«Самое первое и самое главное в жизни — это умение владеть самим собою» ©Вильгельм Гумбольдт
***
Следующий день для Анны начался не слишком приятно: на улице было пасмурно и достаточно прохладно, а головная боль, не дававшая покоя девушке весь прошлый день, не только не исчезла, но стала ещё сильней. Внешний вид Рей абсолютно точно отображал её внутреннее состояние: растрёпанные каштановые волосы, большие тёмные синяки под сильно сузившимися от недосыпа глазами, которые выделялись даже на смуглой коже, и бледно-розовые сухие губы, покрытые еле заметными красноватыми трещинками. Одним словом, в шатенке сегодня с трудом можно было узнать былую бойкую красавицу с горящим взглядом и хитрой полуулыбкой. Выпив очередную таблетку обезболивающего, Анна приняла душ и сменила ночную мешковатую одежду на тёмно-синюю строгую юбку и белую блузку. Грядущий день вовсе не обещал быть лёгким. На сегодня у девушки был назначен очередной осмотр команды, сопряжённый с заполнением ещё одной огромной стопки бумаг, и какая-то встреча ближе к вечеру, также посвящённая исключительно работе… Однако о ней Рей предпочитала пока что не думать, ибо сегодня её мозг был просто не в состоянии держать так много информации внутри себя. К несказанному и очень неожиданному счастью испанки, ей под предлогом большой загруженности удалось избежать ночной прогулки с Неймаром, который несмотря на не менее напряжённый график, очевидно, совершенно не уставал. Анну в принципе всегда удивляла эта его особенность. Бразилец обладал огромной, практически нескончаемой энергией, словно от каких-то супер батареек, которые он, судя по всему, менял несколько раз в день. Его хватало на всех и на всё: тренировки, друзей, путешествия, отдых, компьютерные игры и тысячу других вещей, на которые сама девушка уже перестала обращать внимание. Грешным делом, Рей стала подозревать своего возлюбленного в том, что он энергетически подпитывается именно от неё, потому что всякий раз после их встречи она ощущала неимоверную усталость. Ней вообще не переносил одиночества и до безумия любил находиться в больших шумных компаниях, у участников которых, по всей видимости, сам того не ведая, тоже отбирал энергию. Ещё полгода назад Анна едва ли верила в подобную чепуху, но с каждым днём версия с энергетическим вампиризмом бразильца казалась всё более и более реалистичной. Подойдя к зеркалу в коридоре, шатенка провела рукой по запутанным волосам. Раньше ей не приходилось замечать за собой склонность к частым сменам настроения. Прошлым вечером девушка громко хохотала, выслушивая очередную забавную историю Неймара. Когда звонок в Skype закончился, она подошла к окну и смотрела на звёздное небо полночи, со слезливой грустью осознавая, что почему-то ничего не чувствует. А сегодня… ей просто хотелось умереть. Несмотря на принадлежность к одной из самых темпераментных национальностей Анна с детства отличалась сдержанностью и умением даже в самых критических ситуациях рассуждать здраво, не поддаваясь эмоциям. Более того, излишнюю вспыльчивость она презирала, а над каждым человеком, обладавшим этой чертой, могла жестоко шутить и огревать высокомерными взглядами, искренне веря в то, что подобная особенность является недостатком. А от всех недостатков, как известно, нужно избавляться любыми способами. Именно это её нерушимое убеждение ложилось в основу большей части разногласий, возникавших между ней и бразильцем, которые в последнее время случались удручающе часто. Она считала парня чересчур эмоциональным для мужчины и всякий раз стыдила его за это, выводя из себя и рискуя получить по голове. Неймар, конечно, не относился к той категории представителей сильного пола, которые то и дело распускают руки в сторону женщин. Но с ней он буквально чувствовал, как гнев подкатывает к горлу, а пальцы покалывает от неудержимого желания взаправду ударить её, не очень сильно, не так, чтобы что-то разбить или сломать, но чтобы она, наконец, поняла: его ненужно исправлять. Их обоих это волновало, но они оба ничего не могли с этим сделать. У Рей был особый идеал, который она пыталась найти, наверное, лет так с четырнадцати, и