***
– Вот и я тебе о чём! – не сдержав лёгкого смешка, ответила Прайс; за разговором она потеряла счёт времени и, признаться честно, ей не хотелось, чтобы этот разговор заканчивался. – Все знают, что у старика Ридли кукушка съехала, ладно ещё инженеры, хрен с ними, но грёбаные сосущиеся андроиды – это апогей странности. Даже для меня! – Но ты не можешь отрицать, что ксеноморф в этом фильме сделан потрясно, – Джейн, в отличии от Хлои, уже не пыталась сдерживаться и смеялась все громче. – Не подумай, практические эффекты в оригинале хороши, но всё же. – Расскажи мне об этом, чувиха, – ехидно хмыкнула Хлоя, закуривая уже вторую за их разговор сигарету. – Чужой был всего лишь разминкой. Бегущий по Лезвию – вот лучшее его творение. – Вот только Вильнев порушил мою любимую теорию. Я правда думала, что Декарт репликант! – Это да, тот еще засранец, – сделав затяжку, Прайс вздохнула. – Спасибо за разговор, Джейн. Правда. Я не верила во всё это дерьмо, типа, позвони-попизди и все наладится, но.. мне стало легче, ага? Спасибо. – Можем поговорить завтра, если хочешь, – услышав ответ, она поперхнулась дымом. – Чего? – Того, – просто ответила Джейн. – Звони как будет удобно и мы обязательно поговорим. – А разве вас там не целый улей? – с сомнением протянула Хлоя, стряхивая пепел. – Ну, колл-центр же. Звонки разве не рандомно распределяются? - Так и есть. Но у меня есть свои секреты, не волнуйся. До завтра, Хлоя. Ответить Прайс не успела, услышав лишь короткие гудки..primo
16 сентября 2018 г. в 13:48
Хлоя Прайс выкуривает вот уже четвёртую сигарету, мутным взглядом прожигая мятый клочок бумаги на своей ладони.
Глупо. До чего же глупо.
Телефон доверия, который пару месяцев назад дала ей её психиатр и который она чудом смогла найти среди тонн мусора в её маленькой квартирке на окраине Хартфорда, лежит в её руке. Во второй – стационарный телефон, в который Прайс уже полчаса вбивает короткий номер, жмёт на вызов и моментально сбрасывает.
Её утро – алгоритм давно устоявшихся действий; две таблетки, стакан ледяной воды и первая сигарета после пробуждения. Таблетки не лечат, просто притупляют, превращают депрессивное настроение в состояние полного овоща.
А дальше всё так же, четко и по порядку. Одеться в первое, что вывалится из шкафа, сесть в подержанный «понтиак» и, в зависимости от дня недели, ехать: к психиатру по понедельникам и пятницам; на индивидуальные занятия по вторникам и четвергам; в среду заехать к матери, которой понадобятся лишние руки, на случай, если Нэнси – крайне мнительная официантка, вновь возьмет выходной из-за очередной надуманной болячки.
– Только посмотри на это, – Джойс сует дешёвый смартфон Хлое прямо под нос. Та, в свою очередь, лениво смотрит на экран, продолжая жевать бекон. – Бедняжка Нэнси! Эти пятна серьёзно беспокоят её, она думает, что это может быть меланома!
– Это всего лишь родинка, мам, – устало вздыхает Прайс, откладывая вилку, однако мать не обращает внимание, продолжая сердобольно щебетать.
И в голове у Хлои не укладывается, как столь чувствительная женщина не смогла заметить, что с её ребенком что-то не так?
Это случилось в октябре прошедшего года, когда очередная волна фрустрации, в последствии переросшая в полноценную депрессию, навалившаяся на Прайс, едва её не прикончила.
Воспоминание смутное, но Хлоя отчётливо помнит, что бросила пить свои таблетки, самонадеянно полагая, что может справиться и без них. Как бы не так. Посыпавшиеся на голову градом проблемы дали толчок, а и без того угнетенное психическое состояние вбило последний гвоздь в крышку гроба её разума.
Она помнит, как плохо ей было; как длинные пальцы впивались ногтями в грудь, как задыхаясь в неконтролируемой истерике она вжималась зареванным лицом в подушку и лишь одна мысль наваждением стучала в висках: «Пусть это закончится. Я хочу, чтобы всё закончилось. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста».
Она помнит пачку антидепрессантов.
Хлоя закинулась всем, не оставив ни единой таблетки. Сначала был тремор, руки не слушались от слова совсем; подрагивающие пальцы неуклюже пытались вытащить сигарету – последнюю сигарету – из мятой пачки, ей даже почти удалось подкурить.
Судороги. Она упала тогда на пол. Голова была тяжелой, но Прайс удалось приподняться и проследить мутными глазами за стекающей изо рта пеной. А потом её вырвало. Пеной вперемешку с желчью, судороги сводили живот снова и снова.
Находясь уже в полубессознательном состоянии, она слышала топот тяжёлых шагов и громкий крик – зашедший к ней весьма не во время отчим, рывком поднял её как тряпичную куклу и потащил в ванную. Дэвид раз за разом пихал пальцы ей в глотку, поил ледяной водой и так по кругу. Ватными руками Хлоя стирала с мокрого лица и ворота майки рвоту, пока отчим звонил в неотложку и её матери.
