7
Многие говорят, что смерть — не конец. И Лэнс начал в это верить спустя столько времени. Если ранее он боялся того, что случится с ним после смерти, то сейчас ему стало как-то все равно. Гибель неизбежна для каждого человека. Кто-то умирает рано, кто-то поздно. Для Лэнса это не имело значения, так как он не умирал вообще. Всякий раз, стоило ему закрыть глаза, он оказывался в новом месте. Абсолютно неизвестном. И только его друзья или родственники знали что-то о нем. Для него же каждая деталь была неизведанной и новой. Это… страшно. После того, как они признались с Китом друг другу в любви в морозильной комнате, Лэнс оказался сидячим в неком подобии пещеры, вход которой был перекрыт палками. Внутри было душно и сыро, места хватало на одного лишь парня. Лэнс пробовал дернуть палки, но те не поддавались, только немного потрескивали. Эти звуки привлекли девушку с белокурыми волосами, и она, взглянув исподлобья, покачала головой, даря шатену соболезнующую улыбку. Кажется, ее зовут Ромелль? — Эй, что я тут делаю? Выпусти, — Лэнс еще раз дернул рукой палки, по которой Ромелль через секунду шлепнула. — Да что, черт возьми, происходит? — Лэнс, ты же знаешь, я не могу тебя выпустить, даже не пытайся меня уговорить, — блондинка поджала губы, заправляя прядки волос за уши. Острые уши. Это заставило парня в панике притронуться к собственным, а после судорожно выдохнуть. Такие же. — Давай без фокусов, иначе просидишь больше положенного. Лэнс мысленно согласился с Ромелль и попытался принять удобную позу, однако ему в любом случае приходилось сгибаться в три погибели, чтобы не задеть головой верх пещеры, с которого сыпалась земля, стоило чуть прикоснуться. Нос постоянно щекотало попадающими в ноздри пылинками, и парню стоило огромных усилий не чихать. Так, разве в пещеры и всякие там изолирующие места не сажают тех, кто нарушает какие-то правила? Неужели на этот раз Лэнс оказался кем-то наподобие террориста или злоумышленника? Тогда это полный отстой. Ромелль заметила удрученное состояние Лэнса и тюкнула его кулаком. Её руки были нежными и миниатюрными, поэтому неудивительно, что они смогли протиснуться сквозь скрученные палки, до жути напоминающие МакКлейну змей. Он сглотнул комок в горле и обратил свой взор на девушку, старательно что-то обдумывающую. — Ты либо притворяешься, либо реально не понимаешь, где находишься, — блондинка присела на колени и во второй раз дотронулась до скрещенных рук Лэнса. Движения были осторожными, будто девушка боялась спугнуть пленника. Тот в упор смотрел на пылинки, соединяя их между собой в невообразимые линии и фигуры. Ну, а что ему еще делать? — Ты снова ходил на территорию больших, хотя это строго запрещено королём. Лэнс нахмурился. Больших? Это что такое? Или, может быть, кто? Он наконец отбросил свою затею рассматривания пылинок и повернулся к вздрогнувшей Ромелль, встречаясь с ее пронизывающими сиреневыми глазами. Стараясь сохранять спокойствие, Лэнс как можно холоднее поинтересовался: — Что еще за большие? — Великаны. Существа, которые превосходят нас по размерам. Существует около десятка видов рас, мы, считай, наименьшая, но не менее сильная, — девушка вообще не удивилась подобному вопросу. — Но они для нас крайне опасны, учитывая, что могут одним лишь движением раздавить представителя меньших. Вот тебе подобное угрожает, между прочим. Сколько можно подвергать свою жизнь опасности? На этот моменте МакКлейн немножко ушел в аут. Если раньше был сплошной пипец, то вот это что за дерьмо?! Когда будет что-то нормальное, поддающееся логичному объяснению? Видимо, никогда. Все эти вещи, конечно, интересные, однако для Лэнса в приоритете на данный момент узнать только одно: нахера он бегает к этим переросткам? Ему жить надоело? Но ответить на свой же вопрос он не способен. Нет, он или действительно больной на голову, или же у него чертовски богатое воображение. Хотя, вероятность путешествий между измерениями тоже вполне возможна, однако Лэнс и думать об этом не хочет, сразу же кидая подобную мысль на дальнюю полочку в задворках сознания. Ему ясно лишь то, что с его телом явно что-то происходит, но что именно, узнать невозможно. Можно, конечно, попробовать спросить у Ромелль, правда, девушка стопроцентно покрутит пальцем у виска и бросит гнить МакКлейна в этой тесной пещерке одного. Не самая лучшая перспектива. — Любопытство превыше всего, — вякнул Лэнс, потупив глаза в пол. В великанов верится с трудом, пока он не увидит их воочию. Вряд ли его отпустят погулять, если припомнить недавние события, которые, к сожалению, парень никогда не вспомнит. Для него их не существовало. — Через сколько ты меня выпустишь? — Через двадцать три часа, — пожала плечами Ромелль, и буквально через секунду ее окликнул неизвестный парнишка. — Привет, Джеймс, подменишь? — Без проблем, — у этого, в отличие от Ромелль и Лэнса, уши были обычной формы. Зато костюм на нем был не из лучших, отчего МакКлейн подавил рвущийся наружу смешок. Джеймс окинул пленника пренебрежительным взглядом, а затем уселся у прутьев, помахав рукой уходящей подруге. — Вот тебя и заперли. — Ты сюда язвить пришел? — вяло пробормотал шатен, с видом скуки рассматривая свои ногти. То-то он будет с этим придурком пререкаться, ага, сейчас.***
Лэнс думал, что будет все эти двадцать три часа сидеть смирно, не обращая внимания на задиристых парней по ту сторону прутьев? Он глубоко ошибся в своих суждениях, ведь данное ему время на заключение он потратил на колкости в адрес заносчивого шатена, готового порвать его в клочья. МакКлейн, конечно, надеялся, что агрессивный Джеймс настолько выйдет из себя, что отопрет пленника, однако он сдерживался. Видимо, затеял что-то на будущее. Это ой как не понравилось Лэнсу. — Хватит прожигать во мне дырку, у тебя ничего не выйдет, — сквозь сжатые зубы прошипел МакКлейн, разминая затекшие конечности. Пару раз он ударился головой о потолок и словил ртом земли, тем самым вызывая приступ хохота Джеймса. Так хотелось врезать ему, Квизнак. Со стороны послышались чьи-то шаги, и Лэнс вместе с Джеймсом обернулись. Первому ничего видно не было, потому что половину перекрывали палки, что осточертели ему за двадцать четыре часа заключения. Все, что он заметил, это подол нежно-розового платья и белокурые пышные косички. — Джеймс, я надеюсь, ты не обижал его? — начала Ромелль, перебирая в своих миниатюрных ладошках позвякивающие ключи. О, Лэнса наконец освободят. — Нет, — вот мудила, еще и врать вздумал такой прекрасной девушке. — Я вижу по глазам, Джеймс, — фыркнула она, ни капли не обидевшись. МакКлейн заметил витиеватый ключ, который воткнули в замок. Послышался тихий щелчок, и прутья пошатнулись в сторону. — Если он тебя отшил, это не значит, что тебе дано право его оскорблять и задирать. Джеймс ошалело взглянул сначала на коварно улыбающуюся девушку, а затем, чуть залившись румянцем, на офигевшего Лэнса. В шоке МакКлейн пребывал недолго. Он злорадно ухмыльнулся и поставил в уме галочку, что он все-таки собой являлся. По крайней мере, подобные вещи парень любил вытворять, жаль, что это полностью не доказывает его как полноценного Лэнса МакКлейна. Ему до сих пор было неясно, какой же он настоящий. Только определенные черты, но ведь и те могли просто оказаться дежавю, верно? — Пойдем, Лэнс, тебе нужно к королю, — Ромелль утянула парня в сторону дорожки, выложенной из красивых камушков и ракушек. Дорога предстояла долгой, и через десять минут ходьбы замок даже не был виден на горизонте. Лэнс в самом начале заметил, что деревья были чересчур большими, настолько, что он бы не смог по ним забраться. Обхватить руками — тоже нет, они очень крупные и объемные. Почему-то в голове возникла ассоциация с бобовыми стеблями. Взберись Лэнс по этим деревьям, тоже попал бы в мир великанов? А тут они действительно существовали, судя по словам Ромелль. Трава превосходила МакКлейна по размерам раз так в пять, если не больше. Казалось, что одна травинка способна его раздавить. Лэнс испугался этой мысли и поспешил за своей спутницей, которая вообще не обращала внимание на окружающие чудеса. Деревья и трава — это цветочки, решил Лэнс, когда на их пути возник огромный муравей. Рядом послышался отвратительный визг на высоких частотах, но принадлежал он не Ромелль. Орал Лэнс. Этим парень вызвал колоссальное удивление как блондинки, так и самого муравья, который убежал в траву. — Лэнс, и зачем ты это сделал? — Это огромный муравей! — И? — приподняла бровь Ромелль, скептически осматривая побледневшего Лэнса. Вблизи муравьи еще страшнее, честно. А эти их клешни… — Это наш транспорт передвижения. — Муравьи же неуправляемы… — осевшим голосом произнес парень, присев на корточки. На таком — и кататься?! Да эти чуваки явно сдурели. — Или мы как Скотт Лэнг? Ромелль с подозрением посмотрела на Лэнса, но ничего не сказала. Скорее всего, девушка о чем-то догадывалась, не желая озвучивать свои мысли. Это и не нужно было — вряд ли она в силах помочь тому, кто представления не