бразилец слишком очевидно этому идеалу не соответствовал. Но Анна любила его. Сама не понимала почему, ведь он был столь не совершенен, что порой хотелось закрыть глаза. Да, весёлый и воспитанный. Да, заботливый и добрый. А ещё слишком шумный и местами надменный, абсолютно не серьёзный и максимально обидчивый… Одним словом совсем не сочетающийся с такой девушкой, как Анна Рей. Однако этим утром, впервые за долгие месяцы, вопрос собственных отношений Рей не волновал. Гораздо больше её мыслей сегодня занимал другой мужчина, озабоченность которым не на шутку напрягала Анну. Она не могла переживать за него. Просто потому, что не могла. Да, она помогла ему вчера, но это ведь было простой необходимостью, никак не связанной с чувствами и чем-то там ещё. Она врач и не должна различать цвета футбольной формы. Испанцы и аргентинцы, англичане и французы, русские и поляки, японцы и нигерийцы — все в её глазах были совершенно одинаковыми. Окажись на месте Роналду его главный соперник Месси, молодой француз Мбаппе или опытный немец Мюллер, шатенка с равными старательностью и профессионализмом помогла бы и им, но стала бы она после этого переживать об аргентинской звезде или перспективном французском нападающем, девушка честно не знала. И это незнание почему-то заставляло её испытывать стыд то ли перед самой собой, то ли перед бразильским любовником. Хотя ничего плохого, в чём она себя убеждала, она не сделала. Кое-как, наспех, расчесав непослушные локоны и, кажется, оставшись без половины волос, Анна стремительно покинула номер, по пути ударившись о ножку тяжёлой кровати и опять разбив не до конца зажившие после ночной прогулки пальцы. «Да, сегодня точно не мой день», — горько усмехнувшись про себя, Рей направилась в сторону столовой, значительно сбавив скорость и слегка прихрамывая.***
Когда день приближался к своему завершению, а все дела и встречи были окончены, уставшая Анна направилась в отель. Волнение внутри неё, о котором, признаться, она практически забыла днём, сейчас вновь возвращалось. Девушка ощущала, как с каждой секундой оно увеличивалось, росло где-то под сердцем, вызывая весьма неприятные ощущения в груди и лёгкую тошноту. Добравшись практически до дверей своего номера, Рей внезапно обнаружила, что в её руках нет папки с важными медицинскими документами, которую она обещала всегда брать с собой и не спускать с неё глаз во избежание неприятных ситуаций. Ударив себя по голове и зажмурив глаза, шатенка мысленно выругалась. Перспектива бежать обратно на стадион не слишком прельщала, но выбора у неё не было. Скорей всего, с бумагами до завтра ничего бы не случилось, ведь девушка отчётливо помнила, как запирала кабинет. Но рисковать всё же не стоило. Ещё одна бессонная ночь точно не пошла бы ей на пользу. К великому счастью Анны, потеря нашлась. Нетронутая папка аккуратно лежала на чистом столике, смиренно дожидаясь свою хозяйку. Облегчённо выдохнув, Рей усмехнулась собственной рассеянности. Окончательно осознав, что все её предчувствия и домыслы абсолютно необоснованны, она более-менее успокоилась. Медленными равномерными шагами двигаясь по коридору мимо футбольного поля, девушка вдруг заметила на одной из нижних трибун светлый силуэт. Ведомая безграничным любопытством, она свернула на газон, в этот раз определённо рискуя получить по шапке. Подойдя ближе к недвижимому силуэту, Анна смогла рассмотреть его немного лучше. На трибуне определённо сидела девушка. Чуть расставив ноги, она поставила на них руки, согнутые в локтях, и наклонила голову вперёд так, что её средней длины чёрные волосы закрывали лицо. — Эй, у тебя всё в порядке? — находясь уже у самых сидений, спросила Рей. Не зная, носительницей какого языка является незнакомка, она решила использовать английский. Но та молчала и даже не шевельнулась, когда шатенка, сделав ещё один шаг к ней навстречу, повторила свой вопрос громче на родном испанском. Полное отсутствие реакции, к её собственному стыду, Анну сильно напугало. Первое, о чём вспомнила шатенка в тот момент, был старый фильм ужасов, который она смотрела, будучи ещё совсем ребёнком. Рей уже сто раз забыла его сюжет, но