— Мне здесь нравится, а тебе?
Коннор снова оглядел просторную палату с чистой постелью, светлыми обоями в тон шторам, отдельными комнатами для туалета и душа. Не было ничего лишнего, палата сверкала и пахла благополучием, теперь было ясно, за что с Андерсонов взяли столько денег. Но это же не хостел, самым главным здесь должно было быть медицинское лечение, которое Ханне ещё предстояло пройти. Она подъехала к окну и распахнула прикрытые шторы, впуская в комнату свет закатного солнца. Палата окрасилась в оранжевый, а в глазах О’Байр засиял рыженький огонёк, и во взгляде заиграла жизнь. Её мечта находилась совсем близко, чувствовала она, и это придало ей уверенности.
— Мы ещё не закончили экскурсию, может, продолжим? — ответил Коннор, увидев, как Ханна засмотрелась на закатное небо.
С одной стороны не хотелось её отвлекать, но с другой — парня внизу ждал Хэнк, чтобы поехать с ним на встречу с доктором, оперировавшим Ханну. Андроид просто не мог терять время, хоть и понимал, что его пациентке нужна его поддержка и сильная рука помощи. Девушка с досадой поджала губы, подъехала к чемодану, оставленному на кровати и спросила, попутно вытаскивая вещи:
— Ты правда не можешь остаться со мной?
Ханна была рада, что Коннор живёт, будто своей жизнью, не завися от приказов, но то, что он стал часто пропадать с Хэнком, впутываясь в опасные авантюры, девушке совсем не нравилось. Эгоистично так думать, но недавно спортсменка поймала себя на мысли, что раз она починила андроида, значит, имеет право распоряжаться им как захочет. Коннор был совсем не игрушкой, поэтому строго приказать парню остаться с ней она не могла, робот всё равно бы отказался и снисходительно погладил её по голове. Ханне стало так не хватать Коннора рядом, причём не только морально, но и физически. Словно само тело требовало, чтобы он был рядом, иначе девушка не могла двигаться дальше. RK800 почувствовал свою вину за то, что заставляет свою хозяйку грустить, поэтому подошёл к ней, развернул коляску в свою сторону и присел на колено. Взяв О’Байр за руки, Коннор сказал:
— Пока я рядом, ты всегда можешь взять меня за руку. Всегда. Я приду через два дня, как закончу расследование и потом останусь с тобой.
— Да ладно тебе, что я, маленький ребёнок, сама не смогу в больнице просидеть? Я просто спросила, — засмущалась Ханна и одёрнула свои руки.
Такой Коннору нравилось видеть её больше, такую неприступную и самодостаточную, пускай даже в инвалидном кресле. Обход центра по реабилитации инвалидов был ещё не закончен, поэтому парочка решила продолжить рассматривать здание и его кабинеты. Сюзанна копила на него долго, Хэнк тоже не остался в стороне, ради своей новой падчерицы. В конце-концов за месяц интенсивной терапии могут появиться видимые улучшения, о которых Ханна могла только мечтать. Доктора и медсёстры, проходящие мимо неё, вселяли надежду и доверие, а люди на колясках и вовсе не вызывали у девушки дискомфорта. В кои-то веки она чувствовала себя здесь своей.
Вдруг спортсменка заметила окно, в котором виднелся спортивный зал или что-то вроде того. Взглянув одним глазком, девушка от удивления ахнула. Такой же инвалид, как и она, ходил сам, держась за поручни, пока тренер наблюдал за этим и подбадривал. У Ханны загорелись глаза, будто гирлянды, она, как маленький ребёнок прилипла к окну, мечтая, что когда-то будет ходить так же.
— Пока об этом думать не стоит, — послышался голос сзади.
Коннор обернулся и увидел знакомый силуэт. Карта памяти подсказала ему, что это был Саймон Мартон, один из дружков Норт. В этот раз он выглядел намного презентабельней: в белом халате, поверх чёрного обтягивающего свитера, прикрывающего шею, бритое и улыбающееся лицо. Так и не скажешь, что мужчине перевалило за тридцать. Доктор стоял рядом, держа в руках медицинские карточки, видимо, герои случайно столкнулись с ним во время рабочего дня. Словно прочитав мысли Ханны о тренировках, Саймон продолжил:
— Первые дня два у тебя будут брать анализы и водить по врачебным кабинетам. Потом начнётся терапия и только через неделю тебя пустят в зал. Но не унывай, у тебя будут другие развлечения здесь, — Мартон подглядел в одну из карточек и заключил: — Ханна О’Байр.
