Чай с имбирем

Все порядочные люди собираются в школу вечером, но, думаю, убеждать читателей в том, что Андоо была в высшей степени беспорядочным человеком, не придётся. Так этим утром, которое было скорее позднее, чем раннее, девушка стояла над сумкой, валявшейся на куче других вещей, покрывавших её стол и пыталась вспомнить расписание. - Блин, ну, вроде матан был, - бормотала она. На глаза попался учебник химии и, подумав немного, первогодка решила взять и его - хуже не будет. Но хуже было. Впрочем, поняла это Андоо только когда спустилась к завтраку и обнаружила за столом, рядом с матерью, соседку, постоянно нарушавшую все мыслимые и немыслимые правила приличия и заявляющуюся к ним в гости без какого-либо повода и в любое время суток. - Чёрт, - тихо ругнулась Тенши и уже собиралась дать стрекача обратно в комнату, но было уже поздно. - А ну стой, королева, - раздался ехидный голос женщины. Школьница замерла на половине лестницы и обречённо повернулась, неприязненно глядя в необычные золотистые глаза соседки. Выражение лица девушки довольно ясно говорило об антипатии, но Тошиюки это только забавляло. Джинни прекрасно знала, что Андоо не нравится прозвище, которое она ей дала за то, что года два назад Тенши обыграла её в шахматной партии используя только фигуру королевы. Волей-неволей, проклиная свое хорошее воспитание, девушка спустилась вниз и зашла в кухню, стараясь не выдавать разочарования от своей неудачной попытки побега. Тошиюки с улыбкой наблюдала за ней, пока Кэзуми подливала ей ещё ядовитого чаю. Но Джинни не была бы редкостный змеюкой, если бы её было так просто отравить и поэтому чай с имбирём - решение всех проблем для Теншико - против неё не работал. - Как поживает её величество? - положив подбородок на сплетённые в замок пальцы спросила соседка. - Просители докучают, - скучающим тоном произнесла Андоо, засовывая голову в холодильник, чтобы спасти черепушку от кинутой в неё мамой ложкой. Тошиюки рассмеялась, поняв подкол и многозначительно посмотрела на упаковку риса, лежащую перед ней, и за которой она якобы явилась в скромную обитель Андоо. Лишённый даже самой малой толики вежливости ответ не злил Джинни, ведь женщина сама таким часто грешила. - Рада, что твоё остроумие всё ещё с тобой, - с улыбкой, не имеющей ничего общего с приятной, сказала соседка и повернулась к Кэзуми, которая настолько привыкла к подобным перепалкам, что давно оставила попытки примирить сих особ - так как дела на работе, дорогая? - Всё, как всегда, - пожала плечами Андоо-старшая, отпивая из кружки - начальству не живётся, подчинённым - не сидится. Тенши вытащила из недр ледяной пещеры йогурт с черникой и, решив для собственного спокойствия не смотреть на срок годности, открыла, поскорее выбросив крышку в мусорку. - Твоя любовь к кисломолочным продуктам не приведёт ни к чему хорошему, - не могла не вставить свои четыре йены Тошиюки. - Пускай, - махнула рукой Кэзуми, заметив, что дочь с силой сжала зубы - уж лучше йогурты пусть любит, чем мальчиков. Андоо скривилась ещё сильнее и отвернулась от культурно захихикавших женщин. В дверь позвонили и Тенши, взяв с собой первую попавшую ложку, оказавшуюся столовой, вошла в прихожую. На пороге стоял мальчик лет девяти-десяти, девушка не знала сколько точно, зато знала, кто это. - Доброе утро, Ринко, хочешь йогурта? - Не особо, - потупил карие глаза мальчик. - Тогда возможно ты хочешь забрать свою маму? - спросила Андоо, про себя думая как же здорово, что он не унаследовал черты Джин. - На самом деле, лучше бы она у вас осталась, - с присущей детям искренностью признался Ринко и вздохнул - но тётушка сказала, что ей надо позавтракать, а то она опоздает на самолёт. Кивнув, Теншико вошла обратно в дом и по пути на кухню думала насколько же странная семья Тошиюки. Джинни постоянно мотается по командировкам, за Ринко следит его тётя, которая, судя по чисто японской внешности, явно не была сестрой Джин. Насколько Андоо знала из скудных откровений матери, отец мальчика умер, причём очень давно. Иногда и в глубокой тайне ото всех девушка завидовала Ринко, ведь она бы предпочла не помнить своего отца. - Тёть, за вами сын пришёл, - невнятно пробубнила Тенши с набитым ртом. Соседка замерла на секунду, непонимающе глядя на девушку, по лицу пробежала никому непонятная и никем не замеченная тень. Длинные волосы цвета жидкого золота мягко упали Тошиюки на лицо, словно стараясь скрыть неприятную жесткую гримасу и плотно сжатые губы. - Из-за частых командировок я уже начинаю забывать, что у меня есть сын, - по-взрослому притворно рассмеялась Джинни. Кэзуми ответила вежливой улыбкой, а Андоо, задумчиво облизывая ложку, смотрела на Ринко, стоявшего в дверях кухни, за спиной своей матери. Карие глаза были спокойны и чисты, что успокоило девушку, но если бы она чуть лучше понимала людей, то услышала бы как горят внутри мальчика цветные картонные домики.