имеет, кем является. Лэнс решил больше не задумываться об этом дерьме, и обнаружил, что спутница устремилась далеко вперед. Если он не поторопится, то заблудится. И его сожрут муравьи. Мерзость. Пару раз они встретили других «меньших», которые, как ни странно, были куда выше самого Лэнса. Значит, это место населяли и расы чуть побольше? Или сегодня какая дипломатическая встреча? Любопытно. Однако узнавать что-либо у Ромелль Лэнсу было боязно, учитывая, что он и так много подозрения на себя наводил. Самым пугающим оставалось одно: предстоящая встреча с королем. Как с ним себя вообще вести? Стоит ли кланяться, или, может, надо будет сказать специальное приветствие? Сохранять молчание? Вот черт, за такое его могут и головы лишить. Лэнс шел, погрузившись в свои мысли, пока не врезался в спину остановившейся Ромелль. Она стояла, как вкопанная, перед двумя стражниками, которые сидели на гигантских пауках. Лэнс побледнел и покрылся гусиной кожей, смотря прямо в многочисленные поблескивающие красные глаза, словно гипнотизирующие его. Парень опустил взгляд немного ниже, обнаруживая рты пауков, откуда капала вязкая жидкость. Он дотронулся дрожащей рукой до Ромелль. Та, не поворачиваясь, успокаивающе улыбнулась, мол, бояться нечего. — Я к королю Альфору, — холодно сказала девушка, прежде чем указать на Лэнса. — Вместе с кронпринцем. Кронпринцем? Кто бы мог подумать, что Ромелль такая шутница. — Проходите, — юноша с рыжими усами на пауке отъехал в сторону, немного склонив голову вперед. Лэнс узнал в нем Корана и не удержался, чтобы помахать. Так, минуточку, молодой Коран… с усами? Что?! Наверно, они приклеенные?.. Ромелль потянула застывшего Лэнса вперед, ласково улыбнувшись второму стражнику. Точнее, стражнице. Лица ее видно не было, однако МакКлейн предположил по вьющимся белоснежным волосам, собранным в хвост, Аллуру. Между ними что-то есть? Парень поспешил пройти через ворота, после чего оказался посреди поля с колосьями пшеницы. Если бы здесь не было дороги из золота, он мог бы подумать, что это не королевская территория, а тупо посевы пшеницы. Отчего-то вспомнился фильм ужасов про то, как люди проходили через поля кукурузы и их убивали там. Лэнс обрадовался своему размеру. А потом нервно сглотнул, осознав, что его с легкостью раздавят ногами. И пауки с муравьями… — Лэнс, не отвлекайся, — дернула его Ромелль, указывая на огромную дверь из дерева, украшенную витиеватыми золотыми узорами. Стражников на пауках не было, и слава Квизнаку. — Дальше ты сам, мне нельзя заходить в замок. — А куда идти? — самый тупой вопрос, который мог задать «кронпринц», который им не являлся, эй. Или все же?.. — Прямо по коридору, потом направо, проходишь до развилки, налево, потом снова налево, направо, после увидишь муравья, он сопроводит тебя до покоев короля, — вздохнула Ромелль, поправив свои косички и нервно потеребив платье. — Почему он в покоях, а не в тронном зале? — Король сейчас серьезно болен, Лэнс. — Оу… — голос МакКлейна осип, и этого «оу» слышно практически не было. Он снова обратил внимание на нервную Ромелль, которая рассматривала себя в отражении кристаллов, расположенных вдоль дорожки в качестве ограждений. — Ты на свидание с кем собралась? Блондинка сильно покраснела, оставив МакКлейна без ответа и убежав обратно к воротам. Ну и ладно. Все равно тайное всегда становится явным, и он обязательно узнает, из-за чего его подруга была такой смущенной. Осталось только решить одну проблемку в виде поиска покоев короля и разговора с ним. Меня казнят, потому что я посещал запрещенную территорию, подумал Лэнс, притрагиваясь руками к деревянным дверям. Золотые узоры начали мягко мерцать, словно потоки воды распространяясь сверху вниз. С громким щелчком дверь раскрылась, открывая Лэнсу длинный полутемный коридор. Он нерешительно ступил на пол, который, подобно зеркалу, отражал все окружающее пространство. Необычной вещью было то, что каждый шаг МакКлейна подсвечивался приглушенным голубым сиянием. Лэнс склонился над своим отражением и, не касаясь руками пола, аккуратно вытянул их вперед. За ними последовали бирюзовые искорки, и МакКлейн затаил дыхание, наблюдая за столь красивым явлением. Вспомнив, зачем он сюда пришел, Лэнс встряхнул головой и пошел дальше, иногда обращая взор на пол и улыбаясь. Вокруг было темно, но подобная подсветка была как-никак кстати, благодаря ней можно было рассмотреть стены, обвешенные различными портретами. У каждого представителя королевского рода, изображенного на них, были острые уши и разных оттенков отметки под глазами (У Лэнса в мыслях возникла Аллура, рисующая подобные штуки). У Лэнса тоже они были, нежно-голубого цвета. Это, как он понял, своего рода отличительная черта людей королевского рода от других. Ромелль, видимо, полукровка, так как у нее были острые уши, но никаких отметин, в отличие от Джеймса, у которого ни того, ни другого не было. Лэнс добрался до развилки, где одна дорожка вела в тупик, а другая направо. Только самый тупой человек повернет налево. Или это потайной ход, в который попасть способен только король? МакКлейн повернул направо, продолжая рассматривать портреты. Один из них был как будто выжжен. Кто-то, посягнувший на что-то ценное? Нарушитель правил? Отступник рода? Дальнейшая дорога была, словно в тумане. Лэнс уже толком не помнил, куда сворачивал, однако показавшийся на пути муравей дал знак, что все правильно. На нем был золотистый бантик, и это помогло МакКлейну не заорать в очередной раз. Он медленно и осторожно пошел к муравью, когда тот стремительно побежал прямо на него, и, стоило Лэнсу развернуться, как он почувствовал что-то под собой. Что за… — Ну ты, дружок, даешь, — ошарашенно выдохнул МакКлейн, смотря на муравья под собой, который приподнялся на своих тонких, но мощных лапах. Тот издал непонятный звук, и Лэнс позволил легкой улыбке расцвести на своем лице. Ладно, пожалуй, эти насекомые не такие пугающие, как ему показалось на первый взгляд. Транспорт-муравей развернулся обратно и побежал, несколько раз заворачивая в проходы, которые Лэнс попросту не замечал. Как-то они не воспринимались его глазами, зато насекомое без страха влетало в стены. Если поначалу МакКлейн сжимался и прикрывал веки в ожидании удара, то после более-менее привык и испытывал некое подобие удовольствия. Получать азарт ему было дано не долго, так как они достаточно быстро добрались до покоев короля. Говоря точнее — муравей влетел в спальню, скидывая Лэнса прямиком на постель, где лежал болезненно-бледный мужчина. Мигом вскакивая на колени и заваливаясь на спину, МакКлейн с ужасом покосился на короля, который продолжал лежать с закрытыми глазами и улыбался. — Прошу… — начал было извиняться парень, как его прервали. — Лэнс, мальчик мой, — король чуть повернул голову в сторону шатена, но глаза так и не открыл. — Давно ты не посещал своего батюшку. Так, окей, Ромелль не шутила. Лэнс — кронпринц. Нет. Да. Да? Да нет же. Лэнс и принадлежность к королевской семье — понятия несовместимые, как бы парень не гордился своей внешностью и великолепием. Не зная, что сказать, Лэнс потупил взгляд на сложенные на коленях руки. Короли же могут казнить собственных сыновей? Что-то как-то помирать не очень хотелось. — Скажи, сколько раз я говорил тебе не ходить к великанам? — хрипло и укоризненно поинтересовался король. Лэнс снова промолчал. — Верно, много. Разве ты не понимаешь, что рискуешь потерять свою жизнь, так еще и лишить страну будущего короля? Это не говоря уже о том, что для великанов это станет победой. Чем больше он говорил, тем стыднее становилось МакКлейну. Воспоминаний не имелось, однако совесть давала о себе знать каждую секунду, стоило услышать одно слово. Это давило на Лэнса, заставляло его кусать губы, сжимать ладони в кулаки и переживать. — Я должен буду разобраться с Ромелль, раз она не способна за тобой присмотреть, — как удар под дых. — Разобраться? — не понял Лэнс, вполне предугадывая, что имел в виду король. — Лишить жизни за невыполнение приказов, — пояснил мужчина, водя сухой рукой по постели в поисках чего-то. Лэнс дотронулся дрожащими пальцами до чужих, и король успокоился. — Я понимаю, она твой единственный друг, но у тебя есть твоя сестра, Лэнс. Мою гувернершу тоже казнили, как бы близок я с ней не был. Может, так ты поймешь, что совершаешь колоссальные ошибки? — Отец, не нужно трогать Ромелль. Я обманываю ее, а ты знаешь, какая она недоверчивая, — сглотнул парень, силясь придумать план, как спасти подругу. Плевать, что общаются они (для Лэнса) всего несколько часов, она стала для него родной, а лишение жизни из-за невыполнения какого-то приказа — это верх дебилизма. — Я подумаю над твоими словами, сын, — нахмурился король, после чего попросил оставить его в одиночестве. Лэнс с радостью исполнил его просьбу, выбегая из комнаты и натыкаясь на муравья. Насекомое отсалютовало ему лапкой, прежде чем отправиться в стенку. Выглядит дико, если не знать, что на самом деле это самый обычный проход, замаскированный под мрамор.***
