***
За последние пару месяцев Урахара достиг среднегодового лимита на отлучки из магазина, и теперь уверенно шёл на превышение. Когда-нибудь это должно было случиться, просто он всегда думал, что это произойдёт из-за Айзена. Впрочем, учитывая широкую область действий последнего — в каком-то смысле, так и было. Собственного производства как такового в Каракуре не было, но подобие промзоны всё же образовалось, и различные предприятия, магазины и рестораны по мере необходимости использовали её под свои нужды. В основном, на этой территории находились складские помещения; владельцы складов постоянно менялись, кто-то съезжал, кто-то выживал с места соседа, кто-то по-тихому выкупал отдельные стеллажи и распихивал коробки по нескольким помещениям. Один из складов стоял на отшибе, и представлял из себя порядком обветшалое здание. Если бы все предприниматели Каракуры собрались вместе и поставили на повестку вопрос «Чей амбар?», то с удивлением обнаружили бы, что ни один из них им не владеет — но все были уверены, что склад закреплён за кем-то из соседей, а потому вопроса никто не задавал. Налоговой до склада не было дела, административно-техническая инспекция о его существовании не знала, и даже для падкой на приключения молодёжи он представлял мало интереса. Туда-то Урахара и направлялся. Склад он, как и магазинчик в своё время, нагло экспроприировал, выкрав документы у свежеиспечённых покойников, взамен отправив их в благополучные районы Руконгая — так что по документам, считался законным владельцем. Таким же образом он в своё время собирался завладеть каким-нибудь жильём, но сбежавшие с ним сто лет назад лейтенанты и капитаны на тот момент пребывали в глубокой депрессии, и складское помещение их вполне устраивало. Со временем они его даже благоустроили, отгородили себе личные комнаты (маленькие войны за их границы вспыхивали до сих пор), и вообще привели в жилой вид. Половина вайзардов даже вполне тихо и мирно друг с другом уживалась, да и во второй половине самые частые скандалы были только между Хирако и Хиёри, из-за давней взаимной неприязни — а Маширо хоть и бесила Кенсея своими выкрутасами, но делала это не специально. Урахара привычно проскользнул сквозь барьер, не менее привычно уклонился от Хиёри, летящей с кулаками в сторону Шинджи — учитывая, что оба были без масок, скорее всего, это была обычная драка, а не спарринг — и направился к комнате наблюдения. Комната хоть и носила такое серьёзное название, по факту была лишь углом, отгороженным гипсокартоном и барьерами Хачигена (для прочности), в котором находился стол с картой Каракуры, спионеренная из какого-то центра тренингов белая доска, разномастные фломастеры из списанных товаров канцелярского магазина, и прочее барахло для планирования действий. Как и ожидалось, в комнате уже был Хачиген, с задумчивым видом вымеряющий что-то на карте, и Лав с очередным томиком Шонен Джампа в руках. В углу Лиза читала какую-то мангу с таким серьёзным видом, будто это был научный талмуд по квантовой механике, хотя обложка у манги была совершенно непотребная. Урахара аж засмотрелся, пытаясь понять, как расположены конечности нарисованной девушки относительно многочисленных ленточек и цепей. — Романтическая история о любовном треугольнике, — вывел его из транса голос Лизы. — Главную героиню одновременно хотят её друг детства и коллега по работе. Один из них садист, и имеет большую коллекцию… — Ядомару-сан, но я вовсе ни о чём не спрашивал! — натянуто улыбнулся Урахара. — Подумали очень выразительно. Одолжить? — Нет-нет, спасибо, я сегодня совершенно по другому вопросу, — заверил он, и бочком пробрался к Хагичену. Тот молча кивнул вместо приветствия, и обвёл район вокруг больницы Мацукура. — Вот здесь во время съёмок был повышенный фон Мглы, восемь баллов. — Хммм, — Урахара достал пару