Чай с имбирем

Бывали ли у вас моменты, когда, робко высунувшись из панциря, вы думали, что, кажется, всё наладилось, а потом жизнь как жахнет осколочно-фугасными снарядами из гаубицы и всё вновь становиться хреново? Надеюсь, что да, поскольку лишь в этом случае вы сможете в полной мере ощутить всë то вселенское разочарование, которое сейчас испытывала Андоо. Но давайте по порядку.  После примирения Тоджо и Мацукавы прошло несколько дней и по шахматному клубу наконец перестали распространяться губительные для душевного здоровья эманации. Теншико была так счастлива за семпаев, что даже на время позабыла о беспокойстве, вызываемом поползновениями Ойкавы к Ририн. Мама получила премию на работе и маленькое семейство наконец купило новую микроволновку, торжественно проводив в последний путь до мусорки прежнюю. По этому случаю был оторван от дел даже дядя Андоо, пришедший с гостинцами и пустым желудком. Славно тогда посидели.  Всё пока хорошо и безоблачно? Где же драма, уничтожившая только наладившееся спокойствие Андоо? Получите - распишитесь. Но для начала предлагаю решить небольшую задачку: где находится интроверт Теншико после школы и шахматного клуба? Дам варианты ответов, чтобы было проще (не домашку же выполняем, в конце концов).  Андоо сейчас: взбирается на Эверест с командой альпинистов, киснет на кухне в обнимку с кружкой чая, строит адронный коллайдер в гараже своего вечно поддатого соседа-физика, находится в караоке клубе в компании подростков. Ответ не столь очевиден, как кажется, ведь не стоит забывать, что, помимо планов девушки, существуют неведомые обстоятельства, зачастую на корню обрубающие её планы. Что ж, не буду вас томить и дальше и дам правильный ответ - Тенши отрывалась в караоке. Важное уточнение: отрывалась от социума, коим являлись Ририн, Куруми и Ойкава.  - "Надо было соглашаться, когда Киндаити-кун предлагал слиться , используя как прикрытие необходимость сходить с ним к зубному в качестве моральной поддержки," - мысленно сожалела Андоо, чувствуя себя максимально дискомфортно.  Благородство Ютаро не знало границ и, когда на перемене между географией и биологией к девушке подошла Ивашита с потрясающей (в прямом смысле слова) идеей, заключавшейся в совместном времяпрепровождении в замкнутом пространстве с её подругой и молодым человеком (вам хорошо известным волейболистом), Киндаити тут же поспешил менеджеру на помощь. Картинно заламывая руки и задействуя все мимические мышцы, подросток, страдальчески вздыхая, поведал о своëм постыдном страхе перед стоматологами и необходимости психологической поддержки. Достойно человека, называющего себя твоим другом.  Теншико даже думала согласиться и подыграть Ютаро, но тут Ририн с искренним сожалением вздохнула:  - А я так хотела провести время с Андоо-сан...  После сказанного эта самая Андоо-сан уже никак не могла пойти на сделку с совестью и обмануть Ивашиту. С трудом выдавливая из себя улыбку, девушка согласилась на предложение Ририн. Как оказалось, зря.  Сидя сейчас на протертом попами диванчике в даже по самым скромным меркам далёкой от расслабленной позе, Теншико поняла, что переоценила свои социальные возможности. Всё, чего она сейчас хотела - это свернуться в спираль и нырнуть в диванчик, став ещё одной скрипучей пружиной.  Однако к таким трансфигурациям её тело не было способно и Андоо просто очень уныло наблюдала за Ойкавой и Ририн, исполняющими "Taylor Swift - Crazier" на оригинальном языке с безбожным произношением. Подростки пританцовывали во время пения и чрезвычайно чувственно смотрели друг на друга.  Девушка вынуждена была признать, что выглядели они действительно мило. Ивашита сама по себе очаровательная, а в полутьме помещения, когда на её раскрасневшееся, счастливое лицо падали разноцветные софиты, она вообще превращалась в самую настоящую фею. Именно такими, лёгкими и прекрасными, Теншико представляла их в детстве. Может, разве что не в школьной блузке и клетчатой юбке.  