***
Медиум Столетия появился эффектно — буквально с неба спустился, величаво планируя на парашюте с логотипом «Изгнание призраков в райские кущи». Момент приземления прикрыл туман, нагнанный дымогенераторами, и под его прикрытием Дон Канонджи быстро избавился от парашюта, который быстро уволокли из кадра ассистенты. Дальше пошёл трёп между этим вроде медиумом и собственно ведущим, и судя по тому, как охотно похватывали фразочки зрители — это была обязательная вводная для шоу. Создание атмосферы, погружение публики в экзальтированный транс и прочие психологические приёмчики, которые скучающий Урахара пропускал мимо ушей. Потом вышел местный священник, который скромно поведал, что мол-де стали жаловаться местные на вопли да стенания, спасу нет. Но — увы и ах — обмельчали синтоистские жрецы нынче, а потому его сил только и хватило, чтобы заткнуть беспокойному духу рот, дабы не мешали его крики честным людям спать ночами. Но поскольку Медиум Столетия, Харизматичный Заклинатель Духов и прочая, прочая, самолично явился его изгнать, то маленький город Каракура может вздохнуть спокойно! Дон Канонджи всячески хвалил священника за то, что тот сумел приструнить злого духа. Попутно ещё и рассказал, как вообще распознать присутствие нечисти, и что может сделать обычный человек, чтобы себя обезопасить до прихода специалистов. Правда, сводилось всё к тому, что кроме вызова специалистов, и заблаговременной покупки оберегов у них же, обычный человек особо ничего сделать-то и не мог. Хороший бизнес, подумалось Урахаре. Популярный нынче шоумэн делает рекламу проблеме, а якудза Хаганэ с подчинёнными выделяют людей для решения этой самой проблемы. В одной только Каракуре и окрестностях несколько сотен духовно одарённых наберётся, а в самой Хинамияме их сколько? А в других городах? И даже на ложных вызовах можно деньги заработать, ведь мнительные обыватели не разберут, оказался ли у них под боком неупокоенный дух или нет. И куда только Готэй смотрит? С другой стороны, пока люди не вмешиваются в работу шинигами — кому какое дело… Дон Канонджи меж тем уже наставил на ограждённое симэнава место свою тросточку, будто лозоискатель. И, вот же чудо, злой дух за ней действительно сидел, о чём медиум во всеуслышание объявил. Толпа радостно взвыла. Шоумэн же, ни секунды не медля, подцепил тросточкой верёвку и отшвырнул её прочь. Реакция дзибакурэя не заставила себя ждать: — А ну пошли все вон отсюда! — заорал он благим матом, — Это моя больница! Она должна была мне достаться, а не моему брату-дебилу! Всё просрал, тупица, и свалил в гребеня, а я? А что мне осталось?! Урахара внимательно следил за толпой, соотнося имена с лицами. Вот передёрнул плечами Асано, пока Коджима с отстранённым интересом делал фотографии. Ишида был натянут как тетива. Вцепилась в купленный амулетик Хоншо, схватились за руки Иноуэ и Арисава. По Садо ничего не было понятно, но на одноклассников он тоже внимательно посмотрел. Одна из сестёр Куросаки кривилась и потирала живот. Куросаки-младший же… Ичиго же был готов бежать и выполнять перепавшие ему обязанности, но его придержала Рукия. Из того, что Урахара мог разобрать по губам — девушка зачитывала ему лекцию по Пустым, полу-Пустым, и мутированием вторых в первых. Мда, всё же горячая юность — та ещё палка о двух концах. Штука пробивная, но без должного управления что-нибудь ненароком зацепит и разнесёт. Конечно, Рукия сама зрелостью не отличалась и была лишь неопытным рядовым, но лучше представляла себе действия шинигами при исполнении. Жаль. Горячую голову легче заставить думать в нужном направлении, тогда как трезвому рассудку нужны хотя бы минимальные объяснения. Впрочем, в отношении человеческих подростков это означало лишь то, что надо было придумать чуть более убедительную историю в качестве мотивации.***
