* * *
- Это было крайне неумно, - весело констатировала Тоджо, наблюдая за тем, как Ханамаки пытается оттереть руки от соуса, которым он чересчур обильно полил свой бургер. Парень недовольно посмотрел на улыбающуюся подругу и, закончив, отложил грязную салфетку на поднос. Третьегодки сидели в заведении, чем-то очень сильно напоминающим Мак, но им явно не являющимся. Восстанавливали потерянные после тренировки калории. Ну, парни восстанавливали, а Мацумото сидела за компанию и ела тоже за компанию... и за Иссея, подворовывая у него картошечку фри. Она уже давно стала своей в этой четвёрке. Старшики отмечали официальное выздоровление Ойкавы. Сегодня утром дядя доктор, осмотрев ногу волейболиста и написав что-то на эльфийском в мед. карточке парня, попрощался с ним, сказав: "Ну, молодой человек, до новой травмы". По понятным причинам радовался больше всех Ивазуми, освобожденный от роли кормилицы при немощном дитяте. Он улыбался больше, чем обычно и даже не отпускал уничижительные замечания в сторону Ойкавы. Тем временем Мацукава из последних сил пытался не уснуть. Рей заболела и у нее всю ночь была высокая температура, родителей опять не было дома и ухаживать за сестрой пришлось ему. За потугами парня незаметно наблюдала Тоджо, про себя прикидывая, сможет ли она дотащить тушку любимого до дома. Его дома, разумеется. От мысли, что она могла бы иметь с ним общий дом, девушка покраснела. Мацумото часто ловила себя на мысли, что единственное место, которое их объединяет - это школа. Они почти не ходили друг к другу в гости, хотя жили достаточно близко. Это происходило из-за того, что Иссей и Тоджо неосознанно понимали, что каждый из них чужой в доме второго, что им нужен их дом. Но как быть? Они могут поступить в разные университеты, которые могут быть даже в других городах. И что тогда им делать? Думать об этом было страшно, а говорить тем паче, поэтому Мацумото молила небеса, чтоб этот год был как можно более долгим, просто надеясь, что проблема решится сама собой. Тоджо тревожило еще и то, что Мацукава также молчал. Ей хотелось знать, что он об этом думал, но девушка призналась самой себе, что боится услышать его ответ. Поэтому этот немой вопрос продолжал висеть между ними. Пока Мацумото рисовала в голове ужасающий картины ее будущих проблем, Ханамаки уже успел сходить в туалет и помыть руки, потому что ему очень не нравился запах соуса, а точнее то, что им пахло от его рук. Вернувшись, волейболист плюхнулся на место и тяжело вздохнул, оглядев друзей, которые как-то уж очень глубоко ушли в себя. Ойкава вообще сидел с каким-то понурым видом, бездумно пялясь в наверняка уже остывшую чашку чая. Унылая атмосфера обошла стороной лишь Ивазуми - тот что-то активно жевал, вероятно еду. Ханамаки нахмурился, ведь веселый вечер стремительно накрывался медным тазом, грозя отрезать их от радостей жизни и опять погрузить в беспросветные будни. Этого он допустить никак не мог. - Дорогие мои, это вообще не дело - с такими минами сидеть, - неожиданно речь новоиспеченного тамады была прервана. К ним подошла молодая официантка, она застенчиво прижимала к груди поднос, явно труся. Девушка несмело обратилась вроде как ко всем, но глядела только на Ойкаву: - Могу я что-то унести? Тоджо повертела головой по сторонам и заметила в углу рядом со стойкой двух девушек, в форме официанток, которые, судя по их виду, мысленно держали кулачки за подругу. - "Понятно, микрогруппа поддержки," - подумала третьегодка и повернулась обратно, посмотрев на то, как Тоору будет выходить из ситуации. Тот, видимо почувствовав на себе взгляд, поднял глаза на обслуживающий персонал и, хоть он пребывал сейчас в крайне растроенных чувствах, не изменил привычке и улыбнулся девушке своей обворожительной улыбкой, от чего бедная шатенка залилась краской, но нашла в себе силы протянуть волейболисту свой номер телефона. Для Ойкавы это процедура была не новой, поэтому он сказал что-то милое, но бессмысленное. - "Вот дает парень! На нем только что лица не было, а сейчас он как