Не попадающие в ноты подростки весело кружились по комнате, Тоору придерживал Ририн за талию и, склонившись к ней, практически не смотрел на экран, по которому бежали строки субтитров. Андоо отчего-то не была удивлена тому, что парень знает песни Тейлор Свифт. Наверное, часто пел их с другими девчонками. К слову, недовольных в душноватом помещении караоке клуба было двое. Теншико периодически краем глаза осторожно поглядывала на сидящую в углу Куруми. Выражение лица Нисикавы менялось с поразительной (и даже в какой-то мере пугающей) скоростью в зависимости от того, смотрела на неё в этот момент подруга или нет. Сейчас на бледном, остром лице девушки застыло мрачное выражение.  Андоо, признаться, удивляла выдержка Куруми. Потому, что зная о её привязанности к Ивашите, Теншико разумно полагала, что капитан волейбольного клуба старшей Аоба Джосай после первого же свидания с Ририн окажется в кустах с натянутыми на башку трусами. Однако, что удивительно, Нисикава в присутствии Ойкавы вела себя спокойно, как удав, нажравшийся кроликов.  - Андоо-сан!  Задумавшаяся Теншико вздрогнула, когда к ней подскочила Ивашита и схватила за руку. Раскрасневшаяся и с чуть растрепанными вьющимися волосами она казалась совсем ребёнком. Очень живым и беззаботным.  - Андоо-сан, твоя очередь петь, - Ририн радостно сжимала пальцами ладонь девушки. - Давай, а то ты совсем заскучала.  - Да у меня не особо получается, - Теншико отвела взгляд от сияющих глаз одноклассницы.  - Разве это важно? - звонко рассмеялась Ивашита и указала на экран. - Я и песню для тебя нашла.  Андоо неохотно проследила за направлением, в котором указывала девушка. Споткнулась взглядом об Ойкаву, с умным видом подкручивающего что-то в микрофоне и не сразу поняла, что на экране позади него изображена Ариэль и первая строчка песни: "Каждый пустяк тайну хранит...". Теншико опешила и удивлённо посмотрела на одноклассницу.  - Откуда ты знаешь, что мне нравится Ариэль? - спросила она.  - Так ты мне сама рассказала, - легко пожала плечиками Ририн и ещё шире улыбнулась.  Ивашита действительно обладала потрясающей способностью, позволявшей ей разговорить кого угодно. Однажды Андоо поймала себя на том, что сидя в раздевалке и зашнуровывая кроссовки, растолковывает внимательно слушавшей Ририн, почему она в детстве отдавала предпочтение именно серым носкам. Так что утечка информации о её любимом детском мультике действительно вполне могла произойти.  - И всё же, - неопределённо протянула Теншико, не оставляя попыток слиться.  - Ну хватит уже ломаться, Андоо-кун, - в привычной нагловатой манере сказал Тоору.  Подойдя к девушкам, он бесцеремонно всучил менеджеру микрофон.  - Милости просим, - по-крокодильи улыбаясь, сказал подросток.  Он сжал пальцы Теншико на микрофоне тёплой, грубоватой из-за постоянных тренировок рукой. Посмотрев в глаза спортсмена и по совместительству вечной катастрофы, Андоо поняла, что не отвертится.  В широких из-за полутьмы зрачках Ойкавы отчётливо читалось желание подгадить девушке. Тенши едва заметно поморщилась и высвободила руку из ладони Тоору. Волейболист выпрямился и победно улыбнулся, поняв, что представлению быть.  - Ура! - захлопала в ладошки Ивашита и обратила своё сияющее лицо на Куруми, та ответила ей преданной улыбкой.  Андоо встала и неуверенно вышла на середину комнаты. Боковым зрением она заметила, как Ойкава опустился на её место рядом с Ририн.  Переминаясь с ноги на ногу, девушка вертела в руках микрофон. Он оказался тяжелее, чем Тенши казалось. Посматривая на экран исподлобья, Андоо ощущала, как начинали гореть уши. Ей бы сейчас хоть микроскопическую частичку былой уверенности в себе, с которой она в детстве рассекала по дому, распевая песни из репертуаров всевозможных мультиков.  