Ты чувствуешь

      Лора, покачиваясь из стороны в сторону, забралась на койку с ногами, завернувшись с головой в одеяло. Её била мелкая дрожь, даже несмотря на тёплый уютный кокон. Но всё равно в нём она ощущала себя безопаснее, словно это было не мягкое одеяло, а крепкая преграда, отгораживающая её тело от безумного мужчины, крутящегося около зеркала напротив. Сегодня, едва проснувшись, он опять первым делом начал осматривать себя.       Лора глядела на него невидящим взглядом, ни живая ни мёртвая. Ей казалось, что она только начала просыпаться, медленно осознавая мир вокруг себя, хотя на самом деле практически не сомкнула глаз этой ночью. Она была уверена, что спала с того момента, как её уничтожил этот ублюдок, жестоко изнасиловав второй раз. Спала и не чувствовала, что происходило после того, как её измазали в сперме грязного убийцы. Но… Если Лора действительно спала… Откуда тогда всё помнила? Почему она знала, что, насытившись, псих аккуратно переложил её в поддон и сам вычистил тело от спермы и пота? Почему она помнит, как появились многочисленные пластыри и перевязки на местах порезов и ссадин? А впрочем, есть ли разница? Пачкая тело легко запачкать и душу. Вот только так же легко их одновременно отмыть не выйдет. На Лору надели свежее нижнее бельё, очевидно, приобретённое похитителем специально для неё, новую майку с изображением печального кота на груди и отнесли обратно в постель. Пусть в повседневной жизни девушка никогда бы не надела трусы в чёрный цветочек из столь дешевого материала или бесформенную футболку, это была чистая удобная одежда. Даже слишком чистая для такого осквернённого человека, как она.       Пребывая в полубессознательном состоянии, видя, но не реагируя на происходящее, девушка неосознанно старалась сжаться, чтобы не запачкать мир вокруг собой. Только ближе к вечеру прошедшего дня Лора полностью погрузилась в апатию. Она просто сидела и смотрела вперёд, как будто жила в другом измерении, наблюдая за этим через одностороннее окно. Яркие краски рассвета и свежий ветер, подувший с первыми лучами солнца, немного пробудили её разум. На высохших ресницах снова заблестели слёзы. Следующий глубокий вдох наполнил иссушённое ужасом тело жизнью. Девушка пошевелилась, вынужденная с тяжёлым сердцем заново осознать реальность. Опять болело всё тело, особенно в анусе. От постоянных слёз и переутомления раскалывалась голова, к тому же она ничего не пила и не ела больше суток. Кажется, похититель вчера приносил ей какую-то еду, но девушка была не в том состоянии, чтобы хотя бы обратить на это внимание. Зато сейчас литровую бутылочку с водой и тарелку с засохшими сэндвичами она заметила сразу, однако не притронулась ни к тому, ни к другому, несмотря на сильное першение в горле. Только плотнее закуталась в одеяло, стараясь не думать о том, что может принести сегодняшний день. Казалось, после уже пережитого бояться больше нечего. Но нет. Когда из второй комнаты опять послышался шум, сердце девушки сжалось от ужаса, даже в груди защемило, тело пробил озноб. Её затрясло. Но сонно шаркающий мужчина удостоил жертву только коротким взглядом, сразу направившись к зеркалу, полностью повторяя вчерашний осмотр.       Долго ждать нового кошмара затаив дыхание невозможно. Пока маньяк был занят собой, Лора начала тихо раскачиваться, это её успокаивало.       Насильник по-прежнему внушал безумный страх. Хотелось сделать хоть что-нибудь, лишь бы обезопасить себя. Конечно, сидеть с гордо поднятой головой, бросая на жестокого мучителя холодные взгляды, красиво, но в данной ситуации невероятно глупо. Да это и не в характере мягкой девушки. Она не хотела больше ярости, не хотела больше вчерашнего дня.        — Как… как вас зовут? — очень тихо прошептала Лора.       Мужчина мигом обернулся, сталкиваясь с несчастным забитым взглядом, направленным на него. Лора всхлипнула, снова увидев чёрную бездну в чужих глазах, уже уготовивших ей судьбу. Страсть, порождённая больным воображением, ведёт только к уничтожению объекта этой страсти. Она не позволяет думать о чём-то, кроме удовлетворения собственных желаний, до тех пор, пока жертва не окажется выпитой до дна, пока её душа не умрёт в агонии. Тело без души быстро придёт в негодность.       Наверное, безумно глупо было со стороны Лоры привлечь к себе внимание насильника. Любое неверное слово приведёт к вспышке ярости, но девушка заставила себя предпринять эту попытку. Возможно, проявив дружелюбие и понимание, она сумеет вызвать у него жалость или хотя бы симпатию. Пусть шанс на спасение рискованный и слабый, но… иначе не выжить точно.       Несколько секунд в ожидании реакции похитителя показались Лоре вечностью. Шаг по направлению к ней — смертельным выстрелом.        — Гр-рам.       Голос мужчины прозвучал очень тихо. Его хозяин с интересом подошел к кровати. Такой близости девушка определённо не желала, да и не была к ней готова. Но бежать некуда, отступать тоже.        — Это... настоящее имя? — еле шевеля пересохшими губами, прохрипела она.        — Меня зовут не по имени.        От нескрываемой насмешки в голосе побежали мурашки. Мужчина сдвинул корпус, и Лора отшатнулась назад, врезавшись спиной в стену, но Грам только протянул ей подхваченную с пола закрытую бутылку воды. Глядя на медленно покачивающуюся жидкость, Лора невольно сглотнула. Она только сейчас осознала, как дико хотела пить.        