Уже смеркалось, когда небо затянуло огромными черными тучами. Упали первые капли, способные раздавить под своей мощью Лэнса, скрывающегося в нише дерева. Создавалось впечатление, что его попросту смоет волной дождевой воды. Неподалеку был расположен муравейник, правда, все насекомые, находящиеся в районе территории «меньших», кажется, были дружелюбными. По крайней мере, подходящие к МакКлейну муравьи не пытались его сожрать или затащить в свое логово. Просто приносили кусочки найденного мяса, которое Лэнс есть отказывался. Ему сейчас было не до еды. По его вине король желал казнить Ромелль, не сделавшую, по сути, ничего противозаконного. Она ведь просто доверилась другу и прикрывала его, верно? Разве это преступление? За такое ни у кого нельзя забирать жизнь. Что, у них не водилась такая вещь, как «умение прощать»? Холод подступал медленно, но ощутимо. Скоро МакКлейна пробрала дрожь, а дождь все не прекращался. Страх утонуть или получить хорошенько по голове не давал покинуть Лэнсу это место, посему он сидел, прижимаясь к корню дерева и пытаясь согреться. Он весь был в грязи вперемешку с травой, и, честно, на это было как-то плевать. Уже готовясь ко сну, Лэнс заметил приближающуюся темную фигуру. Изначально парень подумал, что это кто-то из «меньших» бежал домой, только… есть ли у людей лапы и усики? Множество лап, к сведению. В общем, это оказался муравей. Лэнс было принял его за королевского, но у этого был красный бантик. К боку муравья была прицеплена какая-то сумка, которая, впрочем, ни капли не промокла под дождем. МакКлей удивленно покосился на насекомое, которое явно намекало на то, чтобы он проверил содержимое сумки. Ну, либо он окончательно долбанулся, раз начал понимать муравьев. Лэнс аккуратно подцепил бегунок, расстегивая молнию. Внутри был сверток бумаги, и МакКлейн, достав его, принялся читать. Буквы были кривыми, будто автор писал в спешке, но что-то парень да смог разобрать. «Приходи на наше место, нужно поговорить, К.» Что за «К»? Нет, только не говорите, что это он. Лэнс понадеялся, что это, например, Пидж, однако девочка стопроцентно написала бы «П». Правда, каждый раз после «смерти» Лэнса определенный человек начинал вести себя по-иному, так что вероятность того, что это не Пидж, пятьдесят процентов. Где это «наше место»? Как его найти? Лэнс еще раз перечитал послание, но ничего нового не обнаружил, впрочем, как и перевернув листик. Безнадега. МакКлейн сложил бумагу в карман, подобравшись поближе к выходу. Капало слабее, чем прежде, но риск подохнуть все же был высок. Парень раздраженно рыкнул, когда его что-то толкнуло в спину. Развернувшись, он обнаружил муравья, который чересчур быстро шевелил усами. — Что? — нахмурился Лэнс, взмахнув руками. — Чувак, я тебя не понимаю, давай конкретнее. Когда муравей дернул своими клешнями, МакКлейну стало не по себе. Вот черт, его сейчас сожрут… Однако насекомое продолжало стоять полубоком, и до парня наконец дошло, что необходимо сделать. Это в десятки раз упростило задачу, ведь ему не придется искать то место. Муравей оказался скользким, когда Лэнс попытался взобраться на него. Как и королевский, этот провернул тот же трюк, подкинув парня прямиком себе на спину. А он не подумал про то, что сейчас лило, как из ведра, и их попросту смоет… — Стой-стой-стой, ты что, самоубийца? — это не остановило муравья, который чересчур быстро выбежал из укрытия и побежал по тропинке между склонившимися к земле колосьями. И снова Лэнса постиг азарт, когда он почувствовал мягкий ветерок в лицо и… в принципе, капли дождя не заставляли его прогибаться под своей тяжестью, а наоборот доставляли что-то вроде наслаждения. Парень протянул одну руку к колоску, смахивая большие шарики росы, поблескивающие под его пальцами. Было холодно, и его прошибало мириадами мурашек, и это не мешало хохотать на всю округу. Муравей пару раз останавливался, как будто впадая в шок. Это, как понял Лэнс, на самом деле были остановки перед гигантскими струями воды, проносящимся мимо. Умный малый. МакКлейн назвал его «Красный». Не очень оригинально, но звучит солидно. Через несколько остановок они прибыли к огроменному озеру, покрытому от дождя рябью. Муравей скинул с себя Лэнса и убежал прочь, отчего парень на долю секунды оцепенел. Ну ты козлина, Красный, пронеслось у шатена в голове, пока он поднимался на ноги и оттирал со штанов прилипшую грязь. Вообще, место было очень красивым. Если не брать в учет то, что все было гигантским. Пройти спокойно к озеру казалось невозможным, так как округа была усеяна камнями, превосходящими Лэнса по размерам. Ему предстояло заняться скалолазанием, причем в прямом смысле. Сначала МакКлейн не жаловался, когда же дело дошло не до гладких камней, он усомнился в своих способностях. Руки, спустя несколько таких вот препятствий, были покрыты ссадинами и кровоточили. В очередной раз Лэнс разозлился на Красного, который так стремительно покинул его компанию. Забив на затею взбираться по этим острым камушкам, МакКлейн нашел самый гладкий валун и постарался на него залезть. Но он был гладким и скользким. Квизнак. Лэнс распластался на песке, устремив взор в небо. Получив в лицо большую каплю воды, парень осознал, что подверг себя насилию со стороны дождя. Вот кого надо казнить, но никак не Ромелль! А вообще, где этот чертов «К»? Куда запропастился таинственный посланник, м? Лэнс приподнялся на локтях и быстро обвел взглядом окружающее пространство, и, не приметив ничего необычного, встал на ноги и повернулся, тут же обнаруживая громадную фигуру. Сейчас будет больно. Очень-очень больно. До хруста шеи, Лэнс задрал голову, но так и не смог разглядеть великана, стоящего перед ним. Только бело-красные сапоги и черные джинсы. Ах, да, зонтик, из-за которого на лицо человека падала тень и не давала его увидеть. — Ты пришел, — радостно пролепетал «К», и его голос был настолько громким, что Лэнс чуть не оглох. — Думал, что отец тебя запрет на более долгое время. Великан начал опускаться на колени, и МакКлейн рефлекторно попятился назад, побоявшись, что его сейчас раздавят. Однако человек спокойно присел на песок, протянув большую руку в сторону Лэнса. Недоверчиво разглядывая бледные пальцы, шатен нерешительно подошел ближе, хватаясь своими слишком маленькими руками за чужую. Таинственный человек подхватил его, прежде чем поднести к лицу. В этот момент Лэнс просто выпал из своего сознания, с нереальным испугом смотря в глаза цвета индиго. Точнее, в глаз, так как в оба он не мог глядеть. И это не отменяло того факта, что перед ним находился Кит. Привычной боли не возникло, но дышать стало труднее. Он чувствовал своей грудной клеткой, как внутри набухает сердце. Сейчас Лэнс... умрет? Снова? Глаза защипало от слез, которые вот-вот и полились бы, однако что-то щелкнуло, и МакКлейн перестал контролировать себя. — Кит! Ты не представляешь, как я по тебе скучал! — радостно прощебетал Лэнс, не желая этого делать. Ему хотелось бежать отсюда, и как можно дальше, но тело было не подвластно ему, как и голос. — Тебе не сильно досталось? — обеспокоенно прошептал брюнет, усаживая МакКлейна к себе на плечо. Шатен зарылся в черные волосы и удовлетворенно хмыкнул. В мыслях все было по-иному: он кричал от ужаса и пытался хотя бы сдвинуться в сторону. — Мне-то не особо, ради встречи с тобой я бы и дольше там просидел… — проговорил он, притираясь к теплой шее соулмейта. — Но? — Но отец грозится лишить Ромелль головы, — грусть отчетливо сквозила через голос кронпринца, и только это Лэнс ощущал подвластным себе самому. — Этого нельзя допустить. Он обещал подумать, и я знаю, что отец ни за что не поменяет своего мнения. — Тогда… — Нет, мы не перестанем с тобой встречаться! — сказал, как отрезал. Так, Лэнс потихоньку начал понимать, почему он посещал территорию великанов. Из-за Кита. Как давно они начали приходить сюда, и что вообще между ними происходит? Любовь великана и лилипута — это дико. Кит ничего не сказал, и Лэнс ощутил, как напряглись его плечи. Великан прикрыл рукой свое плечо, прежде чем парень услышал голос, который был намного громче его соулмейта. Сквозь щели между пальцами МакКлейн смог разглядеть чью-то босую ногу, что привело его в испуг. Еще один великан. Великан, который намного больше самого Кита. Их, что ли, обоих сейчас раздавят? Указательным пальцем Кит ласково потер спину МакКлейна, и, чудо, парень успокоился, хотя ему все равно было страшно. — Кит, что ты делаешь так близко к территории меньших в столь поздний час? — судя по всему, это была женщина. А не рановато ли для встречи с родителями парня?.. — Я патрулировал неподалеку и услышал подозрительный шум. Времена сейчас опасные, и я решил проверить, что происходит, — не колеблясь ни секунды, серьезно проговорил Кит. — Как оказалось, где-то в этом районе... — Можешь не продолжать, я поняла, — Лэнс увидел, как мощная нога пнула чью-то тушку. Благо, не человеческую. — Возвращайся домой, пока меньшие не обнаружили, что