листов с распечатками, сверил показатели. — Я был на самой съёмочной площадке, и замерил не больше пяти. Кто был на обходе? Лав поднял руку, не отрываясь от Джампа. — Сверим детекторы? — спросил Хачиген. — Давай. Чёрт его знает, может, калибровка слетела… Несколько минут спустя оба детектора — один вайзардов, второй Урахары — выдали совершенно одинаковые тестовые значения. — Гм, — глубокомысленно изрёк Киске. — Возможно, Мгла была гуще у краёв аномалии? — предположил Хачиген, обводя в уже отмеченной на карте зоне круг поменьше. — Там было довольно много духовно одарённых, они могли разредить фон. — Чтобы фон разредить, нужно сначала этот фон иметь, — Киске покачал головой. — А если он был изначально восемь баллов, то туда в принципе никто бы не смог попасть, все бы шли мимо. Кроме того, посмотри-ка на более ранние показатели. Хагичен вгляделся в поданную распечатку. — Пять баллов? — Пять баллов, — подтвердил Киске. — И за последние два года отклонения составляют не больше балла. Самые ранние замеры — за месяц до съёмок, и там тоже показатель в пять, что в эти отклонения укладывается. — Но в сам день съёмок на границе этой зоны фон повысился до восьми… — задумчиво протянул Хачиген. — И по всей видимости — именно что незадолго до начала съёмок. — А после них какой был показатель? Съёмки были всего лишь накануне, и замеры Киске сделать не успел. — Сейчас выясним, — вздохнул он. — Маширо на месте? Получив в ответ кивок, Урахара выглянул за дверь. — Маширо-чааан! — крикнул он в глубину склада. — А подойди, дело есть! Несколько минут спустя девушка свалилась ему практически на голову, и с радостно-приветственным воплем повисла на шее. — Привет-привет, — Урахара похлопал её по спине, — Не сбегаешь ли до больницы Мацукура? Надо сделать замеры фона Мглы, очень срочно. — Будет сделано, сэр! — гаркнула Маширо, комично отдавая ему честь. Получив один из детекторов, девушка проскакала по горке ящиков и выскочила через окно. — Минут пять, и будет у нас текущий показатель, — сказал Киске, возвращаясь к столу. — На чём мы остановились? — Изменения фона, — отозвался Хачиген. Он стоял у белой доски, и рисовал на ней ярко-розовый бублик неправильной формы. — Месяц назад фон вокруг больницы составлял пять баллов, — он указал маркером на аморфный блин с цифрой пять, нарисованный выше. — Что происходило с фоном после этого, мы не знаем, — он прочертил линию к бублику, подписал её «один месяц», а с другой стороны добавил знак вопроса, — но во время самих съёмок в центре зоны фон остался на отметке в пять баллов, а на её границе поднялся до восьми. Возле закрашенной части бублика появилась цифра восемь, а в его дырке — цифра пять. — Причём фон поднялся только после того, как около больницы собралась съёмочная группа и зрители, — добавил Киске, — иначе они не смогли бы подойти. Доска обзавелась соответствующими отметками. — И теперь встаёт вопрос, — задумчиво проговорил Хачиген, — что всё это значит. — Кто-то закрыл двери, чтобы больше никто не вошёл? — подал голос Лав. Урахара и Хачиген обдумали это предположение. — Или сделал ловушку, чтобы никто не вышел, — сказала Лиза. Урахара и Хачиген подумали ещё немного. — Это скорее всего, — кивнул Урахара. — Во-первых, Пустой там появился, и если бы не временный шинигами, то ему было бы чем поживиться. Во-вторых, Уруру заметила чьё-то присутствие, но ни я, ни Тессай ничего не почувствовали. — У нас всё ещё нет подтверждения тому, что за Мглой кто-то стоит, — заметил Хачиген. — Но ведь все признаки на это указывают? Даже если никто не создаёт эту аномалию целенаправленно, явно есть тот, кто может ей управлять, или использовать её изменения в своих целях. Вспомни случай с Иноуэ — думаешь, там случайно цукирэй был на самом краю аномалии, да ещё запечатанный? — Иноуэ, Иноуэ, — Хачиген потёр лоб, — А, да… та