зато она прекрасно запомнила, насколько страшно ей было после просмотра этого самого фильма. Испанка не могла уснуть три ночи подряд, поэтому её няне пришлось сидеть с ней до самого утра, рассказывая забавные невероятные истории. Спустя пару секунд где-то позади послышался громкий удар от падения чего-то тяжёлого, заставивший Анну вздрогнуть и резко обернуться. Вскоре стали слышны и немногочисленные мужские голоса, говорившие то ли на испанском, то ли на португальском, то ли на двух языках сразу. Осознание того, что рядом есть люди, вселило в Рей некоторую уверенность. — Ты как? — снова произнесла шатенка, касаясь хрупкого девичьего плеча. Почувствовав чужое прикосновение, девушка вскочила с трибуны, заставив Анну от неожиданности отпрыгнуть в сторону и, запнувшись о свою же ногу, чуть не упасть. Её тёмные волосы переместились назад, открывая для обзора достаточно приятное лицо хозяйки. И даже чрезмерно бледная кожа и красные то ли от слёз, то ли от чего-то другого глаза ничуть не портили его. — Напугала, — Рей инстинктивно схватилась рукой за грудь в области сердца. — Как ты себя чувствуешь? Честно говоря, выглядишь не очень. Я могу тебе чем-то помочь? Я врач. Позади себя шатенка услышала шуршание травы, свидетельствующее о том, что кто-то такой же любознательный, как и она сама, вышел на поле. Судя по шёпоту на португальском (это точно был португальский), не трудно было догадаться: этими самыми зеваками являлись непосредственно футболисты сборной. — В этом и есть твоя ошибка, — пробурчала брюнетка, делая очередное резкое движение и доставая из заднего кармана джинсовых шорт раскладной ножик. Глаза Анны расширились, когда она увидела тонкое лезвие, поблёскивающее от последних лучей солнца и направленное прямо на неё. — Стойте там, — произнесла шатенка, заслышав мужские возгласы. — Тихо. Тише. Что ты хочешь? Давай ты уберёшь ножик, и мы с тобой поговорим, ладно? — Я не стану с тобой разговаривать, — прошипела девушка. — Хорошо-хорошо. Мы не будем с тобой разговаривать. Давай тогда ты скажешь, чего ты хочешь. И мы спокойно разойдёмся, пойдёт? — подняв руки в положение «сдаюсь», Рей раздвинула ноги на ширину плеч, принимая более устойчивое положение. Звук неистово колотящегося сердца отдавался в затылке, во рту пересохло и с каждой секундой Анне всё трудней и трудней становилось держать себя в руках. — Нет! — крикнула незнакомка. — Не пойдёт! Я убью тебя, потому что такие шалавы, как ты, не должны жить! Почему в жизни всё так?! Кто-то работает, пытается выжить, борется изо дня в день, считает калории, сутки проводит в спортзале… А потом появляетесь вы, богатенькие девочки, модельки, певички… и всё портите, — глаза брюнетки заполнились слезами, а руки задрожали, однако нож она так и не опустила. — Отвечай! — Я не знаю. Не знаю, — голос шатенки в момент сорвался. Глубоко вдохнув, она попыталась вернуть себе прежнее внешнее спокойствие. — Я не могу этого знать. Смотри, я всего лишь врач. Я не модель, не певица. Просто врач. У меня нет кучи денег… — Ну да. Если бы это было так, разве он бы на тебя смотрел?! Разве они все бы на тебя смотрели?! — смахнув свалившуюся на лицо прядку промокших от пота волос, пропищала девушка. — Кто смотрел? — Думаешь, тебе позволено встречаться с одним, а спать с другим?! Думаешь, никто не знает об этом?! — незнакомка вновь перешла в наступление. — Я не понимаю, о чём ты говоришь. — Не прикидывайся. Я всё про тебя знаю. У тебя есть парень. Кто он? Отвечай! — Футболист. — Громче! Пусть все слышат. — Он футболист, — прикрыв глаза, произнесла Анна, послушно повышая голос. — Почему ты с ним?! — Я… Я не знаю, — Рей чувствовала, как к лицу прилила кровь, в то время как ноги онемели от холода. Она не могла пошевелиться. — Нет, знаешь! Ты с ним, потому что он богатый! Потому что он знаменитый! Это так?! Это так, я спрашиваю! — девушка махнула ножом, по чистой случайности не задев шею испанки. — Да-да. Ты права. Я с ним потому, что у него много денег и потому, что он знаменит, — ответила шатенка, теперь глядя не на нападающую, а на острый нож, пугающе красивое лезвие которого расположилось в опасной близости