Но, увы, уверенности не было, и прочистив горло, девушка как можно тише начала: - Каждый пустяк тайну хранит...  - Громче, Андоо-кун, - с хорошо скрываемым сарказмом окликнул менеджера Тоору.  Примостившаяся у него под боком Ивашита, шутливо толкнула его, призывая быть вежливее. Комментарий подростка Теншико действительно не понравился. Она нахмурилась и решила:  - "Уж в вокале-то я тебе жопу надеру," - распрямив плечи и перестав мямлить, Андоо мягко пропела следующую строку, - тянет к себе, как волшебный магнит...  Песня лилась из неё легко и ясно. У Теншико был прекрасный голос. Это признавала даже её бабушка - бывший педагог по вокалу, человек строгий и скупой на похвалу. Она часто пеняла отцу, привозившему к ней маленькую Андоо, что девочку следует отдать в музыкальную школу. Отец на это только смеялся и отшучивался.  Но даже так, проводя недолгие каникулы у бабушки, оставившей консерваторию и поселившейся в сельской местности, Тенши познавала возможности своего голоса под чутким надзором и ворчанием бабушки. И всё же Андоо нравилось петь не по этому...  - Папа, папа!  В комнату вбегает крохотная Теншико, скользит по половицам в носочках с божьими коровками. Она видит отца, сидящего в кресле в извечных серых спортивных штанах, за который так удобно цепляться, когда отстаешь. В его растрëпанных светлых волосах поселились лучики солнца, проникающие сквозь наполовину зашторенное тюлем окно.  Девочка влетела в колени отца, запрокинула голову и, чуть задыхаясь от волнения, протараторила:  - А ты знал, что самый приятный на свете звук - это мурчание кошки?!  На груди мужчины, свернувшись в крохотный серый клубочек, похожий на горстку пыли, спал котёнок Носочек. Андоо потянулась к нему ручкой, но не смогла достать.  - Поэтому ведь ты так любишь Носочка, да? - радовалась своей догадливости девочка, не оставляя попыток дотянуться до котёнка.  Неожиданно на её голову опустилась широкая ладонь отца.    - Нет, это не так, - сказал мужчина и погладил удивленную дочь по волосам, - самый приятный звук в мире - это твой голос. Андоо не заметила, когда кончилась песня. Девушка ни разу не пела так ясно и свободно, с тех пор, как ушёл отец. Поэтому неудивительно, что она так легко пустила в голову воспоминания, о которых хотела забыть. И всё же на душе было тепло, прямо как в комнате отца, чьи окна были на солнечной стороне. А ещё было горько. Очень.  Тенши болезненно поморщилась, чувствуя, как в груди зашевелились беспокойство и тоска. Сейчас для этого не лучшее время.  Неожиданно из мягкого, хлопкового кокона воспоминаний и чувств Андоо выдернули в полутьму комнаты громкие хлопки. Девушка нахмурилась и раздражённо посмотрела на Ойкаву, с демонстративным пренебрежением изображавшего нечто похожее на аплодисменты.  - Вау, как лицемерно, - криво усмехнувшись, произнёс подросток.  Непринуждённую атмосферу прибило к полу, липкому от пролитой предыдущими гостями газировки. Теншико стиснула зубы на мгновение, пытаясь сдержать злость. В большей мере на себя. За проявленную слабость и уязвимость.  - Что может быть двуличного в диснеевской песенке? - Андоо не хотела портить всем настроение, поэтому старалась быть вежливой.  Тоору пожал плечами. Девушка видела злость, застывшую в чертах его лица, изображавших веселье и радушие. Ойкава, без сомнения, хотел задеть её.  - Просто странно видеть такую преданность русалочке, - с искусственным сожалением произнёс подросток. - Ариэль не отступала от своего желания и преодолевала трудности, тогда как ты всплыла кверху брюхом, будто тухлая рыба.  Сравнивать реальную жизнь с детским мультиком глупо. Почти жестоко.  - Любопытство стоило русалочке жизни, - напомнила Теншико, возвращая парня к оригиналу истории.  - Разве страшно сгореть ради любимого дела? - вскинул брови Тоору; он не собирался отступать.  