***
Ёнхва разглядывала сопящего рядом мужа, думая, как он похож на ребёнка, когда спит. Ночью все титулы снимаются вместе с одеждой и остаются за краем колыбели, позволяя сну строить свои истории над каждым из нас. Распущенные волосы принца разметались по всей кровати, походив больше на покрывало, и принц, двумя руками обхватив подушку, вжимался щекой в неё, словно притянутый магнитом. Одеяло прикрывало его стройное тело лишь до талии, оголяя широкую спину мужчины, и принцесса подумала, что ей ещё повезло заполучить такого молоденького и красивого муженька, да ещё и королевских кровей. А то выдали бы за богатого старикашку или вонючего генерала, и разъезжала бы сейчас она из битвы в битву, а не нежилась в своей шикарной кровати. Ёнхва довольна хмыкнула, когда принц заёрзал от её прикосновений, и подумала, как легко ей удалось очаровать этого крепкого орешка. И глаза её сверкнули недобрым огоньком. Извини братец, но не видать тебе трона как своих ушей. Раз ты отдал меня в качестве трофея, то я покажу тебе, как трофей превратится в императрицу. Вот увидишь, я посажу Ван Ё на трон, а сама рожу наследника, и уже никто не сможет вырвать власть из моих рук.Любовь Ради Власти
5 июля 2018 г. в 18:58
Такова была их судьба — родиться в королевской семье. Проклятие это или же дар с небес — никто не знал, и порой даже эти двое имели крайне противоречивые чувства на этот счёт. Власть. Как сладко звучит это слово, маня грандиозными перспективами, положением и способностью вершить судьбы других людей. Тот, кто имеет власть, имеет всё. Ван Ё, чья матушка внушала эти истины ему с детства, впитал страсть к правлению вместе с её молоком. Только себя он видел на троне, только ему должны были подчиняться могущественные кланы и военные генералы. Всё должно принадлежать ему.
И в роли королевы Хванбо Ёнхва видела только свою кандидатуру. Хитрая и бесчестная, она без зазрения совести могла вступить в грязную игру, не замарав при этом руки. Так часто принцесса напоминала Ван Ё матушку королеву Ю, что иногда он задумывался, не её ли она дочь. Может, давно в детстве, кто–то подменил детей у королев? Может, это по ошибке Ёнхва оказалась дочерью королевы Хванбо? Принц смеялся над своими мыслями, но они казались ему вполне логичными.
Он уже давно бредил принцессой, наблюдая, какой красивой та выросла, как эксцентрична порой была, надменной и дерзкой, переходя иной раз грань жестокости. Она очаровывала его и вдохновляла, убивая одним лишь яростным взглядом в его сторону. И принцу было даже смешно, каким жалким он мог быть перед женщиной. Но Ван Ё всегда добивался своего, всегда получал то, чего хотел, не размениваясь по мелочам.
И он получил её. Принцесса сама ещё толком не успела осознать, в какой момент допустила ошибку, и как позволила Ван Уку продать её. Брат прикрывал себя, прячась за спиной сестры, ведь третий принц уже давно стал подозревать его в измене. И ничто не могло отвести подозрения, как такой щедрый подарок. Тем более, после свадьбы они станут ещё ближе друг другу как родственники. И Ёнхва не могла идти вопреки слову брата, который решил этот вопрос без её участия.
Она стала лишь крупной платой за чужую свободу. Обменом между двумя братьями, борющимися за власть. А ведь она могла бы стать королевой… Принцесса верила, что рождена только для этого, что её судьба стать первой женщиной страны, стать матерью наследника. К счастью, Ван Ё пока не имел детей, но вот супругой обзавестись уже успел. Это невыносимо удручало — оказаться второй женой в гареме мужа было ужасной участью. Но помимо этого, никаких перспектив рядом с Ван Ё принцесса не видела. Хорошо, если он станет королем, но Ёнхва слабо верила в это. Да и к тому же, место королевы рядом с ним уже занято. Куда же деть первую жену?
