Обман перерастает в проблемы.

Обедневшие дворяне — не новшество. Для того, чтобы быть дворянином не нужен титул, деньги. Нужно просто быть. *** Когда зажиточное и весьма почтенное семейство д’Эрбле оказалось у порога нищеты, а долги пришлось оплачивать путем продажи поместья, отец семейства был вынужден отправить младшего сына зарабатывать на кусок хлеба самому. Какая будет должность, его это не интересовало. Дворянин считал, что выполнил свои обязанности — выучил сына читать и писать. Теперь пусть идет работать. Ведь когда скончался второй отец, дети остались на его супруга. А он, будучи человеком военным, совершенно не умел воспитывать детей. Поэтому все повседневные дела и заботы скатились на старшего сына. Кроме того Мальчики работали от заката до рассвета в то время, как их отец колесил по стране, скрываясь за выдуманным именем. Он это объяснял тем, что устраивал связи для будущего своих детей. На деле бравый офицер, ныне едва сводивший концы с концами, проводил дни в увеселениях и приятных свиданиях с прекрасными юношами-омегами. Старший брат Рене давно догадывался об истинном положении вещей, но на решительный разговор с отцом не отваживался. Когда же терпению его пришел конец, он попросил отца уединиться с ним для беседы, и сквозь запертые двери малютке-Рене были слышны лишь неясные вопли. — Выгоню из дома! — Выгоняйте! Тогда ваши дети утонут в грязи и станут хуже, чем обычные крестьяне! Разговор не имел продолжения, каждый остался при своем, а спустя некоторое время старший брат сгорел от неизвестной болезни за три дня. Кроме младшего брата его никто не жалел. На похоронах Рене познакомился с одним священником. Он был человеком лет сорока, с мягкой улыбкой и карими глазами. Когда засыпали землей гроб, он читал молитву. Потом священник поймал Рене у ратуши и заговорил: — Я могу вам помочь. — Как? — спросил заплаканный мальчик. Мужчина взял омежку за руку и повел по направлению к воротам. — Вы читать умеете? — Да. — Отлично. А знакома ли вам латынь хоть самую малость? — Да, немного. Папочка учил меня. — Я научу вас латыни. Будете переводить тексты с французского. Я знаю, где хорошо заплатят за это. Экю за пятьдесят страниц. Рене порывисто обнял священника и, уткнувшись в его одежды, прошептал: — Спасибо вам. Священнослужитель не обманул. На следующий день он начал обучать мальчишку латыни. Через полгода Рене мог достаточно хорошо изъясняться на этом языке. Он начал самостоятельно переводить тексты и получал достаточно денег, чтобы обеспечить себе вполне приличное существование. Отец давал некоторые деньги, но их было ничтожно мало для того, чтобы жить ни в чем себе не отказывая, как полагалось настоящему дворянину. Через год тяжелой работы Рене смог время от времени позволять себе маленькие омежьи радости: сладости, красивую и теплую одежду, пудру, духи, маленькие безделушки, дешевые украшения. Жизнь постепенно налаживалась. *** Сидя в трактире за бокалом хорошего вина, Рене мило беседовал со своим другом Аднетом. Тот не переставая восхищался каким-то очередным сердцеедом сетуя на то, что им с Рене всего по девятнадцать лет и у них нет достаточного количества опыта для того, чтобы понравиться такому красавцу. — Что вы вообще говорите, бесстыдник? — шикнул Рене. — А вот то, что говорю! — засмеялся в ответ он и вдруг воскликнул — Смотрите! Рене, смотрите, как тот альфа на вас смотрит. Вы ему нравитесь. Незнакомец встал и подошел к двум омегам. — О! Как приятно, что Вы меня заметили.- Он взял руку Рене и поцеловал. — Я Лорд Винтер. А как называть Вас, прелестник? — Я… — Он Рене, а меня звать Аднет. — М-м-м… как интересно… Сразу было ясно, что Аднет его вообще никак не интересовал. — Я очень люблю поэзию… А вы? — Мне тоже нравится… — давайте выпьем за знакомство? Новые знакомые подняли бокалы и отпили. Вдруг раздался голос лорда: — Рене, прочитайте нам стихотворение. — О чем? — О любви, конечно! Вставайте! Рене встал, собрался с мыслями и начал: (Шекспир — И если ты любви себя отдашь — Сонет 16: Стих) — Но если время нам грозит осадой, То почему в расцвете сил своих Не защитишь ты молодость оградой Надежнее, чем мой бесплодный стих? Вершины ты достиг пути земного, И столько юных девственных сердец Твой нежный облик повторить готовы, Как не повторит кисть или резец. Так жизнь исправит все, что изувечит. И если ты любви себя отдашь… Неожиданно лорд сгреб в охапку Рене и посадил его к себе на колени. Губы Винтера чуть ли не касались губ омеги. Лицо юноши опаляло жаркое дыхание. Все же Рене продолжил: — …она тебя верней увековечит, Чем этот беглый, хрупкий карандаш… Губы приблизились, но раздался злой возглас: — Лорд Винтер! Собака! Изменяешь мне, да?! К ним на огромной скорости подлетел молодой блондинистый омежка необыкновенной красоты. В нем было все идеально и пропорционально. Даже сапоги были на удивление чище, чем рожа трактирщика. Юноша с силой пнул Рене, отчего несчастный полетел на пол. А неизвестный красавец вытолкал лорда Винтера из помещения. Когда Рене возвратился домой, отец задумчиво курил и смотрел в окно. Юноша робко окликнул его, и отец, медленно развернувшись, выдал: — Я не знал, что мой сын такая шлюха. Ты хоть знаешь, кого пытался совратить, а, бесстыдник? — Но он сам полез! — Не ври, шлюшонок! Проваливай! Не то придушу!