Ты чувствуешь

       Утро началось так же, как и всегда. Лора, очнувшаяся от тяжёлого беспокойного сна, состоящего из ускользающих обрывков пережитых ею мук, завернулась в тёплое одеяло. Вчера днём её насильно выдернули из забвения, несколько минут поливая ледяной водой. То же самое повторилось и вечером, когда девушка отказалась от еды. Мужчина приволок её в поддон прямо в одежде, повторяя ледяной душ. Он ни слова не сказал про обнаруженную в грязи майку или про то, что Лора, покрытая синяками, валялась на полу у двери. Спросил только перед тем, как повесить шланг на место: «Тепер-рь будешь есть?» Кажется, полностью сломленная кукла Грама не устраивала.       Лоре пришлось вопреки тошноте заставить себя проглотить поданную ей тарелку картошки. Кусок не лез в горло, тело словно объявило бойкот, с трудом принимая еду. Сегодняшний день обещал быть не лучше. Минимальная программа и так ясна. Её заставят есть, опять изнасилуют и зальют антисептиком новые раны. Если девушке повезет, на этом всё ограничится, если нет… Маньяку взбредёт в голову ещё какая-нибудь пытка.       Шаркающие шаги прихрамывающей походки не заставили себя ждать. Грам выходил приблизительно в одно и то же время, судя по расположению солнца, где-то в семь-восемь утра. И всегда сразу к зеркалу. Без этого странного ритуала он не начинал день. Как будто за ночь у него могло отрасти третье ухо или глаз перебежать на затылок.       Лора, в отличие от прошлых дней, даже не пыталась скрыть, что наблюдает за похитителем через отражение. Девушкой овладело какое-то странное апатическое оцепенение. Она, не думая о последствиях, словно смотрела со стороны, уставилась в зеркало покрасневшими глазами.       Сегодня мужчина потратил на изучение себя немного больше времени: после стандартного разглядывания лица и головы его внимание привлекла чёлка и передние пряди. По крайней мере, насколько могла видеть Лора, он оттянул волосы, примеряя их длину на глаза. Поскольку они отличались по размеру, то часть чёлки оказалась длиннее и немного мешала зрению. Грам, не выпуская выбранной пряди, протянул руку, чтобы нащупать выдвижной ящик в столе слева. Тот открылся, повинуясь мужчине.       Лора едва заметно пошевелилась: он достал маленькие ножницы. Чего девушка точно не ожидала, так это того, что острые предметы будут преспокойно лежать в ящиках в шаговой доступности от неё. И как ей не хватило ума всё обыскать полностью? Хотя, если подумать, не в том она была всё это время состоянии, чтобы нормально думать, да и если бы нашла… как бы использовала? Она никогда ни на кого не нападала и не ранила. Тем временем, даже не подозревая о размышлениях жертвы, мужчина поднёс ножницы к лицу…       Щёлк.       Грам не примеряясь срезал мешающую ему прядь. Длина чёлки стала ещё более неровной, но похитителя это не интересовало. Срезанные волоски остались у него в ладони и завладели безраздельным вниманием убийцы. Он уставился на них так мучительно и растеряно, словно это был непонятный магический артефакт, неожиданно свалившийся на него с неба, и мужчина пытался разгадать, как такое могло произойти. Не найдя желанного ответа в срезанных волосках, он грустно поднял голову и застыл, напряжённо всматриваясь в девушку через отражение.       По спине Лоры поползли мурашки. Ей стало не по себе. Тревога и страх проснулись и усилились до предела. С лица похитителя постепенно сходила растерянность, он опять собирался что-то с ней сделать! Резко обернувшийся Грам с горящими мрачной решительностью чёрными глазами окончательно убедил девушку, что сейчас произойдёт нечто неприятное. Лора отпрянула назад, прижимая руки к груди. Медленно приближающийся к ней мужчина с небольшими, но заострёнными ножницами наизготовку заставлял её сердце панически биться. От апатии не осталось и следа. Ужас, пришедший на смену, доходчиво продемонстрировал пленнице, что она ещё живая. Хотелось бежать, забыв о том, что здесь бежать некуда, но тело, парализованное страхом и тёмной аурой убийцы, маниакально уставившегося на жертву, разучилось двигаться. Грам смотрел на неё, как на волшебную лампу, которую нужно тереть, бить, а если это не поможет, то потрошить, лишь бы она исполнила его желания.       