Несмотря на миниатюрный размер, Рукия обладала поистине железной хваткой, которую не преминула продемонстрировать, стоило Ичиго рефлекторно дёрнуться в сторону неупокоенного духа. — Стой смирно, — вполголоса сказала девушка, вцепившись в его руку, — Ничего они ему не сделают. — Что значит «стой смирно»? — так же вполголоса огрызнулся Ичиго, — Кто мне все мозги прокомпостировал, что надо каждого встречного духа спасать? — Ага, а в своём обычном теле ты это делать как собрался? — Ну так вытащила бы меня из тела, обычно ты это даже без предупреждения делаешь! — Вокруг слишком много людей! И твоя семья среди них, между прочим! Кто мне все уши прожужжал, что сестре на глаза показываться не хочет, потому что она духов видит? После напоминания о семье Ичиго и правда присмирел, и Рукия разжала хватку и сложила руки на груди. Оба вперились хмурым взглядом в медиума и орущего духа. — Слыш, а почему он привязан цепями к зданию? — Так это же дзибакурэй, — сказала Рукия, будто сообщала совсем очевидную вещь. Не увидев понимания в глазах парня, она вздохнула с интонациями старого сэнсэя, терпение которого уже основательно сточила непроходимая тупость ученика. — Тебе это слово ни о чём не говорит, что ли? — Ну, типа это прикованный к месту своей смерти неупокоенный дух? Откуда мне знать, как они выглядят? — Ну вот теперь знаешь, — пожала девушка плечами, — Неупокоенный дух, одержимый какой-то идеей, всегда привязывается к её источнику. Источник не обязательно связан с его смертью, но всегда много значит для духа при жизни, будь то другой человек, вещь и ли место. Ичиго помолчал, переваривая информацию. — Как брат Иноуэ? — Как брат Иноуэ, — подтвердила Рукия, — Если дух привязывается к человеку, получается цукирэй[3]. Если дух привязыватся к вещи или месту, получается дзибакурэй. Другое их имя — Полу-Пустые. Парень напрягся: — Переходная стадия между душами-плюс и Пустыми? — Ага. — Так его же тогда надо побыстрее упокоить? — подозрительно прищурился Ичиго. Рукия снова испустила вздох удручённого сэнсэя: — Как получаются Пустые? — Эээ… — теорию шинигамьей работы Ичиго знал на очень базовом уровне, да и вопрос был внезапный, — Когда у души цепь отваливается, а в груди появляется дыра. — На этого духа посмотри. Цепь видишь? — Ну, вижу. — Дыра есть? — Ну, нету, раз цепь есть. — Ну вот и утихни, — недовольно сказала Рукия, не отрывая взгляда от съёмочной площадки, — Дыра открывается месяцами, на ровном месте Пустыми не становятся. Вечером вернёмся и упокоим. Ичиго ещё раз смерил её подозрительным взглядом. Девушка смотрела начало шоу с ребяческим восторгом, но чем дальше, тем больше проступала озадаченность. Сейчас она была и вовсе мрачной, и хмуро о чём-то размышляла. Парень поискал глазами семью. Юзу сидела у бати на плечах, а Карин маялась рядом и явно хотела свалить домой побыстрее. Мелькали в толпе успевшие заскучать одноклассники, выделяясь в толпе весело подпрыгивающих фанатов. Бдела охрана, расставленная вдоль заградительной верёвки в виде симэнава — взгляд Ичиго соскользнул с бумажных зигзагов и вернулся к неупокоенному духу, который голосил о том, какой он обиженный и обделённый. Ах да, точно. Ичиго наконец вспомнил, о чём хотел спросить. — А что, все эти офуда и прочие амулеты и правда работают? Рукия зыркнула на него с неожиданной злостью: — Я откуда знаю, что там у вас, живых, работает? В Академии этой ерунде не учат. Ичиго опешил, но промолчал. И удивился, что шинигами в таких вещах не разбирается. А Рукия была растеряна. В Академии, конечно, был