* * *

- Главное не победа, а участие, - философски изрёк Киндаити, стоя вместе с Андоо в коридоре. - Может в волейболе это так и работает, но мы говорим о контроше по физике, - недовольно сказала Тенши, сложив руки на груди. Оба поникли, уверенные, что их участие в написанной работе вряд ли будет высоко оценено учительницей. Не помогли даже шпоры, заготовленные накануне. Сенсей вышла из кабинета, неся охапку их тестов, на ходу пробегая глазами по чьей-то работе. - Судя по несчастному выражению лица, - с видом знатока предположила Андоо - она проверяет мою контрольную. Ютаро хмыкнул и посмотрел на подругу насмешливым взглядом, наигранно сложил губы в снисходительную улыбку и решительно опроверг слова девушки: - Ты что, не видишь степень отчаянья сенсея? Разумеется, работа моя. - Вы оба не правы, - торжественно сказал задорный голос сзади, не забыв хорошенько врезать ребятам по спинам. Первогодки подпрыгнули на месте и обернулись, держась, как они сами думали, за сердце, но поскольку плохо изучали анатомию, то попали скорее в область желудка. Перед ними стояла улыбаясь во все тридцать два опасно поблескивающих зуба Цую. - Это моя работа, - карие глаза сверкнули неприличной уверенностью в своих словах. И верно, не дойдя и до середины коридора, сенсей обернулась и посмотрела на Бакумацу с такой невыносимой болью, что Андоо и Киндаити невольно стало стыдно. Однако пронять Цую было не так просто как этих двоих, она бессовестно улыбнулась и скорчила рожицу, которая должна бы была изобразить её раскаяние. Учительница развернулась и побрела дальше, сгорбившись так, будто в руках у неё была не стопка листов, а небесный свод. - "Наверное опять пойдёт плакать в учительскую," - расстроено думала Тенши, всё ещё не всплывшая из бледно-голубых печальных глаз сенсея. Мысли девушки прервались, когда Бакумацу приобняла её за плечо, прижимая к своему боку. От одноклассницы пахло кофейными зёрнами и Андоо поневоле стало интересно, как её зубы сохраняют белизну, если Цую поглощает так много кофе, что этот запах преследует её повсюду. Задавать подобный вопрос было бестактно, поэтому Теншико промолчала, вопросительно глядя на неё. - Как поживаете? - спросила Бакумацу, тряхнув косой. Друзья непонимающе переглянулись, ведь девушка прежде обходила вниманием их скромную компанию, и оба не понимали, чем оно было вызвано сейчас. Впрочем, гадать долго не пришлось, Цую, всегда безошибочно читающая людей, уловила парящее в воздухе удивление и прояснила ситуацию: - Возможно, я немного насолила нашему четырёхглазому старосте и, возможно, опять-таки, только гипотетически, он захочет устроить мне публичную порку... Бакумацу ещё не успела договорить, как в головах Андоо и Киндаити, в обычное время не очень сообразительных, был уже составлен план побега. Ребят вовсе не прельщала мысль оказаться между Симадзу и его жертвой, поэтому они бочком начали отходить от девушки, но та, разгадав их намерения, шла за ними. - А, эм, мы вниз пожалуй сходим, за соком, - предпринял попытку отбрехаться от потенциальной причины смерти Ютаро. - Пойду-ка я с вами. Провал. Теншико переглянулась с другом, ментально стараясь передать парню свои опасения, но и в его глазах она увидела табличку: "код красный". Первогодкам хотелось жить, поэтому стоило им услышать строгий голос Рена, призывающий остановиться, они сделали ровно обратное, припустив по коридору. Киндаити, на бессознательном уровне поняв, что Андоо слабое звено, схватил её за руку, потянув за собой. Бакумацу в помощи не нуждалась, потому как бежала более чем резво. Остановились одноклассники только когда добрались до автомата с вкусняшками во дворе. Все трое шумно дышали, пугливо оглядываясь по сторонам, Ютаро продолжал крепко держать почти прозрачную ладонь подруги. Наконец они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Адреналин всё ещё гулял в крови, поэтому сделали первогодки это шумно, что привлекло проходившего мимо человека.