Доктор производил впечатление крайне галантного человека, а врачебный халат так прекрасно сидел на нём, будто с самого детства ему было суждено стать доктором. Заметив восхищённый взгляд девушки, Коннор обидчиво нахмурился. Было что-то в этом докторе подозрительное, по крайней мере то, что при сканировании в тот раз, в его крови был обнаружен наркотик. И такому специалисту разве можно было доверять?
— Не волнуйтесь, молодой человек, — обращался Саймон к Коннору. — Я буду следить за здоровьем Ханны всё лечение и помогать по мере возможности. Но вы можете приходить навещать её в любое время. Только, будьте добры, не ночью, — улыбнулся доктор и передал роботу карточку гостя.
— Коннор, если тебе нужно идти, то не задерживайся, я сама распакую вещи, — ответила девушка, посмотрев на обеспокоенное лицо парня.
Её слова показались RK800 столь равнодушными, что внутри его системы вскипела настоящая ревность. Андроид впервые чувствовал такое. Раньше ему казалось, что Ханна не может быть ни с кем, кроме него, но в тот момент он был в этом совсем не уверен. От одной мысли, что девушка будет с кем-то другим, выдавала в его системе сбои. Заметив, что состояние парня изменилось, О’Байр взяла его под руку и попрощалась с Саймоном:
— Мы пока ещё немного прогуляемся. Рада знакомству.
— Взаимно, Ханна, — Мартон проводил парочку тёплой улыбкой и пошёл дальше по своим делам.
Героям пришлось вернуться обратно в палату, потому что девушке показалось, что с роботом что-то не так, и его технические проблемы не должен увидеть никто из персонала. Ханна пожалела о том, что не взяла с собой инструменты, сейчас в палате она никак не могла осмотреть Коннора, да и этого раньше не требовалось. Знала бы студентка, что творится сейчас в голове парня, его чувства обострились. О’Байр ломала его, трансформировала сознание просто своим присутствием и сейчас, находясь с ней рядом, невозможно было подавить это.
— Тебе, наверное, уже пора.
— Я помогу тебе переодеться и пойду. Ты же не будешь ходишь в уличной одежде в больнице, — Коннор подошёл к коляске и лёгким движением пересадил хозяйку на кровать.
Андроид потянул вверх длинную мешковатую толстовку, обнажая бледное худое тело. Пальцы двинулись к леггинсам. От этих прикосновений к своей коже, Ханна прислонилась к стенке, вынуждая Коннора усесться ближе к ней на кровати. «Почему эта тишина стала столь интимной?» — подумала про себя девушка, наблюдая за взглядом робота. Его глаза метались по девичьему телу, а руки и вовсе остановились на бёдрах. Ханна ухмыльнулась и с интересом спросила:
— У роботов ведь не бывает сексуального влечения?
— Нет, — Коннор посмотрел ей прямо в глаза, с таким же желанием и игривостью.
— Тогда почему ты так смотришь на меня?
Парень притянул девичье тело за бёдра и поцеловал мягкие губы, запустив свою руку ей в волосы. Не ожидая такого, Ханна застыла, пока андроид вжимал её в стену всё сильнее. Ненадолго отстранившись, Коннор наконец снял легинсы, а потом нежная рука вновь притянула его к губам. С того раза парень стал смелее или в нём всё ещё кипела ревность? Руки больше не боялись причинить боль, наоборот, они знали, как сделать приятно, и от осознания того, что Коннор делает с её телом, Ханне сносило крышу. Давая девушке отдышаться после поцелуя, он мял её грудь через ткань лифчика, задевая набухшие от возбуждения соски. До спортсменки так давно никто откровенно не дотрагивался, поэтому каждое движение вызывало у неё бурю эмоций. Были бы её ноги не парализованы, Ханна была уверена, что они бы сейчас дрожали от удовольствия. О’Байр не понимала, что движет Коннором, откуда у андроида появились подобные желания, но с чего бы они не взялись, девушка была только рада им. Усмехнувшись своим мыслям, студентка скользнула рукой под рубашку парня, исследуя его твёрдое тело, но Коннор остановил её, вызывая у Ханны непонимание.