от её глаз. — Вот видишь, Криш, — услышав имя футболиста, Анна громко сглотнула слюну. Он, чёрт возьми, стоял прям за ней. Она чувствовала его присутствие спиной. Мучительно выбирая между тем, чтобы броситься назад и спрятаться за мужчиной, подвергая того опасности, но спасая себя, и тем, чтобы остаться неподвижной, Рей выбрала второй вариант. — Ей не нужна любовь. Ей нужны только бабки. А я… Я же люблю тебя. — Давай, ты отпустишь девушку, и мы с тобой поговорим, — хриплый заметно взволнованный голос португальца заставил сердце шатенки сжаться от осознания того, что её жизнь теперь полностью в его руках. — Ну уж нет. Прости, любовь моя, но здесь условия ставлю я. Сейчас… я убью её, тогда всё будет хорошо. Всё изменится, когда твоя бывшая любовница исчезнет. — А остальные девушки? Что ты будешь делать с остальными девушками, с которыми я встречался и встречаюсь? Тоже убьёшь? Может, тогда стоит начать с них, потому что эту я вижу впервые, — Анна была готова собственноручно оторвать португальцу голову. В этот самый момент он вовсе не помогал ей. Брюнет, возможно, сам того не зная, очень сильно разозлил незнакомку. А это значило, что в любой момент она могла сорваться и пырнуть её этим самым ножом, который Рей успела изучить в мельчайших деталях. — Ты врёшь! Я всё слышала! Думаешь, что я дура?! Что я сумасшедшая?! Думаешь, что я не вижу, как ты за неё переживаешь сейчас?! — кричала незнакомка, кажется, окончательно переключив внимание на футболиста. — Мы все переживаем за неё, — попытался оправдаться Роналду, указывая рукой на своих однокомандников. — Ложь! — воскликнула она. Один рывок, всего пара сантиметром… Вся жизнь Анны промчалась перед глазами: их домик в пригороде Мадрида, отдых с мамой на Лазурном берегу, бесконечные ссоры с отцом, первые в жизни отношения, институт… Неужели это всё? Неужели эта история закончится прямо сейчас? Инстинктивно Рей сильно зажмурилась, ожидая сильной боли… Но… Удара почему-то не последовало. Приоткрыв один глаз, девушка увидела, как незнакомку, ещё пару секунд назад угрожавшую ей и, кажется, действительно готовую убить, скрутили два охранника — высоких широкоплечих мужчины в тёмной форме с надписью «Security» на спинах. Брюнетка истошно визжала и яростно вырывалась, одержимая желанием довершить начатое. Однако все её попытки, к огромному счастью Анны, так и не привели к успеху. Переговариваясь между собой и даже посмеиваясь, охранники уносили девушку за пределы газона. Когда же угроза окончательно исчезла из поля зрения шатенки, она почувствовала, как эмоции, более не способные держаться внутри, выплёскиваются из неё, подобно раскалённой лаве из извергающегося вулкана. Рей прерывисто дышала, пытаясь набрать в лёгкие как можно больше кислорода, но воздуха всё равно не хватало. Она начинала задыхаться. Её остекленевшие глаза заполнились слезами, тело прошибла крупная дрожь. Шатенка по-прежнему не могла сдвинуться с места, ощущая пугающую тяжесть в пояснице и при этом совсем не чувствуя под собой ног. В ушах раздавался противный звон, заглушающий все остальные звуки, голова шла кругом, а желудок сильно крутило, словно после часа катания на какой-нибудь карусели, которые, к слову, девушка с детства терпеть не могла. В какой-то момент земля под испанкой будто бы провалилась. И она сама теперь летела куда-то вниз. — Я держу тебя, — подхватывая в миг ослабшее тело, прошептал португалец, отмахиваясь от приближающихся сокомандников. — Пойдём со мной, — мужские руки крепче и крепче сжимали талию Анны, и она, повинуясь чужой силе, двигалась в неизвестном направлении. Заведя Рей в пустую раздевалку, полностью пропахшую головокружительной смесью мужского шампуня, дорогого парфюма и пота, футболист выпустил её из своих объятий. — Ты как? — осторожно поинтересовался он, положив ладонь ей на плечо. — Никак, — выдохнула она, не отрывая глаз от пола. — Эта девушка. Что с ней будет? — Не думай об этом. — Мне кажется, я её уже видела. Когда мы столкнулись с тобой тем утром, я думаю, она тоже была там. — Вполне возможно. Она следила за мной последние три года, — Криш отвечал спокойно, с такой ненаигранной