Дрожащим ослабевшим рукам было трудно справиться с крышкой, ещё больше мешали рваные судорожные движения, но жажда победила. Припав к пластмассовому горлышку, Лора с такой жадностью глотала прохладную воду, будто не пила неделю, в один присест опустошив треть бутылки. Грам довольно улыбнулся, когда девушка, наконец, оторвалась от горлышка, шумно вдыхая воздух. Немного воды пролилось мимо рта и тонкими струйками потекло по подбородку, капая на майку и одеяло. Лора вытерла её тыльной стороной ладони.        — Сэндвичи засохли, — мужчина небрежно пнул ботинком звякнувшую тарелку. — Я сделаю тосты.        — Я… — Лора хотела было отказаться. В её положении еда — последнее, о чём человек подумает, но, кажется, организм был иного мнения. Он истощился, и ему требовалась энергия. Девушка отчётливо ощутила голод.       Грам ждал окончания фразы, но пленница, резко замолчав, не проронила больше ни слова, только смущённо потупилась. Слишком не по себе сидеть и разговаривать о еде с существом, способным в любой момент напасть на неё и в очередной раз изнасиловать. Впрочем, Грам и так воспринял оборванную на полуслове фразу, как согласие. Новые тосты с джемом и арахисовым маслом первой свежестью не отличались, но, в отличие от сендвичей, были мягкими. Вкус приемлемый, этого хватило, чтобы Лора с голодухи набросилась на предложенную еду, как настоящая дикарка. Ей даже стало всё равно, что мужчина продолжил на неё смотреть, не отводя глаз. Руки испачкались в джеме, пальцы и рот мгновенно стали липкими. Едва зверский голод утолился, Лора начала оглядывать пространство в поисках салфетки, но ничего подобного не обнаружила. Проситься в ванную девушка побоялась: предыдущий поход ничем хорошим не закончился. В итоге она решилась на вопиющий поступок, который не позволяла себе даже в детстве, — облизать пальцы.       Грам, наблюдавший за ней почти не мигая, при первых же скромных попытках провести кончиком языка по мизинцу подался вперёд, перехватил её запястье и потянулся к нему с явным намереньем продолжить за неё.        — Нет… — слабо пискнула Лора в неудачных попытках отдёрнуть руку или отстраниться. — Не надо, пожалуйста!       Девушка сжалась, стараясь побороть приступ отвращения. Чужие испещрённые шрамами губы коснулись её пальцев. Мокрый язык, оказавшийся так же покрытым бесчисленными шрамами и мелкими разрезами, медленно заскользил по коже, слизывая остатки джема и масла.        — Это же не больно? — спросил он, подняв голову.       Лора издала нечленораздельный звук. Ухмылка Грама начала исчезать, брови нахмурились, в глазах показались нотки нетерпения. Он хотел услышать ответ от молчащей дрожащей девушки.        — Не больно… — пришлось выдавить из себя Лоре, поскольку хватка на её запястьях усилилась, неприятно сдавив мышцы и связки.       Да, действительно, его облизывание не было болезненным, но это не делало процесс менее мерзким. Девушка была вынуждена, брезгливо сморщившись, наблюдать, как её слюнявит отвратительный, грязный убийца, живущий в недостройке, почти что на улице, и наверняка имеющий несколько разновидностей блох, вшей и прочих насекомых. Странно, что такие мысли возникли у неё только сейчас, впрочем, их хватило, чтобы почувствовать себя заражённой всеми видами инфекционных и грибковых заболеваний. У него же вполне может оказаться какая-нибудь дрянь, уже с комфортом перекочевавшая в её тело. И это не грязь, не отмоешься.       Лора почувствовала, что не может дышать. От возникшей паники ей сдавило горло неконтролируемыми спазмами. Она сейчас сможет либо заставить себя отмахнуться от надуманных ужасов и перетерпеть, либо сорвётся в истерике. Вряд ли второй вариант мог привести к чему-либо хорошему. Пришлось зажмуриться, стиснуть зубы и спокойно сидеть, пока Грам слюнявил её кожу. Вот только ни джема, ни арахисового масла на пальцах уже не осталось, а он всё лизал, постоянно спускаясь ниже, на ладонь. С каждым новым прикосновением его язык всё сильнее прижимался к коже, дыхание учащалось… Кажется, ещё чуть-чуть, и он либо вцепится в плоть зубами, точно собака, либо в очередной раз изнасилует.       Бледная от страха Лора не знала, что ей делать, как защититься. Мольбой не остановишь, сопротивляться бесполезно… Когда губы мужчины дошли до её запястья, она не выдержала.        — А… извините… — девушка открыла рот раньше, чем поняла, как собирается его останавливать. — Я… м-м-м… Я хотела с… спросить… — слова придумывались на ходу. Лишь бы опять он не впал в ярость. — Можно?       Мужчина поднял голову, облизнув губы. Лору в очередной раз передёрнуло от отвращения. Руку очень захотелось продезинфицировать, но она боялась даже просто вытереть её у него на глазах.        — Что?       Кажется, Грама заинтересовала внезапно захотевшая пообщаться жертва. По крайней мере, широкая ухмылка на плотно сжатых губах говорила о хорошем расположении духа… на данную секунду. А вот Лора чувствовала себя как на пороховой бочке. Она не знала, о чём спрашивать. А если насильник поймёт, что девушка хотела просто отвлечь его внимание, он разозлится? Лоб девушки покрылся испариной, голова отказывалась работать. В мыслях — только брезгливость к маньяку.        — Вы... вы работаете где-нибудь? Чем занимаетесь?       