* * *

Китамура с интересом разглядывала ещё пока не видящих её первогодок, увидев знакомое лицо она довольно улыбнулась и подошла к ним. - Ну надо же, - растягивая гласные и хитро щуря глаза, аки любой школьный засранец из сериалов, сказала Мико - да это же маленький Джек Лондон с собственной персоной. Цую, стоявшая к ней спиной, замерла и медленно обернулась, прожигая третьегодку взглядом. Киндаити и Теншико перестали улыбаться и с опаской поглядывали на девушек. Сердце Андоо, чуть успокоившееся прежде, снова беспокойно забилось в груди, она нерешительно, как бы прося защиты, сжала пальцами руку Ютаро. От неприятного предчувствия засосало под ложечкой. Девушка не любила ссоры, а, кажется, дело к этому шло. - Не нравится? - изобразила удивление волейболистка, приподняв точёные бровки - хочешь, буду звать тебя Кобаяси Миёко? - Я бы вообще не хотела слышать твой голос, - медленно сказала Бакумацу, с каждым словом её голос становился всё мертвее и мертвее. Киндаити и Теншико уже жалели, что сбежали от старосты, лучше уж получить нагоняй, чем присутствовать на подобного рода семейных разборках, а в том, что между девушками было родство, они не сомневались. Черты лица Цую и Китамуры имели большое сходство да и их манера держаться имела сходства, обе стояли чуть приподняв подбородок, обе ненавидели друг друга. Негатив, сконцентрировавшийся вокруг них, можно было потрогать, но друзья не решились бы этого сделать. - Вы, трое! - Симадзу появился неожиданно и выглядел крайне недовольно, но первогодки были рады ему сейчас как родной матери - кажется, вам хочется получить дисциплинарное наказание. - Очень хочется, - выпалил волейболист, чуть подавшись вперёд. Его слова подтвердила Тенши, с энтузиазмом закивав. Это заставило Рена опешить и на секунду потерять самообладание, но вспомнив, что он серьёзный мужик, парень оправился и приказал одноклассникам следовать за ним. Друзья выдохнули, переглянулись и пошли за Симадзу. Андоо не забыла прихватить Бакумацу, крепко обвив пальцами её запястье. Уже отойдя на приличное расстояние, Теншико услышала, как Мико окликнула её. Нехотя обернувшись, она посмотрела на третьегодку, та помахала рукой и сказала: - Увидимся, милая. Андоо кивнула и, отвернувшись, обречённо вздохнула, рядом с Китамурой ей было страшно даже дышать.