— Ты чего? — улыбнулся он.
— Я тоже хочу тебя потрогать. Нельзя? — девушка надула щёчки, словно обиженный ребёнок, это ещё сильнее позабавило андроида.
— Я не так чувствую прикосновения, как ты, поэтому не стоит, — RK800 сплёл их пальцы и приложил руку к стене, не давая девушке снова прикоснуться к нему.
Коннору будто приносило удовольствие делать Ханне приятно, вырывать из её уст тихие вздохи. Губы парня спустились ниже, не собираясь останавливаться на начатом, но у О’Байр вдруг щёлкнуло что-то в голове, и она осознала где, и чем они занимаются. Нужно было это прекратить, но так не хотелось, губы приятно щекотали кожу, а руки властно сжимали бёдра и грудь. Как можно было отказаться от такого, ради здравого смысла? Пальцы сжали слегка кудрявые русые волосы, и андроид поднял пошлый взгляд на раскрасневшуюся хозяйку, тело которой явно не хотело останавливаться. Смотреть так на Коннора сверху-вниз было отдельным удовольствием, Ханна почувствовала, будто подчинила его себе, особенно, когда схватила за волосы.
— Тебе неприятно? — растерянный взгляд андроида поразил девушку в самое сердце. — Мне прекратить?
— Нет, то есть, — О’Байр совсем растерялась, не зная, что и сказать после таких ласк. — Тебя ведь ждал Хэнк, верно?
— Да, точно, — Коннор невозмутимо поправил ворот своей рубашки и помог хозяйке переодеться.
Так неловко было после произошедшего, Ханна думала, что только ей одной, но это не так. RK800 усадил девушку в кресло и напоследок присел рядом с ней, чтобы попрощаться. Спортсменка не хотела говорить «пока» или «до скорой встречи». До этого момента она была абсолютно уверена, что проживёт несколько дней без своего робота, но теперь она глубоко сомневалась. Когда она впервые увидела его в мастерской отца, Ханна вряд ли могла подумать, что в её сердце поселится давно забытое чувство любви. С каждым поцелуем, с каждым объятием, с каждым взглядом андроида, девушка убеждалась, что по уши влюбилась в эту груду железа и проводов. Коннор не нашёл лучших слов для прощания, поэтому оставил короткий поцелуй на пухлых губах и вышел из палаты, прихватив с собой свою сумку. О’Байр облизнула уста и посмотрела в открытое окно. Солнце почти село,
Детройт погружался во тьму.
Сев в машину, Коннор приготовился к долгой поездке в другой район и манящее желание скорейшего приезда лишь сильнее будоражило его. Хэнк, как обычно, оставался невозмутимым, но слегка раздражённым из-за опоздания андроида. Знал бы лейтенант, чем напарник занимался с его падчерицей, точно достал бы из ящичка пистолет. От воспоминаний проведённого времени с Ханной, парень не мог нормально думать, хотя вопросов ещё оставалось очень много. Начать хотя бы с того кода, что парень получил от Камски. Во время перезагрузки Коннор пытался вспомнить название своей модели, но его попытки не увенчались успехом. Перед тем, как Элайджу поймала полиция, мужчина вытащил это знание из сознания андроида, но для чего? Оказалось, «RK800» — часть кода к памяти робота. Если его предположения были верны, то в ноге Ханны находилась вторая половина. Но как же так вышло? Разговор с тем самым доктором точно должен был открыть глаза на многое.
— Я проголодался, — вдруг сообщил Хэнк. — Если не остановимся где-нибудь, клянусь, я начну есть кресла в машине.
— Если задержимся, этот доктор может уйти. Я считаю такую трату времени не целесообразной.