Стремительный рывок в её сторону после медленного приближения напугал Лору ещё больше. Девушка, громко взвизгнув, подняла руки выше, чтобы защитить лицо, если он нацелился на него. Но ничего по-настоящему плохого не произошло, Грам только схватил один из её локонов.       Щелчок раздался у девушки под самым ухом. Лора, ничего не понимая, опасалась даже дышать громко, нерешительно открыла глаза. Маньяк уже потерял к ней интерес, снова уставившись на свою раскрытую ладонь, где светлая прядь перемешалась с чёрными волосками. Мужчина смотрел на них так напряжённо хмуря брови, словно пытался решить великую загадку человечества.        — Это… больно?       Тихий голос прозвучал неуверенно. Но мгновение спустя Грам с безумным нетерпением накинулся на Лору, прежде, чем она успела бы осознать вопрос. Волосы стали неважными. Хватая девушку за голову, убийца даже не обратил внимания, что они упали на кровать, затерявшись в складках одеяла. Он с силой держал жертву, вглядываясь в её глаза, не позволяя ей опустить лицо. Ножницы, всё ещё висевшие у него на пальцах, прижались к виску пленницы.        — Ты что-нибудь почувствовала?! — Грам выглядел настоящим безумцем, не способным думать или контролировать себя. Он жаждал услышать ответ любой ценой. — Это было больно?!        — Н… нет! — перепуганная до полусмерти девушка выдохнула ответ раньше, чем смогла обдумать его. Ей просто было жутко. Хотелось побыстрее вырваться.        — Нет?.. — мужчина остыл мгновенно, но нахмурился сильнее. Он поднял на пальцах ещё одну прядь, ближе к глазам, пока Лора дрожала, с трудом сдерживая слёзы. — Тогда как? — он легко подул, наблюдая, как воздух заставил волоски раздвинуться. — Что чувствуешь, когда их отстр-ригаешь?        — Н… ничего… — девушка сглотнула: ножницы всё ещё в опасной близости от неё. Одно неудачное движение — и прощай глаз или здравствуй шрам. Пленница невольно всмотрелась в паутину из шрамов на лице мужчины. Некоторые из белых полосок очень тонкие, вполне могли остаться от ножниц.        — Ничего? — Грам ещё внимательнее вгляделся в локон. Его лицо начало искажаться, губы презрительно приподнялись. — Ничего не чувствуешь?       Это было уже не нежное прикосновение, убийца схватил Лору за волосы, натянув так сильно, будто хотел вырвать их. К отвращению на его лице добавилась ненависть.        — Больно! — Лора вынужденно взвизгнула, насколько ей позволило охрипшее горло. Слабая неосознанная попытка разжать его цепкие пальцы провалилась.        — Ты только что ничего не чувствовала! — мужчина натянул ещё сильнее. — А тепер-рь вдруг больно?! Хочешь меня обмануть?! Я знаю, что ты можешь чувствовать?!        — Нет-нет! Пожалуйста, отпустите! Я объясню! Сейчас всё объясню! — мысленно девушка уже проклинала себя за то, что, не подумав, сказала правду. Видимо, этого маньяка устраивает только один ответ.       Грам промолчал. Ярости во взгляде не убавилось, но он всё же немного ослабил хватку, выжидательно склонив голову.        — Волосы, — девушка нервно облизнула губы. Её затрясло ещё сильнее, даже не заикаться удавалось с трудом, — они… не везде могут чувствовать. Только у корней… — пришлось объяснять как ребёнку. — Поэтому, если за них дёргать, — это больно. Если стричь, то нет…       Повисла тишина. Лора, нервно сжимая губы, ждала своей участи: поверил ли ей убийца.        — Они… не могут? — Грам перестал тянуть, просто перебирал пальцами спутанные нечесаные локоны. — Они ненужный хлам!       Новая волна ярости оказалась страшнее предыдущей. Тёмная аура заполонила всё вокруг, как будто насильно заставляя Лору зажмуриться. Снова стало больно. Мужчина опять потянул за пряди, несмотря на отчаянное рефлексное сопротивление жертвы. Лора пыталась молить о пощаде, но он не слушал. А может, просто не мог услышать?! Может, тёмная аура поглотила её крики?! Ведь сама себя девушка тоже не слышала, только нескончаемые щелчки вокруг головы.        