1
Встреча с соулмейтом никогда не была чем-то приятным и изысканным, но она предвещала многое. К примеру, смерть от того, что тебя попросту не полюбили. Как ни странно, большинство людей остаются в живых, поэтому практически никто не паникует. Но они смогли влюбить в себя предначертанных им судьбой. Так и Лэнс не паниковал. У него были неплохие навыки в флирте, и парень был уверен на все сто процентов, что та самая (или тот самый) не устоит перед его красотой и очарованием. Он и хотел встретить того самого человека, и одновременно нет. Ему осточертело скитаться в полнейшем одиночестве и наблюдать за друзьями, которые давным-давно уже влюбили в себя своих соулмейтов. Его душила зависть и чувство того, словно он чужой среди своих. А может, так все и было? Простые отношения Лэнсу не подходили в силу того, что многие девушки быстро уходили от него, стоило их принцу, ну, или принцессе, появиться на горизонте. МакКлейн помнил один момент, когда он пригласил на свидание девушку, в которую давно был влюблен, и прямо посреди прогулки её лицо исказилось от боли, а тело сковала судорога. Парень, шедший мимо них, подавал схожие признаки. И, конечно, они оказались предначертанными друг другу. Хотя то, что оба соулмейта ощущают боль — колоссальная редкость. Им нереально повезло, подумал в тот миг Лэнс. С того времени кубинец перестал обращать на кого-либо внимание, не желая больше ощущать зависть и одиночество, полностью погрузившись в оттачивание своего мастерства в очаровании. Когда-нибудь они встретятся и придется приложить все усилия, чтобы не упасть в грязь лицом. И в гроб заодно, если парень родился тем самым неудачником. К двадцати годам Лэнс совсем отчаялся, когда его соулмейт так и не появился. Ходили слухи, что если ты не встретил свою родственную душу до двадцати одного года, тоже умрёшь. И, конечно, шатен в это поверил, и с каждым днем все чаще старался выходить на улицу. Ну, а вдруг случайный прохожий заставит его упасть от боли? Какая ирония! Естественно, так и произошло. МакКлейну тогда как раз было двадцать один, и он торопился в университет. Несмотря на то, что учебный год только начался, преподаватели решили устроить соревнование: кто больше задаст домашней работы. Посему бедный студент сидел до трех ночи и строчил разношерстные эссе и составлял формулы. Уснуть ему не удавалось до пяти утра, а когда он решил, что не будет спать, и включил фильм, веки налились свинцом, и решив прикорнуть «пару минуточек», Лэнс вырубился. Проснулся он лишь оттого, что Ханк названивал ему уже минут пятнадцать, тонко намекая, что, если МакКлейн не явится в сию же секунду, Айверсон ему задаст ту еще жизнь. Таким образом в руках Лэнса оказался стаканчик горячего кофе, который он прихватил в кафетерии около дома, дабы на лекции не казаться таким уж впадающим в спячку медведем. Парень совсем не смотрел, куда бежит, и влетел в кого-то. Просто вау. Поначалу кубинцу казалось, что неприятная боль была от грубого падения на асфальт и опрокинутого на джинсы напитка, однако озлобленный взгляд темно-синих глаз напротив заставлял пылать все тело в агонии. Только не это. Нет, и еще раз нет. Нет, твою же мать! — Ты вообще смотришь, куда прёшь?! — парень, которого МакКлейн благополучно сбил с ног, покосился на свою мокрую футболку и брюки. Чёрные густые брови были сведены к переносице, а губы сжаты до белой линии. — Прочь с дороги. Это его соулмейт. Тот самый. Которого он ждал всю свою жизнь. И теперь ему дано несколько суток на то, чтобы заставить этого парня увидеть в нем не простого человека, а именно что свою родственную душу. Ему чертовски повезло. Не Лэнсу, конечно же, так как это отвратительнейшее чувство испытал сам он, а не его разгневанный судьбоносный незнакомец. — Стой! — голос прозвучал чересчур громко и испуганно. Брюнет прошёл ещё несколько шагов, прежде чем напряжённо остановиться и обернуться. Он вопросительно приподнял одну бровь и сложил руки на груди, ожидая, когда же Лэнс удосужится сказать, что ему нужно. Нельзя облажаться, от этого