беззаботностью, как будто в многолетнем преследовании действительно не было ничего такого. — Что ты сейчас сказал? — медленно повернув голову, Анна практически невидящим от слёз взглядом посмотрела на него. — Ты знаешь её? — Ну да. Я видел её много раз. — То есть эта девушка преследовала тебя три грёбаных года, и ты даже не сообщил об этом в полицию? — нервный смешок сорвался с губ Рей. Её вновь начинало трясти, она стремительно скатывалась в истерику. — Я не представлял, что она может пойти на такое. — Да я из-за тебя! — воскликнула девушка, сбрасывая с плеча его кисть. — Меня же могли сейчас… Господи! Почему ты опять появился в моей жизни?! Какого чёрта мы снова встретились с тобой?! — Я… — Роналду попытался было оправдаться, но шатенка не дала ему ни единого шанса сделать это. Она громко кричала, не желая слушать его, и, сжав кулаки, била его куда придётся — в шею, грудь и плечи. — Зачем ты это всё делаешь?! Зачем?! Я тебя ненавижу! Ненавижу тебя, слышишь?! Я хочу, чтобы ты навсегда исчез из моей жизни! — использовав секундную паузу в речи Рей, брюнет сжал её запястья, вызывая еле заметную саднящую боль на коже, и прижал их к себе. Девушка не сопротивлялась. Она лишь сильней зарыдала, уткнувшись лицом в светлую футболку спортсмена. — Ненавижу тебя. Ненавижу, — продолжала шептать шатенка, прерываясь на всхлипы. — Садись, — выпустив девичьи руки из своих, мужчина помог ей присесть на скамейку и полез в свою спортивную сумку. — Вот держи. Выпей, — он протянул ей полупустую пластиковую бутылку с всё ещё прохладной водой и, присаживаясь рядом, заглянул в её красные опухшие от слёз глаза. Не прерывая зрительного контакта, Рей трясущейся рукой взяла бутылку и, сделав пару глотков, поставила её на край скамейки. — Всё хорошо? Девушка не ответила, продолжая изучать его лицо, словно оно было ей совершенно не знакомо, и чуть склоняя голову вправо. Будто по наваждению, Анна пододвинулась ближе к Роналду, сокращая расстояние между ними до неприлично маленького. И когда между лицами молодых людей оставалось меньше пяти сантиметров, она опустила веки и позволила своим губам легонько коснуться губ футболиста. Данный жест не был похож на поцелуй. Он больше походил на простое касание, которое, наверное, можно было бы посчитать чистой случайностью, ибо уже в следующую секунду Рей отпрянула от него, вновь посмотрев ему в глаза и по привычке прикусив нижнюю губу. Позднее она размышляла об этом, долго и упорно напрягая мозг, пыталась искать причины и поводы для своего поступка, но в голове на этот счёт не было ни единой здравой мысли. Словно под воздействием каких-то препаратов, шатенка делала вещи, о которых не отдавала самой себе отчёта. Тем не менее один факт казался неизменным. Он был ясным, как белый день, и настолько очевидным, что никакое оправдание не могло переменить или хотя бы сгладить его значения. Анна Рей только что предала человека, которого любила едва ли не больше всех в этом мире. Однако осознание всего ужаса происходящего дошло до девушки позже, сейчас же она, ловя на себе озадаченный взволнованный взгляд бывшего любовника, вновь касалась его губ с куда большим напором. Опустив руку на шорты футболиста, Рей потянула вниз резинку, как бы случайно задевая его достоинство, хотя никакой случайности в этом, конечно же, не было. — Что ты… — голос спортсмена стал совсем хриплым. Он тяжело дышал, высоко поднимая плечи, и абсолютно не понимал, что должен сейчас делать. Чувствуя себя каким-то школьником, Криштиану собирался спросить об этом у Анны. Но задать вопрос ему не дали: уже в следующую секунду девушка, перекинув ногу через его, расстегнула строгую тёмно-синюю юбку, ограничивающую её движения, и, отодвинув в сторону полоску кружевных чёрных трусиков, с громким стоном опустилась вниз. Всё случилось настолько быстро и внезапно, что португалец поначалу не совсем понял, что в принципе произошло. И лишь ощутив, как её плоть тугим кольцом сжала его член, он позволил себе расслабиться. Откинув голову назад, Роналду прикрыл глаза и с глухим шипением выдохнул воздух сквозь плотно сжатые зубы. Почувствовав достаточно болезненное ощущение внизу