Щёлк… Щёлк… Щёлк…       То ближе, то дальше, то слева, то справа. Эти звуки вселяли ужас, пугали, от них холодела душа, сознание отказывалось их принимать. С усилием приоткрыв глаза, пленница увидела бесконечные золотые волоски, падающие на постель.       Щелчки прекратились, тьма отступила. Лора сидела ни живая ни мёртвая на кушетке. Её тело сотрясала мелкая дрожь. В широко раскрытых глазах блестели слёзы, некоторые из них покатились по щекам, капая с подбородка на ковёр из светлых прядей, устилающих постель и пол. Девушка видела их, но не могла осознать, поверить в произошедшее. Холодно… Голове и шее очень холодно…        «Это сон… — в приоткрытый рот пленницы попало несколько солёных капель. — Сон… Что… он со мной… сделал?..»       Протянуть руку и узнать легко… Но невозможно. Если она дотронется… Если убедится… Если не сможет больше отрицать…        — Часть Ангела не может чувствовать… — а Граму было всё равно на состояние жертвы: или он не понимал его, или считал неважным… Мужчина медленно зачерпнул горсть покромсанных волосков, поднося их к глазам. — Она неправильна! Её надо уничтожить! — он резко замолчал, прикрывая глаза и вдыхая запах волос, которые уже давно не пахли изысканными духами, только пылью и дешёвым шампунем. — Но я не хочу… Эта часть Ангела сможет остаться со мной навсегда… Даже с изъяном, она мне нравится.       У Лоры в голове не осталось мыслей. Сейчас её переполнили эмоции боли, обиды, злости. Она не проронила ни звука, глядя, как Грам собрал с постели все волоски, которые смог, и унёс к себе в комнату, по пути бросив ножницы на стол. Даже шевельнуться было страшно. Пока сидишь без движения, можно хоть на секунду представить, что это не ты, всё произошло не с тобой, ты не управляешь этим поруганным телом, похожим на сломанную куклу…        Но дотронуться до головы так и тянет, точно бездна манит к себе человека. Лора не выдержала. Трясущаяся рука несмело поднялась вверх, но вместо прежних шелковистых прядей наткнулась на колючие кончики неровно подстриженных волосков… намного короче, чем она могла хоть когда-нибудь представить. Из горла девушки вырвался хриплый горький всхлип, но она сразу прижала ладонь ко рту, заглушая рыдания. Только бы не привлечь внимания! Только бы этот псих не вернулся на звук! Девушку охватила невыносимая волна страха и ненависти. Казалось бы, ничего страшного, непоправимого сейчас не произошло, её не изуродовали по-настоящему, волосы отрастут. Грам уже сотворил и более ужасные вещи. Но по какой-то причине шок от изнасилования проигрывал тому состоянию, которое Лора испытывала сейчас. Дикий страх. Невероятный, неописуемый! Настоящая паника! А ведь Грам скоро вернётся всё равно… И опять полезет.       Лоре хотелось забиться в самый дальний угол, куда-нибудь, где он не сможет её найти… не сможет до неё докоснуться. Но прятаться негде, комната слишком открыта. Взгляд девушки упёрся в ножницы, ставшие орудием издевательства над ней. Зачем он их там бросил? О чём думал? Или свихнулся окончательно, решив, что острые предметы можно разбрасывать на глазах у пленницы? Лора не знала, да и знать не хотела, её мысли сейчас были совершенно о другом.        «Защититься»… — она напряжённо прислушалась к шагам в другой комнате.       Нет, вроде бы не возвращается, копошится, шуршит чем-то. С бешено колотящимся сердцем, не раздумывая об обуви, девушка очень быстро добежала до стола и схватила злосчастный предмет. Волнение и адреналин помогли ей устоять на ногах, хотя Лоре казалось, что она вот-вот споткнётся и упадёт. Сжимая в кулаке небольшие колечки заострённых ножниц, девушка, тяжело дыша, забралась обратно на кушетку, вжимаясь в угол. Слёзы так и не остановились. Всхлипы то и дело срывались, губы дрожали. По вспотевшему телу побежали мурашки. Укрывшись одеялом наполовину, Лора напряжённо замерла, словно загнанный раненый зверь, не сводя затравленного взгляда с прохода в стене.       