Про себя Лора уже простилась с жизнью. Она понятия не имела, почему из всех возможных вопросов вырвался именно этот. На удивление, Граму показалось совершенно естественным, что пленница ни с того ни с сего решила поболтать о нём. А может, он просто хотел, чтобы объект его страсти проявил внимание и интерес к его персоне, поэтому даже обрадовался, отвечая на вопрос.        — Я — ор-ружие.        — Оружие? — девушка не поняла, как толковать его ответ. — Какое оружие?        — Любое. За котор-рое будут готовы заплатить.        — Вы… торгуете оружием?        — Нет. Я и есть ор-ружие.       И без того пугающая аура Грама показалась Лоре совсем жуткой. Смотреть в чёрные глаза стало почти невозможно. Девушка никак не могла понять, что мужчина имеет в виду. Он… действительно считает себя оружием? Это очередное доказательство его безумия? Тогда неудивительно, что Грам живёт здесь. Судя по состоянию квартиры, платить за такое оружие никто не хотел. Пленница невольно вспомнила, как видела его в лохмотьях около дерева. Как он молниеносно достал пистолет, метко выстрелив в Джо. Детектив Серенс же говорил, что Мэта убил настоящий профессионал… У Лоры перед глазами подробно прошёл день их первой встречи: картавый юноша, пущенный ею на балкон, убитый хозяин дома вместе со всей семьёй…        — Вы… наёмный убийца… — теперь до девушки дошло, что за тип преследовал её столько лет.        Стук сердца сделался слишком громким и болезненным. Могильный холод окутал тело, будто прелюдия её собственных похорон. Значит, действительно… Именно она впустила в дом убийцу десять лет назад. Тогда для неё это сейчас вполне справедливое наказание: быть похищенной существом с больной психикой, раз в детстве мозгов не хватало. Шансов на её спасение всё меньше и меньше.        — Почему?.. — Лора не смогла сдержать слезу. Она никогда бы не подумала, что когда-нибудь придётся задать такой вопрос наёмному убийце. — Почему… вы этим занимаетесь?        — Потому что я — ор-ружие, — мужчина пока не злился. Наоборот, от любой эмоции, отображающейся на лице девушки, Грам выглядел всё одухотвореннее.        «Он сказал, что хотел коснуться «ангела» с восемнадцати лет… Значит, когда мы встретились десять лет назад, ему было восемнадцать? — девушка поёжилась, плотнее укутавшись в одеяло. Она почти не запомнила внешность юноши с балкона, да и свет в комнате не горел. — Кажется, он выглядел немного моложе… Боже, если уже в моём возрасте он был профессиональным убийцей, а другой не смог бы провернуть всё так ловко… Что же он сейчас? Способно ли хоть что-нибудь вызвать у него жалость и сочувствие?!»       Нельзя больше продолжать накручивать себя. От того, что она узнала о нём новые сведения, само существо перед ней не изменится. Оно было таким всегда, а лишние эмоции пойдут во вред. К тому же мужчина вроде бы устал ждать, когда у Лоры закончится мыслительный процесс. Того и гляди, снова полезет со всякими извращениями. Честно сказать, девушка представляла себе наёмных убийц несколько иначе. Психи они или нет, но вряд ли жили бы в таких развалинах.        — Вы… давно здесь живёте? — Лора не знала, о чём ещё спросить, лишь бы удержать его на расстоянии.        — Я здесь не живу. Здесь убежище для Ангела.        — Что?        — Мой дом далеко, и его знают. Здесь пока безопасно.       Ну что же, картина прояснялась. Данное место оборудовали специально, чтобы запереть её, где не станут искать. Но тогда как понимать это «пока»?        — Сколько… вы будете меня здесь держать?        Мужчина улыбнулся шире, его глаза мрачно блеснули. Лора не успела и ахнуть, как он подался вперёд.        — Лор-ра, Лор-ра, ты такая любопытная.        Холодные ладони снова завладели её запястьем, желая поднести руку ближе к себе. Девушка испуганно воспротивилась. Даже узнать о цели этого действия было страшно.        — Извините, — как можно быстрее проговорила она, вырываясь, словно его движения были наказанием за неосторожность.       Сопротивление провалилось. Вместо руки, Грам подтянул её к себе всю. Пленница невольно пискнула: только немного притихшая боль остро напомнила о себе. Особенно в заднем проходе.        — Я счастлив, — тихо прошептал мужчина, прижав Лору спиной к кушетке и навалившись сверху, отчего продавленные пружины заскрипели. — Ангел, наконец, повер-рнулся ко мне. Интер-ресуется… — он коснулся до её плотно сжавшихся губ указательным пальцем, обводя их контур. Пленница от страха не издала ни звука. — Даже, если пр-росто, чтобы потянуть вр-ремя….        Сердце Лоры пропустило удар. Её раскусили мгновенно? Понимая, что сейчас последует нечто плохое, девушка как можно плотнее сжала бёдра, переплетая ступни. Нет, это не поможет, если он захочет напасть, возможно, даже сделает хуже, как в первый раз, когда насильник продирался сквозь сжатые мышцы, но её тело действовало само по себе. Его вели инстинкты, раз сознание хозяйки было не в состоянии подумать о защите.        — Пр-ростите… — губы девушки задрожали. Неприятное ощущение в анусе усилилось от мысли, что сейчас всё повторится. Она уже практически чувствовала его член, тыкающийся ей в задний проход. — Простите меня, — две слезинки скатились из уголков глаз, Лора не могла найти слов, способных оправдать её перед маньяком. — Я…        — Неважно, — перебил Грам, рукавом вытирая её слёзы. Пленница вынужденно зажмурилась: слишком неаккуратные прикосновения, чуть в глаз тряпкой не попал. — После долгого голода и кр-рошки пир-р.       