кто-то из наших здесь бродит. Женщина, просто ступив в сторону, исчезла из поля зрения. Вот что значит быть великаном. Это удобно, но непрактично, ведь ты способен случайно кого-то раздавить. Ей было бы не жалко, подумал Лэнс, о чем я думаю, эта женщина самая добрая на свете. Так, а вот это явно не было мыслями МакКлейна. Что за Квизнак?! — Чуть не спалились, — хихикнул Лэнс, мысленно давая себе подзатыльник. Да что ж такое-то? — Даже если бы она тебя обнаружила, не думаю, что меня посадили куда-нибудь гнить двадцать четыре часа, да и тебе бы вреда не причинили, — спокойно пояснил Кит, убирая руку. — Ты научился управлять тем муравьем, да? — Лэнс сейчас имел в виду Красного?.. — Это было сложно, я поражаюсь вашим способностям так быстро находить общий язык с насекомыми, — воодушевленно произнес Кит, смотря куда-то вверх. Лэнс проследил за его взглядом и обнаружил, что великан наблюдал за звездами. Когда дождь успел закончиться?.. Больше ничего неконтролируемого не происходило, поэтому Лэнс продолжал глядеть вверх. Звезды, рассекающие фиолетово-черное полотно, завораживали дух. Они мерцали, соединялись в созвездия и вызывали непонятную тоску. Кит заметно поник, впрочем, его настроение передалось и Лэнсу, который снова погрузился в мысли о том, что именно с ним происходило. Он ведь… не умирал? Просто внезапно оказывался в ином мире, где ничего о себе не знал. Такое разве бывает? Или это все сплошной сон, но настолько реалистичный? Может, именно такое происходит после настоящей смерти, и тебя тупо бросает в миры, где ты каждый раз умираешь, потому что уже давно мертв? Бессмыслица какая-то. — Ты ведь… знаешь, что мы не сможем быть вместе? — подал осипший голос Кит, подбирая с песка гладкий камушек и отправляя его в воду. Тот сразу потонул. — Ага, лилипут и великан — дичь полная, — пожал плечами МакКлейн, особо не задумываясь о своих словах и до сих пор находясь в глупых раздумьях. Кит удивленно повернулся к нему, чуть не смахнув с плеча. — Правда, мы даже обняться не можем. Ты меня тупо раздавишь. А спать как? То же самое будет! — Ты прав, — усмехнулся брюнет, придерживая одной рукой Лэнса, пока опускался на влажный песок. И как ему не впивались в задницу те гребаные камни?! — Так мы расстаемся? — МакКлейн выбрался из-под горячих пальцев Кита и переполз к парню на грудь, скрещивая руки. Когане в свою очередь густо покраснел и приоткрыл рот, пытаясь что-то сказать. — Разве я сказал что-то смущающее? — Мы… не вместе. — А, — прищурился шатен, прежде чем спокойно кивнуть и усесться по-турецки. Тогда это все объясняло. Нет, нихера. — Зачем мы тогда постоянно встречаемся? Ты хочешь, чтобы мою подругу казнили, да?! — Что ты такое говоришь? — еще больше офигел Кит, приподнимаясь на локтях, отчего Лэнс покатился вниз, на живот. — Ну тогда поясни мне! — Ты — кронпринц меньших, я — кронпринц великанов. Неужели забыл, что мы хотели помирить наши государства? — недоверчиво прошипел Кит, и Лэнс обнаружил некий смысл в его словах. А ведь это хорошая идея. — Мы не соулмейты? — Кто?.. Так, ладно, а вот это странно. Кит не в курсе, кто такие родственные души. Или он притворился дураком, чтобы Лэнс не обижался на него? Ага, ясно, поэтому скоро Лэнс помрет, потому что таким образом Когане отшил его. Прекрасно. Просто великолепно. — Я пойду домой, нужно подумать, — Лэнс потер виски, чувствуя накатывающую слабость и тошноту. — Ты можешь позвать Красного? — Плохо себя чувствуешь? — Кит склонил голову, аккуратно взяв на руки Лэнса и приблизив его к своему лицу. Рассмотрев что-то понятное только для себя, брюнет еле заметно кивнул и несколько раз тыкнул песок указательным и безымянным пальцем. Это что, ритуал призыва муравья-транспортировщика? — Выздоравливай, надеюсь, мы сможем встретиться завтра в то же время, так как нам есть что обсудить. Кит аккуратно и ласково погладил указательным пальцем Лэнса, опустил его на песок и, попрощавшись, встал на ноги и ушел. МакКлейн чувствовал вибрацию под ногами от тяжелых шагов Когане, но это ощущалось не долго, так как вскоре прибыл Красный, тем же трюком посадивший парня к себе на спину. Удаляясь все дальше от озера, Лэнс всматривался в тусклую точку на ночном небе.***
Красный протащил Лэнса через нишу в стене в королевский двор, где его встретил другой муравей. Видимо, все насекомые были в сговоре, но МакКлейну было все равно. Абсолютно истощенный, он пересел на второго транспортировщика и, даже не пытаясь контролировать себя, уснул прямиком на муравье. Наутро парень обнаружил себя на огромной мягкой постели. Мягко потянувшись, Лэнс окончательно пробудился, стоило ему увидеть дрожащую Ромелль и разъяренную Аллуру по правую руку от нее. Вопрос: как его вообще палят? У них существуют миниатюрные камеры наблюдения? Или стражники патрулируют абсолютно всю территорию и смогли увидеть несущегося на невероятной скорости Красного?! Вот Квизнак. — Привет, Ромелль, привет, Аллура, — поздоровался Лэнс, намереваясь подняться с кровати. Вот только мелкие пауки, расположившиеся по всему полу, заставили парня содрогнуться и вернуть ноги обратно на постель. — Что за черт? — Что тебе отец говорил? — несмотря на уничижительный взгляд, мягко спросила Аллура. — Не посещать территорию великанов? — скорее спрашивая, нежели давая ответ, сказал МакКлейн. — И что ты сделал сегодняшней ночью? — Лег спать. — Не ври, — теперь тон Аллуры стал куда более злее. — Ромелль видела, как ты покидал территорию на муравье не из нашего муравейника. Лэнс осуждающе посмотрел на Ромелль, которая опустила взгляд в пол. Ей было стыдно, но ее можно понять. Она обязана выполнять приказы, иначе умрет. МакКлейн не смог контролировать себя и в этот раз, хотя он по-настоящему сожалел. — Да пошла ты, сама тут трешься с моей подругой по углам, а мне запрещаешь видеться с парнем, — яростно рыкнул МакКлейн, вскакивая с постели и подлетая к Аллуре. — Тебя это касаться не должно, потому что ты — не кронпринцесса. Отец выбрал меня, а не тебя. Он не хотел этого говорить. Это не его мысли. — Каким парнем? — аккуратно полюбопытствовала Ромелль. — Кронпринц великанов, — обе девушки неверяще выдохнули. — К вашему сведению, я пытаюсь нормализовать ситуацию между большими и меньшими! Сколько можно бесполезно воевать, когда можно заключить союз и помогать друг другу против главных врагов? — Ты имеешь в виду их? — произнесла проникновенным тоном Аллура, к концу предложения понижая голос. Их? Кто это? Неужели кто-то похуже великанов? — Все верно, Лура, — кивнул Лэнс, ногами отталкивая ползающих повсюду пауков. — Что они тут делают? — Отец… огласил вердикт. Если поначалу он хотел казнить Ромелль, — вторая девушка, услышав свое имя, сжалась. — То теперь убьют тебя. Будущий король должен показывать должный пример своим подданным, а ты… Это все Кит. Из-за него Лэнс снова умрет! Черт, почему эти встречи невозможно остановить? Как же МакКлейна это вымораживало… В глазах у Лэнса помутнело, но он не упал. В следующий миг он оказался посреди песчаной арены, окруженной трибунами, которые были забиты до отвалу. Ага, местный Колизей? Казнь на всеобщем обозрении. Класс. В глазах до сих пор плыло, и МакКлейн все равно смог разглядеть на королевском троне Аллуру, которая произносила речь на непонятном языке. В голове у Лэнса, кажется, был переводчик, потому он улавливал суть ее слов. — Король решил… предатель… лишение жизни… — принцесса жестикулировала руками, а на лице застыла печаль. По ее правую руку, как и в прошлый раз, стояла Ромелль, которая смотрела прямиком на Лэнса. Любопытно, с кем же Лэнса заставят сражаться? Он хоть и выглядит хлюпиком, но побить может даже великана. Ладно, слишком гиперболизировано. На немой вопрос МакКлейна ответили буквально сразу же. Несколько ворот одновременно распахнулись, и на арену выбежали гигантские пауки. Какие-то были мохнатые, другие же изуродованные. У каждого жуткие клешни, с которых капала жидкость. Яд. А… не слишком ли жестоко для кронпринца? Может, ему просто голову отрубят? Только вот предложения не принимаются, и Лэнса сейчас заживо сожрут. МакКлейн заметил движение со стороны королевского трона, и парень повернулся, чтобы обнаружить Ромелль, стоящую у ограждения и вовсю рыдающую. И вправду, единственная подруга, ведь собственная сестра холодно смотрит на своего брата. «Пожалуйста, останови неизбежное» — прошептал Лэнс, осознавая, что Ромелль все поняла. Она вытерла слезы и сжала руки в кулаки, стойко смотря на то, как пауки окружили друга. Прямо перед глазами МакКлейна показалась огромная челюсть, и его пробрала дрожь. Страшно. Смерть неизбежна. Он закрыл глаза, чувствуя на щеках слезы. Было больно, когда его руку прокусил один из паукообразных. Это было невыносимо. Он не чувствовал свою правую руку, ее прямо парализовало. Приоткрыв глаз, Лэнс обнаружил, что ее и вовсе не было. Тошнота подступила к горлу, и МакКлейн, увидев сомкнувшуюся челюсть на своей ноге, заорал со всей мощи, зажмуриваясь и стискивая через секунду зубы. Ощущение брызнувшей крови отвратительно. Чувство парализованных конечностей и невыносимой боли убивало.8