— Это не я не пойми чем занимался в больнице! Ты что, каждый стул там просканировал?!
После этого наезда Коннор уже не мог спорить, и им пришлось заехать перекусить. Несмотря на час-пик, парковка у кафе с фастфудом была почти пустая. Можно было считать это удачей. Хэнк был готов вскочить со своего места, рвануть к свободной кассе и заказать сочный, обтекающий маслом и жиром бургер. Но Коннор удержал его на месте и сказал:
— Мы возьмём еду с собой, а перекусим по приезде в больницу.
— Нет, нет, ты там свои стулья сканировал с удовольствием, вот и я с удовольствием наслажусь бургером, — дверца машины захлопнулась, и Хэнк с энтузиазмом двинулся к своему фастфуду.
Коннор смирился и последовал за лейтенантом. В воздухе послышался запах картошки, газировки и мяса. Фаст фуд всегда привлекал своим неповторимым ароматом. Голодный желудок Хэнка был очарован, а Коннор равнодушно сел за свободный столик. Был шанс, что они не успеют к тому доктору, а официально вызывать его в участок — слишком рискованно, он мог бы успеть подготовиться к допросу. Андроид боялся, что они потеряют драгоценное время, поэтому погрузился в размышления. Но резкий шлепок об стол отвлёк его, и Коннор увидел, как Андерсон садится напротив него, жадно внюхиваясь в свою еду.
— Вы знаете, сколько калорий в этом? — поинтересовался парень, думая, что лейтенант откажется от вредной еды.
— А ты знаешь, насколько это вкусно? — усмехнулся Хэнк, откусив ещё горячий бургер. — Ммм, первый кусочек — самый вкусный.
Андерсон с аппетитом смаковал, пока Коннор не сводил с него аналитический взгляд. Это пристальное наблюдение вскоре смутило мужчину, и он, отпив прохладной колы, произнёс:
— Надо было и тебе что-нибудь взять, чтобы без дела не сидел.
— Нет, спасибо, мне не требуется еда, — Коннору показалось, что Андерсон хочет с ним поделиться, поэтому вежливо улыбнулся.
— Раз ты так рвёшься работать, может, у тебя уже догадки есть?
— Насчёт чего конкретно?
— Ну, для начала, тот несчастный случай был подстроен?
— Я не могу сказать точно. Детали нужно спрашивать у Ханны.
— А я думаю, что подстроено. Нужно же было какую-то хрень спрятать, вот и воспользовались бедной девочкой.
— А если это удачное стечение обстоятельств?
— Тогда не интересно, — Хэнк доел последнюю картофелину и подытожил: — Еду нужно есть не спеша и в хорошей компании, тогда она будет самой вкусной.
— Потом будете ныть, что лишние килограммы набрали.
***
Коннор и Хэнк успели вовремя, доктор всё ещё принимал пациентов, хотя на улице уже почти стемнело. Они притворились обычными клиентами и сидели в очереди, держа свой талон. У кабинета было не так много людей, либо потому что уже был вечер, либо консультация у хирурга не пользовалась особой популярностью. Загорелась лампочка и высветился номер талона. В кабинет зашёл молодой парень, и Коннор с мужчиной остались сидеть одни.
— Нам сразу раскрывать наши личности? — тихо спросил андроид.
— Ты же сам говорил, нет времени тянуть. Подобрались к нему — уже хорошо. Дальше дело пойдёт быстрее.
— А почему мы не могли сразу войти, без очереди?
— Шумиху бы подняли. Нам это надо? — лампочка вновь загорелась, и из кабинета вышел пациент с приободрённым лицом.
Они проводили его взглядом и приготовились сами войти внутрь.
— Главное сейчас — не вынудить его вызвать охрану, иначе всё пойдёт коту под хвост.
Хэнк открыл дверь и приветливо поприветствовал доктора. Коннор прикрыл дверь и поднял взгляд на хирурга.
Джордж Оффул, 45 лет.
Хирург травматологической больницы №73.
Группа крови: АВ
Резус фактор: отрицательный
Вес: 75 кг
Рост: 188 см
В крови обнаружено вещество с успокоительным эффектом.