зависит его собственная жизнь. Сглотнув огромный ком и сжав руки в кулаки, МакКлейн выдохнул и собрался с духом. — Как тебя зовут? — он поднялся на ноги и подошёл к нему ближе, испугавшись, что соулмейт может сейчас ретироваться. И тогда навряд ли Лэнс его снова увидит. Да и влюбить шанса не будет. Одна лишь смерть. Незнакомец оценивающе осмотрел снизу вверх человека перед собой из-под длинной челки, что-то про себя отмечая, сощурив глаза. — Кит, — недовольно протянул парень. Лэнс слегка приподнял губы в полуулыбке, а брюнет в свою очередь ещё больше нахмурился. — Я Лэнс! Ты мой… — начал было шатен, однако, увидев уничижительный взгляд напротив, осекся. — Соулмейт? — хмыкнул Кит и закатил глаза. А он проницательный… МакКлейн согласно закивал, осторожно делая шаг вперед и собираясь что-то сказать, однако его перебили резким, не терпящим возражений тоном. — И что с того? Даже не пытайся со мной заговорить, ты не в моем вкусе. Вот так сразу отшили. Обрекли на неминуемую смерть. Кит снова развернулся, чтобы продолжить свой путь, оставив позади человека, который, может, мог бы стать его любимым. Зачем давать шанс? Его это не колышет. Ему повезло. Он родился тем, кого необходимо влюблять. И его не затронет эта проклятая судьба. Внутри стало так пусто, обидно и одиноко. Желание разорвать свою грудную клетку неожиданно возросло, но Лэнс не хотел так просто расставаться с жизнью, поэтому рванул прямиком за Китом. Он уже давно перешёл пустующую дорогу, стремительно унося ноги подальше от кубинца. И парень реально сбегал, а не спешил куда-то. Однако, Лэнса уже отшили, так? Вселенная и Судьба — две злых суки, не имеющих никакого чувства жалости и справедливости. Что сделано, то сделано. Даже несмотря на тот факт, что повсюду стояли многоэтажки, людей в округе было достаточно мало, ведь сейчас большинство из них на работе или в каких-либо учебных заведениях. В основном по пути встречались женщины с колясками или старушки, вышедшие подышать свежим воздухом и расслабиться в окружаемой тишине. Пахло кофе и чем-то приторно-сладким, но Лэнс не обращал на это никакого внимания. МакКлейн бежал со всех ног, крича по пути имя соулмейта. Он цеплялся за теплящуюся где-то глубоко в груди надежду дрожащими руками, смаргивая накатывающие слезы. Невозможно. Так не бывает! Кит не имел никакого права бросать его прямиком в лапы смерти. Родственные души ведь понимают друг друга, мелькнула мысль в пульсирующей голове Лэнса, когда его резко оглушил звук тормозящих колёс. Такой неприятный, схожий с девчачьим испуганным визгом, да таким громким, что хотелось в сию же секунду закрыть уши руками и заорать. Ошарашенно повернув голову в сторону, он успел увидеть только несущуюся на него на всей скорости черную машину — конечно, водитель даже не подозревал о том, что здесь сейчас будут сломя голову нестись, и поздно начал тормозить, — а затем его сознание помутнело. Сильный удар, и Лэнс провалился в пучину отчаяния и темноты.***
Кит уже заворачивал за угол, когда услышал чьи-то вопли, отдающиеся эхом от высоких стен домов, и громкий грохот, и остановился, раздраженно посмотрев через плечо. Недовольство за долю секунды сменилось ошарашиванием, и парень смотрел на раскинувшуюся перед ним картину. Черная феррари встала поперек дороги, преграждая остальным автомобилям путь, хотя их, в принципе, и не было. От неё следами от шин распространялось достаточно большое бордовое пятно, которое сильно контрастировало с серым асфальтом. А неподалеку расположилась небольшая толпа, полукружием вставшая рядом с чем-то синим, в таких же жутких кровавых разводах. Брюнет узнал в этом нечто знакомую фигуру. Лэнс не дышал и не двигался, будто бы замер во времени. Скажите мне, что это постановка сцены для фильма, молился Кит, попятившись назад. Опустошенность внезапно накатила на парня, и его ноги подкосились. Пытаясь сдержать рвотные позывы, он приложил одну руку ко рту, а второй оперся о кирпичную стену близ него. Кит не думал, что неожиданно объявившийся соулмейт так быстро покинет