девочка с латентным даром? Куросаки Ичиго недавно уничтожил Пустого в непосредственной близости от неё. Но разве печати там были не местных экстрасенсов? — Печати местных экстрасенсов не смогли бы так долго удерживать полноценного Пустого столько времени, — настойчиво проговорил Урахара, — Ты же не думаешь, что там кто-то по соседству дежурил круглые сутки, и постоянно обновлял печать? — Морита, — подала голос Лиза. В стенку ударилось что-то большое, заставив барьер низко завибрировать. — Шмакодявка, прибью нафиг! — раздался снаружи вопль Хирако, а затем стремительно удаляющийся топот ног. Никто из вайзардов в комнате даже не вздрогнул. — Кто кого? — рассеянно спросил Киске. — Хиёри съела его пудинг, а Шинджи не простил, — пояснил Хачиген. — Что ты сказала? — Морита Шигео, — повторила Лиза, переворачивая страницу. — Сосед Иноуэ Орихиме. Имеет связи с Хаганэ. На лицо Урахары набежала тень. — Видимо, Хаганэ наблюдают за девочкой, — миролюбимо заметил Хачиген, — они же для этого приехали в Каракуру, следить за городом и его жителями. — Найти бы их провидящую бабку, да потрясти хорошенько, чтобы рассказала, чего она там им напророчила, — тоскливо сказал Киске. — Может, это они Мглу по Каракуре распространяют? — Исключено, — авторитетно сказал Хачиген. — Никто из них не может обладать достаточно развитым навыком манипуляции духовной энергией, чтобы это сделать. Максимум — они могут наблюдать за изменениями в энергетическом фоне, и избегать наиболее опасных мест. — Но в зону с повышенным фоном Мглы они же зачем-то заявились! Да ещё и притащили своего распиаренного медиума! Они что, другого дзибакурэя для съёмок найти не смогли? Урахара всегда чувствовал, что-то упускает из виду, когда дело касалось вопросов Мглы, каракурских экстрасенсов, и возможных взаимоотношений между ними. Но у него никогда не получалось выяснить, что именно он упускает, что не добавляло ему душевного равновесия. — За Хаганэ и их подчинёнными могут наблюдать, — сказал Лав. — Как раз тот, кто связан с Мглой. У Киске заныло где-то в затылке. Хаганэ и их подчинённые — духовно одарённые разных мастей. Если наблюдать за духовно одарёнными, то до управления ими же — рукой подать. Если ими управлять… — При такой концентрации сильных душ, Каракура становится отличным местом для охоты Пустых, — сказал Хачиген. — Появление Пустого во время съёмок это подтверждает. И дежурного шинигами в городе официально нет. — Официально-то он как раз есть, — сказал Киске, — приблуда клана Кучики. — Это которая передала свои силы Куросаки Ичиго и теперь ходит в обычном гигае? — Она самая. Судя по всему, её пока не хватились, а в дежурной части вообще лежит распоряжение, что она в Каракуре жить будет в собственных апартаментах. Так что думаю, хватятся её только если она сама явится с повинной. — А документы подлинные? — поинтересовался Лав. — Не знаю… так, мы уходим от темы, — Урахара подошёл к белой доске, взялся за маркер. — Во время съёмок повысился фон на границе аномальной зоны, из-за чего в эту зону невозможно было проникнуть извне. Также во время съёмок в центре зоны скопилось много душ с высоким уровнем рейрёку. Проход в зоне, как выяснилось, открыть можно, и Пустой в зоне появился. Можно сделать два предположения. Урахара начертил от бублика две стрелочки: — Предположение первое, — фломастер заскрипел под одной из стрелочек, — кто-то намеренно собрал в одном месте души с высоким уровнем рейрёку, чтобы их съел Пустой, вероятно, для ускорения его роста. Предположение второе, — Урахара перешёл к другой стрелочке, — учитывая присутствие местных экстрасенсов, а также Куросаки Ичиго, все эти люди были собраны для наблюдения за их реакцией во время появления Пустого… или скорее, для наблюдения за непосредственно Куросаки Ичиго, и оценки его способностей. — То есть, ты предполагаешь