Лэнс резко вскочил, тут же провалившись куда-то вниз. Придя окончательно в сознание, он с испугом взглянул на свои руки и ноги, которые были целыми. Опять эта хуйня, ну что ж такое-то? Когда он уже окончательно умрет, ну? Почему именно он обязан страдать и проходить через эти круги ада? Сколько их там, девять? Пиздец. Кажется, это будет длится бесконечно. Ад существует, да. Что он такого натворил в жизни, что попал в такое дерьмо? Парень осмотрелся вокруг, и обнаружил себя в какой-то лаборатории. Повсюду располагались странные предметы, особенно смутила Лэнса фигура акулы, рассекающая воздух по всему помещению. Он не в воде, а значит в сегодняшней программе водные создания способны обитать на суше? Вау, что еще удивительного он сможет застать за время, пока живой? Послышался скрип двери, и Лэнс обернулся через плечо. В лабораторию заглядывал Коран, который с радостной улыбкой наблюдал за парнем. — Я вижу, ты хорошо поспал, — мягко проговорил мужчина, потянув свои рыжие усы. — Ну как, тебе нравится твое творение? Он кивнул в сторону летающей акулы, и Лэнс нашел время, чтобы удивиться. М-да, ад, кажется, никогда не заставит его перестать офигевать. — Классно, но как я это сделал? Разве акулы способны перемещаться по суше, так еще и таким образом? — неуверенно спросил МакКлейн, аккуратно проведя рукой по боку большущей рыбины. Та не стремилась клацнуть своей челюстью, чем заслужила одобрительную улыбку. — Ох, мальчик мой, это ведь симуляция. Я тебя пригласил для того, чтобы ты помог усовершенствовать мою технологию голографий, и вот чего мы добились совместных усилий! Водное создание на суше! Только представь, как удивятся люди, когда мы наконец до конца все разработаем и сможем показать это, — гордо пролепетал Коран, кружа по лаборатории. Мимо него проплыла акула, оказавшаяся на деле голограммой. Чересчур ощутимой. Нет, Лэнс подозревал, что Коран — тот еще ученый, способный побить открытия всяких там Энштейнов, но чтобы разработать голограммы?! Так МакКлейн является его помощником, да об этом только мечтать можно, Квизнак… Ад оказался не таким уж и адом. Правильно говорят: нет бывает плохого без хорошего. Парень подошел к своему созданию и протянул руку, чтобы проверить, не глюки ли у него, что она действительно ощущается. Кожа была, словно наждачка, однако стоило приложить побольше усилий, и Лэнс смог увидеть свою ладонь сквозь тело рыбины. — Да, надо это усовершенствовать, чтобы была, как настоящая, — удовлетворенно кивнул Коран, щелкнув что-то на пульте. Акула превратилась в льва, который посмотрел на Лэнса унижающим взглядом. Это возымело свой эффект, и МакКлейн почувствовал себя не в своей тарелке. — Всегда так смотрит, не понимаю, что не так с этой голограммой… Коран намотал усы на указательный палец и пощелкал пару раз пультом. Лев сменялся то на медведя, то белку, то на кота, пока не превратился в подобие человека. Однако фигура была расплывчатая, не объемная и какая-то сжатая. — Человека у нас с тобой как-то не получается создать, — устало выдохнул Коран, снова нажав на кнопку, после чего голограмма полностью выключилась. Лэнс с блеском в глазах посмотрел на мужчину, мечтая получить его автограф, но старался себя сдержать. — Может, люди не оценят усовершенствованную голограмму? Вполне возможно, что им нужна простая анимированная фигура? — Что ты такое говоришь?! Реалистичная голограмма — это офигительно! Представь, как станет хорошо детишкам, родители которых запрещают заводить животных? Ведь их и заводят для того, чтобы получить ласку, тепло и друзей! А голограмма, которую можно пощупать — разве не этого пытаются достичь ученые? — протарахтел шатен, схватившись за руки Корана. С каждым словом МакКлейна у того глаза все больше загорались азартом. — Ты прав! Мы сможем обогнать всяких там Лоторов и добьемся желаемого результата! — кивнул он, вскинув кулак вверх. — Но для начала, хочу попросить тебя об одном одолжении. Неподалеку от нашего города есть лес, думаю, ты знаешь. В общем, в самой глуби расположен храм, и я хочу, чтобы ты посетил его для меня, — Коран сунул в руки парня черную шкатулку. — Пожалуйста, расположи её где-нибудь внутри, хорошо? Это для меня очень важно. Ну как можно отказать такому замечательному человеку? Пофиг, что Лэнс вообще без понятия, в какой стороне лес, он обязательно найдет этот чертов храм и исполнит просьбу Корана, после чего добьется необходимых в жизни высот! Стоп. Ученый… — Коран, — позвал Лэнс, когда мужчина хотел было выйти из лаборатории. — Да, мальчик мой? — Я хочу спросить у тебя кое-что, может, именно ты сможешь ответить на мой вопрос. Коран повертелся на месте в поисках стула, прежде чем плюнуть на это дело и усесться на диван, с которого некоторое время назад рухнул Лэнс. Главное правильно сформулировать мысли, чтобы не запутать его, иначе все, как всегда, пойдет коту под хвост. Итак, постоянные встречи с соулмейтом, после которых МакКлейн постоянно умирает. Вечное «воскрешение», когда Лэнс узнает старых знакомых абсолютно с других сторон. — В общем, звучит дико, но я недавно умер. Раз так семь, если не больше, — дрожащим голосом начал Лэнс, смотря в потолок. — Ты ведь знаешь, кто такие соулмейты? Ну так вот, моим является парень, после встречи с которым я постоянно умираю. Неважно, действительно ли он меня отшил, или это просто ошибка была, но результат один: я умираю не по собственной воле и меня выбрасывает в какой-то другой мир. В одном, кстати, я как-то оказался девушкой, офигеть, да? Ладно, сейчас не об этом. В любом другом мире я — есть я, то есть Лэнс МакКлейн. Но все окружающие меня люди становятся другими, получают новый характер или вовсе меняют пол! И еще одна важная деталь: я несколько раз замечал, что действую не по своей воле. То есть, я хочу сделать одно, но мое тело не повинуется и делает абсолютно другое. И мысли иногда перемешиваются. Я… не знаю, что делать. Если сначала это казалось снами во сне, то теперь я четко осознаю, что это другое. Все происходит по-настоящему, и боль реальная. Мне страшно. Пожалуйста, скажи, что ты знаешь, что происходит со мной. Сквозь мутную пелену слез Лэнс заметил сосредоточенное лицо Корана, который старательно обдумывал услышанное. Скорее всего, парень его запутал, и теперь не получит должного ответа, продолжая скитаться по этой безжалостной Вселенной в преддверии чуда. Однако он ошибся, потому что у Корана нашлось, что сказать. — Знаешь, многие столетия ученые предполагали возможность параллельных вселенных, где существует миллиарды наших версий, — туманно произнес мужчина, дергая кончик усов. — Поначалу я предположил, что ты путешествуешь между этими реальностями, однако меня очень удивила твоя смерть. Было ли что-то необычное, что ты слышал от окружающих тебя людей? Лэнс задумывался. Вроде ничего особенного… хотя… — В одной из реальностей у меня был брат, который мог почувствовать состояние человека одним прикосновением, — вспомнил МакКлейн. — Он сказал, что моя душа «мертва». — Так, — кивнул Коран, приложив руку к подбородку. — Мертвая душа… Ладно, над этим я подумаю позже, лучше попробую тебе раскрыть остальное. В параллельных вселенных каждый из нас ведет себя по-иному и имеет другие особенности в плане внешности и характера, так что неудивительно, что ты знакомился со старыми друзьями снова. То, что ты не способен контролировать свой разум, я могу объяснить только одним: твое тело не принадлежит тебе. Ты — чужой, из другого измерения, и просто… твоя душа находит подобную копию твоего настоящего тела и использует его как временную оболочку, но так как оно не твое, то, следовательно, отторгает тебя. И соулмейты не причем. Ты сам себя убиваешь, находясь в чужом теле. Просто это совпадает с временем встречи с родственной душой, которая вызывает в тебе сильные чувства и побуждает душу, принадлежащую твоей оболочке, пробудиться. Таким образом ты уничтожаешь как настоящего себя, так и другого. О, точно! Теперь ясно, почему «мертвая» душа. Она потеряла твое тело, посему перемещается по разным измерениям в поисках! И пока не найдет, ты будешь умирать. Честно, Лэнс и не представлял, что будет легко. Но чтобы настолько все запутанно? — Какие-то круги ада… — выдохнул МакКлейн, пытаясь проанализировать все узнанное. — Ты прав, мальчик мой, — кивнул Коран, сверкнув глазами. Его ум развит не по годам, и в принципе, все, что он сказал, кажется… правильным. — И как… моей душе найти мое тело? — Ты должен постараться вспомнить свою настоящую жизнь и то, что побудило твою душу покинуть тело. Вполне возможно, что ее выбили насильно, — незамедлительно ответил мужчина, и Лэнс в очередной раз подумал, что этот человек — находка. — Но разве тело не умирает, когда душа его покидает? — нахмурился Лэнс. — Все верно, однако ты — доказательство того, что твое тело не умерло, — ученый заключил в замок пальцы и задумчиво склонил голову. — Может, его поддерживают при помощи специального оборудования или технологий. Но суть в том, что оно не погибло, и твоя душа пытается отыскать его. Я уверен, что когда она будет близка к нему, тебе предстоит сделать выбор. — Какой еще выбор?! Но Коран не ответил. Он туманным взглядом смотрел куда-то вдаль, постукивая пальцами по обивке диванчика. Лэнс, сколько бы не звал его, не смог добиться должного внимания, посему взял в руки шкатулку и вышел из лаборатории. Коран, наверно, впал в недо-сон, ученые же… немного того, ага?***