Однако разрешить этот вопрос оказалось ей не по силам, и она — прекрасная, но погружённая в глубокую тоску, — стоит напротив своего жениха, жадно поглощающего её взглядом и не скрывающего своего нетерпения, и принимает поздравления от родственников. Единственный, кого она так хотела видеть напоследок, так и не пришёл, игнорируя приглашение на свадебное торжество. Теперь принцесса не подарит ему даже мимолетного взгляда, не отпустит реплику в его сторону, ведь с этого момента считается замужней дамой, а честь — это единственное, что осталось у неё. И нет ничего ужаснее запятнать свою репутацию, тем более таким грязным чувством как любовь. Ван Со навсегда вычеркнут из головы, выкинут из мыслей, и все воспоминания о нём позабыты. А внутри осталась лишь пустота.
Весь свадебный день прошёл как в тумане, и принцесса даже усмехнулась тому, что нечего будет вспомнить. Да и зачем? Этот брак не был заключён по любви. Даже с другой стороны. Это была чистая страсть, желание иметь то, что запрещено, стремление к чему–то новому. Её манеры и умение вести себя в обществе располагали, но это было ложным ходом. В сложных хитросплетениях Ёнхвы можно было отыскать свою смерть, и Ван Ё знал это лучше всех, но всё–таки шёл к ней, стремился заполучить.
И вот, заходя в её новые покои, принц ощутил, как лёгкая дрожь от предвкушения прошлась по рукам, и кривая улыбка победителя коснулась его уст. Принцесса не смела даже шагу ступить, смиренно стоя в ожидании мужа, который без всяких сантиментов, и даже без вступительной злорадной речи просто подошёл к ней и прижал к себе, впиваясь крепким поцелуем в её губы. От неожиданности Ёнхва издала приглушённый всхлип и стала биться в крепких мужских объятиях, тщетно пытаясь высвободиться из них. Ей было больно и ужас застыл в её глазах, когда она представила, что же будет дальше. Чувство самосохранения дало о себе знать и принцесса изо всех сил наступила мужчине на ногу, от чего он на мгновение ослабил объятия из-за резкой боли, и врезала коленом между ног. Ван Ё упал на пол, мыча от боли, а девушка, воспользовавшись моментом, отскочила от него, принимая боевую стойку, словно могла вступить с ним в рукопашный бой (что было абсолютным абсурдом). Принц, стоя на коленях, на миг скорчился и, как рассвирепевшее животное, поднялся на ноги, злобно пыхтя от негодования. Боль вызвала в нем прилив раздражения, и неутомимая жажда овладеть супругой немедленно смешалась в дикий коктейль с бурной яростью, заглушая ноющую боль внизу живота. Смелость принцессы поражала его и азарт разгонял кровь ещё больше, отражаясь гримасой превосходства в лице принца, и видя это, Ёнхва рефлекторно выхватывает из волос острую шпильку, направляя её в строну мужа. Ван Ё непонимающе хмурит брови, но затем комната наполняется диким смехом мужчины.
— Ты действительно решила использовать это против меня? — впервые заговорил принц со своей супругой и ошибочно сделал шаг вперёд. Почувствовав угрозу, принцесса метнула шпильку в мужчину и тот чудом успел отскочить, давая железному острию вонзиться в стенку. Девушка с ужасом взглянула на торчащий металлический предмет, а затем на свои руки, не понимая, она ли это сейчас сделала или кто–то другой. Ван Ё сам чуть не открыл рот от удивления, понимая, что шпилька могла оказаться у него в груди вместо стены, и уже более глубокая злость напала на него. Злость, заставляющая расправляться со всем на своём пути, ради спасения собственной шкуры.
