенно не замечая заинтересованного доброго взгляда Шерилл Брукс. *** Темный зал поместья Малфоев выглядел мрачнее, чем обычно. Четверо Пожирателей Смерти выстроились в ряд и стояли, сняв маски и опустив головы. Свет факелов освещал их лица, показывая следы недавней битвы. Рыжеволосая Элисон Крик выглядела растерянно. Девушка не помнила половины событий, произошедших на задании. Она пришла в себя, только когда Теодор Нотт оказался в детской, снял с нее обездвиживающие чары и велел убираться из этого дома. Этот сопляк решил ей командовать, и это возмущало Пожирательницу больше всего остального. Блейз Забини горящим взглядом провожал тень вышагивающего вдоль них волшебника. Он все еще пребывал в том состоянии, которое навалилось на него в ходе битвы. Безумная радость и дикое желание прикончить всех этих министерских шестерок захватило его с головой. Парень отчаянно желал продолжения битвы, но все же был доволен собой — он сделал в сражении даже больше, чем рассчитывал. Йен Эствуд был единственным, кто чувствовал себя опустошенным. Он, не мигая, смотрел в пол и готовился понести любое наказание, которое, по своему мнению, бесспорно заслужил. Но думал он лишь о том, что юная мисс Спенсер не вернулась с задания, и, Мерлин его знал, где она и что с ней. Больше этого его волновало только то, что вместе с ней исчез и этот сопляк Малфой, не способный нормально справиться ни с одним заданием. Именно поэтому он не имел никакого права находиться там с Эвой Спенсер, а на его место должен был быть сам Йен. Вот он уж точно не позволил бы миледи пострадать ни в коем случае. Он бился бы с сотней, тысячей мракоборцев, но не допустил бы, чтобы юная дочь Повелителя пострадала. Йен с радостью отдал бы свою жизнь ради ее защиты. И теперь он мог думать только о том, как позволил ей исчезнуть, подвергая свою жизнь опасности. Теодор Нотт старался выглядеть максимально спокойно, но внутри все-таки расползалось неприятное чувство страха. Спенсер назначила его главным, значит, ему и придется за все отвечать. А приносить Темному Лорду плохие новости добровольно согласился бы либо глупец, либо безумец. Теодор Нотт никем из них точно не являлся. — Где моя дочь? — ледяной голос наконец-то разрезал безупречную тишину зала. Волшебник остановился напротив своих Пожирателей и поднял на них тяжелый взгляд. Каждому вдруг показалось, что красные глаза Лорда смотрят именно на них. Стало холодно, чувство обреченности буквально сгущалось вокруг четверых волшебников. Нотт, пытаясь придать своему голосу твердости, шагнул вперед: — Миледи приказала уводить всех оттуда, а сама отправилась догонять Шерилл Брукс. В ее доме нас ждали, там была засада. Нам едва… Слизеринец вдруг замолчал. Ему резко перестало хватать воздуха. Нелепо хлопая ртом в попытках набрать в легкие кислород, он потянулся руками к шее, надеясь избавиться от того, что сдавливало ему горло, но ничего не выходило. Темный Лорд медленно двинулся к парню и, приблизившись к нему почти вплотную, холодным взглядом вцепился в выпученные глаза: — Она сказала это именно тебе? Нотт, наконец-то имея возможность вдохнуть, издал сиплый хрип, и тут же закивал, силясь не тереть руками шею. — И ты позволил своей Повелительнице остаться одной в битве? — Теодор всерьез начал подумывать о том, что его следующие слова — последние в его жизни, но все же хрипло ответил: — Я не мог ослушаться приказа миледи, Повелитель. Она велела… Слизеринец не смог договорить. Резкая боль подкосила его, заставляя опуститься на колени. В ушах звенело, хотелось одного — чтобы это все просто прекратилось. Как оказалось, не он один получил от Темного Лорда Круцио. Все четверо Пожирателей оказались на полу, но кричала только рыжая Элисон. Ее вопли отдавались в сознании остальных отдаленно. Казалось, еще мгновение, и они просто свихнутся от боли. Но хлопок огромной двери спас Пожирателей. Боль тут же отступила. Громкий стук женских каблуков разносился по залу эхом. Темный Лорд, словно забыв о своих приближенных, зашагал к выходу, а Теодор Нотт, силясь нормализовать сбившееся дыхание, обернулся. Эва Спенсер, из-за которой все это и началось, с невозмутимым лицом двигалась вперёд, наставив свою палочку в спину связанной пленнице. За ней, опустив голову, следовал живой и, на первый взгляд, невредимый Драко Малфой. Нотт выдохнул. Кажется, сегодня он не умрет от руки своего хозяина. — Прошу прощения, пришлось несколько задержаться, — девушка подтолкнула светловолосую ведьму вперед. Темный Лорд довольно осмотрел свою дочь: — Отличная работа, Эва, — наконец выдал он, с неприкрытой гордостью разглядывая волшебницу. — Ты превосходно со всем справилась, — впервые на памяти Пожирателей кто-то получал похвалу от своего Повелителя. Но ведь Эва Спенсер была особым случаем. Наконец, переведя взгляд на стоящего позади Малфоя, мужчина обратился к нему: — Почему ты не вернулся вместе со всеми? Драко выдохнул и, опустив голову, начал: — Миледи сп… — Он остался со мной, сказав, что не позволит мне в одиночку подвергать себя такой опасности, — живо перебила Эва, проклиная чертового Малфоя за идиотскую попытку сказать правду. Только этого им обоим не хватало. — Вот как? — вопросил маг. — То есть ты ослушался приказа моей дочери? Драко кинул секундный взгляд на Спенсер, но тут же поднял голову и спокойно ответил: — Да, Повелитель. Но я не мог допустить, чтобы ее жизни что-то угрожало, — он давно привык безоговорочно доверять Эве Спенсер, не задавая лишних вопросов. Темный Лорд резко развернулся и, окинув небрежным взглядом четверых Пожирателей, произнес: — Вам стоило бы поучиться преданности у вашего соратника. Малфой облегченно выдохнул. Практически синхронно с Эвой. Эмили обиженно тряхнула головой. Блейз Забини едва слышно усмехнулся, прожигая появившуюся парочку взглядом. Йен зло сжал кулаки, начиная ненавидеть белобрысого сопляка еще больше. Нотт отметил, что эти двое, стоящие у дверей, играют в какую-то свою игру, и решил, что ему стоит к этому присмотреться. Но никто не заметил задумчивого взгляда Шерилл Брукс, которая точно знала всю правду и все больше убеждалась в том, что эта юная черноволосая ведьма еще сыграет немаловажную роль во всех грядущих событиях. Потому что такие чувства толкают на странные поступки.