что за этим стоит Айзен, — уточнил Хачиген. — То есть, я уверен, что за этим стоит Айзен, — сказал Киске, сверкая глазами из-под панамки, — Кто ещё будет подобным заниматься, Маюри? Или всё ещё будем считать, что это просто естественные изменения фона, а всё остальное — просто цепь случайностей? — Гм, ну, если сегодня фон тот же, что и вчера, то возможно, что он постепенно менялся в течение того месяца, что мы его не наблюдали… — Кстати, а люди оттуда ушли? — подала голос Лиза. — В смысле? — Если из-за повышенного фона в центр зоны нельзя было проникнуть снаружи, — сказала девушка, невозмутиво переворачивая страницу, — то по идее, из-за этого же фона выйти из неё тоже было нельзя. — Люди должны были уйти после съёмок, — сказал Лав, поднимая голову. — Если бы такая большая группа осталась там, то это бы заметили. — К тому же, фон не мог повышаться постепенно в течение месяца, — добавила Лиза, — ведь в таком случае туда никто не смог бы подойти, так? Если бы работа мозга сопровождалась реальным звуком, то в комнате был бы слышен только он. — Хэээй, я вернулась! — на стол прямо с потолка шлёпнулась Маширо, и торжествующе воздела руку с зажатым в ней детектором. — А кому свежие показатели фона Мглы вокруг больницы Мацукура! Киске и Хачиген одновременно вгляделись в экранчик. — Четыре балла! — удовлетворённо сказал Киске. — Ну хорошо, запишем это на счёт Айзена, — не стал спорить Хачиген. — И что мы теперь будем делать?***
Ишида Урью не был обычным японским подростком, и этим втайне от всех очень гордился. Во-первых, он был отличником, что уже ставило его на довольно высокую ступеньку. Во-вторых, несмотря на отличные оценки и интеллигентный вид, его не причисляли группе ботаников и не подвергали гонениям одноклассники. В-третьих, он состоял в кружке труда, и за свои божественные навыки кройки и шитья имел хорошие отношения с многими девочками. Но академические успехи, социальное положение и симпатии противоположного пола проигрывали самому главному — родословной. Пусть из близких родственников в живых остался только отец, общение с которым свелось к минимально необходимому, а теплотой напоминало снега Заполярья, происходил Урью из благородной семьи квинси, представителей голубой крови среди духовно одарённых. В отличие от медиумов, экстрасенсов и всяких там экзорцистов, Урью мог уничтожать Пустых, расщепляя их нечистые души с помощью тайных умении, передаваемых из поколения в поколение. И пусть он лишь полукровка, но всё же являлся последним квинси, а значит, должен соответствовать. И всё было спокойно в его родной Каракуре, пока однажды духовная сила одноклассника не сменила свой цвет, а сразу после этого к ним перевелась странная девочка — причём они оба как-то подозрительно быстро сдружились, несмотря на нелюдимость первого и странное поведение второй. Историю квинси Урью знал хорошо, и о взаимоотношениях предков с шинигами знал не хуже, но за одноклассником всё же проследил. Вопреки ожиданиям, не какой-то шинигами заменил Куросаки Ичиго, а сам Куросаки Ичиго стал шинигами, и выходило так, что как раз из-за Кучики Рукии, у которой собственной духовной силы почти не осталось. И поскольку медиум из Куросаки был так себе, то и шинигами получился не лучше, а Кучики или сама была посредственностью, или не считала нужным его чему-то нормально обучать. И сам Куросаки даже не думал как-то тренироваться и совершенствоваться, и только бестолково бегал по городу, отправляя ненавистных Пустых в Общество Душ. И много он так набегает, размахивая своей гладильной доской? Вот и получалось, что вменяемых защитников у Каракуры, в которой было полным-полно духовной энергии, и не было. Так что волей-неволей, а пришлось пойти в обход отцовского указа и взяться за лук. Не сваливать же заботу об охране простых смертных на местных экстрасенсов?