Грам действительно вернулся. Достаточно быстро. Пленница даже думать не хотела, какие маньячные дела он там проворачивал с её волосами. Но когда показалась его прихрамывающая фигура, Лору передёрнуло от отвращения.       Мужчина медлил. Он остановился в проёме, не сводя с жертвы тёмных затягивающих глаз, в глубине которых разгоралось желание.        «Не подходите ко мне! — девушка сильнее сжала ножницы, больно вдавив колечки себе в ладонь. — Не смейте ко мне подходить! Господи, ну пожалуйста! Пусть случится хоть что-нибудь! Пусть стена рухнет! Обвалится потолок! Что угодно! Пусть он исчезнет!»       Увы, какая бы отчаянная не была мольба, её не услышат. Мужчина уверенно двинулся к девушке, по пути снимая с себя кофту, оставаясь в майке. Его намеренья были очевидны.        — Нет! Не п… подходите… к-ко мне!.. — Лора уже молилась не мысленно. Она, заикаясь, заклинала насильника вслух. — Пожалуйста…       Рука, сжимающая ножницы, онемела, девушка перестала чувствовать на ней пальцы. С одной стороны, если бы получилось пропороть ему горло… Попасть в сердце или артерию… Ключ у Грама должен быть при себе. Убей бы она похитителя, и спаслась бы! Но думать легко, а сделать… Она не могла себя заставить умышленно напасть на живого человека и ранить, каким бы монстром он ни был.        — Я… я буду защищаться… — непонятно кого Лора пыталась убедить: насильника или себя.       Мужчина проигнорировал её слова, уверенно приближаясь. На его губах появился намёк на ухмылку. Угроза его позабавила. Желание в глазах усилилось. Кажется, он настолько ушёл в дебри своей больной фантазии, что совсем забыл про брошенные ножницы.        — Нет! — Лора попыталась отклониться, прикрыться свободной рукой, когда чужие пальцы потянулись к её голове. Не получилось, дальше только стена, смешную преграду миновали легко. — Не надо! — она сжалась, ощутив лёгкое прикосновение к тому, что осталось от её волос.       То, как он надавил ладонью ей на затылок, то, как потянулся к Лоре лицом, выдало намеренья мужчины. Девушка успела только зажмуриться, когда чужие покрытые шрамами губы коснулись её плотно сжатых губ.        — М-м-м! — она попыталась отвернуться, чтобы разорвать отвратительнейший поцелуй, да куда там, Грам держал крепко, напирал, не позволял вырваться.       А вырваться хотелось с каждой секундой сильнее. Зародившаяся в глубине души ярость начала подниматься ввысь, пока не накрыла хозяйку с головой. В одну секунду Лора поняла, что не сможет больше терпеть. Слабое сопротивление переросло в борьбу. Она вырывалась, пытаясь оттолкнуть его от себя, ударить, забыв про всё. Грам практически не обращал внимания на её потуги. Девушка билась изо всех сил, но их категорически не хватало. Мужчину они даже не отвлекали.        «Убью! — Лора нашла только один выход спастись. Шанс есть — маньяк не блокирует её кулаки, позволяя толкать себя и бить, как будто её удары — не более чем лёгкий пушистый снег. Его больше интересовал поцелуй. — Сейчас убью!»       Для этого много не надо. Тело открыто. Ножницы готовы. Один точный рывок, и… На последней секунде решимость девушки дрогнула. Пырнуть в грудь она не смогла, но замах было не остановить. Рука ушла в сторону, и заострённый предмет вошёл в тело.        — А-а-а! — не своим голосом завизжала Лора, понимая, что совершила. А вот Грам даже не заметил. Его заставил немного отстраниться только дикий вопль жертвы.        — Что? — он растерянно нахмурился, явно не понимая, почему девушка смотрит с таким ужасом на его левое плечо. Чтобы найти причину, пришлось повернуть голову самому. — А, ты р-решилась их взять…        — Что вы такое?! — У Лоры была масса причин для паники.       Из руки маньяка торчали небольшие ножницы. Они вошли совсем неглубоко, но достаточно, чтобы нанести болезненную рану, из которой вытекло две тонких струйки крови. А Грам даже не заметил! Да и сейчас спокойно смотрит больше с интересом и удивлением, чем страхом! На лице ни один мускул не дрогнул!        — Вы не человек! — Лора, шокированная и своим поступком, и отсутствием реакции убийцы, прижала ладони ко рту, отчего её шёпот слышался невнятно. — Вы не человек! Вы… вы… вообще не чувствуете боли! — последние слова она уже не шептала, а орала во всё горло, ошарашено выпучив глаза.       