Бегая по городу в поисках нормального прохожего, способного ему объяснить, где находился гребаный лес, Лэнс окончательно поник. Сколько бы он не старался не думать о том, что сказал Коран, мысли все равно навязчиво всплывали в голове, занимая полное внимание парня. В итоге он забил на затею вызнать местоположение храма, посему брел, куда глаза глядят, располагая слова ученого по полочкам. Его душу выбило из тела, но оно не мертво, а чем-то или кем-то поддерживается. Его душа пытается найти свое тело, путешествуя по измерениям. Его душа вселяется в другого него, опять-таки пытаясь найти свое тело. Его душа убивает чужое тело вместе с другой его душой, потому что оно отторгает его. Все это совпадает со временем встреч с соулмейтами. Блять, сложно. Лэнс остановился у пустынного квартала и уселся на скамейке, схватившись за голову. Надо вспомнить старую жизнь. Настоящую. Что было-то настоящим, а? Ну нет, если его на полной скорости сбила машина, то это стопроцентная смерть, и вряд ли бы его жизнь смогли бы поддерживать при помощи медицинского оборудования. Падение с многоэтажки? Не-а. Ну и дальше тоже нет, потому что он уже тогда скитался сквозь миры. Но больше он ничего не помнит. Только какие-то фрагменты, но они кажутся столь неправильными, что Лэнс решил их даже не искать в голове, так как это пустая трата времени. Как назло, начался дождь, и Лэнс вспомнил тот момент, как прятался в нише дерева. Далее перед глазами возник образ Красного, который на огромной скорости передвигался между колосками. МакКлейн понял, что соскучился по этому муравью, и поискал глазами поблизости муравейник, но земля была забетонирована. Лэнс встал со скамейки и отправился дальше, накинув на голову капюшон. Простыть не очень хотелось, а он и так чужому телу много неприятностей приносит. Интересно, а можно выбить свою душу из него так, чтобы не причинить вреда? Надо было узнать про это у Корана, но было поздно, ведь Лэнс и понятия не имел, куда конкретно забрел. Никого вокруг не было, словно данный квартал попросту вымер. Однако, увидев вдалеке очертания леса, МакКлейн предположил, что это просто заброшенная территория. Или все сидели дома, не желая выходить на свет в такую ужасную погоду. Лес. Точно, там ведь храм! Лэнс кинулся вперед, прижимая к груди шкатулку, стараясь ее не намочить. Портить не хотелось, а влага не очень хорошо сказывается на древесине, так? Будет нехорошо, если через какое-то время шкатулка сгниет. Коран его голову открутит и вышвырнет из своей технологической индустрии… Чем дальше бежал Лэнс, тем темнее становилось. Деревья все плотнее стояли друг другу, а их ветви переплетались, подобно змеям. Теперь Лэнсу вспомнился Слендермен и он приубавил скорости. А потом снова прибавил, потому что услышал какой-то шорох. Квизнак тебя дери, не думай о всяком дерьме, отдернул себя парень, петляя между плотно стоящими стволами. Не смотря под ноги, Лэнс споткнулся и грохнулся лицом в грязь. Благо, он успел вытянуть руки, и шкатулка не пострадала, лишь слабо звякнув своим содержимым. Тело будто бы налилось свинцом, посему МакКлейн решил немного отдохнуть. Опять же, он не хотел причинять вреда Лэнсу из этой реальности. Он и так убил уже семь своих версий, куда еще больше-то? Все, с этого момента он перестанет истреблять Лэнсов МакКлейнов. Ну, попробует… Как и в прошлой реальности, Лэнса пробрала дрожь, и он прижался к своим коленям плотнее, пытаясь сохранить хотя бы толику тепла. Худи насквозь промокла, что уж говорить о джинсах, полностью покрытых мерзкой липкой грязью. Кроссовки и вовсе дырявые, можно и выкинуть — толка от них практически не было. МакКлейн мягко провел рукой по черной шкатулке, мысленно задаваясь вопросом: что там? Но раз Коран не указывал то, что Лэнсу позволено взглянуть на содержимое, то и проверять это не стоит. Он и так ввел ученого в ступор. Дождь не утихал, и Лэнс решительно поднялся на ноги. Правда он не помнил, откуда прибежал, и пришлось выбирать путь наобум. Метод рандома неплохо так подсобил, так как парень наткнулся на огромное каменное сооружение, покрытое мхом. Загвоздка в том, что двери-то не было. Сколько раз МакКлейн не обходил храм, а входа так и не нашел. Впрочем, как и окон. Где-то обязан быть ход. Или же нужно забираться по дереву вверх и спрыгивать на крышу? А если она округлой формы и скользкая? Храм-то не одноэтажный… Рисковать лазаньем по деревьям Лэнс не стал, так как он не Тарзан и попросту грохнется, разбившись насмерть. Он ведь обещал, что не убьет Лэнса. Квизнак, звучит безумно. Бесконечно петляя между деревьями и внимательно рассматривая их кору на случай того, что где-то нарисован или вырезан какой-нибудь знак, парень думал о том, каким же образом он на этот раз встретится с Китом. Почему-то иногда он не чувствует к этому маллетоголовому абсолютно ничего, а в некоторые моменты пылает бесконечной любовью. Это ли не странно? В ближайшей округе не было найдено ничего, что могло бы помочь пробраться внутрь храма. Лэнс вернулся обратно к зданию и ударил себя по лбу. Часть камней казалась куда светлее остальных, и МакКлейн тупо не заметил кольцо, представляющее собой дверную ручку. Пошатнувшись, он направился к входу и окоченевшими ладонями потянул на себя колечко, которое хрустнуло и отломалось. Но все же дало действенный эффект, приоткрыв проход. В дело пошла сила, и Лэнсу пришлось постараться, дабы пролезть внутрь. Да, здание казалось древним и создавало представление того, что внутри будет пахнуть сыростью, а пол вовсе сплошной океан. Все оказалось по-другому. Прямо королевские хоромы. — О, свечи, которые никогда не гаснут, — усмехнулся МакКлейн, рассматривая на потолках люстры со встроенными свечами. Воск, как ни странно, не капал, а ковровые дорожки были настолько мягкими, что хотелось упасть на них и лежать так вечно. Да, Лэнс потрогал их. Любопытство превыше всего — не так ли он говорил? Стены, как и снаружи, в некоторых местах были каменными и покрыты мхом, но в основном все было сделано из древесины, кроме пола. Тот был сделан из мраморной кладки, жаль, не отражающей все вокруг. Эх, а те голубые огоньки и вправду были классными. Их уже не повторишь, а того, кто способен был вытворять такую красоту, Лэнс убил. Монстр. Лэнс дал себе мысленный подзатыльник, так как думал о какой-то ахинее, когда нужно искать подходящее место для шкатулки. Может, тут есть специальное углубление? Блин, одиночество сводило с ума. МакКлейну все больше хотелось взобраться на стены, потому что он не знал, что делать и о чем подумать. О, интересно, а можно поговорить с другим собой? Типа там через зеркало? Или там мысленно, вслух?.. — Привет, Лэнс, — сказал Лэнс, осознавая, какую тупость начал вытворять. — Ага, и тебе привет, Лэнс, — сказал тот же МакКлейн. Да, затея, не приносящая успехов. В конце коридора шатен обнаружил две двери. Он приметил самую симпатичную, и оказался в темном помещении. Здесь уже не было никаких свечей, только какой-то светящийся круг, по центру которого стояла чья-то статуя. На мгновение шатену показалось, будто он потерял контроль над своим телом, однако это было секундным явлением. — Лэнс? — Квизнак, когда же ты прекратишь свои наиглупейшие попытки поболтать? — Кто здесь? — послышалось откуда-то с центра, но это было сказано не собственным ртом. Лэнс притих, не желая привлекать лишнего внимания. Надо поскорее свалить отсюда, пока его ни кикнули из этого мира. Он обещал. Стоило развернуться к двери лицом, как все помещение озарило ярким светом, отчего пришлось зажмурить глаза. Это не помогло, но смягчило боль. Когда яркости стало меньше, кубинец приоткрыл один глаз и повернулся через плечо, наблюдая всю ту же статую, но в более лучшем освещении. Это что, Кит? Застывшая каменная фигура с грозной мимикой. Знакомый маллет, а в руках клинок. Да, достаточно похоже на Кита. Лэнс подумал, что Кит с клинком в руках выглядит сексуально и правильно. А вот что неправильно — эта статуя начала трескаться, и МакКлейн побоялся за сохранность такого произведения искусства. Зря мастер старался, эх. Однако огорчение длилось недолго, потому что из-под трескающегося камня показались участки светлой кожи, черных волос и темной одежды, а также блеск металла клинка. Его, что, заживо замуровали? Но он тогда бы сгнил и… — Я спрашиваю, кто здесь, — повторил вопрос некто, и только сейчас Лэнс осознал, что рот статуи не был покрыт камнем. Капец это жутко… Лэнс попятился назад, но внезапно остановился. Так, только