Кажется, не злится… Но это ничего не гарантировало. В тёмных глазах пугающая пустота по-прежнему пыталась затянуть в себя мир вокруг, мрачная улыбка растягивала кожу на губах, делая шрамы особенно яркими. Что он задумал?!       Костлявый палец вдавился в губы жертвы, сильно прижав их к зубам. Девушка не выдержала боли и отвращения, мыча, она попыталась завертеть головой. Палец неотступно следовал за ней, надавливая сильнее. Подушечка уже протиснулась внутрь, тоже уперевшись в зубы. Лора замычала ещё громче.        — Оближи его.        — Мнм, — жалобное мычание сквозь плотно сжатые губы послужило отрицательным ответом.       Чувствовать у себя во рту чужие грязные пальцы Лора не хотела. Даже от мысли о подобной мерзости тошнота подкатывалась к горлу. Девушка ещё раз мотнула головой, но тут мужская ладонь легла ей на лоб. Грам прижал её голову к кровати, мешая отворачиваться. Несмотря на то, что его слова, произнесённые спокойным голосом, звучали как просьба, отказа он не принял.        — Оближи… Это ведь не больно?       Больно! Очень больно! Противно! Дико! Просто унизительно! Но разве… разве есть хотя бы шанс спастись?       Очень медленно Лора приоткрыла рот. Палец тут же скользнул внутрь, прижавшись к её языку. Мерзко! Невозможно мерзко и отвратительно! Она не могла сказать, на что точно походил привкус; возможно, и ни на что, просто человеческое тело, но ощущать это на своём языке было тошнотворно.       Видя, что пленница ничего делать не в состоянии, Грам сам начал тереть палец о язык, нёбо и щёки изнутри в попытке сильнее его смочить. Девушка словно оцепенела. Хуже всего было даже не болезненное шевеление пальца у неё во рту, а выражение лица маньяка. Поначалу он смотрел внимательно, нахмурив брови, пристальный взгляд не отрывался от жертвы ни на секунду, будто он старался что-то понять, разгадать сложную загадку… Но потом убийца прикрыл веки, ухмылка пропала, рот приоткрылся.        «Он… — у Лоры увиденное никак не укладывалось в голове, — он… получает наслаждение?»       К первому пальцу у неё во рту присоединился второй. Движения из хаотичных перешли в поступательные. Это уже походило на нечто другое. Несмотря на то, что он не засовывал пальцы глубоко, девушка с трудом подавила рвотный позыв. Грам насиловал её в рот пальцами с таким лицом, словно вот-вот забьётся в экстазе. Невозможное отвратительное безумие!       Самое страшное, что у Лоры не возникло даже мысли вырваться. Девушка просто, стараясь абстрагироваться, зациклено смотрела на неровные шрамы у него на правой щеке. Она смирилась. Смирилась с ужасом, понимая, что дальше он наверняка принудит её к настоящему оральному сексу. Ведь главное, чтобы «Ангел» остался чистым, как сказал Грам. Девственную плеву он не порвёт, но с остальным телом будет творить всё, что захочет, оскверняя и уничтожая его. А что может сделать пленница? Как защититься?! Никак… Она обычная слабая сломленная испуганная девчонка. Умирающая тень от Ларисы Строрич…        — Укуси их.       Тихий шёпот вырвал Лору из самоуничтожающих мыслей. Несчастная девушка даже не заметила, как зажмурилась. Разлепить веки оказалось непросто, раскрытые глаза сильно защипало от слёз. Наверное, Грам был бы в восторге, если бы узнал об этом. Но сейчас его интересовало другое.        — Укуси их! — повторил мужчина, не скрывая нетерпения.       Девушка не сразу поняла, что он имеет в виду свои собственные пальцы, которые уже прижимались к её нижней челюсти. Лора подчинилась, до конца не осознав, чего от неё хотят. Укусом это назвать было нельзя, она просто прикрыла рот, едва касаясь зубами кожи.        — Сильнее…       Девушку и без того невозможно мутило. Учащённое дыхание маньяка и открытое желание в голосе только добавили дурноты, но пленница послушно сжала зубы. Чуть-чуть. Брови Грама сдвинулись к переносице. Он попробовал пошевелить пальцами.        — Сильнее.       На этот раз распоряжение прозвучало коротко, даже серьёзно. Без придыханий и гримас. Лора растеряно моргнула. Сжать сильнее она боялась. Зачем это ему? Узнать, больно ли ей кусать? А что потом? Вырвет зубы? Медлительность вышла ей боком. Грам, не дождавшись от пленницы повиновения, решил действовать по-другому.        — Ты не знаешь, как сильно надо, Лор-ра, Лор-ра? — в голосе убийцы послышалась издёвка. — Тогда пр-росто повтор-ряй.       Когда он прикоснулся к её запястью, пытаясь оторвать его от груди, Лора истерически всхлипнула и даже показала попытку сопротивления, выразившуюся в коротком мычании и напряжении мышц.        «Не надо, не мучай меня!» — хотела было взмолиться она, но из-за занятого рта у неё вырвались непохожие на речь глухие звуки. Старания вытолкнуть языком чужие пальцы привели только к тому, что у девушки по подбородку потекла слюна. Грам больше ничего говорить не стал. Он не обратил внимания на слабо выраженный протест и силой заставил Лору поднять руку. В следующую секунду ей в ребро ладони впились неровные, но острые зубы.        — А-а! — вместо того, чтобы повторить за ним, девушка наоборот широко раскрыла рот, закричав от боли.       