Андоо стиснула микрофон до боли в костяшках. Она смотрела на сидящего во мраке комнаты парня холодным взглядом, напоминавшим бесстрастный и безжалостный прицел винтовок.  - Русалочка обратилась морской пеной из-за неразделённой любви, - слова оседали на зубах девушки стеклянной крошкой. - Её оставили первой.  - Ну, такому слабому человеку, как ты, ни одного из этих чувств не понять, - Ойкава как будто всегда точно знал, куда бить; внимательный и беспощадный. - Ты даже не всплыла бы на поверхность, но то чтобы решилась преодолеть трудности ради любви.  - Может потому, что хочу жить для себя, а не ради какой-то эфемерной мечты или любви? - вспылила Теншико. Её голос не звучал громко, но так едко, что приветливая маска Тоору расплавились, сползла с лица, обнажая ледяное, мрачное выражение.  - Если унылое существование, которое ты ведëшь, ты называешь жизнью, то мне тебя жаль, - лишённым эмоционального окраса голосом, произнёс он.  - Ты... У Андоо перехватило дыхание от обиды и гнева. В глазах невыносимо защипало, а тошнота подступила к горлу. Она, возможно, захлебнулась бы в своих эмоциях сейчас.  Неожиданно Куруми, молчавшая всё это время, встала с диванчика и, подхватив со стола стаканчик апельсинового сока, так же ничего не говоря, вылила его на голову Тенши.  Комната караоке бара была заполнена могильной тишиной и разрезаемым разноцветными лучами мраком. Среди безмолвия слышалось лишь, как, стекая по лицу и волосам, разбиваются об пол капли сока.  Наконец Ивашита тоненько вскрикнула и вскочив, пролепетала, что сейчас вернётся с полотенцем. Андоо её не слышала. Капли сока затекали за воротник, висли на ресницах, щипали ранку в уголке рта.  Медленно отвернувшись и положив микрофон на небольшую тумбочку у выхода, девушка скользнула в коридор. В голове проносились странные образы: папины штаны, трескучие от ненависти глаза Тоору, уснувший в ботинке отца Носочек, звук ударяемых об пол мячей, простенькая немецкая песенка-считалочка.  Теншико нашла себя перед зеркалом в тëмном туалете. Яркий свет единственной горевшей лампы над еë головой падал на бледное лицо с оранжевыми разводами от сока и слипшиеся волосы.  От эмоций не стоит ждать ничего хорошего. Андоо проще запереться, замуровать себя в пенопластовом спокойствии и не обращать ни на что внимания.  Дверь тихо скрипнула и в туалет зашла Нисикава. Она остановилась у двери, хмуря брови и стараясь скрыть беспокойство в тьме чёрных глаз. Куруми напрасно переживала - Тенши не злилась на неё.  Нисикава не смогла сдержать облегченного вздоха, когда поняла это. В сущности, они мало чем с Андоо отличались друг от друга. Добрые, но неловкие в общении до дурноты и неприветливых взглядов. Отличие было только в Ририн, её спасительном понимании.  - Не плачь перед такими парнями, как он, - сурово ворчит Куруми, подходя к девушке и включая кран; твёрдо повторяет, глядя ей в глаза - никогда.  Сок пропитывал воротник лавандовой рубашки, а сердце болезненно набухало от благодарности. Теншико действительно почти расплакалась перед человеком, мечтавшим сломать её.  - Ага, - голос Андоо дрогнул, а на глаза навернулись слезы; она громко всхлипнула.  - И передо мной не плачь.  Нисикава пытается быть строгой, но Теншико дрожит, опустив плечи и даже не пытается вытереть струящиеся по щекам слезы.  - Ну всё, хватит, - тревога змейкой ползает по голосу Куруми.  Она сдаётся и обнимает девушку, прижимая её голову к плечу. Делает это неумело, неловко, по памяти, вспоминая, что делала Ивашита, успокаивая её.  - Девочки, - Ририн с полотенцем появляется в дверях, как по взмаху волшебной палочки.  У неё почему-то тоже глаза на мокром месте. Всхлипнув, Ивашита обняла подруг и заплакала, вжав лицо где-то между их плеч. Глупо до абсурда, но Андоо стало легче, а это главное.