краткий курс лекций по Миру Живых, и люди, наделённые способностью видеть духов и взаимодействовать с ними, там упоминались. Всяческие же религиозные обряды, священные амулеты и прочие оккультные действия проходили в теме «Суеверные представления живых», и считались играми наивных дикарей, которыми те успокаивали себя перед лицом непостижимого и враждебного. И вот сейчас она смотрела на съёмочную площадку и думала: это вот эти-то люди — наивные дикари? Это вот для них-то неупокоенные духи — что-то непостижимое и враждебное? Ладно бы в Академии преподавали устаревший материал, но в Наруки ведь дежурная часть есть, уже лет двадцать как, и в первую очередь для того, чтобы информацию о Мире Живых собирать. Неужели там не заметили, что в Каракуре происходит? Человек-медиум меж тем в очередной раз наставил на дзибакурея свою трость и начал читать какую-то молитву, больше рисуясь, нежели призывая духа к спокойствию. Дух на молитву и не отреагировал, но концом трости мужчина рисовал в воздухе какой-то знак — оставляя за собой полупрозрачный след реяцу, между прочим! — который по завершению впечатался духу в грудь. Рукия подобралась, напряжённо всматриваясь в истаивающие бледные следы. Но ничего не изменилось — цепь всё так же приматывали духа к бетонной колонне, а дыра всё так же оставалась лишь намечающейся трещиной. Сам дух заткнулся, будто на него снова нацепили офуда, но только и мог, что бешено вращать глазами и беззвучно разевать рот. Медиум меж тем заявлял о том, что дух усмирён, и раскланивался под бурные аплодисменты толпы. Рукия позволила себе выдохнуть, краем глаза отмечая, что Ичиго расслабился тоже. В воздухе открылась чёрная прореха между мирами. Высунувшаяся из неё башка в белой маске клацнула зубами, откусывая от дзибакурея сразу половину. Рукия повисла на метнувшегося было вперёд Ичиго, шипя проклятия. Надевать перчатку времени не было, а поэтому она просто вытащила её из кармана и приложила парня эмблемой с черепом между лопаток. И почти рухнула под весом обмякшего тела, но всё же смогла опустить его на землю более-менее аккуратно, и начала озираться в поисках места, куда его можно было бы оттащить. Временный шинигами Ичиго Куросаки уже огибал толпу на максимальной скорости. Мыслей в голове не было, кроме горячего желания добраться до Пустого прежде, чем тот сможет что-то сделать собравшимся здесь людям. А в тёмном неприметном углу, из которого просматривалась съёмочная площадка и само здание, фигура в чёрном плаще втянула воздух через зубы, а затем слитным движением вытащила старый мобильный, набрала короткий номер, и приложила телефон к уху. Ожидание было недолгим. — Каракура, район Цубакидай, заброшенное здание больницы Мацукура, — сообщила она собеседнику, — Ребята, а у нас тут Пустой. Какого. Чёрта. На последних двух словах всю любезность как ветром сдуло, а голос приобрёл тяжесть чугунной наковальни. — Прорвался, недоглядели! — в голосе собеседника сквозила лёгкая паника, а на заднем фоне явно творилась какая-то беготня, сопутствующая небольшому ЧП, — Сейчас сходим разберемся! — Я уже здесь, сама разберусь, — вздохнула фигура в чёрном, — Хотя я надеялась этого избежать. Продолжайте наблюдать. — Так точно! До связи! — До связи, — эхом отозвалась женщина, из-под глубокого капюшона неотрывно наблюдая за происходящим. А происходящего стало очень много. Появление Пустого не прошло незамеченным ни для кого — даже обычные люди начали ёжиться и неуверенно оглядываться, ощущая недоброе присутствие и зачатки стадной паники. Дон Канонджи же отреагировал одним из первых, отскочив от здания на пару шагов и развернувшись к Пустому лицом. — Чу, злой дух! — пафосно начал