Никто её не пожалел. В итоге несколько секунд были бесполезно потеряны на попытки донести свою боль до мужчины. Но когда не удалось, девушка, не думая, так же сомкнула челюсти на пальцах мучителя. Она не контролировала силу своего укуса. Просто вцепилась зубами, будто перед ней находился обычный кусок мяса на кости. В мыслях у неё была только собственная боль. Кажется, этот псих прокусил её руку насквозь! Точно, именно поэтому у неё на языке появился вкус крови! От неё сейчас откусят кусок и сжуют его сырым! В глазах уже давно всё плыло. Терпеть стало невозможно, и Лора, зажмурившись, несколько раз дёрнула головой и, широко раскрыв рот, заорала. Боль сразу же ослабла, но не прекратилась. По коже ладони заскользили тёплые капли ни то слюны, ни то крови. То же самое ощущалось и на подбородке. Во рту металлический привкус усилился. Языку шевелиться уже ничего не мешало. Грам убрал пальцы, но руки её не отпустил. Не в силах сдержать слёзы и приглушить рыдание, разрывающие её от боли и страха, пленница нерешительно открыла глаза.       Мужчина схватил покусанную ладонь Лоры левой рукой с пострадавшими пальцами и, не отрываясь, смотрел на сильно кровоточащие следы от зубов, словно сравнивая их. Девушка, плаксиво сморщившись, потянула назад свою конечность. Ей очень хотелось сжаться, забиться в угол и там в одиночестве убаюкать боль. Но кто бы её выпустил. Грам даже не обратил внимание на несмелые потуги. Его интересовали только раны. Похититель аккуратно прикоснулся то к одному следу, то к другому. Его повреждения выглядели такими же, как и у Лоры, только, в отличие от неё, он не морщился. Внезапно его хватка усилилась.        — Что я чувствую?! — от спокойного тона не осталось и следа. Возглас Грама прозвучал с жадной одержимостью в голосе.       Лора боялась моргнуть. И без того большие голубые глаза раскрылись максимально широко, испуганно таращась на маньяка. Из-за его действий девушка и без того пребывала в шоке, а новый вопрос вогнал её в ступор. Что Грам хочет услышать? Как она должна была понять, что он чувствует?!        — Я… я не знаю! — вынуждено выдохнула пленница, поскольку освободившейся рукой мужчина вцепился ей в плечо.        — Ты — знаешь! — в глазах убийцы расстилалась такая тьма, что, казалось, ещё немного, и она вырвется наружу, покроет всё вокруг, особенно Лору. — Что ты чувствуешь?! Что должен почувствовать я?!       Когда Грам спокоен, его аура пугает, но когда он ведёт себя как обезумевший, находиться рядом и не поддаться панике практически невозможно. Особенно жертве. Наверное, поэтому Лора, вместо того чтобы побыстрее ответить на вопрос, делающий похитителя невменяемым, беспомощно шлёпала губами, глотая воздух.        — Р-расскажи мне! — голос мужчины становился всё громче и уже походил, скорее, на рёв животного. И от растерянности девушки он злился сильнее, в итоге заломив ей кисть.        — Мне больно! — выпалила Лора в тон ему, ощущая себя настоящей добычей хищника.       Крик ободрал незажившее горло, вырвав очередной кашель, но хватка маньяка не ослабла. Когда он чего-то хотел, жалости рядом не было места.        — Мне очень больно, — вынуждено повторила девушка хриплым, еле слышным голосом.       У неё не было времени размышлять над своими словами. Не взвешивая их, не думая о последствиях, она просто выложила, что ощущала. Это оказалось несложно, поскольку всё затмило болью, отчаяньем и страхом.        — На что похожа боль?! — Грам не успокоился. Напротив, ответ пленницы привёл его в ещё большее возбуждение, он даже приподнялся на коленях, накрыв её собственной тенью. — Что это такое?! Как я должен её ощущать?!       Лора открыла рот, но не нашла слов для ответа. Как понять, на что похожа боль? Несчастной девушке даже подумалось: «Укусил бы сам себя и пофилософствовал!» Но… он ведь действительно тоже был укушен. И, судя по следам, она впилась в него даже сильнее. Тогда почему?! Почему он с настоящей маниакальностью требует от неё такого странного ответа?! Неужели… не чувствует?!        — Это похоже на... — постоянные всхлипы мешали говорить, неправдоподобная догадка тоже, но Лора всё же попыталась объяснить, — на… страдание... мучение... — по глазам девушка поняла, что для Грама эти понятия чужды. Так он свой ответ не получит. — Дискомфорт, — нашлась она, прерывисто дыша.       Хватка на её плече ослабла. Мужчина слушал внимательно.        — Дискомфорт, который… мешает… Если очень сильный, то он не даёт работать голове, отвлекая на… на себя всё внимание. А иногда… даже тело отказывается слушаться, пока этот дискомфорт не исчезнет.       Лора с надеждой посмотрела заплаканными глазами на мужчину. Он же, не отрываясь, глядел на ранки от зубов, сосредоточенно нахмурившись, точно маленький ребёнок, пытающийся засунуть кубики в соответствующие формочки вслед за мамой, но не понимающий, как это у неё выходит так просто.        — Я никогда не смогу понять… — слова Грама пропитались таким отчаяньем, словно это он тут похищенная жертва, обречённая на вечные муки.       Мужчина ещё немного посмотрел на ранки, горько усмехнулся и слез с Лоры. Девушка осторожно приподнялась. Теперь похититель казался ещё страшнее. У неё в голове зародилось множество вопросов, но пленница предпочла смолчать. Заново заводить только успокоившегося психа было бы верхом безумия. Вместо этого Лора предпочла заняться собой. Ребро ладони всё ещё сильно болело и кровоточило.        — Я сейчас пер-ревяжу, — судя по всему, Грам уже полностью успокоился. Все следы переживаний исчезли. Он, как обычно, прихрамывая, вышел к себе в комнату за коробкой с лекарствами, не обращая внимания, что ему тоже не помешало бы обработать рану.       