не говорите, что именно сейчас настоящий Лэнс решил пробудиться и показать себя. Да, так и есть. — Лэнс в здании, — гордо выпятив грудь, произнес МакКлейн. Господи… — Лэнс? — МакКлейн. — Слушай сюда Мак-как-тебя-там… — МакКлейн, — нахмурился Лэнс, впечатывая взгляд в продолжающую осыпаться статую. Один глаз Кита теперь не был покрыт камнем, и шатен смотрел именно в него. — Что ты здесь забыл? — агрессивно осведомился каменный Кит, силясь высвободить руку с клинком, однако он добился лишь того, что несколько камушков посыпалось на пол, не более. — Ну, а ты что забыл в камне? Шахтером себя возомнил? — цынкул кубинец, смело подойдя к опешившему брюнету и начиная сдирать с него остатки. — Так бы и сказал, что тебе помощь нужна, но нет, надо же сначала поворчать. И этого чувака Коран позвал, чтобы усовершенствовать технологии. Если сначала это льстило, то теперь попросту убило. Кит молча смотрел на то, как Лэнс осторожными движениями сдирал прилипшие камушки. В некоторых участках он мог бы содрать кожу, посему приходилось ждать какое-то время, прежде чем камень сам отпадал. Что же действительно стало с Китом, раз он оказался превращенным в камень? — Не шахтером. Ведьма прокляла, — когда одна рука была свободна (без клинка), брюнет потянулся к своему маллету, чтобы почесать затылок. — Ведьма? Ору, — хохотнул Лэнс, присев на корточки и пытаясь оторвать кусок камня от старомодных ботинков Кита. — Есть поинтереснее теория? — Тебе лишь бы пошутить, — огрызнулся Когане, но ответ все же дал: — Настоящая ведьма. Я посягнул на ее территорию, — брюнет обвел рукой окружающее пространство. — И потому она прокляла меня. — И в чем заключается проклятье? — это спросил уже чужой Лэнс, когда настоящий вновь потерял свой контроль. — Заточение в камне на всю жизнь, однако моя жизнь не способна закончится, потому что я как бы постоянно провожу время внутри камня. — То есть навсегда. — То есть навсегда, — кивнул Кит. — Иногда по ночам я могу прийти в сознание, и камень на несколько часов разламывается. Удивлен, что это произошло так скоро после последнего раза… Лэнс помог избавиться от последних кусков, после чего Кит начал разминать затекшие кости. Клинок он так и не опустил, и МакКлейн побоялся, что его сейчас им прикончат. По крайней мере, угроза была не выдуманная, а риск вполне себе реален. — И как его снять? — Кого его? — Проклятье, — закатил глаза Лэнс, поражаясь тупости своего соулмейта. — А, ну, не знаю. — Поцеловать тебя, что ли, надо? — А? — Ну, как в сказках, где типа превращенного в лягушку принца целует девушка, — пояснил Лэнс, однако Кит так и не понял, о чем тот говорит. — Так, ты из какого века вообще? Когане не смог ответить на вопрос, ну, а Лэнсу стало понятно только одно — его соулмейт пипец какой древний и вряд ли сможет вообще что-то понять, поэтому надо как можно скорее разбираться с его проклятием, ставить шкатулку на место и проваливать к чертовой матери. Вернее, к Корану, с которым они доработают технологию, и он увидит свет! — Лады, начнем с малого, — раздраженно пробормотал Лэнс. — Знаешь, что это? — Ага, сокровищница ведьмы, — с умным видом произнес Кит, прежде чем удивленно распахнуть глаза и накинуться на Лэнса. — Именно за ней я приходил, когда она меня прокляла! Ну-ка дай сюда. МакКлейн отшатнулся, прижимая шкатулку к себе поплотнее. Сокровищница ведьмы, ага, так он и поверил. Эта вещь принадлежала Корану и имела для него значение, а значит, всяким там Китам давать ее вовсе не обязательно. Лэнс направился было к двери, как путь ему преградил клинок, вонзившийся на пару сантиметров выше его макушки. — Так, ладно, давай поговорим, — нервно пробормотал кубинец, попятившись в сторону. — А как выглядела твоя ведьмочка? — Рыжая с усами, — без замедления сказал Кит. Лэнс поперхнулся слюнями, а потом шлепнулся на задницу, выронив шкатулку. Почему Кит говорил о Коране, словно о женщине, а? Или он отбитый на голову? И вообще, Коран же ученый, причем умный и смекалистый, но никакая не ведьма! — Так, это… — Мужчина, однако ведьм-мужчин не бывает, поэтому это как бы женщина… — Так, тихо, не неси чепуху, мужики ведьмами тоже бывают, но их называют по-другому. Чародеи это, Кит. — Откуда ты знаешь мое… — Чувак, я знаю все, — это ложь, но пускай Кит думает, что Лэнс всемогущий. Хотя это нифига не так. МакКлейн обнаружил, что клинок больше не находился в двери. Теперь он был в руках у Кита, который направлял его лезвие прямиком на горло парня. Шутки в сторону, сейчас его убьют. Этого допустить нельзя, а зубы заговаривать брюнету не получалось — он слишком туп для такого. Хорошо, оскорблять своих соулмейтов очень плохо, так что Лэнс забрал свои слова обратно. Надо снять с него проклятие, тогда, наверное, он отпустит МакКлейна на все четыре стороны. Как? Лэнс взглянул на шкатулку в своих руках и подумал, что риск стоит того, поэтому через секунду крышка была открыта. Кит соболезнующе посмотрел на шатена, и только потом Лэнс понял, что натворил. Все началось с нереальной боли в кончиках пальцев ног. Будто бы обморожение, но холода не было. Он не чувствовал своего мизинца, словно он отмер. Лэнс потянулся к своей ноге и скинул кроссовок и носок. Мизинец был каменным, как и кончики остальных пальцев. Только вот это покрытие распространялось все дальше, причиняя дикую боль. Похлеще той, когда Лэнса прокусывали насквозь пауки. — Я что, только что проклял себя? — Ага, — Кит присел напротив него, выжидающе поглядывая на то, как мучительно-медленно Лэнс превращался в камень. — У меня все было быстро и безболезненно. У тебя, судя по всему, адские муки? — Они самые, — прокряхтел Лэнс, схватившись за ногу и пытаясь остановить процесс преображения. Однако распространение перешло теперь и на руку, а оторвать ее от лодыжки было невозможным. Вот черт, сам же себе усложнил задачу. — Чувак, что делать? — Не знаю. Но поцелуй, как ты говорил, вообще никого не спасет, — Киту явно было пофиг. Киту интереснее рассматривать свой клинок. — И ты же всезнающий, должен сам ответить на свой вопрос. По лицу Лэнса покатились слезы, хотя он не планировал сейчас рыдать. А потом осознание прибило его к полу — он нарушил чертово обещание и подверг опасности настоящего Лэнса. Теперь они оба умрут, и если первый продолжит скитаться в поисках своего тела, то второй исчезнет. Никогда не сможет больше существовать. Как и остальные. Разве кто-то заслужил такой участи? Ну точно не он, ведь это не его вина, что кто-то очень тупой и хотел найти ответы на свои вопросы в всратой «сокровищнице» ведьмы. Точно. Он ведь медленно обращается, а значит, у него есть время проверить содержимое шкатулки. Но чем больше камень распространялся по его телу, тем сильнее и ощутимее становилась боль. Кита просто покрыло слоем, а Лэнса, кажется, полностью становится камнем. Дерьмо. Неудивительно, почему так больно. Свободной рукой парень принялся рыться в шкатулке, нашаривая один-единственный сверток бумаги. Толку он не принес, потому что написанное в нем было на языке, понятном только Корану. — Что там? — Кит выхватил сверток из рук Лэнса и принялся читать. Не так, как Лэнс, пробегаясь глазами по строчкам, а именно что читать. — Ты… понимаешь, что там написано? — вскинул брови кубинец, силясь сдвинуться с места. Вспышка новой боли пробила его колени, которые навечно останутся согнутыми. Надо было, что ли, принять позу покрасивее. — Много чего полезного для ведьм и чародеев, но ничего для нас, — раздраженно пробормотал Кит, скомкивая бумагу и выкидывая ее через плечо. — Откуда у тебя вообще эта срань господня? — Ого, какие словечки, — Лэнса перекосило, и он положил вторую руку на ногу. Блять, та же ошибка. — Мне ее дал тот самый чародей. М-да, сам на себя и навел беду. Дальше дело пошло побыстрее — ноги и вся правая рука были полностью из камня, и Лэнс вообще их не чувствовал, лишь болезненное жжение в районе второй руки, да и всего тела в целом. Он ощущал, как его внутренности замирают и каменеют, что не приносило удовольствия. Кит продолжал смотреть на него соболезнующим взглядом, однако МакКлейн заметил, что и тот стал обращаться обратно. Правда боли тот не испытывал, в отличие от кубинца, которого опять перекосило. Улыбнуться, что ли, напоследок, чтобы туристы видели в нем какого-то счастливого парнишку? — Рад был познакомиться, Кит, — напоследок ухмыльнулся Лэнс, однако в оставшуюся секунду его окончательно пробило резкой болью. Не получится у него создать впечатление «счастливого парнишки». — И я? — брюнет до самого конца смотрел на испуганное и заплаканное лицо человека напротив. И если он мог еще надеяться на счастливый конец, то Лэнс — нет.9