Грам оказался монстром не только из-за больной психики, очевидно, такова вся его сущность. Даже в голове не укладывалось, как спокойно он дотронулся до колечек импровизированного оружия, аккуратно вынул их, не поморщившись, коротко осмотрел рану, убедившись, что она неглубокая и несильно кровоточит, после чего с грустью перевёл взгляд на окровавленное окончание ножниц.        — Да… — он горько усмехнулся. — Не чувствую… — горечь исчезла с лица мужчины так же быстро, как и появилась. Вместо неё осталась уже знакомая страсть. — Но ты мне р-расскажешь…       Лора инстинктивно почувствовала угрозу. Она успела сжаться, заслоняя лицо, но напрасно. Грам молниеносно воткнул ножницы ей в руку, точно в том же месте, где и она его ранила. Боль дошла до девушки не сразу. Её приглушил шок. Страх от вида торчащего из её тела металла заслонил всё. Несколько секунд Лора безмолвно пялилась с перекошенным от ужаса лицом на собственную кровь, начинающую вытекать из раны, после чего комнату огласил перепуганный вопль. Только тогда она ощутила и сильную боль, медленно наполняющую каждую клеточку в левом плече.       Она не знала, что делать. Могла только орать, отодвинув раненые мышцы, словно, если дотронуться до руки, та взорвётся или отвалится.        — Не бойся, — Грам объяснил истерику по-своему. — Р-рана не смертельная, я в этом р-разбир-раюсь. Главное тщательно пр-ромыть, чтобы зар-ражения не было. Я тебя обязательно пер-ревяжу… но сначала… Р-расскажи… что ты чувствуешь?!       Последние слова прозвучали с придыханием. Мужчина даже не пытался скрыть возбуждение. Предвкушая получить ответ на сильно волнующий его вопрос, он выглядел, как будто попал в лучший бордель мира и сгорал от страсти.       Но Лора в своём положении ничего не могла рассказать. У неё началась настолько сильная истерика, что девушка не соображала, только не сводила глаз с раны и визжала. Естественно, мужчину это не устроило, он жаждал ответа, но жертва не могла дать ему удовлетворения, пока не придёт в себя. А она вообще не понимала, что происходит вокруг, даже не заметила, как Грам, нервно ругнувшись, оставил её; не увидела она и его возвращения. Даже слёзы себя не проявили, несмотря на то, что на смену визгу пришло рычащее рыдание. Это было настоящее безумие, сильнейший шок в её жизни.       Водопад ледяной воды обрушился на Лору прямо на кровати, полностью промочив её одежду и постель. Девушка так и застыла, расставив руки в стороны. Невероятный холод моментально прогнал истерику и даже боль в плече оттянул на себя. Рядом раздался грохот. Грам бросил пустое ведро, из которого окатил пленницу, на пол.        — Что ты чувствуешь? — упрямо повторил он вопрос, гневно раздувая ноздри.       Лора затравленно подняла голову. Паниковать больше не хотелось. Только громко плакать, жалея и баюкая рану.        — Что ты чувствуешь?! — не дождавшись ответа, но видя, что она хотя бы его слышит, Грам накинулся на жертву, хватая костлявыми пальцами за челюсть. — Что ты чувствуешь?! — повторил он тише, но с угрозой в голосе.       Лора застонала от новой боли: цепкая хватка слишком сильно сжимала дёсны. Но хуже всего, во второй руке Грам продемонстрировал ей тот самый металлический нож, которым когда-то разрезал её бюстгальтер. Яснее ясного, маньяк ни перед чем не остановится, чтобы получить ответ. Не задумываясь, добавит этот нож к ножницам.        — М… мне оч... очень больно… — давясь слезами, выдавила из себя девушка, с трудом шевеля губами.        — На что похожа эта боль?! — мужчина сильнее сжал пальцы. — Она отличается от другой?!        — Н… нет, — Лора сглотнула. В комнате было холодно. От мокрой одежды, леденеющей души и бесконечного страха девушка окончательно замёрзла. Даже непонятно, отчего её теперь трясло. Но отвечать надо, если не хочет, чтобы стало ещё хуже. — Нет, они почти не отличаются… Только… эта обширнее… Очень трудно шевелить рукой…        — Но тогда ты не кричала так долго, — Грам опять нахмурился: он сомневался в честности.        — Мне… — Лора, не выдержав, посмотрела в чёрные глаза, принадлежащие существу, превратившему её жизнь в ад… Да нет… Это уже не ад… Он вообще лишил её жизни, оставив только жалкое существование. Последние тонкие нити, удерживающие её сейчас от полного безумия, порвались, и девушка разревелась, ощущая себя совершенно одинокой, никому не нужной, брошенной. — Мне очень страшно! Я… я…       Ей внезапно перестало хватать воздуха. Вдохи стали резче и чаще. Голова закружилась. Она глотала ртом воздух и не могла остановиться. От грубой мозолистой чужой ладони, мгновенно зажавшей ей рот, уклониться не удалось. Доступ к воздуху оказался перекрыт. Девушка слабо забилась, она начала задыхаться, цепляясь за убивающую её руку.        — Дыши носом, — спокойный голос раздался прямо у неё над ухом.        — Гмн… — в этом непонятном мычании выразилась мольба освободить рот. Грудная клетка Лоры дёрнулась, как если бы девушка сделала бы вдох, но вдоха не было.        — Лор-ра, Лор-ра… — Грам мягко положил вторую руку ей на голову, — слушай меня. Дыши чер-рез нос. Ты сможешь.        Глубокий шумный вздох получился сам собой. Грудная мышца ещё раз сократилась, прежде чем Лора смогла нормализовать дыхание. Головокружение стало каким-то болезненным, постепенно сходя на нет. Девушка не сразу осознала, что лежит на спине, значит, её повалил мужчина. Из плеча по-прежнему торчат ножницы, рана кровоточит, как и у убийцы. Хочется ныть, жалобно хныкать, плотнее прижиматься к чему-то тёплому, поглаживающему по голове.        — Я тебя пер-ревяжу.       Лора громко всхлипнула, не сводя глаз с потянувшегося за медикаментами Грама. Как ни странно, но после такого стресса страх притупился. Осталась… тревога? Волнение? Беспокойство? Девушка не знала, как можно было бы назвать чувство, испытанное ею, когда маньяк начал вытаскивать из её тела торчащий там предмет. Возможно, безысходность, смешанная с нестерпимым желанием избежать новой боли любой ценой. Очередные слёзы и вскрик, едва остриё ножниц вышло из плеча, повлекший за собой привычный вопрос.        — Больно? — Грам, как зачарованный, коснулся пальцем окровавленного металла.        — Больно… — покорно подтвердила Лора то, что он ожидал услышать, и сама добавила. — Болит… вся рука, не даёт пошевелить, как будто к ней м… мешок с камнями привязали больше моего веса.        Грам поднял на Лору глаза, и ей показалось, что впервые в этом мёртвом бездонном омуте она видит с трудом добравшиеся до поверхности признаки жизни.        — Спасибо… — тихо прошептал мужчина.       В его голосе прозвучала настоящая обречённость. Не сводящая с него взгляда, как с опасного хищника, девушка не смогла её проигнорировать. Даже на секунду ей показалось, что они оба — пленники в совершенно одинаковом положении. Но эти иллюзии прошли так же быстро, как и появились. Грам — убийца и насильник. Никакая грустная интонация и печальное лицо это не изменит!        «Он похитил меня, притащил сюда, издевается и насилует, когда ему захочется! — девушке пришлось про себя проговорить реальные обстоятельства, пока жалостливое сердце её не погубило. — Он!..»        Поток мыслей Лоры прервался, когда она зашипела от прикосновения антисептика.        — Больно?       Аккуратно отодвинувшаяся рука с флаконом и растерянный вопрос заставили пленницу снова задуматься. Она нехотя скользнула взглядом по кровоточащему плечу, потом по заклеенной пластырем ладони, которую прокусила по его приказу.        — Больно… — тихо подтвердила она. — Жжёт.       Грам коротко кивнул, и его движения стали ещё более осторожными, как будто он не рану обрабатывал, а чистил невероятно хрупкую ценную статуэтку. Но, закончив с пленницей, с собой он церемониться не стал, поливая рану прямо из флакона с лекарством, абсолютно не морщась при этом.        «До сих пор не могу поверить… Он действительно… правда ничего не чувствует!» — открытие казалось девушке абсолютно невероятным, но с ним многое вставало на свои места. Почти всё, кроме насилия и бредней про «ангела».       