Лора, сжавшись в угол, была бы больше рада, если бы её оставили в покое, желательно, предварительно отпустив в туалет. Нахождение рядом безумного убийцы, даже с благими намерениями, вселяло ужас. Но девушку никто не спрашивал. Грам вернулся, усаживаясь на кушетку, поближе к пленнице, достал принесённые антисептик и бинты и взял её руку. Несмотря на сильную тревогу, Лора не могла не заметить, что он действительно спокойно двигает прокусанными пальцами, хотя они должны болеть не меньше, чем её ладонь!       Полностью игнорировать себя Грам, как оказалось, не собирался. Закончив с пленницей, он полил антисептиком и свои пальцы, после чего залепил их пластырем. Девушка невольно бросила взгляд в окно, гадая о времени. Судя по солнцу, не больше десяти часов. Ещё только утро, а она уже потеряла уйму нервных клеток, что же будет дальше? Больше всего она боялась, что мужчина всё-таки принудит её к оральному сексу. Не сейчас, так через пару часов. Не сегодня, так завтра. У него впереди масса времени.        — Мне сегодня надо отлучиться, — Грам поставил коробку с лекарствами на пол, около кушетки жертвы, — на несколько часов.       Сердце Лоры забилось как сумасшедшее. Ничего не скажешь, известие волнительное. Главное теперь не показать этого волнения похитителю. Девушка сжала кусок одеяла, стараясь, чтобы её лицо осталось безразличным. От этого сейчас может многое зависеть.        — Лор-ра, Лор-ра, ты же не будешь скучать?       Опять эта мрачная улыбка. Чему он радуется? Ответ от девушки не требовался. Убийца ушёл к себе в комнату, судя по звукам, собираться. Лора же, вслушиваясь в шуршание одежды, обняла себя за плечи, гадая, как её свяжут. Он же не оставит пленницу просто так, не позаботившись о том, чтобы она не сбежала? Ничего… Уж лучше провести несколько часов связанной, чем в ежесекундном ожидании насилия и надругательства. Лишь бы он не захотел сделать чего-нибудь перед уходом.       Мужчина показался в дырявом проёме так внезапно, что девушка от неожиданности вздрогнула. Его высокая худая фигура была облачена, как всегда, в тёмные тона. Штаны он так и не сменил, что вызвало у Лоры короткую гримасу брезгливости. Вместо майки, Грам натянул тёмно-синюю кофту с глубоким капюшоном, который хорошо покрывал его голову, затеняя глаза. Но больше всего выделялись висящие на нём пистолеты. Портупею с двумя пугающими стволами должна была прикрыть зажатая в руке куртка. Вполне возможно, она же за счёт длины скроет кобуру с ещё одним небольшим пистолетом на поясе, а также кожаные чехлы, прикреплённые к ремню, очевидно, содержащие какие-нибудь устройства для стрельбы. На правом бедре он плотно затянул очень широкие полоски из чёрной кожи с карманами, из которых торчали металлические цилиндры с полыми кольцами на окончании. Со стороны это вполне можно было принять за украшение, но Лора мигом вспомнила рукоятку ножа, которым мужчина разрезал ей бюстгальтер. Сомнений, куда он собирается, не осталось. Мужчина шёл убивать.       В памяти Лоры невольно возникла их первая встреча. Как ловко он тогда осуществил задуманное. Сейчас же его навыки должны были ещё улучшиться. Грам, бесспорно, — действительно профессиональный убийца. Он на самом деле оружие.       Хаос и паника после убийства, увиденные Лорой в детстве, запомнились навсегда. К тому же детское воображение ещё и приукрасило эти события, превращая душераздирающие эмоции в настоящий кошмар. И сегодня кому-то это тоже придётся пережить?!       Уход похитителя уже не вызывал радости — слишком трагичные у него будут последствия.        «Мои родители… — охваченная сочувствием к возможной жертве и её родственникам, Лора вспомнила, что в роли цели вполне может оказаться её семья. — На папу тоже охотятся! А что, если его заказали…»        — Вы… — страх за близких оказался сильнее страха за себя, и девушка немного подалась вперёд, обращаясь к надевающему перед зеркалом куртку мужчине. Он с интересом обернулся. — Вы же не… не за моими родителями?       Лора ждала удивления, насмешки… чего угодно, подтверждающего, что её предположение — глупость, но вместо этого тонкие губы Грама тронула понимающая мягкая улыбка. Он посмотрел на вспотевшую от волнения пленницу, после чего негромко проговорил:        — Ангел не должен плакать.       Девушку как громом поразило.        — Чт… Что? — забыв про обувь, она поставила ноги на пыльный коврик. Боль в пояснице не позволила ей встать ровно, но Лора не обратила на это внимания. — Вы же не… не…        — Нет, — Грам закончил со всеми приготовлениями и направился к пленнице. — Сегодня — нет.        «Не сегодня, а когда?! — Лора не могла растолковать его слова иначе, как подтверждение своей догадке. Её отца действительно хотят убить.        — Я скоро вернусь, — Грам приблизился вплотную к умоляюще уставившейся на него жертве, протянул руку и толкнул её в грудь.       Каркас кушетки врезался девушке в ноги. Отступить, чтобы сохранить равновесие, было некуда, и она упала на постель, громко охнув от боли. Из-за грубого приземления анус ужалило, словно в него воткнули непотушенный окурок сигареты. По крайней мере, Лоре пришла на ум именно такая ассоциация. Смотрящий на неё сверху вниз мужчина довольно улыбался.        — Лор-ра, Лор-ра, ты будешь меня ждать? Жди, и Ангелу не придётся плакать.       