Без лишних сантиментов полицейский достал своё удостоверение и проговорил:
— Лейтенант Хэнк Андерсон. Господин Джордж Оффул, я вынужден провести допрос по делу Ханны О’Байр.
— Что? Это шутка какая-то? — хирург ещё не до конца понял, кто к нему пришёл и с какой целью, поэтому сохранял хладнокровное спокойствие. Но судя по его бегающим глазам, до доктора постепенно начало доходить. — Я вызываю охрану.
Коннор перехватил руку мужчины и завёл за спину, нагибая его над столом. Несмотря на грубость андроида, Джордж и не думал паниковать. Это всё из-за успокоительного?
— Давайте нормально всё обсудим, видите же, я не сопротивляюсь.
— Коннор, отпусти его.
Робот выполнил приказ и встал у стены напротив хирурга. Доктор равнодушно растёр ранее заломленную кисть и поправил воротник своего халата. Хэнк спрятал своё удостоверение и спросил:
— Знаете ли вы, кто такой Джеймс О’Байр?
— Нет, впервые слышу.
Андерсон и Коннор переглянулись. Андроид подошёл к столу и, хлопнув ладонями о его поверхность, влез в разговор:
— А Ханну О’Байр знаешь?
— Молодой человек, не заводитесь…
— Она была вашей пациенткой! — грубо перебил его парень.
— Я не могу помнить всех своих пациентов. Вы могли бы расспросить меня о ней при других обстоятельствах.
— Достань её медицинскую карточку, — слегка задумавшись, приказал Хэнк.
Джордж подошёл к белому шкафчику и, открыв его, стал умело перебирать одну карточку за другой. Через некоторое время, из самых дальних углов, доктор достал нужную вещь в крепкой бежевой папке. Стряхнув с неё пыль, хирург вновь сел на своё место, пролистывая взглядом написанные строки. Коннор присоединился к чтению и заметил интересную деталь. В отчёте о протезе было сказано, что перед операцией произошла замена на другую модель по рекомендации доктора. Но поскольку Оффул имел хорошую репутацию, никто не стал возражать. Андроид нахмурился и посмотрел на хирурга, который спокойно подтвердил:
— Да, вспомнил теперь. Но проблема, собственно, в чём?
— Очевидцы говорят, что в ноге Ханны есть то, что связано с андроидами. А операцию проводили вы, — ответил Хэнк, чувствуя, что хирург хорошо притворяется невинным.
— Вы уж меня простите, — доктор демонстративно снял очки, заставляя Андерсона почувствовать себя неловко. — На рентгене что-нибудь было показано?
— Нет.
— И какие претензии ко мне?
Коннор лихорадочно прокручивал в голове хитрые ходы, которые помогут вывести доктора на чистую воду. Сразу заходить с козырей было нельзя, ведь если Джордж отобьёт их, то задание будет провалено. Андроид обошёл стол хирурга и театрально зашагал, попутно расспрашивая:
— Когда к вам привезли Ханну и в каком состоянии?
— Пятнадцатого марта. Состояние было тяжёлое, от этого и так долго шла операция. Плюс из-за сильного обморожения были проблемы, приток крови был ужасный.
— А когда вы начали операцию? Там, в карточке, кажется, написано.
Джордж опустил голову вниз и вдруг нервно и стыдливо ответил, не видя смысла врать:
— Через три.
— Операцию над тяжёлым пациентом вы начали через три часа? Вы серьёзно?!
— Молодой человек, я понимаю, что это звучит очень непрофессионально, но девушка ведь жива! — своим тоном Джордж пытался оправдаться перед напротив стоящими. — С ней всё хорошо, она живёт вместе с отцом!
— А откуда вы знаете, что именно с отцом?
От вопроса Коннора в кабинете наступила тишина. Хирург вдруг перестал моргать, словно мир для него застыл. Парень наконец поймал его на горячем. Не вечно его спокойствие. Видно, расслабился доктор, думая, что без явных доказательств, ни в чём его обвинить не смогут. Оффул пришёл в себя, поправил от нервов волосы и, усмехнувшись, ответил:
— Я лишь предположил, а вы сразу прицепились к моим словам.