этот мир, и не верил в то, что рассказы о смертях — правда. Ему хотелось рассчитывать на то, что люди любят сказки и драму, поэтому напридумывали всякую чушь по поводу этого. Что желали сделать так, чтобы те, кого они любят, не убегали прочь, а оставались из-за вынужденных обстоятельств. Хотя бы таким образом. Ну, практически всегда приходится менять свои стереотипы на другие. Как бы больно от этих изменений не было. Желудок свело в судороге, и Кит с болезненным лицом отвернулся, не желая видеть кровавое месиво. Разве это не преступление — вот так просто отнять жизнь человека? А ведь неспроста же люди так часто затрагивают эту тему?2
Тело наливалось свинцом, а ресницы слиплись от накопившейся влаги в уголках глаз, отчего распахнуть веки казалось нереальным. В ушах набатом отдавались отдаленные крики, стенания и что-то ещё, чего разобрать не удавалось. Странная судорога прошлась по левому запястью, и Лэнс нехотя приоткрыл глаза, стараясь не замечать металлический привкус во рту. Воспоминания огромной волной захлестнули проснувшегося парня, заставив поддаться панике и начать озираться по сторонам. Его сбила машина, так? Если он выжил, то должен был сейчас находиться в больнице, однако стены помещения были отнюдь не белые, а… персиковые? И пахло не медикаментами и химикатами, скорее, женскими духами и мужскими одеколонами, с приторной толикой пота. Вокруг стоял гомон и смех, изредка прерываемый гневными замечаниями. Ему, что, это приснилось? МакКлейн подскочил на месте, и на него тут же устремили взоры однокурсники. Некоторых он и вовсе впервые видел. Удивленными глазами шатен уставился на Лотора, который сидел рядышком и с интересом слушал лекцию преподавателя. Волосы у него были намного короче, чем Лэнс помнил, немного вьющиеся и ниспадающие на угловатые плечи, а на переносице восседали очки в круглой оправе. — Эй, ты чего это так вырядился? — нахмурился МакКлейн, заглянув к нему в тетрадь. Что-то он не припоминал, чтобы эта великая особа была его соседом и ботаником. Сосед слегка вздрогнул от неожиданного голоса справа, не переставая строчить. — Пожалуйста, не мешай мне учиться, — Лотор проговорил это очень тихо, приподняв белоснежные брови в лёгком удивлении. Лэнс ничего не ответил и поискал взглядом Ханка, но того в аудитории не оказалось. Как и Пидж. А вместо преподавателя — коим был ранее Коран, чудаковатый старик с рыжими усами, — стоял великолепный мужчина с чёрными короткостриженными волосами и длинной белой чёлкой, спадающей ему на глаза. — Где Коран? — плевать, что Лотор его вежливо попросил не мешать. Сейчас главной задачей было узнать, что вообще произошло. — Лэнс, мы же договаривались с тобой не мешать друг другу, — Лотор размашисто и с увлечением писал в тетради каждую фразу сексуального учителя, в то время как брови МакКлейна ползли все выше и выше. Когда это было? — Все разговоры после лекций. Наконец парень оторвался от написания конспекта и окинул своего соседа нежным, влюбленным взглядом, приоткрывая рот и обнажая ряд ровных зубов. И брекеты. Неожиданно. Лэнс поёжился, переводя внимание на Такаши Широгане (он вспомнил, что видел его, когда ходил смотреть старшую школу вместе со своим классом, а тот учился последний год и как раз рассказывал обо всем). Нервно сглотнув, шатен взял в руки ручку и, подобно Лотору, стал записывать то, что посчитает нужным.***
Ханка Лэнс встретил на совместном уроке физкультуры. МакКлейн окликнул друга и легонько хлопнул по плечу, а тот окинул его недоуменным взглядом. Кубинец испугался, что и с тем что-то страшное приключилось, и поспешно отошёл назад. — О, привет, — но нет, на лице Гаррета появилась знакомая мягкая улыбка, от которой на щеках возникали ямочки. — Не знаешь, что за хрень произошла с Лотором? Он меня прямо взглядом раздевает, — решил напрямую осведомиться парень, смотря, как лицо друга каменеет с каждым сказанным словом. — И куда делся Коран? — Лэнс, а я тебе говорил, что не стоит предлагать встречаться ему! — голос самоанца сквозил легким осуждением и явно