Ван Ё повернулся к принцессе, которая округлёнными глазами смотрела то на него, то на повреждённую стенку, и прижимала руку к груди, отходя на шаг каждый раз, когда он приближался. Она знала, что беды не миновать, и принялась закидывать разъярённого мужа первыми попавшимися под руку предметами. Это были фарфоровые чашки, стоявшие на столике рядом, медный кувшин, с грохотом летевший на пол, и даже подаренное императором ожерелье — всё это летело в принца, который только и успевал отбиваться от бесконечного потока предметов.
Слуги, стоявшие за дверью, притихли, с любопытством прислушиваясь к бурному уединению молодоженов, и внутренне даже завидуя такому урагану страстей.
А Ёнхва всё продолжала сопротивляться мужу, пытаясь хоть как–то защитить себя от его необузданности.
— Да сколько можно? — возмутился Ван Ё и понимая, что принцессу уже мало что остановит, поднял с пола какой–то небольшой предмет, когда–то прилетевший в него, и швырнул в её сторону. Она успела увернуться, но продолжала упорно отбиваться от мужа. Они так и продолжали закидывать друг друга всем, чем придётся, устроив небольшую схватку, помогающую скинуть лишнее напряжение, пока Ёнхва не застонала от боли, прижимая ладонь к руке и оседая на пол. Ван Ё с ужасом застыл, понимая, что он все–таки попал, и на него почему–то резко накатил стыд, за то, что он занимается таким непристойным для принца и наследника делом, как бьёт принцессу и собственную жену. Беззащитную и хрупкую женщину.
Он в страхе подбежал к Ёнхве, резко опускаясь напротив, и протянул к ней руки, но так и не посмел притронуться, словно боясь навредить ещё больше.
— Я… Я… — заикался принц, не зная, как оправдаться, но заткнулся, как только услышал тихие всхлипы девушки. Она закрыла своё лицо от него, отвернувшись в сторону. Мужчина опешил, не зная, как себя вести, и подумал, что Ёнхва серьёзно ранена, раз так реагирует, но видимых повреждений на ней не было видно. Он положил руку ей на плечо, но девушка вздрогнула, и тот тут же отдёрнул свою ладонь, в ужасе глядя на сверкающие слезами испуганные глаза принцессы. Ёнхва подумала, что ради такого момента и стоило все затевать. Этот жалостливый и даже потерянный взгляд она уже не забудет никогда, и теперь не даст забыть своему супругу до конца своих дней. Или его дней. Кто быстрее покинет этот мир.
— Я боюсь тебя, — тихо пролепетала Ёнхва, ставя принца в ещё более сложное положение и полностью его разоружая. Теперь она знала, что он у неё на поводке и слаб перед ней ещё больше, чем до свадьбы, когда принцесса была недоступной ему. Ёнхва была прекрасным манипулятором, легко ища слабые места и точки, куда можно надавить. И даже такой суровый и циничный человек, как Ван Ё, послушно сложил перед ней лапки.
Принц вновь притронулся к супруге, но уже более мягко, почти невесомо, и, не ощутив напряжения от неё, притянул к себе и поднял на руки, перенося с пола на кровать. Таким заботливым самолюбивого Ван Ё принцесса ещё не видела. Да и никто не видел. Он бережно усадил девушку на кровать и сел на пол, напротив неё, заглядывая снизу вверх, чтобы не вызывать ещё больше тревоги.
— Не бойся, я не причиню тебе вреда, — спокойно произнёс мужчина, проводя пальцами по бледной щеке супруги. Она коротко кивнула головой и закрыла глаза, давая понять, что теперь готова рискнуть и довериться ему. И он уж точно постарается сохранить это доверие, не причинив боль этому слабому и беззащитному существу, которое вздрагивает от каждого его прикосновения. Ван Ё потянулся к супруге и уже бережно коснулся её губ поцелуем, зная наверняка, что никто ещё не притрагивался к его нежному цветку, и только ему одному доверено беречь его.