ни в чем не бывало строит ей глазки." Как только девушка отошла, Тоору убрал с лица улыбку, которая так была сейчас для него неуместна. Ему вообще не хотелось брать номер официантки, но и отказывать ей было неудобно. Ойкава вздохнул. - Значит так, - повторно привлекая к себе внимание, крякнул Ханамаки - возвращаемся к насущной проблеме. Оглядев своих друзей, он мог бы поклясться, что каждый из них подумал о совершенно разных проблемах. - "Вот засранцы!" - злился парень, - "можно подумать, у меня трудностей в жизни нет, но я же не позволяю им как-то мешать общему времяпрепровождению, а как порядочный человек тайно рыдаю в ванной по вторникам!" - Я о том, что с этого года в столовке перестали продавать дынные булочки, - уточнил Ханамаки. Раздалось дружное: - Аааа, - до всех наконец дошло, что парень шутит и что ведут они себя нечестно по отношению друг к другу. Они оживились и начали перебрасываться шутками, обсуждать забавные школьные истории и глупые мелочи. Наконец воздух вокруг них наполнился приятной дружеской атмосферой, отогнав, пусть даже и ненадолго, тяжёлые мысли. Это и значит быть взрослым, несмотря на то, что гложет тебя внутри, вести себя как ни в чем не бывало и весело обсуждать какую-то ерунду.* * *
Посиделки третьегодок закончились поздно и легкий ветерок уже успел стать прохладным. Но это не могло заставить Тоджо и Мацукаву двигаться чуть быстрее улитки, пытающийся выползти из тарелки какого-нибудь гурмана, собирающегося ею полакомиться. Подростки не спешили домой, потому что знали: стоит вернуться, и все снова станет как обычно. Они доделают уроки, лягут спать, а завтра опять рано вставать, идти в школу, потом в клуб, домой. Но сейчас парень и девушка были вместе, наедине с этим вечером и тишиной. На душе было спокойно как никогда, Мацумото и Иссей снова чувствовали себя влюбленным, свободными и едиными, радовались тому что проводят время вместе. Они не любили посвящать кого-либо в свои отношения, нежно храня воспоминания в своих сердцах и тихих беседах, как, например, сейчас. - А помнишь, как на втором году ты каждый день перед школой встречал меня у дома? - спросила Мацумото, идя под руку с Иссем по тратуару, залитому желтоватом светом фонарей. Волейболист повернулся к ней, и Тоджо увидела улыбку на его лице. Конечно, он помнил. Пожалуй, это было одним из самых любимых их воспоминаний. Возлюбленные тогда только познакомились, и как-то Мацукава, пряча глаза, предложил краснеющей девушке проводить ее до дома. Оба помнили то ужасное неловкое молчание и короткие фразы, которыми они перекидывались, еще сильнее поднимая градус неловкости. Помнили как они в тайне друг от друга вздохнули с облегчением, когда Тоджо закрыла за собой дверь калитки. Это было настолько смущающе, что девушка, выходя из дома утром, думала, что волейболист сто процентов забыл дорогу к ее дому после вчерашнего. Какого же было её удивление, когда она увидела у калитки Мацукаву, который как ни в чем не бывало стоял, держа руки в карманах, ожидая выхода девушки. Так что когда Мацумото появилась на крыльце, он поднял на нее глаза и приветливо улыбнулся. Иссей тогда подумал, что она выглядит необычно. Еще бы! Бедная девушка не спала всю ночь, сгорая от стыда, поэтому утром она еле встала после третьего пинка сестры. Времени ни на еду, ни на то, чтобы привести себя в порядок, не было совсем. Так что Тоджо просто плеснула себе в лицо холодной водички, натянула форму, застегнув ее не на те пуговицы, покидала какие попало учебники в сумку и, забрав бенто, которое ей приготовил отец, вывалилась из дома. Не трудно догадаться, что выглядела второгодка тогда не презентабельно. Ей понадобилось большое усилие воли при виде Мацукавы, чтобы не вбежать обратно в дом, захлопнув за собою дверь. Спустившись к нему, она поздоровалась и они пошли в школу вместе. К счастью, тема для разговора нашлась почти сразу, так как близилось время сдачи проектов по обществознанию и как обычно у всех было миллион вопросов, которые парочка и решила обсудить. В первый