проскальзывающей заботой. — Кому? Корану? — МакКлейн резко побледнел, и в голове ненавязчиво начал складываться образ его, целующего… — Какому Корану? Лотору! — Ханк вздрогнул, поймав на себе злобный ревнивый взгляд блондина, вошедшего в спортзал буквально через минуту после начала их разговора. МакКлейн ещё больше побледнел, стоило объекту их недавнего обсуждения подойти к нему и приобнять за талию. Шатен поспешно скинул дерзкие руки и постарался придумать, как отделаться от этого назойливого приставучки. Мимолетно скользнув по чужим лицам, Лэнс внезапно наткнулся на одно очень знакомое. И не только внешностью знакомое, но и… Невыносимой болью в груди. В зал зашёл Кит, внимательно осматривая всех вокруг. Неужели решил дать Лэнсу шанс? Стоп, погодите, ему же он приснился? Или… нет? Когда темно-синие глаза скользнули по радостному лицу Лэнса, ничего не произошло. Он попросту его не узнал. Но МакКлейн не собирался вот так вот умереть, как во сне! Правда, Лэнс — не Лэнс, если начнет придумывать план. Именно поэтому кубинец сорвался со своего места и кинулся к Киту, который нахмурился в своей манере, стоило ему заметить несущегося студента. — Кит, прошу, дай мне хотя бы один шанс! Не надо меня к смерти посылать, я все ещё хочу жить! — шатен схватил раздраженного соулмейта за плечи и встряхнул, с надеждой заглядывая в недоуменные глаза. Замешательство на бледном лице пробыло недолго, спустя мгновение сменившись гневом. Объясните кто-нибудь Лэнсу, что нельзя накидываться на людей с такими словами. Они ведь наводят на определенные мысли. — МакКлейн, — прошипел брюнет, с явным отвращением скидывая с себя смуглые ладони. — Опять цирк устраиваешь? Окей, ладно, они, видимо, уже давно были знакомы. И Лэнсу пора было идти в больницу выяснять, какого хрена в его памяти такие провалы. — Ого, ты и фамилию мою знаешь! Я же имя только говорил, — ещё больше обрадовался Лэнс, не замечая подвоха. Однокурсники с упоением наблюдали за сей сценой, сумев расслабиться благодаря новой выходке кубинца. Они не были удивлены и даже не старались скрыть это. — Тогда, уверен, ты будешь не против, если я поставлю тебе незачёт, — усмехнулся Кит, прищурившись, и покрутил в тонких пальцах красный свисток, ходя вокруг Лэнса мерными шагами, словно коршун над своей жертвой. — О чем это ты? — в глубокой синеве глаз МакКлейна плескалось непонимание, и он пытался уследить за брюнетом. — Быстро встал в шеренгу! — рыкнул Кит, отчего бедный Лэнс сжался и попятился назад. — И для тебя, и для всех учащихся, я мистер Когане. Секунда. Две. Три. Может, уже больше. Обдумывая произошедшее, МакКлейн так и не сдвинулся с места, широко распахнув глаза и глядя на преподавателя в упор. Вот именно что. Преподавателя. Какого вообще черта? Куда делась Аллура? И он, что, только сегодня начал преподавать у них в университете? А может и ранее, ведь неделя подходила к концу, и физкультура сегодня первый раз. Но ведь Кит знаком с Лэнсом?.. Слишком много вопросов навалилось на бедную голову парня. Он обернулся на своих однокурсников, которые стояли по стойке смирно ровнехонько в шеренге. Некоторые даже, кажется, не дышали, будто бы Кит мог накинуться на них, стоило ему увидеть, что они живые. А Лэнсу было хоть бы хны, ведь он продолжал стоять на месте, из-под полуопущенных ресниц рассматривая точеный профиль учителя физкультуры и наслаждаясь его близостью. Тот медленно, но верно закипал, сжимая руки в кулаки и разжимая их, и судорожно вдыхал воздух. Либо МакКлейн родился без инстинкта самосохранения, либо он у него атрофирован. Однокурсники — а может, зрители? — с наслаждением смотрели, как Кит подходит практически вплотную к Лэнсу и хватает его за грудки, рыча не хуже волка прямо в лицо: — Останешься после уроков. — Хочешь наказать меня? — ухмыльнулся МакКлейн, уже совсем потерявший стыд и чуть ли не получивший по лицу от учителя. Немного вздрогнув от страха, парень осторожно сжал в ладонях поднятую для удара руку Когане, и томно прошептал: — А ты знал, что учителям нельзя наносить