— Вы сказали, что она конкретно живёт с отцом. А откуда вы это узнали, неужели от Джеймса?
— Я не знаю никакого Джеймса, говорю же!
— Вы задержали операцию на три часа, чтобы подделать протез, ведь так?! Это даже в отчёте об операции написано, вам незачем уже врать! — Коннор схватил доктора за халат, вглядываясь в его расширенные от страха зрачки. — В твоих интересах, гребаный ублюдок, лучше всё рассказать, чтобы не загреметь в тюрьму.
Хэнк впервые видел андроида таким злым. Ему будто сломали тормоза, казалось, ещё одно слово отрицания от Джоржа и его ударят по лицу, а от железной руки простым синяком не отделаться. Чтобы не допустить увечий на хирурге, Андерсон планировал остановить Коннора, но доктор вдруг выкрикнул:
— Я всё расскажу!
Андроид ослабил хватку, но также грубо усадил Джорджа на кресло, чтобы тот не расслаблялся.
— В тот вечер ко мне пришёл Джеймс…
Он забежал в кабинет, ведь запыханный, мокрый и напуганный. Мы знали друг друга с института, но на последних курсах Джеймс отчислился, и больше я о нём не слышал. Я сразу его узнал и был обескуражен, что он делает в моём кабинете. Я должен был идти на операцию, времени было мало. О’Байр остановил меня у порога, запер дверь и прохрипел:
— Прошу, помоги мне… Моя дочь…
— Я всё уже знаю, я как раз собирался на операцию.
— Нет, ты не понял, — он протянул мне какой-то чип, увы, не разбираюсь в технике, не могу сказать точное название. — Тебе нужно вставить это в протез Ханны.
— Что? Джеймс, ты с ума сошёл, — состояние моего прошлого одногруппника меня испугало, я не мог просто бросить его в этом кабинете, поэтому взял за плечи и попытался успокоить. — Тебе принести воды?
— Джордж, я прошу тебя, спрячь этот код в протез! Это не просто безделушка, это код к оцифрованной человеческой памяти.
Я застыл в ступоре, будто меня окатили холодной водой, даже почувствовал дрожь в ногах. Ещё в институте на одной из лекций к нам пришёл учёный и рассказывал теорию о том, что человеческую память можно оцифровать, то есть, сохранить личность в компьютер. Тогда я воспринял это, словно чудесное явление, а Джеймс прямо загорелся, я видел это по его глазам. Через месяц он и ушёл из института. Видимо, вот чем он занимался несколько лет…
— Это невозможно… Как? — я взял в руки этот чип, так бережно, будто держал хрустальную туфельку. Джеймс усмехнулся, будучи гордым за своё изобретение. — Но зачем тебе вставлять это в протез своей дочери?
— Я создаю андроида, самого человечного и совершенного, который может быть. Для этого мне нужно человеческое сознание.
— Ты что, ставил опыты на живом человеке?!
— Неважно, как я это сделал! — шикнул он. — Нужно спрятать код, чтобы никто не разблокировал его память. Он должен быть уникальным, без грязного прошлого и своих желаний! Я создам его для дочери и для людей.
— Джеймс…
Я понимал, что это безумие, чистейшее и подлое. Но меня соблазнил научный прорыв. Я всегда считал Джеймса гением или близкого к нему. Мне было трудно сомневаться в правильности своих действий, мне нужно было время, чтобы спрятать этот чип.
— Мне нужен протез из материала, который не пропустит лучи рентгена.
— Чтобы никто не заметил чип? Ты гений, Джордж! — мужчина похлопал доктора по плечу, светясь от счастья и предвкушения.
— Но есть одно «НО». Есть одна на примере модель протеза, но с ним она не сможет встать на ноги, процентов шестьдесят. Мы рискуем тем, что твоя дочь может на всю жизнь остаться инвалидом.
— То есть, вы рискнули жизнью пациента ради какого-то кода от памяти железяки?
— перебил рассказ хирурга Хэнк и, увидев сожалеющий кивок, мужчине нечего больше было сказать.