А дальше больница, капельницы, сеансы у психиатра.
Вечно бегающая по пятам мать на пару с отчимом, которые бесили своими попытками понять, что в жизни Хлои пошло не так.
– Всё! Всё, блять, в моей сраной жизни не так! – хотелось закричать Хлое и, возможно, она как-то раз так и сделала, просто она не помнит об этом.
Жизнь продолжалась, как ни странно. Приступы проходили нелинейно; в лучшем случае раз в пару месяцев, в худшем – два за месяц.
– Прогресс на лицо, мисс Прайс, – удовлетворённо кивала доктор Грант, сверяясь с записями. Женщина передала ей сложенный вчетверо листок с очередным рецептом. – Думаю, мы можем сократить потребление нормотимиков. Препараты те же, просто на всякий случай.
– А это? – Хлоя вытащила вложенную в рецепт визитку, лицевая сторона которой была украшена белым крестом внутри ярко-красного сердца. «Начни новую жизнь с доверия! У нас тебе всегда помогут!» - гласил слоган – весьма идиотский, по мнению Прайс – на обороте с номером телефона чуть ниже. – Мисс Грант, вы пытаетесь заманить меня в группу поддержки наркозависимых? Так я давно чиста, клянусь.
– Вы уже шутите, что несомненно хороший знак, – мягко улыбнулась Мишель. – Поймите, мисс Прайс, лечение состоит не только из принятия лекарств. Ваше… состояние затрудняет вашу социальную жизнь. Вам необходимо общение с кем-то помимо меня и вашей матери. «Открытое Сердце» уже давно сотрудничает с нашей клиникой, поверьте, их консультанты просто люди, работа которых слушать. Просто слушать, что вы говорите и помочь вам.
– Бред какой-то, – вздыхает спустя пару месяцев Хлоя, слушая гудки в телефонной трубке. На этот раз, собравшись с силами, она не стала сбрасывать; её сердце замерло, когда гудки прервались и на том конце провода послышался женский, с хрипотцой, голос:
– Горячая линия «Открытое Сердце». Чем могу помочь?
Прайс промолчала, судорожно подбирая слова; чёрт, она ведь даже не задумывалась как и о чём будет говорить. Порой, общение с близкими людьми доставляет дискомфорт, с чужими – тем более.
– Эй? – вновь послышался несколько взволнованный голос. - Меня зовут Джейн, чем я могу помочь вам?
– Я.. понятия не имею, – честно призналась Хлоя, откинувшись на мятые простыни; взгляд уперся в покрытый трещинами потолок. Она тяжело выдохнула. – Чёрт, дерьмовая была идея. Счастливо.
– Подождите, – резко оборвала её оператор. К собственному удивлению, появившиеся в голосе некой «Джейн» стальные нотки заставили её послушаться. – Вам ведь нужна поддержка, иначе бы вы не позвонили. Так давайте хотя бы попробуем. Я помогу. Для начала, как мне к вам обращаться?
– Хлоя Прайс, – и снова выдох.
– Хорошо, Хлоя Прайс. Что тебя тревожит?
Вопрос не застал её врасплох, совсем нет. Просто в этот раз, вместо дежурного «Всё в порядке» для матери и доктора Грант, нужно было говорить правду. Ну, или хотя бы полу-правду.
– Ничего. Ничего не тревожит, в этом вся проблема, – уже бодрее ответила Хлоя, лениво разглядывая потолок. – Я.. нахожусь в депрессии. По крайней мере, так говорят врачи. Ну, а что ещё они могли бы диагностировать после попытки самоубийства? Моя психиатр посоветовала вашу службу, мол, поможет социализироваться. И вот я здесь.
Молчание. Прайс совсем не удивилась. Тема смерти явно не радужна, она отталкивает большинство людей; именно своей мрачностью и первобытным страхом, что так свойственен человеку.
«Люди жаждут любви, им не хватает времени и они боятся смерти», – вспомнила она когда-то давно прочтенную фразу.
Любовь. Время. Смерть.
Прайс уже собиралась отключаться, когда оператор всё же заговорила:
– Ты уверена, что это то, о чем ты хочешь поговорить?
– А о чем ещё? – вышло довольно напряжённо. Оператор группы поддержки и при этом не пытается порыться в чужих мозгах? Что-то новенькое.
– О чем угодно, – Хлоя не видела свою собеседницу, но могла почувствовать, как та пожала плечами. – Доктора, психиатры, родители; ты уже обсуждала это с ними. Да и они, наверняка, только об этом и говорят с тобой. Всё, что их интересует – это твоё состояние, а не ты сама.
– Так вы.. – на секунду замявшись, Прайс продолжила, – ты хочешь поговорить обо мне?
– Важно не то, чего я хочу, а чего хочешь ты. Ты вольна говорить со мной о чём угодно, а можешь и вовсе не говорить; можешь повесить трубку и больше не звонить. Я же могу только подсказать тебе вектор развития, понимаешь?
Она стиснула зубы. Правда. До последнего слова правда.
– Понимаю, – самой себе кивнула Хлоя, переведя взгляд с потолка на стеллаж у стены; в глаза тут же просилась полка со старыми DVD-дисками. – Как ты относишься к кино, Джейн?