ущерб ученикам? Главное, чтобы он проглотил наживку. И плевать, что толкового плана нет. — МакКлейн, — почти таким же тоном начал Кит, однако он резко схватил кубинца за ухо и потянул в сторону столпившихся студентов. — Будешь вылизывать мне весь спортзал. Кто-нибудь, заткните Лэнса, пока не стало ещё хуже. — А может, вам вылизать что-нибудь другое? По помещению гулким эхом пронеслись смешки, и если бы МакКлейн не был идиотом, он бы понял, что покрасневшее лицо учителя означает праведный гнев, а не смущение. А ещё, вполне возможно, сдерживаемый смех. Стоп… Лэнсу вообще кто-нибудь такие вещи пояснял? У него ведь свои… взгляды на жизнь. Всех удивило то, что «мистер» Когане просто фыркнул, прикрывая рот кулаком, чтобы подавить рвущийся наружу смех. У него бы это вышло, если бы МакКлейн сейчас не поиграл бровями и не сказал «Учитесь, девственники». Однако нет. Ну вообще нет. В этот же момент по залу пронёсся звонкий смех, отталкиваясь от высоких стен и продолжая распространяться дальше. Ещё немного, и Кит попросту бы упал. — Ну, МакКлейн, и шуточки у тебя, — преподаватель кашлянул в кулак, убирая с лица черную чёлку. В глазах цвета индиго гарцевали озорные огоньки, когда Когане что-то придумал. Все поёжились от взгляда, которым их окинули, и жуткой ухмылочки. — Тридцать кругов бегом марш.***
Лэнс сидел в подсобке, боязно вглядываясь в тоненькую полосочку света под дверью. Каждый раз, когда появлялись тёмные замысловатые тени или слышались чьи-то отдаленные шаги, парень сжимался и старался отодвинуться как можно дальше, скрываясь за огромными вёдрами. Но никто так и не заходил сюда, в жутко тесное, нереально тёмное помещение, забитое до отвала средствами для уборки и покрытое пылью и многочисленной паутиной. Его план с треском мог провалиться в любой момент, и вообще, ему стоило послушать Кита и остаться в спортзале после занятий. Но вот в чем проблема: надвигающаяся расплата за тупой флирт внезапно заставила МакКлейна содрогнуться и поджать***
Ветер неприятно холодил кожу, отбирая возможность насладиться последними лучами заходящего солнца. Первые проблески надвигающихся сумерек начались с того, что Лэнс разлегся посреди тротуара. Нет, он не спотыкался и не пытался поднять выпавшие из кармана деньги, и его никто не пинал. Просто какой-то больной ублюдок сбил его, пока ехал на велосипеде, и даже не проверил, жив ли пострадавший, или уже давно купается в аду. О да, однозначно, Лэнс попал бы в ад. Если он вообще существовал?.. Кубинец только собрался вставать, как по нему пробежалась огромная овчарка, напоследок затопив в вязких слюнях. С отвращением глядя на свою влажную одежду, Лэнс покосился на неширокую дорогу близ него. Что-то после сна он не особо горел желанием переходить по таким местам, несмотря на то, что существовал светофор. Всегда найдутся придурки, плюющие на правила! Позади над ним кто-то навис. Огромная тень перекрыла его собственную, отчего парень сглотнул. — Чего разлегся? Собаку лови мою, — голос был до боли знакомый, и Лэнс хотел обернуться, как его самого резко потянули вверх. — Давай, бегом марш! Ладно, оборачиваться лучше не стоило. И так по команде понятно, кто именно был сзади. МакКлейн уже собирался побежать вдогонку той слюнявой собаке, как она оказалась в его поле зрения и прыгнула на него. Итак, Лэнс МакКлейн снова улегся на тротуар. — Эй, дружок, нельзя так радостно кидаться на всяких олухов, — ласково сказал Кит, присаживаясь рядом с этой подозрительной компанией. — Твою собаку зовут дружок?! — опешил МакКлейн, в защите вытягивая руки перед мордой собаки, что в очередной раз пыталась лизнуть его и без того мокрое лицо. Кит явно хотел сегодня прикончить Лэнса. — Я знал, что ты умственно отсталый, но не до такой же степени, — фыркнул Кит и подозвал к себе собаку. К сожалению, Лэнс так и не услышал кличку, как бы не старался. Ему пришлось немного задрать голову, чтобы наблюдать за милой, цепляющей за душу картиной: Когане сидел на корточках и мягко улыбался своему питомцу, гладил рыжевато-черную шерстку