Девушка, приготовившись к связыванию, с удивлением следила, как похититель прошёлся к выходу, отпер замок на цепи, затем на двери и быстро вышел. Раздался щелчок замка и лязг цепи с той стороны. Очевидно, там была такая же конструкция. Лора осталась в одиночестве. Даже несмотря на понимание этого, шевелиться было страшно. Аура убийцы сохранилась в помещении, будто он, на самом деле, никуда не уходил. Казалось, что Грам остался под дверью, просто ждёт, когда пленница начнёт искать для себя лазейки. Иначе почему её не связали?!       Вставать больно, ходить — ещё больнее, но девушка превозмогла себя. Передвигаться пришлось опираясь на стены и мебель. Впрочем, сейчас Лора, наверное, впервые в жизни не задумывалась, как она ходит и выглядит. Ей было абсолютно всё равно, во что она одета, в каком виде выберется на улицу, если сможет. Лишь бы спастись. Появись шанс, пленница была готова это сделать хоть нагишом… Только бы найти лазейку. А для этого необходимо полностью изучить место, в которое попала.       Но в первую очередь естественные потребности. Во вторую, поскольку это было по пути, девушка быстро осмотрела шкафы на кухне. Ничего необычного. Множество бутылок с водой, бесхитростная еда, которую не нужно готовить, посуда. Сменная одежда для неё и ванные принадлежности тоже хранились в одном из шкафов на кухне. А где бы ещё им храниться, мебели в недостроенной квартире немного. Судя по тщательности приготовления, Грам планировал развлекаться с Лорой долго… Дольше, чем девушка смогла бы выдержать в здравом уме.       Сжав в кулаке плотную ткань одной из запасных маек, Лора, как во сне, подняла лицо к потолку. Своих собственных слёз она уже не замечала. Просто смотрела широко открытыми глазами вверх, словно видела не серую поверхность недостройки, а небо. Её губы еле заметно шевелились в беззвучной молитве, руки беспомощно повисли, так и не выпустив майки из пальцев, ноги подкосились, и Лора рухнула на колени, содрав пластыри с прежних ссадин.       Ей перестало хватать воздуха, несмотря на частое дыхание. Комната внезапно показалась очень душной, голова закружилась. Лора бессильно повалилась на бок, продолжая цепляться за несчастную майку. Рыскать по ящикам не было смысла! Профессиональный наёмный убийца, каким бы психом он ни оказался, просто не мог быть глупым. Он бы не оставил пленницу, если бы у неё был хоть шанс спастись! И уж тем более не стал бы раскладывать предметы, способные помочь побегу в ящиках. Все надежды бессмысленны!       Непонятно как, Лоре всё же удалось хотя бы частично восстановить дыхание, но паника контролю не поддалась. Она охватывала сознание всё сильнее. К ней присоединилось отчаянье, решительная потребность в действиях. Бывают ошибки! Грам просто не мог предусмотреть всё! Тем более, люди не одинаковы, и там, где не сможет спастись одна девушка, спасётся другая!        «Дверь… — Лора начала движение на карачках, с трудом контролируя свои конечности, — окно… Вдруг… я могла не всё заметить в первый раз. Вдруг там можно выбраться….»       Постепенно Лоре удалось встать на ноги, несмотря на нервную дрожь и головокружение. Майка, сжатая в пальцах и проволочённая по пыльному полу, была яростно отброшена прочь. Даже настойчивое жжение в заднем проходе притупилось под воздействием анестезирующего помешательства. Никак по-другому состояние Лоры охарактеризовать было нельзя. Движения, когда девушка попыталась сорвать ткань с окна, были слишком хаотичными и резкими, чтобы увенчаться успехом. Пришлось просто отпихнуть занавеску в сторону, возбуждённо оглядываясь.       Ничего не изменилось. Всё тот же седьмой этаж, всё те же строительные леса в стороне. Не теряя решимости, Лора посмотрела вверх. До крыши не дотянуться, даже если встать на подоконник. В ход пошли абсолютно безумные идеи: рискнуть спрыгнуть, попробовать оттолкнуться подальше в сторону, может, удастся долететь до строительных лесов… Из всех имеющихся здесь тряпок сплести верёвочную лестницу…       Девушка даже решилась взобраться на подоконник и проверить свои ощущения: сможет ли она при необходимости спрыгнуть. Едва Лора с помощью койки поставила ногу в дыру под названием окно и перенесла на неё вес, тело оцепенело. Руки вспотели, скользя по бетонным стенам и мешая за них держаться. Повязка на ладони ещё больше усложнила дело, цепляясь за шероховатости. Длинные спутанные волосы растрепал ветер, создавая дополнительные помехи. Говорят, вниз смотреть нельзя, но девушка не могла не то что отвести взгляд от открывшегося вида, но даже моргнуть была не в состоянии. В глазах то плыло, то темнело. Инстинкт самосохранения проснулся вовремя, вынуждая тяжело дышащую хозяйку спуститься обратно. Несмотря на плохо соображающий разум, Лора всё же поняла, что использовать окно невозможно. Это в фильмах отважные героини внезапно обретают сверхъестественную ловкость, отважно карабкаясь по вертикальным стенам, профессионально связывают простыни, попутно заколдовывая их на прочность, а если всё же падают, то потом мужественно с переломными костями на бровях доползают до больницы, полиции или прекрасного принца, с блеском заменяющего и тех, и других. Сейчас Лора как никогда осознала слова Джины о том, что реальность отличается от наивных романтических бредней. Даже если девушке и удастся сорвать ткань с окон, связать её с простынями и майками, этой длины не хватит. По канату она никогда не лазила. Так как собралась спускаться с такой высоты?!       