раз Тоджо была настолько благодарна школе за проект, пусть и только для того чтобы использовать его как тему для разговора. Это помогло справиться с неловкостью в общении после вчерашней прогулки, так что на большой перемене Иссей нашел кушающую Мацумото на лестнице и составил ей компанию. Они активно менялись разными вкусняшками из своих обедов, а под конец, когда Тоджо, лениво дожёвывая онигири и читая конспект, по которому на следующем уроке будет самостоятельная, почувствовала, что резинка сползает с ее волос. Девушка удивленно посмотрела на Мацукаву, держащего в одной руке ее резинку, а в другой - милейшего вида пластмассовую насыщенно-розовую расческу с блёстками. Ее взгляд буквально говорил: "какого хрена ты делаешь, чувак?!". Тот объяснил: - У тебя на голове гнездо. Оценив резонность ответа, девушка обернулась, дав понять, что аргумент защитан, и позволила парню аккуратно расчесать ее волосы. - Милая расческа, - сказала первое, что пришло на ум школьница, чтобы не уснуть от тепла, которое дарили ей руки Мацукавы, когда он проводил ими по ее голове. - Это сестры, - чуть невнятно ответил Иссей, Мацумото догадалась, что он держит в зубах ее резинку. От этой мысли она покраснела, моля Бога, чтобы парень не заметил ее наверняка заалевших ушей. Она не знала, что волейболист просил почти о том же, боясь, что девушка повернется и увидит его лицо. Ему не хотелось заканчивать расчесывать ее прекрасные кофейного цвета волосы, но всем хорошим моментам когда то приходиться заканчиваться. Так что он с сожалением закрутил волосы в хвост и убрал расческу в портфель. Мацукава делал это медленно, чтобы как можно дольше не поднимать глаз на девушку, но сделав это, волейболист столкнулся с сияющим и полным уверенности взглядом Тоджо, она сказала: - Давай сегодня опять пойдём домой вместе. С начала Иссей не мог поверить своим ушам, но поспешно кивнул, поняв, что он уже слишком долго просто молчит и не плохо бы ответить. В этот раз все прошло хорошо, оказалось, что ходить вместе все-таки очень весело. Так что теперь каждое утро Мацукава ждал Тоджо у ее дома. - А представляешь, что бы было, если бы ты тогда не пришел к моему дому? - спросила девушка, задумчиво глядя куда-то вперед - мы бы наверное расстались... - Поэтому я и пришел, - просто ответил Иссей. - "Да, он пришел," - подумала Мацумото, и ей вдруг стало грустно от мысли, что в их отношениях снова скоро будет переломный момент и им нужно будет снова что-то предпринять. Им. - "ну вот, я опять думаю о делах любовных вместо экзаменов," - сокрушенно покачав головой, она тряхнула ею и, чтобы не пускать больше в голову грустный мыслей хотя бы в этот вечер, Тоджо улыбнулась и решила припомнить парню еще кое-что. По блеску ее глаз и предыдущей теме разговора Мацукава понял, о чем еще решила упомянуть подруга дней его суровых. - Может уже хватит, - попросил он. Этот забавный случай произошел где-то к концу того года. Волейболист всегда говорил, что его дом находится чуть дальше дома девушки и поэтому ему удобно заходить за ней. Но вот как-то раз, не дождавшись Иссея, Тоджо пошла вперед одна. Какого же было ее удивление, когда из дома на противоположной стороне улицы, со скоростью пули, выбежал Мацукава, на ходу поправляя сумку и засегивая кофту. Он уже собирался рвануть в сторону ее дома, но заметил Мацумото, которая от его вида начала смеяться до коликов в животе. Даже сейчас это воспоминание заставило ее хихикнуть, а парня в очередной раз почувствовать смущение. - Это так мило, что ты каждый день заходил ко мне, - промурлыкала Тоджо прижимаясь к его плечу - хотя тебя приходилось идти в противоположную сторону от школы. Иссей улыбнулся. Он вообще не мог не улыбаться, глядя на девушку. - Ты сама мне не позволила так больше делать. - Ууу, заворчал, - продолжила дразниться шахматистка, еле сдерживая радостный смех. Вместе им так хорошо. Казалось, что сам вечер дышал спокойствием и легкой влюбленностью. Они были счастливы тогда, потому что еще не знали о трудностях, ждущих их впереди.