на загривке; в его глазах было столько нежности, и казалось, будто они переливались всеми цветами космоса. Затаив дыхание, Лэнс медленно сглотнул и заметил любопытный взгляд Кита на себе. Кубинец тут же захлебнулся слюной, вскакивая на подкашивающиеся ноги и поправляя свою излюбленную потрепанную куртку. Гребанный Когане даже не старался казаться красивым и обаятельным, в отличие от Лэнса. Тому постоянно приходилось создавать о себе иное впечатление, чтобы с кем-либо подружиться. И это огорчало — прилагать усилия, и ничего не получать в итоге. Примесь нежности с завистью захватила его в свои долгие объятия, сдавливая грудную клетку, и МакКлейн невольно положил руку на сердце, сморщившись. Озабоченное лицо преподавателя заставило осознать это, отчего, издав нервный смешок, Лэнс пнул камень носком ботинка. О чем тут же пожалел. — Какого черта ты пинаешь булыжник? — опешил Кит, наблюдая за скорчившимся студентом. О да, это та самая неприятная боль в большом пальце. Испортила романтику, которой, в принципе, не было. — Для чего ты меня позвал сюда? — немного поразмыслив, осведомился Лэнс и потрепал ушастую голову собаки. Она с явным интересом в глазах рассматривала человека перед собой и высунула язык. Легкая улыбка озарила лицо МакКлейна. — Пойдем. Кит направился к высотке, стоящей через дорогу, закинув руки за голову. Он даже не обернулся, чтобы проверить, шел ли за ним Лэнс, или же сбежал, как подлый трус. А верная собака следом бежала за своим хозяином, позволяя себе на несколько секунд взглянуть на ошеломленного кубинца. Да, сейчас горел зеленый свет. Да, машин не было. Но это не останавливало возникновения страха, сковывающего движения Лэнса. Он не мог сдвинуться с места около минуты, однако, припоминая, что Кит его еще вроде не отшил, парень шагнул вперед. Сделать это удалось на удивление легко и быстро. Стремительно перебежав через дорогу, МакКлейн спокойно выдохнул, нагоняя Кита, который практически скрылся за автоматическими дверьми. Лэнс узнал кое-что новое о Ките — он жил в отеле. Причем достаточно дорогом, если осмотреться вокруг. Огромный вестибюль с мраморным черно-белым полом, несколькими колоннами, стоящими около небольшой лестницы, которая вела на просторную площадку с двумя проходами; один к большим красным дверям с позолоченной ручкой, скорее всего, там была лестничная клетка, учитывая, что параллельно ей находился лифт; огромные люстры величественно свисали с резного белого потолка; в центре располагалась высокая пальма, грациозно раскинувшая свою крону. Нервно сглотнув, Лэнс обнаружил Кита на ресепшене. Статная девушка по ту сторону стола выглядела жутко знакомой, и через несколько мгновений кубинец обнаружил в ней Аллуру. Захотелось подойти и поздороваться с ней, однако… Вдруг она его не знала? Типа, все его воспоминания ему попросту приснились, а настоящие исчезли? Точно нужно было сходить к доктору! — Чего встал? Сейчас же потеряешься, — моргнув раза четыре, Лэнс увидел прямо перед собой ухмыляющегося Когане. — Ты можешь позволить себе жить... здесь?! — очень некультурно разинув рот, парень во все глаза пялился на своего преподавателя. Мысль о том, что он сейчас спал, в очередной раз посетила его, посему шатен ущипнул себя, мигом неприятно взвизгнув. — Асфальт на тебя плохо влияет, — покачал головой Кит и сложил руки на груди. Они простояли так долгое время, пока собака, сидящая рядом с лестницей, не подала голос. Её хозяин сразу воспринял это, как сигнал, и отправился к лифту. — Шевелись, иначе Аллура тебя выставит отсюда. Лэнс окончательно пришел в себя и кинулся вдогонку физруку, попутно махая рукой улыбающейся девушке за ресепшеном.***