он, — Сильна твоя одержимость, но ты должен отпустить её, да уйти в кущи райские с миром! Охрана уже отгоняла зрителей подальше и перетаскивала столбики с оградой-симэнава, а деловито-вежливое «Будьте добры, сюда пожалуйста» успокаивало не хуже сутр, которые распевал идущий за ними священник. Семья Куросаки оказалась в дальних рядах, откуда почти ничего не было видно. Бездыханное тело Ичиго уносили в сторону палатки первой помощи, а Рукия следовала за носилками с взволнованным видом. Дыра за Пустым уже закрылась, а сам монстр стоял на земле, переступая с одной лапы на другую, и неуверенно озирался. В Мир Живых он вылез наобум, надеясь чем-нибудь поживиться — и прямо под носом действительно оказалась какая-то завалящая душонка, но вот вокруг неё был лишь мрачный туман, в котором смутно мельками проблески духовной энергии. Фигура в чёрном убрала свой короткий меч под плащ и отскочила от Пустого очень вовремя — потому что Ичиго как раз влетел ему в бок и отшвырнул вглубь больницы. Дон Канонджи же машинально сделал вид, будто что-то бросил, а толпа радостно взвыла от поднявшегося грохота. Временный шинигами обернулся на медиума: — Иди отсюда, дядь, я разберусь! — крикнул парень, и бросился вслед за Пустым. Канонджи же замер. Скрывшийся в здании подросток подходил под описание, которое дала Накая-сама: рыжий, в чёрной одежде, и с тесаком, который мечом можно было назвать только в приступе скромности. Именно этому пареньку она велела не мешать. И если Канонджи не хотел вызвать её недовольство, то сейчас надо было придумать, как свернуть съёмки. В больнице снова что-то грохотнуло, раздался боевой крик паренька с тесаком, а следом за ним и рык ёкая. Канонджи огляделся — над больницей ещё кружил вертолёт с оператором, да и съёмочная группа никуда не делась, люди Хинамиямы закрыли зрителей барьером, Ядо-сан зачитывал отпугивающие ёкаев сутры, а при необходимости можно было и увести всех в более безопасное место. Накая-сама как раз гоняла его по правилам поведения в таких ситуациях… Но зрители не видели ни опасного ёкая, ни рыжего паренька. Зрители видели Медиума Столетия Дона Канонджи, и упокоения злого духа ожидали именно от него. Каким же героем он был, если бы подвёл их ожидания? — Сохраняйте спокойствие! — воскликнул Канонджи, — Злой дух скрылся в больнице, но ему от меня не уйти! И с этими словами он сиганул внутрь. Да, Накая-сама явно будет недовольна — но кто сказал, что он будет пареньку мешать?***
— Веселуха в их песочнице та ещё, — прокомментировал Джинта. Урахара сотоварищи отошли в сторону, но остались наблюдать. Сам Киске хмуро вглядывался в детектор — вроде бы реяцу Мглы стало больше, но от осмысления цифр отвлекал то рёв Пустого, то крики толпы, то ещё что-то. — Что там с местными? — спросил он, поднимая голову. — Оперативно выгнали людей из опасной зоны, — ответил Тессай, — Никакой паники, всё очень организованно. По всей видимости, зрители считают, что это часть программы. — Подозрительно хорошая организация, не думаешь? Тессай задумался. — Духовно одарённые среди живых действительно есть, и существуют они с давних времён — нерешительно начал он, — А когда начали действовать Хаганэ, мы не знаем. Вполне возможно… что с годами они выяснили, как вести себя при появлении Пустого, и теперь применяют полученные знания. — Всё же, странно это, — протянул Киске, потирая небритую щёку, — Не могу точно сказать, что меня беспокоит, конечно… Но чую, что-то мы из виду упускаем. Детектор он уже рассеянно убирал в карман, когда отвлёкся на Уруру. Девочка, не мигая и не двигаясь, остекленевшими глазами вперилась в одну точку чуть в стороне от их маленькой группы. Джинта вовсю тянул её за