Неспособность использовать окно добавила пленнице злости. Все надежды обратились на дверь. Ручку дёргать глупо, естественно, она заперта, но не проверить было бы ещё глупее. Нет, дверь даже не шевелится, тщательно закрыта. Осмотр замочной скважины и петель тоже не принёс результата. Лора просто не знала, что должна там найти. Медленно, но уверенно решимость начала покидать её сознание, оставляя за собой только отчаянье. Желание вырваться и невозможность его осуществить разрывали девушку на части. Чем больше она осознавала полную безысходность ситуации, тем сильнее не хотела ей верить. Что-то внутри неё треснуло, надломилось. Все подавляемые до этого истерические эмоции в один миг вырвались на свободу и обрушились на злосчастную дверь. Больше не имело значения, что она железная, стало абсолютно неважно, что она заперта. Сейчас для Лоры дверь была её главным врагом, желающим девушке погибели.       Что только ни делают люди в минуты безумия. Слабая пленница, уже не чувствуя ни старой, ни новой боли, обрушилась на металл, колотя его то ногами, то руками, то врезаясь в него плечом. Гул заполнил комнату. Яростные вопли и рычание Лоры словно слились с ним воедино и уже проникли во все уголки недостроенного дома. Ей казалось, что дверь шатается, ещё немного, и она сойдёт с петель, или не выдержит замок, или… случится что-нибудь ещё, и дорога к спасению откроется. Но нет. Каждый новый рывок выпивал силы девушки. Вскоре ноги начали заплетаться, ушибленные места болеть. Вернулась ломота в пояснице, жжение в заднем проходе и неприятное пощипывание в ссадинах. Вместо рыка из горла вырвались душераздирающие рыдания. Гул от ослабевающих ударов затихал. Дверь осталась неприступной.       Уже в полном изнеможении, осознавая свой проигрыш, Лора последний раз кинулась на металл, на некоторое время, давясь рыданиями, замерла, прижавшись к нему, бессознательно продолжая слабо колотить кулачком, после чего медленно сползла вниз, упав навзничь на пол перед победившим противником. Это был конец. Полное осознание своей участи: сидеть и ждать, как бесправная игрушка, когда придёт маньяк с ней поиграть.       И маньяк пришёл. Где-то спустя два часа дверь, оставшаяся безразличной к пленнице, послушно распахнулась по движению руки убийцы, пропуская его внутрь. Лора уже не плакала. Она просто не шевелилась, лёжа на том же самом месте, где упала, широко раскрыв глаза, устремив взгляд в никуда. Какой-то частью сохранившегося сознания она услышала приход Грама, кожей ощутила дыхание согнувшегося над ней мужчины, почувствовала прикосновение костлявых холодных пальцев к шее, проверяющих пульс, но не отреагировала ни на что. Не пошевелилась она и когда похититель поднял её на руки, унося вглубь второй комнаты.       Девушка знала, что должно произойти, когда её не слишком аккуратно положили на матрас попой кверху. Об этом также засвидетельствовала подушка, которую Грам протолкнул ей под живот, вероятно, для своего удобства. Но даже когда с неё, задрав майку, стянули нижнее бельё, Лора осталась безразлично лежать не двигаясь. Она не видела смысла бороться и сопротивляться. Сейчас её опять изнасилуют в задний проход, и она ничего не сможет с этим поделать. Как и в прошлые разы. И как тогда это начнётся и закончится, чтобы завтра повториться вновь, опять начавшись и закончившись. И послезавтра…       Что-то в душе девушки слабо, словно в предсмертной агонии, шевельнулось. Страх… Отвращение… Смирение не могло убить их полностью. Промедление Грама дало им время усугубить состояние жертвы. В полной апатии девушка перенесла бы это легче. Но нет. Она снова отчаянно мысленно молится о пощаде, хотя уже знает, что никто её молитв не слышит.       Шебуршание сзади подсказало о причине промедления: кажется, Грам лазил по карманам. Едва слышный чпокающий звук интереса не вызвал, он всё равно не приведёт ни к чему новому.       Спустя мгновение чужие руки раздвинули ягодицы жертвы, скользкий палец легко вошёл внутрь, вызвав болезненное сокращение мышц. Тело девушки не радовалось вторжению, но и не сопротивлялось ему. Лора всё больше напоминала пустую куклу, которой всегда видела себя в зеркале, обвешанная рюшками.       Видимо, Грам купил смазку или масло, только этим могло объясниться лёгкое скольжение пальца, которое девушка ощущала, несмотря на отчаянное желание больше ничего никогда не чувствовать. Но омерзение не заглушить, особенно, едва в ней задвигалось уже два пальца, растягивая анус, подготавливая его для более объёмного захватчика.       Когда в Лору упёрлась скользкая, хорошенько смазанная головка, девушка позволила себе только одно движение — она закрыла глаза, согнав скопившиеся в уголках слёзы. Абсолютно бессмысленный поступок, не имеющий возможности избавить её от ощущения проникновения в задний проход члена. От размеренных толчков тело Лоры заколыхалось. Резь была слабее, чем раньше, хотя, возможно, это по причине непрекращающихся мыслей о смерти.       В момент, когда внутри девушки член мужчины запульсировал, выплеснув в кишечник сперму, Лора смогла отчётливо представить, как перестала дышать. Путаница в голове усилилась, сознание больше не понимало, что творится вокруг. Кажется, её снова подняли и куда-то несут. По бёдрам течёт что-то тёплое и противное. Тело положили на прохладную жёсткую поверхность.       Мгновение спустя Лора широко раскрыла глаза, вздрагивая и размахивая руками, мало что понимая, но пытаясь защититься от обрушившегося на неё потока ледяной воды.