Лэнс наблюдал за ярко сияющими белыми линиями, разрезающими бесконечную, бездонную пропасть ночного небосвода, за звездами, сошедшимися в венгерских танцах, и за тускневшими очертаниями горизонта. Он и представить не мог, что сегодня пролетала комета в нескольких милях отсюда, и Кит услужливо затащил его на крышу отеля, где уже некоторое время проживал. Можно ли считать данные действия за прогресс? Навряд ли Кит приводил сюда кого-то еще из своих студентов. Легкая улыбка расцвела на губах, когда короткое, но очень мягкое дуновение ветра ударило по лицу и взъерошило волосы. Сидеть на самом краю крыши высотного здания очень опрометчиво, особенно если ты болтаешь ногами в воздухе и чуть покачиваешься из стороны в сторону. Однако ни МакКлейн, ни Когане еще не свалились вниз. Один глядел на зажигающиеся вдалеке одинокие звезды, а другой боязливо косился на дорогу, где мелькали сотни огоньков фар автомобилей и сияли рекламные щиты. Восхищение, перебиваемое отголосками страха, наполнило грудь кубинца. — Что ты имел в виду, когда говорил дать тебе шанс и не отправлять к смерти? — внезапно нарушил тишину хрипловатый от долгого молчания голос. Склонив голову набок, Лэнс развернулся к Киту, явно ожидавшему ответа. Лэнсу не очень хотелось разрушать идиллию, воцарившуюся между ними. Промолчит — Кит наверняка обидится и будет игнорировать его, скажет правду — пошлет, прямо так же, как во сне, а если солжет — ну, он ведь поймет, так? Зажмурившись на долю секунды, парень резко выдохнул весь воздух. — Можно я отвечу чуть позже? Я морально не готов к такому разговору, — уклончиво пробормотал МакКлейн, с надеждой смотря в серьезные глаза напротив. Морщинки на лице Кита разгладились, давая волю странному выражению, и он мягко кивнул. — Отлично! Расскажешь мне тогда, как сюда вообще умудрился попасть? — Если ты подразумеваешь город, то где-то в этом районе живет моя мать, — вскинув голову к мерцающим небесным светилам, ответил Когане. Его угрюмые глаза блеснули, стоило ему произнести это. — Даже не знаю, почему говорю об этом своему ученику, но… мне кажется это правильным?.. Да, наверно, так, — брюнет замолк, зажмуриваясь, после чего снова продолжил. — Я никогда не встречал свою мать и жил до восьми лет в детдоме, пока оттуда меня не забрал Коран, дядя Аллуры. Той девушки с ресепшена, помнишь? И, в общем, она за все эти годы стала мне сестрой. Не знаю, каким образом, но они нашли некоторую информацию на мой счет, и я решил воспользоваться шансом и найти женщину, подарившую мне жизнь. Не уверен, правда, что она будет рада меня видеть, раз бросила. Воцарившаяся тишина не была неприятной или нагнетающей, скорее, уютной. Лэнс не мог подобрать слова, ибо жалость и поддержка могли разозлить Кита. Они были далеки друг от друга, хоть и являлись родственными душами. МакКлейн ничегошеньки не знал про свою истинную пару, и это расстраивало. Подавать голос было страшно, однако периферическим зрением парень обнаружил, что брюнет ожидал какого-никакого комментария по поводу рассказа. — Я… не буду жалеть тебя, хотя жизнь в детдоме отнюдь не рай, — выдохнул Лэнс, покачивая ногами. — Мне незнакомо чувство одиночества, так как я был окутан родительской лаской с самого детства. Это хорошо, что существуют такие добрые люди, как Коран и Аллура, и я очень надеюсь, что ты сможешь найти свою мать. Никому неизвестно, что произойдет в будущем, поэтому сказать наверняка об ее реакции я не могу. Только предположить, что, возможно, она бросила тебя по вынужденным обстоятельствам?.. Он видел, как удивленно расширились глаза Когане и повлажнели его щеки. Слезы были неожиданностью даже для самого их обладателя, судя по тому, как ошарашенно Кит провел дрожащими пальцами по лицу. Желание прижать к себе парня мгновенно захлестнуло МакКлейна, но он не сдвинулся с места, продолжая смотреть перед собой. Даже не глядя на преподавателя, парень чувствовал, что тот яростно трет жгущиеся глаза, стараясь убрать непрошеные слезы. — Чувак, не надо их вытирать, — слабо улыбнувшись, Лэнс покосился вниз, на оживленную дорогу. — Если боишься, что я кому расскажу или буду осуждать — зря. Плакать — нормально, так ты показываешь, что тебе не все равно, что ты живой. В очередной раз за сегодняшний вечер наступила тишина, убаюкивая обоих парней. Она позволила одному из них привести мысли в порядок и разобраться в себе, убрала возникшие невесть откуда страхи, а