хвостики, но без какой-либо реакции. — Уруру? — обеспокоенно спросил Урахара, — Ты что-то чувствуешь? Девочка моргнула, возвращаясь в своё обычное состояние, наконец ощутила рывок за волосы и захныкала. А фигура в чёрном под прикрытием рукава снова убрала короткий меч под плащ, отступила в тени и исчезла в мазке размытого движения, чтобы появиться снова, но уже — у входа в больницу. На пороге она задержалась и вслушалась в звуки боя. Уже через несколько секунд фигура в чёрном подпрыгнула, уцепилась за проём окна на втором этаже, оттолкнулась от воздуха и взлетела до окна третьего. Таким образом она забралась на крышу и недолго по ней покружила, прежде чем остановиться. В занесённой руке засиял шарик реяцу, который она обрушила на пол, проламывая бетонные перекрытия. Она вытянула над дырой руку с новым шариком, но уже через несколько секунд отскочила в сторону. Из дыры выпрыгнул Пустой и слепо заозирался в поисках источника реяцу, а вскоре после него на крыше появился и временный шинигами. Последний не стал терять время и замахнулся на Пустого мечом — тот попытался было закрыться лапой, но занпакто Ичиго легко прорезал и её, и костяную маску. Монстр осел на задние лапы и грузно завалился на бок. Последним на крышу вылетел Дон Канонджи, но уже по лестнице. — Мальчик! — выпалил он, пытаясь отдышаться, — Подмога уже здесь! Ичиго скривился, как от зубной боли. — Успокойся, дядя, я уже закончил. Вертолёт всё так же кружил над больницей, ловя ценные кадры. Надо было закончить съёмку, а потому медиум заставил себя унять слабость, и с тростью наперевес бодро подскочил к временному шинигами. И к изумлению своему обнаружил, что у монстра уже почти рассыпалась маска, а лицо под ней оказалось совсем не чудовищным. — Это же ёкай, — выдавил он, — Почему он теперь выглядит, как человек? Ичиго вздохнул. Впрочем, когда-то и он ничего не знал. — Потому что это не ёкай, а Пустой, — пояснил он, взваливая занпакто на плечо, — А все Пустые когда-то были обычными душами. Если дыра в груди умершего успеет открыться, он становится таким вот монстром, и тогда надо будет разрезать его маску, чтобы он мог отправиться в иной мир. Вспомнив энтузиазм Канонджи, который Ичиго ненавидел до зубовного скрежета, парень поспешно добавил: — Но это только шинигами умеют делать. Обычным людям в это лучше вообще не лезть. Канонджи перевёл на него взгляд, который оказался неожиданно серьёзным: — Я не думал, что шинигами окажется таким юным. Это взрослые должны быть героями и защищать детей. Разницу в возрасте Ичиго мог прикинуть, и была она не в его пользу, но признаваться было бы стыдно. — Шинигами просто молодо выглядят! — соврал он, надеясь, что звучит солидно, — И я всего лишь делаю свою работу, потому что надо. Это ты тут решил стать героем. И прежде чем медиум успел что-то возразить, он поспешно кивнул на вертолёт: — И у тебя тут типа как шоу. Сходи помаши фанатам, что ли. Скажи, что отправил злого духа в эти самые райские кущи, и они могут расходиться. Неупокоенная душа, бывшая раньше Пустым, уже обернулась шариком духовной энергии и устремилась в небо. — Но не я же отправил, — сказал Канонджи, проводив её взглядом, — Это тебя должны видеть люди. Ичиго представил себя на экране телевизора, представил семью перед ним, и в ужасе замотал головой: — Совсем сдурел?! Меня никто не должен видеть! Сам заварил эту кашу, сам расхлёбывай! Иди людей успокаивай, скажи что всё нормально — герой ты или как? Дон Канонджи серьёзно ему кивнул и гордо зашагал к парапету. У ограды он остановился, скрестил руки на груди и разразился своим фирменным хохотом. Фигура в чёрном плаще, стоящая на другом конце крыши, облегчённо вздохнула.