***
Центр реабилитации готовился ко сну, вместе с его пациентами. Ханна не привыкла к строгому графику подъёма, питания, водных процедур, но Саймон доходчиво всё объяснил, поддержал и обязался помочь. До конца дня девушка ждала, что к ней в палату подселят ещё кого-то и боялась этого момента знакомства, но никто так и не заселился к ней, возможно, и к счастью. Будучи окрылённой новыми ощущениями, Ханна решила уделить время и себе. Сидя у туалетного столика, где лежали масла, её старая косметика, крема, она увлечённо растирала кончики волос, чувствуя, как от них исходит душистый кремовый запах. Само её лицо будто преобразилось, с течением времени исчезли синяки под глазами, губы больше не были искусаны, а кожа подтянулась и приобрела живой блеск. Было приятно смотреть на себя прежнюю. Ханна вдруг поняла, что перестала замечать коляску за своей спиной, её больше не смущало то, что она казалась всем беззащитной. Именно в этих стенах она неожиданно обрела спокойствие.
После ванны медсёстры помогли девушке переодеться в белый чистый халат и отправили готовиться ко сну. Перед этим лечащие врачи обходили своих пациентов, и О’Байр не стала исключением. Когда она уже разложила все вещи по полочкам в шкаф, к ней постучался неизвестный гость. Подъехав к двери, девушка увидела силуэт мужчины в медицинском халате и, улыбнувшись, ответила:
— Войдите.
— Ханна, приятно видеть тебя в хорошем настроении. Ого, — Саймон оглядел комнату, которая освещалась лишь тусклой лампой и ночниками на потолке, в виде небольших звёзд. Уютная обстановка стояла в палате, в сопровождении ароматов от масел и кремов. — Я смотрю, ты во всю обустроилась.
— Можно и так сказать, — тепло улыбнулась Ханна.
Мартон присел на краешек кровати, чтобы быть примерно одного роста с пациенткой и поинтересовался:
— Расскажи, как твой первый день.
— Ну, я немного удивилась тому, что у вас совсем не отвратная еда, которая была у меня в больнице, — от этой невинной фразы мужчина слегка рассмеялся. — Здесь очень добрые люди, я не увидела ни одного пациента, который грустил бы где-нибудь у окошка, как обычно я это делаю. Это вселяет надежду.
— Я рад, что ты так думаешь, — Саймон погладил плечо девушки и, убедившись, что с ней всё хорошо, он предложил: — Давай я помогу лечь на кровать.
— Нет, спасибо, мне не в первой, — Ханна ловко уселась на мягкий матрас, руками уложила ноги и хихикнула, словно ребёнок, хваставшийся своими успехами. Эта непосредственность и позитивность в О’Байр Саймона просто очаровала.
— Ну тогда, спокойной ночи, — подойдя к двери, сказал доктор.
— Спокойной, — они улыбнулись друг другу, Но и девушка устало плюхнулась на подушку.
Мягкая постель унесла из головы все ненужные мысли, и Ханна была готова в любой момент провалиться в царство Морфея. Это было так необычно, вновь почувствовать себя спящим младенцем, который может дремать до обеда, чувствовать себя защищённой в практически незнакомом месте, не плакать по ночам от того, что ты не можешь шевелить ногами, как тебе удобно. Хотелось зареветь не от горя, а от счастья. Только Ханна ощутила, что вот-вот заснёт, как в дверь постучали. Девушка распахнула глаза и вскочила с эластичной подушкой. Спросонья, спортсменка вновь увидела силуэт мужчины и подумала, что Саймон забыл ей что-то сказать. Вытирая сонные глаза, она без подозрений пробубнила:
— Войдите.
Ханна подняла взгляд на вошедшего в комнату. Сначала от обуви, потом до груди, она провела глазами и вдруг увидела темнокожее волнующееся лицо до боли знакомого парня. Он стоял с цветами, мялся у входа, и в конце-концов чётко произнёс:
— Рад тебя видеть, Ханна.
— Что?.. — девушка не поверила своим глазам и не могла понять, почему они сразу налились горькими слезами. Душа осознала всё раньше О’Байр и уже терзалась от всплывших мыслей об этом человеке. — Чёрт, Майк…
