Карамель

Утро не щадило. Совершенно. Впрочем, иногда Алоису казалось, что утро и его дворецкий - неотъемлемые части друг друга. Раздражающие части. - Ваше высочество, пора встав... Хлоп! Подушка прилетела прямо в молниеносно подставленную правую руку Фаустуса. - Господин, уже почти полдень. Хлоп! Теперь левая рука. Клод вздохнул. Он знал уже наизусть эти утренние выходки своего взбалмошного хозяина, и тело автоматически реагировало на детское, ну правда, абсолютно детское поведение. - В саду видимо были проблемы с текучестью кадров воспитателей, - проворчал Фаустус. - Я слышу тебя, чертов демон! - послышался сонный хриплый голос графа Транси. - О, Ваше высочество, так уже вы не спите, - с притворным удивлением воскликнул дворецкий. Тонкая изящная ножка показалась на свет из под темно-бордового покрывала, создавая невероятный контраст. Мелькнуло четко очерченное бедро, едва прикрытое ночной белоснежной рубашкой. Эта же и вовсе сползла с худого плеча, оголяя хрупкие ключицы. Дневной свет, пробивающийся сквозь шторы, упал на маленькую фигуру графа, и его кожа словно засветилась, заискрилась как сахар. Платиновые волосы в беспорядке разметались во сне, слегка прикрывая впившиеся в дворецкого бирюзовые глаза...горевшие яростью. - Клод... О, это великолепное шипение! Змеи со всего мира просто высохли бы от зависти. Дворецкий же невозмутимо вскинул левую бровь. - Клод! Так. А вот теперь уже напористо да с гневом. Демон склонился. - Да, господин. Алоис недовольно поморщился. Детское лицо мило нахмурилось. - Одевай уже. Клод удивленно раскрыл глаза, но поспешил со своими обязанностями. И снова расстегнутые пуговицы, снова с вызовом брошенное "злишься?", снова взгляд с насмешкой. "Холод, Клод, ты целиком высечен из холода". Завтрак прошёл как обычно. Яичница с хрустящими гренками, сэндвичи, апельсиновый сок. Но чего-то не хватало. Ах да. Тарелка разлетелась вдребезги прямо перед Анной. Лодыжку окрасила алая струя крови. Алоис довольно облизал губы и через секунду поместье потряс оглушительный крик. - Где мой десерт!? - Сегодня карамельное парфе с вишней и сливками, мой граф. Алоис в возбуждении поерзал на стуле. Он обожал карамель. Ясные глаза так и светились. Не успел Клод поставить бокал на стол, как Транси уже успел зажать вишню меж розоватых губ. Потек сок. Довольно зажмурившись, он стал посасывать ягодку, попутно слизывая сок с губ. - Клод, ты был восхитителен! - звонкий голос ударил пощечиной по бледной скуле Фаустуса. Тот натянул на лицо подобострастную улыбку(получился оскал) и обернулся с подносом в руке. - Вы мне льстите, хозяин. Внезапно Транси ухватился за стол и ошарашенно уставился на дворецкого. Тот непонимающе взглянул на него. - Мой граф... Алоис круто развернулся на каблуках и побежал по лестнице, оставляя недоумевающего слугу смотреть вслед. "Быстрее, быстрее", запыхался блондин, и влетел в первую попавшуюся дверь. Тяжело дыша, прислонился к ней изнутри, скидывая пиджак. "Что это? Неужели Клод...?" Тело выгнулось дугой, с губ слетел удивленный стон. А низ живота просто сковало железом тягучее напряжение. Транси еле дополз до кровати, падаю ничком и стараясь напрячь все силы, чтобы не закричать. Но даже одежда терлась об горячую кожу, и граф рывком стянул её себя. "Что за бесовщина?", думал парень, гадая о своей внезапной реакции. Внезапно он перевернулся на живот, и его и без того возбужденный орган прошелся по внутренней стороне бедра. Алоис заскулил и сжал зубами подушку. Ага, помогло. Не в силах терпеть, он начал ласкать уже сочившийся член одной рукой. От первого прикосновения в глазах потемнело. Тело сводило судорогой, ему всё было мало. Ладонь намокла, а простынь начала впитывать стекавшую жидкость. Свободной рукой мальчик сжимал простынь, с искусанных губ слетали стоны, и он не замечал, как они становились громче, несдержаннее, звонче. Но разрядка всё не приходила. Рука задвигалась еще быстрее, но сладкая боль лишь увеличивалась. Тогда граф решил попробовать другой способ удовлетворения. Он знал, что в этом то веке любви предаются и с юношами. Он разжал правую руку, обильно смоченную собственным семенем, и засунул один палец в задний проход. "Сладко", и в памяти невольно пронеслось время, когда он был в роли постельной игрушки у старого графа. Палец скользил внутри него, но все еще... Алоис добавил второй, вздрогнув от небольшого дискомфорта. Выгнувшись, добавил третий. Поистине развратные звуки только разжигали еще большее возбуждение, а левая рука уже устала сжимать стоящий колом член. Юный граф уже не просто стонал, он вскрикивал и рычал, метался на простыни и молил Бога о смерти. Какая ирония, его демон вполне реальное ходячее доказательство того, что небеса бросили его. Внезапно над ним возникла тень, и вкрадчивый голос с потрясающей невозмутимостью произнес: - Я счастлив, что моя невзрачная комната смогла хоть чем-то послужить Вам, мой граф.