живота, шатенка поморщилась, до крови кусая нижнюю губу. Когда же боль прошла, а случилось это достаточно быстро, она немного приподнялась и снова опустилась вниз, насаживаясь на член мужчины до самого основания. Чисто инстинктивно португалец положил руки на талию Рей, помогая ей двигаться в более комфортном для себя темпе. Но она всё равно сбивалась и неустанно ёрзала на коленях, пытаясь найти удобное положение. Её юбка, хоть и задранная до самых бёдер, жалобно трещала каждый раз, когда девушка позволяла себе чуть шире раздвинуть ноги. Не зная, куда ей стоит деть руки, она опустила их на плечи мужчины, а потом собрала в замок на его шее. Прижавшись лбом ко лбу футболиста, шатенка тихо постанывала, совершенно не боясь быть пойманной с поличным. Дверь в раздевалку была открыта на распашку, позволяя лёгкому сквозняку остужать два крепких красивых тела. Когда Анна кончала, испытывая, пожалуй, один из самых незабываемых оргазмов в своей жизни, Роналду целовал её губы так сладостно и крепко, что ни единый звук не вырвался наружу. Он, кажется, целую вечность не касался этих губ своими. Опустившись на скамейку рядом с мужчиной, Рей поправила задравшуюся юбку. — Я как будто второй раз девственности лишилась, — прошептала она, пытаясь привести дыхание в норму. — И снова со мной, — футболист усмехнулся, даже не пытаясь скрыть своего удовольствия. — Ты такая узкая. Неужели у Неймара такой маленький член? — более серьёзным голосом добавил он. — Я не знаю, какой у него член. Я с ним не сплю, — Анна проговорила последнюю фразу так, будто гордилась этим, будто отсутствие сексуальной жизни на протяжении нескольких лет являлось чуть ли не главным в её жизни достижением. — Серьёзно? — Да, серьёзно. Никакого секса до свадьбы. — И как он тебя ещё не бросил, — вновь усмехнулся Криш, откидываясь на спинку скамейки и прикрывая глаза. — Он любит меня, — поднявшись, шатенка чуть было не упала обратно: ноги совершенно отказывались держать её. Однако, вовремя схватившись за спинку скамейки, она смогла избежать нежелательного, наверняка достаточно болезненного столкновения. — Сколько вы уже вместе? — Полгода. — И ты хочешь сказать, что наш любитель развлечений и тусовок не трахается ни с кем уже полгода? Ты меня, конечно, извини, Анна, но я более, чем уверен, что он тебе изменяет, — внимательно наблюдая за реакцией Рей, португалец протягивал каждое слово. Ему снова хотелось вывести её из себя, не исключено, что он рассчитывал на какое-то продолжение, на второй тайм как минимум. Но, к его великому огорчению, девушка казалась абсолютно спокойной и безразличной ко всему происходящему в данный момент. — По себе людей не судят, Криш. Даже если он мне изменяет, то, по крайней мере, я об этом не знаю. Ты же этого даже не скрывал, — бросив надменный осуждающий взгляд на мужчину через отражение в зеркале, сказала Рей. — Я хотел быть честным с тобой. — Ну да. Ты похотливая сволочь, Роналду. Ты и ногтя его не стоишь, — взяв со скамейки ту самую злосчастную папку, из-за которой всё и произошло, Анна направилась к выходу. — И в чём же ещё он меня лучше? — Как минимум, он не считает, что все люди вокруг него созданы исключительно в качестве фона, — девушка не смотрела на футболиста, но он всё равно почувствовал, как изменилась её интонация. В ней то ли взыграла старая обида на него, то ли она вспомнила нечто печальное из их общего прошлого, а только голос её внезапно дрогнул, и она уже никаким образом не могла этого скрыть. — Я так не считаю. — Ну конечно, — прошептала Рей. — Ты его вообще не знаешь. — А ты знаешь? — Я просто тебя предупреждаю, — проигнорировав её вопрос, произнёс Криш. — Не хочу, чтобы… он сделал тебе больно. — Здесь ему тебя не переплюнуть. Больней тебя мне никто никогда не делал. И вряд ли когда-либо сделает, — мужчина не знал, что сказать. Хотел ответить, как-то прокомментировать, но все слова вылетели из головы. Ей до сих пор было больно из-за него. И от этого в груди что-то сдавило, мешая нормально дышать. — Ничего не было, понял? — добавила Анна уже достаточно бойко и, не дождавшись ответа, покинула помещение, оставляя португальца в одиночестве.