Холод. Бесконечная судорога. Нехватка кислорода. Придавливающая ко дну сила, не дающая даже рыпнуться. Она сдавливала в тиски, заставляла кричать, захлебываться водой. Нос щипало, хотелось чихнуть. Вода заливалась в глотку. Он глотал её. Много. Казалось, это никогда не прекратится. И вправду. Потом в ход пошел песок, вперемешку с водой, конечно же. Песчаная каша, которую Лэнс, к сожалению, не смог оценить по достоинству. Его тошнило, но стоило только попробовать выплюнуть содержимое желудка, как все начиналось по новому кругу. Холод. Бесконечная судорога. Нехватка кислорода. Кромешная тьма, и ни единой толики надежды на спасение. Никто не в силах помочь, а думать в такой момент было невозможно. Все, что было в голове Лэнса — бесконечные круги ада, которые все продолжались. Может быть, Коран соврал про то, что у него, возможно, есть шанс найти настоящее тело и вернуться к обычной жизни. Может, вот это и есть его конец — бесконечное поедание песка с водой. Наверное, так его душу и выбили из тела. Хотя вряд ли. Это стопроцентно убило бы любого человека, какими бы способами его не старались спасти. В какой-то момент это прекратилось, и Лэнс смог перевернуться на спину и распахнуть глаза. Толща воды, в которой и был расположен парень, размывала все окружающее пространство. Глаза щипало, а струящийся откуда-то сверху свет вызывал желание закрыть глаза. Почему-то Лэнс не задыхался. Да, грудную клетку сдавливало, как и горло, однако как-то же он дышал. Потихоньку-помаленьку, но поддерживал свою жизнь. И плевать, что это очередная иллюзия. Руки тянулись к поверхности воды, но что-то словно утягивало Лэнса обратно на дно. Никаких веревок не было обнаружено, и МакКлейн снова силился оттолкнуться от песчаного дна. Ничего не выходило. Вода все также давила на него, сжимала в тиски, заставляла захлебываться, однако не убивала. Просто заставляла страдать и пить ее литрами. Все доводило до слез. Маленькие крупицы соленой воды растворялись в бесконечном море, объединялись, смешивались. Лэнс даже не успевал уследить за ними, как они пропадали из его поля зрения. Ладони не покрывались гусиной кожей. Они были гладкими, а одежда сухой. Сюрреалистично. Какая-то ненормальная иллюзия, которой Лэнс поддался и все никак не может от нее отвязаться. Все еще было холодно. Тьма становилась светом. Тело дрожало не то от холода, не то от страха. Лэнс всегда боялся новшеств, а тут такое. Кто бы мог подумать, что он будет страдать так много? Он будто бы ощущал каждую боль, которую получал во времена скитаний по другим мирам. Не кричал, а просто приоткрывал рот и выдыхал пузырьки, которые стремились к поверхности воды. Красиво. Сверкающе. Не хотелось думать о плохом, ведь Лэнс обожал море. Неужели некто хочет выбить из него всю надежду и превратить любимые вещи в фобии? Что ж, в принципе, у этого существа прекрасно получается. Мимо проплыла тень. Лэнс прикрыл глаза, готовясь к тому, что его сейчас сожрет акула. Главное, чтобы все произошло быстро. Ничего не происходило. МакКлейн распахнул веки и попробовал шевельнуться. Когда получилось оторваться от дна на несколько метров, парень устремился вверх, пока его не снесло сильным потоком воды. Лэнс влетел в стаю рыб, которые затрепыхались вокруг него. Кто-то даже ударил хвостом и укусил за ухо, отчего он скривился. Опять далеко от поверхности. Кислород все еще не закончился, но и боль в груди не прошла. Некая тяжесть возникла где-то в животе, и Лэнс постарался забить на нее, вкладывая колоссальные усилия в свои движения. Он обязан выжить. Может быть, это проверка? Типа, достойна ли его душа вернуться обратно в тело? Вероятность этого подала Лэнсу надежду, и он зашевелил ногами сильнее. Он ведь… занимался плаваньем, верно? Значит, должен быстро оказаться у поверхности. Чем он становился ближе к кромке воды, тем больше становилось теней вокруг. Они были длинными, витиеватыми, расплывчатыми. Лэнс не мог связать из них определенную фигуру. Это явно было какое-то морское чудище, которое с минуты на минуту должно было его сожрать. Борись. Не сдавайся. Ну же, Лэнс. МакКлейна снова утянуло на дно, и тени вокруг исчезли. Наверно, нужно плыть в сторону. Когда-нибудь море закончится и Лэнс обнаружит берег. Да, все верно. Наметив себе четкую цель, парень поплыл направо, внимательно следя за окружением. Больше никаких стай рыб. Никаких страшных теней. Никакой силы, притягивающей его на дно. Может, все это — сплошные галлюцинации, возникшие от попавшей в желудок соленой воды вперемешку с отвратительным песком? Хотя нет, он бы наверняка уже сдох. Но ведь вода не заставляет его окончательно задохнуться. Значит, и песок, который парень проглотит, не возымеет какого-либо эффекта. Лэнс рано радовался. Тени вернулись, и их было куда больше, чем раньше. Кажется, они принадлежали одному существу, и это были его очертания. Собирать пазл — не совсем любимое занятия Лэнса, посему он старался игнорировать наличие длиннющей фигуры, которая окружала его со всех сторон. Это… может, это Кит? Он ведь обычно встречался со своим соулмейтом. Было бы логично, сожри его его же родственная душа. И иронично. Красивый конец для отвратительной сказки. Однако нет, ничего подобного. Фигура, подобно Лэнсу, плыла в сторону, всюду следуя за ним самим. Она окутывала его змеей, сжимала руки и ноги, однако парень не сдавался и выпутывался из столь сильной хватки. Он должен выжить, и никакая воображаемая херня не заставит его сдаться. Песок начал приподниматься, Лэнс видел холмик. Ему даже острова хватит для выживания, главное поскорее добраться до него. Но фигура снова преградила путь, опутывая его своими конечностями и отбрасывая в сторону. Толща воды не дала далеко его откинуть, и МакКлейн как никогда был рад тому, что оказался именно в море, а не на суше. Там бы он, наверно, влетел в дерево, и переломал себе позвоночник или шею. Слушать хруст собственных костей не самое приятное, а такое уже доводилось слышать. Когда — Лэнс не помнил. А пытаясь вспомнить, доводил себя до исступления. Голова взрывалась болью, и приходилось отбросить затею в сторону. Наверно, он никогда не сможет вернуться в свое настоящее тело. Потому что ему не суждено. Он недостоин. Когда-нибудь то оборудование или объект, поддерживающий жизнь тела Лэнса, перестанет работать, и тогда-то все, сказочке конец. Либо Коран действительно соврал, и Лэнс тупо надеется в несуществующее. Будет проходить сквозь эти бесконечные круги ада. Холод. Бесконечную судорогу. Нехватку кислорода. Тьму. Опутывающие конечности неизвестного существа. Притяжение ко дну. И опять Лэнс начал сдаваться. Может, ну его? Лежать и задыхаться намного лучше, чем рыпаться и не получать никакого результата. Но МакКлейн слишком быстро сдается. Морскому чудовищу только и нужно, чтобы Лэнс терял надежду. Страх вкуснее счастья, так, наверно? Лэнс осмотрелся по сторонам. Ничего подозрительного не было, кроме что бесконечной воды. И откуда его оттолкнуло то нечто? Рассекая воду руками, парень зажмуривал глаза, не выдерживая столь щиплющей боли. Неприятно. Вот и снова показался песочный холм, и Лэнс начал плыть быстрее. Еще немного. Совсем капельку. Он практически может дотронуться до поверхности. Однако дальше следовала вода. Вынырнув из моря, Лэнс обнаружил себя на дне. Его ногу сжимал фиолетовый рыбий хвост, сдавливая до посинения. Штанина, оказывается, было разорвана в клочья, впрочем, как и добрая половина другой одежды. Чья-то когтистая сиреневая рука сдавила горло, вторая же водила по щеке. Лэнс смотрел на то, как густая кровь красиво распадалась на нити и понемногу рассеивалась. Акулы отлично чувствуют кровь. Он все еще надеялся на то, что его сожрет любимое животное, но фиолетовое существо давало о себе знать каждую секунду. Нога хрустнула, неестественно сгибаясь. Крови не было, хотя выглядело и без того жутко. На лицо Лэнса упали белоснежные волосы, и он начал отплевываться, не желая глотать и их. Застрявший волос в горле — это та еще морока, а тут целая копна. Лэнс пытался второй ногой оттолкнуть хвост монстра, но тот мигом перешел на нее и так же переломал, только повыше. Боли, как ни странно, не последовало. Монстр приподнял МакКлейна и потащил на большую глубину. Парень смог разглядеть желтые глаза монстра, и отчего-то он напомнил ему Лотора. Такие же белоснежные длинные волосы и коварные глаза с заносчивой улыбкой. Только вот кожа не по-человечески фиолетовая, а глаза желтые. Хотя создавалось впечатление, что именно так и выглядел Лотор. Внутренняя натура, да? И снова подступила тошнота. В этот раз Лэнсу ничего не помешало, и он выплюнул прямо в лицо Лотору свою же кровь. В некоторых местах она осела на роже чудовища, где-то на волосах, остальная часть рассеивалась в воде. Лотор раскрыл свой рот и обнажил длинные белоснежные клыки. Ладно, Лэнс зря так поступил с монстром. Быть съеденным акулой все еще казалось более привлекательной перспективой, чем вот этим вот ублюдком, у которого ни совести, ни сожаления не было. — Гори в аду, тупой галра, — выплюнул ему в лицо пузырьки Лэнс, прежде чем клыки сомкнулись на его нежной плоти. Кожа рвалась, словно калька, а кровь продолжала расплываться в стороны. В глазах плыло. Лэнс не сводил взгляд с Лотора, который вообще не наслаждался раздиранием МакКлейна. Что-то инстинктивное? Может быть… Кита Лэнс так и не встретил.