второму получить толику давно утраченной надежды. Была не была. — Кит, ты веришь в соулмейтов? — Ну, когда повсюду ходят корчившиеся от боли люди, в такое невозможно не верить, — усмехнулся брюнет, укладываясь на холодных панелях крыши. — Что бы ты сделал, окажись твой поблизости? — Что? Лэнс повторил свой вопрос, вновь начиная нервничать и паниковать. Хотелось схватиться за волосы и с силой дернуть их, правда, он тут же отогнал эту мысль куда подальше. — Честно признаться, я даже не знаю. По-моему, это не очень разумно, когда не ты сам выбираешь себе пару. Конечно, может быть, и возможно влюбиться в этого самого человека, — задумчиво почесал подбородок Кит. — Я бы… думаю, у меня есть человек, который мне симпатичен, и если он не мой соулмейт, придется моей родственной душе пойти куда подальше. Он ухмыльнулся, закинув ногу на ногу, а Лэнс покрылся испариной. Огромный ком встал поперек горла, затрудняя дыхание, а по позвоночнику пробежался табун мурашек. На улице было тепло, а парень отчетливо чувствовал обжигающе-холодный ветер, сдавливающий его сознание в тиски. «У меня есть человек, который мне симпатичен» Лэнс, неужели ты опоздал? «Если он не мой соулмейт, придется моей родственной душе пойти куда подальше» Это ведь не отказ, верно? Его же не отшили? Правда?.. Перед глазами все поплыло, неожиданно зажгло, и Лэнс отчетливо почувствовал рвущиеся наружу слезы. Стремительно отвернулся, стараясь не показывать вида. Но Кит заметил. — С тобой все хорошо? — озабоченно поинтересовался Когане, принимая сидячее положение. Яростно закивав головой, МакКлейн попутно стряхивал чертову влагу со своего лица, боясь поворачиваться. Не хватало еще, чтобы Кит догадался. Чтобы Кит понял. Чтобы Кит отшил. Однако, блядская Вселенная имела свои планы на Лэнса. Возникшая слабость во всем теле заставила парня накрениться корпусом к краю, и он отчаянно попытался извернуться так, чтобы не упасть. Да что ж такое-то? Почему тело нихера не слушается?! — Эй-эй-эй! — закричал Кит, с силой вцепляясь в руки Лэнса и стараясь оттянуть его обратно на крышу. Парень не выглядел таким тяжелым, каким оказался. Когане вдавливался коленями в опору перед собой, изо всех сил дергая студента обратно. Однако что-то мешало это сделать, отчего брюнет не на шутку испугался. — Лэнс, ну же, отталкивайся от стен ногами и взбирайся обратно! — панические нотки в голосе физрука заставили ненадолго улыбнуться, однако сейчас было не смешно. — Кит, ты… ты бы дал мне шанс? — О чем ты вообще?! — зажмуриваясь от прилагаемых усилий, завопил брюнет. — Я твой соулмейт. Ошарашенно распахнув веки, Кит воззрился на рыдающего МакКлейна, который вовсю улыбался. Грустно, отчаянно, не по-настоящему. — Отпусти меня. Держи крепче. — Судьба уже все решила, — это абсолютно не те слова, которые парень хотел сказать. Но голос не слушался. Еще ничего не решено, есть возможность выжить! — Лэнс, ты.. — дальнейшие слова Кита МакКлейну услышать не удалось. Руки, вспотевшие от такой силы трения, выскользнули из стальной хватки Когане. Последнее, что получилось приметить в отдаляющемся лице брюнета, это широко открытые в немом ужасе темные глаза, застывшие в их уголках слезы, полураскрытый рот. Жуткая гримаса отчаяния, от которой хотелось зареветь самому.***
— Лэнс, ты и есть тот человек, который мне симпатичен, — силился остановить неизбежное Кит, отчаянно хватаясь за ускользающие руки. Но ничего не вышло, все было напрасно. МакКлейн, грустно улыбаясь, словно в замедленной съемке, тянул к Когане дрожащие ладони, но не сумел уцепиться. Его фигура постепенно растворялась в расплывчатых огоньках фонарей, магазинных вывесок и автомобилей. Яростно ударив кулаком по крыше, парень зарыдал в голос, захлебываясь в своих же слезах. И как он только додумался тащить этого несуразного на крышу? В такое небезопасное место, откуда легко ненароком свалиться?! Через несколько минут шокированного Кита забрали с крыши. Сколько ему не старались помочь, но те отрывки воспоминаний не исчезали из его головы ни на секунду.