* * *

Задумчиво наблюдая за тучами, отражавшимися в лужах, Теншико сидела на ступеньках в зал, отданный волейболистам. Киндаити кряхтел, надевая кроссовки и что-то тихо бубнил себе под нос. Подняв глаза в небо, девушка подумала, что ей следовало бы быть предусмотрительнее и поинтересоваться прогнозом погоды, выходя из дома. - Да, - протянул Ютаро, справившись с обувью и встав рядом с подругой - сезон дождей уже начался. Андоо положила подбородок на сложенные на коленях руки и глубоко вздохнула, ей не хотелось сейчас ехать с женской волейбольной командой. Она не любила покидать зону комфорта, волноваться и переживать. Хрупкая душа комнатного растения, заботливо выращенного в теплице, уютно спала в коконе, сквозь который до неё не долетали звуки внешнего мира, его проблемы. Иногда Тенши приоткрывала глаза, видела слабый, мягкий свет, проникающий к ней и снова засыпала, отключаясь от реальности. Так и сейчас, глаза девушки заволокла туманная дымка, придавая её лицу мечтательное выражение. Для многих людей в этом не было ничего такого и Киндаити довольно часто замечал это за подругой, но почему-то сейчас отстраненная печаль Тенши ему не понравилась. Он посмотрел на неё краем глаза и незаметно закусил губу. Хоть Ютаро и знал, что комик из него неважный, все же предпринял попытку растормошить Андоо. Слушая нелепую простодушную белиберду, которую нёс Киндаити, девушка улыбалась, пытаясь изгладить из памяти неприятные моменты сегодняшнего дня, самая сложная часть которого ей ещё только предстояла. - Ну, я пожалуй пойду, - сказала Теншико, вставая с насиженного места и делая пару шагов на песок - удачи на тренировке. - Удачной поездки, - солнечно улыбнулся Ютаро, излучая поддержку. Не улыбнуться в ответ было невероятно сложно, да Андоо и не противилась этому желанию. Оба подняли глаза в небо, помолчали. - Облака серые, как твои глаза, - задумчиво произнёс парень. - Может это мои глаза серые, как облака? - прыснула в кулачок девушка. Киндаити, поняв, что оговорился, опустил голову, смутился. Это ещё сильнее рассмешило Тенши, поэтому она не услышала шаги за спиной и когда сильные руки опустились на её плечи, первогодка не на шутку испугалась. - Давайте-ка проверим, - сказал Ойкава и развернул менеджера к себе лицом. Его удивительные глаза оказались прямо перед ней и от неожиданности Андоо забыла как дышать. Волейболист всматривался в неё долго, как казалось девушке безумно долго. Теншико могла видеть своё испуганное лицо в его тёмных, непроницаемых глазах, пустых настолько, что ей казалось они засасывают в себя её душу. По спокойному лицу Тоору нельзя было понять о чём он думает и что им руководит. Непонятно как Ойкаве удавалось заставлять людей, попадавших под его взгляд, ощущать себя невероятно неловко. Андоо чувствовала себя так, словно лежала на предметном стёклышке, придавленная вторым, ослеплённая ярким светом и рассматриваемая до молекул. От мысли, что глаза парня, разумеется, не обладали таким разрешением, но подобное сравнение все равно напрашивалось на язык, становилось неуютно. Беспокойство забилось в висках и медленно, тягуче растекалось по венам конечностей, делая их тяжёлыми и холодными. Но вот наконец давление с плеч исчезло и Теншико издала судорожный вдох. - Пожалуй, ты не ошибся, - как ни в чём не бывало сказал Тоору, обращаясь к волейболисту. Не дожидаясь ответа от удивлённого Киндаити, Ойкава вновь перевёл взгляд на девушку, чьи уши горели как маки. Андоо знала это, но отвечала на обыденную лёгкую улыбку юноши сурово сведёнными бровями и взглядом, полным собственного достоинства, хоть колени и предательски подгибались. - Не надо краснеть, Андоо-кун, - эмоционально окрашивая свой ничего не выражающий голос в приветливый, проворковал Тоору. Его длинные пальцы коснулись её ушей, приятно охлаждая. Девушка опять забыла сделать вдох, забыла как шевелиться и думать, но не на долго. - Тебе это совсем не идёт, - закончил фразу волейболист, улыбаясь ещё приятнее и ещё более неестественно. Теншико наконец смогла прийти в себя и резким, грубым движением оттолкнула руки парня, обжигая того ртутью глаз. На секунду ей показалось, что в лице Ойкавы промелькнуло что-то живое, но когда это было нужно парень прекрасно владел собой. - Так-то лучше, Андоо-кун, - сказал он, не дав голосу выдать волнение - "пусть лучше будет так..." Так - это серые глаза полные неприязни и обиды Девушка разворачивается, зло, решительно и уходит, сжимая кулаки от досады. Тоору долго смотрел ей вслед со странной полуулыбкой на губах. Только когда светлая макушка Теншико исчезла из поля зрения юноши, он обернулся к всё ещё стоящему на месте Киндаити. На лице друга девушки застыло выражение, которое Ойкава видел, пожалуй, даже слишком часто. Презрительная усмешка невольно выползла наружу, но, спустя секунду, Тоору, заметив как первогодка сжал зубы, быстро сменил её на приветливую. -Идём в зал, Киндаити-кун, - миролюбиво сказал он.