Лора уже внимательнее, насколько ей позволил истощённый организм, присмотрелась к похитителю. Сколько шрамов на лице и руках… Неужели… Он ранится и не замечает этого? Отсюда утренний осмотр перед зеркалом?! Да и перевязки он накладывает почти профессионально… С ума сойти, убийца, не способный чувствовать! Но он же… Он ощущает прикосновения! Иначе как бы смог её изнасиловать?!       Девушка боролась с собой недолго. На секунду возникшая жалость дала маленький росток. К тому же ей просто захотелось понять похитившее её существо, ведь это могло даже если не спасти её, то хотя бы смягчить мучительное пребывание в заточении.        — Почему вы… — начала она нерешительно, приподнявшись на локтях. — Почему вы не чувствуете боли?       Это было опасно. Грам мог рассвирепеть, наброситься на неё. Пусть в прошлый раз ему понравился интерес «Ангела», но тогда тема была не настолько личной. Замерев, девушка ждала реакции, даже дыхание затаила. Мужчина, заканчивающий в этот момент бинтовать себе руку, удивлённо посмотрел на пленницу. В его глазах опять ничего не отображалось, только чёрная пустота. Агрессии он пока не проявлял, просто смотрел, вероятно, гадая, почему его жертва решила это спросить.        — Анальгезия, — наконец, произнёс он без тени улыбки или усмешки.       Это слово Лоре ничего не дало. Она не знала его значения.        — Чт… Что такое анальгезия?        — Пр-роклятье.       Короткое пояснение не прояснило ровным счётом ничего. Лоре пришлось додумывать своим умом.        «Название вроде бы похоже на болезнь… или препарат… но… Но это же невозможно! Я не в фантастическом фильме, где по городу может разгуливать убийца, сбежавший с какой-нибудь военной базы, где в результате экспериментов у него убили нервные окончания!»        Не замечаемый во время серьёзных размышлений и переживаний холод снова дал о себе знать. Лора приподнялась выше, чтобы не лежать на мокром. Мурашки, покрывшие кожу, натолкнули на новый вопрос.        — А вы… совсем ничего не чувствуете? Мороз? Жару? Прикосновения?        Убийца опять некоторое время помолчал, после чего медленно протянул ладонь и коснулся пальцем щеки жертвы.        — Пр-рикосновения… Холод… Тепло… Ощущаю как факт, — Грам, еле дотрагиваясь, провёл пальцем по коже, вниз до подбородка, устремляясь к ключице. — Но мне не больно. Я не знаю, когда должно быть больно.        Он дошёл до выреза майки и несильно оттянул его.        «Началось», — Лору передёрнуло от вернувшегося отвращения.        Она устало вздохнула и опустила голову. Истерика вымотала её, не оставив сил на сопротивление. Да и что толку сопротивляться? Сделает себе только больнее. Секундная жалость, вызванная грустью похитителя, не помогла Лоре сдержать всхлипов, когда она поняла, что сейчас подвергнется очередному насилию.        — Кр-ровать долго не высохнет, — не обращая никакого внимания на то, что пленница опять сжалась, Грам провёл рукой по её постели. — Идём ко мне.        Лора даже не успела подумать об обуви, как её схватили за здоровую руку и стянули с кушетки, заставив пройтись по холодному полу. По правде говоря, шаги дались ей с трудом. Она смогла устоять только за счёт поддерживающего её убийцы. А слетевшие с постели последние остатки отстриженных волос живо напомнили о недавнем ужасе. Захотелось кричать, согнувшись пополам, и рухнуть вниз прямо там, где стояла. Девушка, под властью нахлынувших эмоций, покачнулась. Но нет, не упала. Как бы ни казалось сознанию, что тело больше не выдержит, оно упорно выдерживало, пусть шатаясь, но стояло. Даже когда Грам потянул девушку за собой в своё логово.        Ноги еле шевелились, грозясь вот-вот заплестись, споткнуться или просто подкоситься от бессилия и страха. Лора дёрнулась только один раз, когда её подтащили к ненавистному широкому матрасу, ставшему для неё за эти несколько дней синонимом насилия.        — Погодите, я… я хочу в туалет… — она испытала отчаянное желание что-нибудь придумать, чтобы хоть на капельку отсрочить неизбежное. Впрочем, тут и придумывать ничего не пришлось, в конце концов, прошла целая ночь. Естественные потребности никто не отменял.        Ей позволили эту милость. А заодно разрешили помыться, даже воды горячей принесли. Всё правильно, на алтарь жертву подают в чистом виде. Загрязнять будет сам палач.        Сегодня процесс насилия выглядел несколько иначе. К несчастью девушки, её абсолютно голую повалили не на живот, а на спину. Никогда не раздевающийся Грам полностью обнажился по пояс, но штаны по-прежнему только расстегнул. Когда рука мужчины вынудила Лору согнуть ноги в коленях, а после со смазкой на пальцах потянулась к анусу, пленница чуть не завыла в голос. Как проще было бы это пережить, отвернувшись, ничего не видя! Теперь её заставляют ещё и смотреть…        Она попробовала закрыть глаза, но это не помогло. Девушка практически кожей ощущала на себе его взгляд, переходящий с лица на открывающийся постыдный вид между ног. Проникновение пальца оказалось не таким болезненным, как раньше. Видимо, раны подживали, да и сам Грам быстро учился, упорно впитывая новый опыт.        «Потерпеть… чуть-чуть, потерпеть…» — уговаривала себя Лора, мечтая, чтобы время пошло быстрее.        С закрытыми глазами все ощущения усиливались, и отвращение от того, как ей в задний проход толкаются чужие пальцы, накрыло её с головой. Пришлось приоткрыть веки и искать, за что бы зацепиться взглядом, на чём бы зафиксироваться. Лишь бы хоть как-нибудь отвлечься от происходящего ада.        Неосознанно девушка начала рассматривать торс насильника. Жилистое тело, мышцы не объёмные, но просматривались, пресс тоже. Шрамы на груди и животе были, но в значительно меньшем количестве, чем на лице и руках. Несколько из них выглядели слишком большими для случайных травм, вероятно, они были связаны с его родом деятельности.        Лишь бы не обращать внимания на распирающее ощущение в анусе от двигающихся там уже трёх пальцев, Лора уставилась на толстый белый шрам, идущий полукругом, словно месяц, под левым соском. Думать о чём-то, кроме мерзких поступательных движений в попе, трудно, но это единственное доступное ей спасение.        «Как он мог получить такой шрам? Это был нож? — девушка до боли впилась ногтями в кожу, сжав кулаки. Представляя, как лезвие вошло в тело её насильника, она заодно вообразила, что всадила его собственноручно. Легче не стало. Может, Грам и заслуживает смерти, но это точно произойдёт не от её руки. Если только она здесь не обезумеет, так же, как и он. — Вот уж точно «ангел», — Лора сама на себя разозлилась за слабость. — Куда меня уже завела моя жалость, а мне всё мало! А-а!»       Последний мысленный вскрик отозвался в слабом писке наяву. Мужчина вошёл в неё медленным, но уверенным движением. Хорошо разработанный анус гостеприимно раскрылся, позволяя ему брать жертву быстрыми глубокими толчками. Нет, не больно, но противно до тошноты! Больше уже ничего не спасало, не помогало отвлечься. Рот мужчины оказался так близко от её лица, что Лора чувствовала горячее дыхание на своей шее. Нестерпимо гадко! Пришлось снова зажмуриться и повернуть голову.       Вероятно, стоит поблагодарить небо за то, что у преследователя оказались такие странные причуды, не позволившие ему изнасиловать девушку во все отверстия и во всех позах. Вот только эти выворачивающие наизнанку толчки, заставляющие её тело постоянно сотрясаться в такт, это отвратительное скольжение внутри Лора вряд ли когда-нибудь забудет, даже если сумеет вырваться отсюда.       Но, кажется, Грама уже не устраивало обычное насилие. Девушка с ужасом ощутила, как её лицо поворачивают скользкие от смазки пальцы, источающие соответствующий запах. Она была послушна, лишь бы свести прикосновение с ними к минимуму, но тут её губы накрыли губы маньяка.        — Мн-н!       Протестующее мычание никто не послушал. Несмотря на отчаянные попытки повертеть головой, избежать тошнотворных поцелуев, у Лоры ничего не вышло. Только терпеть. Только ждать, пока маньяк наиграется, уже не надеясь на чудо.