Это просто отношения, не парьтесь

— Мы... ну, это... — запинающийся голос, неуверенные взгляды и просто орущий вид я–сейчас–умру–от–неловкости.       Мы быстро переглянулись с Костей и обнаружили в микромимике друг друга полное согласие в дальнейших действиях. И пока он с большим жаром изображал для Артема великомученика, которого предал его лучший друг; я демонстрировала оскорбленную трагичным недоверием гордость Нике. При стандартном раскладе они бы в жизни не поддались на такую дешёвую постановку, но не тогда, когда мы застукали их целующуюся парочку в студии.       Потом мы им расскажем, что по–настоящему рады как за них, так и за их психику: ибо смотреть, как они наворачивают круги вокруг друг друга, придумывая всё новые и новые отговорки, было весело только поначалу. Зато теперь им будет ещё интереснее работать вместе: на любом мероприятии, где им как менеджерам станет скучно, можно будет сбежать прятаться в нишах как парочка. Но добрые слова оставим на потом, а сейчас...       И хоть это и по–детски, но: во–первых это весело, а во–вторых — простите, ребят, но вы нам задолжали пару сотен нервных клеток. Ибо когда застукали год назад они нас, тупые шутки и дикий ржач продолжался месяц. И я бы не сказала, что мы похожи на клоунов в своих ути–пути, просто наши друзья — придурки. И теперь пришла пора доказать, что люди притягивают себе подобных.       И да, таки актёрским талантом в нашей семейке наделена только я. Зато петь не умею.

***

      Маскировка — дело сложное и практически невыполнимое. Конечно, если мы говорим про более серьёзное её значение, то стоит заметить, что там мы провалились с треском: наши шуры–муры раскусили на третий месяц, когда мы неудачно выбрались погулять на "необитаемый" остров нашего Киева. И поймали нас даже не фанатки, нет, всё куда банальнее: папарацци.       Просыпаться нам на следующее утро от матов менеджера из соседней комнаты и начинать завтрак с вина всей дружной компанией было невесело, тем более под аккомпанимент мелькающих на разных каналах соответствующих репортажей. Первые полчаса, пока их просто не вырубили, масла в огонь подливали и трезвоняще–пиликающие телефоны.       Уточняющие вопросы для Артема. Слезливые сообщения Косте. Пожелания поскорее сдохнуть мне. Да, тогда я думала, что моей нормальной жизни пришёл конец. — О чём задумалась? — ко мне на плечо, щека к щеке, пристроил свою мордашку самый скандальный артист года. Какая же он порой всё-таки зая, пусть и только дома, сняв клыки. — Да вот решила вспомнить, — немного скованно ответ дался, — начало наших открытых отношений. В ответ были приподняты в вопросе брови, затем пару хмурых взглядов — и вот я уже за плечи развернута, чтобы стоять лицом к лицу. — Опять только плохое вспоминала? — тут уже хмурый взгляд был адресован ему. На что этот невозможный парень вдруг лукаво заулыбался, сгреб ручищами и начал на ухо перечислять все события за тот период, от которых я то смеялась, то смущалась.       Хорошо иметь своё солнышко.

***

Сессия в универе достигла своего логичного конца. Крайне неаккуратно запихнув конспекты в сумку, я помахала ручкой немногочисленным приятельницам, показала средний палец остальной части группы и весело пошагала в сторону выхода. Впереди было лето, поездка в Одессу (собак обещали от меня спрятать, чтобы я к ним снова не сбежала во время семейного ужина), сегодняшний поход в кино на задние ряды и предшествующий этому ужин в макдаке. Да, в конце концов, поняв всю тленность мира и неисчерпывающееся желание журналюг застать нас наедине с "Мэлом", я просто забила на всё и решила наслаждаться нормальными свиданиями, подбив на это и второго участника этой аферы. Может, неразумно, может, наоборот.       Но я была счастлива. И больше никогда, после дня нашего разоблачения, не читала ни статей про нас, ни комментариев под его постами. Я почти дошла до выхода, как телефон противно пиликнул, сообщая о закрепленном в беседе группы сообщении. Пришлось теперь уже бегом нестись обратно к методистам, брать у них листок, а вот чем писать — сама ищи, причём в коридоре. Копаясь в сумке и всерьёз задумываясь, а не примут ли заявление на практику, написанное помадой, я услышала уже довольно близко шаги. И, воодушевленная, проверяя последний карман, громко произнесла: — Извините, а можно ручку? — в ответ: звуки шелеста куртки, хлопок, будто кому-то дали по рукам, и шипение. Медленно поднимаю глаза. Губы сами расходятся в широкой улыбке. — Как неожиданно, я и не знала, что меня кто-то ждёт!

happy end